Размышлизмы о коммунизме. Классы.

Тут в обсуждении моих предыдущих статей ( "Размышлизмы о коммунизме: иерархия" и "Размышлизмы о коммунизме: экономика") некоторые камрады напоминали, что коммунизм есть общество бесклассовое. И даже высказали мысль о том, что если в группе людей есть эта самая иерархия (есть вождь, старейшина, альфа-самка) - то есть и классы. Давайте попробуем определится с терминологией.

Марксистский взгляд на классы обычно описывают словами Ленина из работы "Великий почин": "Классами называются большие группы людей, различающиеся по их месту в исторически определенной системе общественного производства, по их отношению (большей частью закрепленному и оформленному в законах) к средствам производства, по их роли в общественной организации труда, а следовательно, по способам получения и размерам той доли общественного богатства, которой они располагают. Классы, это такие группы людей, из которых одна может себе присваивать труд другой, благодаря различию их места в определенном укладе общественного хозяйства."

Не марксисты (Макс Вебер и др.) дополняют отношение к средствам производства ещё такими активами как образование и социальный статус. Вопрос на мой взгляд спорный: из примера нашего общества, дважды с начала прошлого века пережившего жёсткое "обнуление" социального статуса, можно сделать вывод, что эти параметры таки вторичны по отношению к источнику благосостояния.

Однако считать источником благосостояния только "капитал" в том или ином виде, похоже, действительно неверно. Окружающая действительность кишит примерами людей и организаций, присваивающих у общества огромные средства, не обладая при этом адекватным объемом капитала в его традиционном понимании.
И при современном капитализме, и при наблюдавшемся нами социализме, это присвоение было связано с участием в механизме перераспределения ресурсов системы, биржевом в первом случае и командно-административном во втором. И нынешних финансовых спекулянтов, и ловких будущих бизнесменов из комсомольской верхушки СССР, отличает способность получать прибыль из движения финансовых потоков, к рождению которых они непричастны./p>

И делают это возможным два нематериальных, но вполне себе реально существующих актива, которые могут существовать сами по себе, без привязки к владению "средствами производства" - это информация и связи, в смысле круг знакомств.

Именно виртуозное владение этими активами позволяет некоторым семьям оставаться "на плаву" независимо от любых потрясений в стране. Именно этот актив получает потомок западной элиты, поступая в учебные заведения "Лиги плюща" и участвуя там в различных "тайных" организациях имени букв греческого алфавита. И именно этот актив варварски эксплуатируют успешные деятели всевозможного сетевого маркетинга - получая иной раз неплохой доход ценой его ускоренной "амортизации".

Строго говоря, идея на открытие не тянет. Сами адепты западной экономической теории уже давно были вынуждены ввести понятие "нематериальных активов", тупо для объяснения начавшегося с 70-х гг. XX века чудовищного роста разницы между рыночной капитализацией компаний и стоимостью их реально существующего имущества.
Собственно, пресловутый "гудвилл", который может вздымать цену акций до небес, но никто не может внятно объяснить, что это такое - это как раз оно и есть: это способность в нужный момент получить кредит, выгодный контракт и т.п. Способность, вызванная в некоторых случаях в том числе и медийной раскруткой (все хомячки знают, что Илон Маск гений - а значит готовы массово вложить в него свои невеликие сбережения), но чаще всего основанная именно на личных и семейных знакомствах, членстве в некоем "братстве", землячестве, диаспоре, иной замкнутой социальной группе.

Отсюда приходит понимание того, почему Маркс с Лениным ошиблись - и тем не менее были правы. На момент создания теории, в период главенства именно промышленного капитала, роль данных активов была не столь заметна. В условиях конкуренции промышленник не может быть успешен, комплектуя свою команду по принципу родства, землячества и т.п., ему нужен в первую очередь профессионализм. Его команда - жёсткие, зачастую беспринципные и немилосердные, но профессионалы своего дела, иначе он обречён на поражение.
Поэтому упрощение модели путём оставления в ней только главенствующего в тот момент типа активов было оправдано. ТОГДА было отправдано: это позволило сделать теорию простой и не противоречивой, не дать её "заболтать", сохранив при этом её адекватность тогдашней (!) реальности.
Однако исключение из теории марксизма этих специфических видов "средств производства" вывело их на первое место после первых успехов в построении социализма. Пресловутый "блат", дружеские и родственные связи, обеспечивающие возможность влияния на формально "ничейные", общественные потоки материальных ресурсов, со временем превратились в главную форму частного капитала, частично "обналиченного" впоследствии в ходе приватизации.
Поэтому и городить огород, пытаясь выделить "номенклатуру" в какой-то новый "класс", бессмысленно: это тот же старый добрый класс владельцев капитала, просто в данных условиях большей частью выраженного в нематериальных активах. Как и у нынешнего крупного западного бизнеса, кстати - там разница в сотни и тысячи раз между капитализацией и ценой реального имущества это норма.

Отсюда следует вывод: можно сделать государственными заводы и фабрики, можно национализировать банки... но без "национализации" отношений между людьми это поможет лишь временно.
С этой точки зрения можно предположить подобную попытку в той атомизации населения, которую усиленно создаёт западная пропагандистская машина. Нет групп, нет доверия друг другу - нет и угрозы правящей верхушке: население фактически лишили значительной части его капитала, но так, что оно этого даже не заметило.

Такой футбол нам, наверное, не нужен. Люди-атомы слишком подвержены пропаганде, в которой мы западной медийной машине регулярно проигрываем - это не повод прекращать учиться побеждать и на этом поле, но вот ослаблять стойкость общества к самому эффективному оружию противника нам точно ни к чему. Это уж не говоря о том, что именно этот вид "капитала" позволил нам всем с трудом, но пережить "святые девяностые".
А нужна нам, строго говоря, справедливость - вот так, не больше и не меньше, запрос на справедливость, на жизнь "по правде", и есть наша "национальная идея", без которой мы перестаём быть собой. И которую, кстати, изо всех сил используют разного рода "неполживцы", часто успешно - поэтому действия против этой самой справедливости, включая многие виды коррупции, создание условий, провоцирующих граждан на случайные правонарушения и т.п., это не просто локальные "ошибки", а прямое вредительство, подрыв доверия граждан к государству.
И справедливость заслуженного, заработанного долгим тяжёлым трудом НА БЛАГО ОБЩЕСТВА благосостояния, мало кто оспаривает. И деление работников на класс "трудоголиков" и класс "раздолбаев" на основании того, что первые в массе своей имеют больший доход - для большинства из нас очевидная глупость, тем более, что попытки именно такого подхода к оплате труда в позднем СССР и убили в нём уважение к труду, основу его идеологии.
Справедливость кончается, когда результатами трудов предков начинают пользоваться наследники, люди случайные по своим личным качествам, но рождающиеся уже с капиталом - будь то мегасчёт в банке, завод, десяток квартир или просто родительский авторитет в определенной среде, вовремя открывающий нужные двери.
Эта наследственность принадлежности к тому или иному классу в приведенном выше определении не проговаривается явно - но по смыслу именно она является источником неравенства. Не текущего благосостояния, разница в котором в идеале должна быть стимулом к личному росту и максимальной самоотдаче, не доступных для управления ресурсов, которые по идее должны даваться самым опытным и умелым организаторам - а именно стартовых условий для этого самого роста и набора опыта. Именно неравенство начальных условий, допуск до управления ресурсами общества не лучших, а правильно родившихся, и есть та угроза, которую нужно исключить.

То есть структуру современного общества имеет смысл продолжать описывать в терминах противостояния двух классов - класса "наёмных работников" и класса "собственников средств производства", в просторечье "капиталистов". Не забывая того, что между ними лежит т.н. "средний класс", у которого некий капитал есть, но работать ему таки приходится - как я уже говорил ранее, граница лежит именно по критерию необходимости работы для сохранения уровня жизни. Если человек может без потерь посадить вместо себя наёмного управляющего и уехать в Тайланд - то он капиталист, не может - самозанятый "рабочий" с собственными орудиями труда.
При этом сам "капитал", опять же, следует понимать в современном прочтении, включая в него нематериальные активы: знания, патенты, ноу-хау и "гудвилл". Последний же честно считать совокупностью как явных качеств, типа репутации, принадлежностью к бренду, твердой ассоциацией с чем-то хорошим, позитивным, модным... так и качеств, не столь обсуждаемых публично: родственными, дружескими и просто коррупционными связями, принадлежностью к неформальному обществу, землячеству, диаспоре, мафии.
Ну и не забываем, что неприятие этого положения вещей рождается не столько фактом имущественного расслоения, сколько его заметной наследственностью - именно возможность передачи всех перечисленных активов детям, независимо от их способностей, появление прослойки "потомственного успешных" людей, как тампон канализацию закупоривающих "социальные лестницы", и есть та мина замедленного действитвия, которая неминуемо приводит в итоге к социальному взрыву. Ну, это когда низам в результате хренового управления верхов нечего жрать, а верхи в отсутствие хлеба предлагают "питаться пирожными".

Как сломать этот замкнутый круг, когда внуки успешных, умных, сильных, а иной раз даже и гуманных, и демократичных "элитариев" неминуемо выраждаются в самовлюбленное... ну это, которое не тонет, и дружно начинают публично презирать "быдло" и реально издеваться над ним экономически? Как исключить забивание социальных лестниц случайными по качествам, но "правильно родившимися" людьми? Это вопрос на ещё одну такую "простыню". А на сегодня я, помятуя о критике камрадов моего многословия, прекращаю дозволенные речи.