Трубопроводный узел «Пакистанского потока»

Новость о подписании Россией и Пакистаном соглашения о строительстве газопровода «Пакистанский поток» вызвала активное обсуждение в экспертной среде. Особенно в свете отказа правительства Пакистана сдать свои военные базы в Белуджистане в аренду Соединенным Штатам, для размещения там части выводимого из Афганистана американского военного контингента.

Отсюда многие эксперты пришли к выводу о чуть ли не успешной покупке Пакистана Россией, что называется «за дешевый газ». Конечно, определенное сближение между странами, безусловно, имеет место, однако трубопроводный вопрос в действительности обстоит гораздо сложнее.

Пакистан входит в десятку стран с наибольшими темпами экономического роста, на протяжении более чем десятилетия удерживая уровень в 4,3% в год. По ППС страна нарастила размер экономической мощи с 670 млрд долл в 2009 до 1,065 трлн в 2019. Это впечатляет. Эксперты МВФ говорят, что если Исламабаду удастся удержать такие темпы и дальше, то к 2050 уже номинальный ВВП страны имеет все шансы вырасти до 4,25 млрд долл.

Но для этого Пакистану остро требуется много энергии, а вот именно с нею дело обстоит как раз плохо. На данный момент внутреннее энергопотребление страны зависит от импорта уже практически на четверть, хотя всего 10 лет назад зависимость не превышала 20%. Сегодня треть импорта пакистанского импорта формируется энергоносителями. И это в стране с отрицательным сальдо внешнеторгового баланса.

Так что вопрос прокладки трубопроводов интересовал власти Пакистана еще с 80-х годов, когда появился проект Иран–Пакистан–Индия. Но из-за региональной специфики и геополитических трений, в 2000 году из него вышла Индия, а под американским давлением заморозил подготовку к инфраструктурной работе и Пакистан, хотя иранцы свою часть «трубы» достроили и даже предлагали льготные деньги на ее дальнейшую прокладку через остальные страны.

Большие надежды возлагались на ТАПИ (Туркменистан–Афганистан–Пакистан–Индия). Ожидалось, что на полную мощность он выйдет в 2018, однако по факту афганский участок к настоящему моменту едва начал возводиться, так что даже сдвинутые на конец 2021 года сроки запуска трубы хотя бы в начальную эксплуатацию, вероятнее всего, останутся неисполнимыми.

То, что сейчас получило название «Пакистанский поток», в действительности является реинкарнацией проекта морского трубопровода Иран–Пакистан–Индия, идущий с иранского месторождения в Индию, с заходом в пакистанский Гвадар. В сентябре 2018 меморандум о взаимопонимании по поводу его создания подписали Министерство энергетики РФ и правительство Пакистана. Инвестиции в проект оценивались в 10 млрд долларов.

Кстати, свое прежнее название – «Север–Юг» – проект получил из-за ветки, соединяющей газовый приемный терминал в районе порта Гвадар с СПГ-терминалом в Карачи и далее проходящей до города Лахор на севере страны. В общем, «Север–Юг» – это чисто внутренний пакистанский инфраструктурный проект.

Но тогда тоже не срослось. Отчасти из-за расхождений во взглядах на тарифы между «Газпромом» и местным правительством, отчасти ввиду проблем как с Ираном, так и с Индией, связанных с американскими санкциями.

Судя по новому соглашению и новому наименованию бренда, проблемы удалось разрешить. Вместо «Ростеха» в проекте теперь участвуют ФГУП "Центр эксплуатационных услуг", Минэнерго, Евразийский трубопроводный консорциум (ЕТК), а также Трубная металлургическая компания (ТМК). Российская доля в созданной в Пакистане для реализации проекта и последующей эксплуатации трубопровода Компании специального назначения (SPV) – 26%, в руках Пакистана останется управляющий пакет – 74%.

Отсюда следует три вывода. Во-первых, несмотря на броское название, российского газа в «Пакистанском потоке» не будет. От слова совсем. Во-вторых, это не особо важно, так как четверть эксплуатационных доходов «Пакистанского потока» все равно достанутся России.

А вот самое главное, в-третьих. Запуск проекта, против которого активно выступают США, да еще в бывшей зоне американского геополитического доминирования, тем более, связанного с Ираном, и преодолевающего региональное индо-пакистанское противостояние, это очень большая дипломатическая победа России, серьезно прибавляющая Москве международного веса, что по нынешним временам практически бесценно.