Призрак Перестройки в конце 30х

Призраки перестройки

  Как говорится, век живи, век учись и дураком помрешь… На самом то деле, Перестройка в СССР имела глубокие корни, и процессы, аналогичные перестроечным происходили не раз. Некоей предтечей перестройки можно назвать НЭП, перестройку планировали начать с 01 января 1941 года, да Сталин выступил категорически против. Глобальная проблема советской экономики была всегда одна и та же – в ней полностью отсутствовал по политическим соображениям частный инвестиционный процесс, что приводило к регулярно повторяющимся кризисам. Кризис 1985–1991 года был, в общем-то, посткризисом брежневского рывка, точно такой же кризис, правда в меньших размерах был в конце тридцатых (и не это ли стало одной из причин 1937 года?). Просто его не смогли погасить ввиду того, что масштаб проблем в 1987 году был больше чем в 1937 году, а лучшая часть советского общества в лице спекулянтов, коррупционеров, воров в законе и прочего мафиозного подполья – была несравнимо более сильной, хищной и сплоченной, чем в конце тридцатых годов. Конфискационная реформа Павлова 1991 года была слабой попыткой повторить конфискационную реформу Зверева 1947 года, но на этот раз из трагедии она стала профанацией. Если кратко – что происходило? Государство, взяв на себя роль единственного в экономике кредитора и инвестора – нуждалось в экономическом рывке и ради его обеспечения печатало деньги. С этим было все нормально, так и должно быть. Но дальше… напечатанные деньги, которые теоретически должны были служить чем-то вроде квитанций за товары – рано или поздно скапливались у определенных людей, а не размазывались по обществу тонким слоем, как того хотели коммунисты. Социализм не работал, нарастало скрытое неравенство. При капитализме проблема решалась просто – накопленные капиталы снова пускались на инвестиционные нужды, частный инвестор постепенно заменял государство. У нас же частные инвестиции были запрещены, так как противоречили марксизму – ленинизму и тайно накопленные капиталы провоцировали инфляцию. Властям ничего не оставалось, как раз за разом завершать инвестиционный цикл конфискационной денежной реформой, то есть изымать скопившийся на руках у «спекулянтов» излишек денег. В 1947 году у Сталина это получилось, хотя и плохо – недаром министр Зверев, проводивший реформу, по ее итогам был понижен в должности. В 1987 году у Горбачева не получилось. Только и всего.

Итак, в период примерно с 1929 по 1932 годы Сталиным была сознательно сломана финансовая система, сложившаяся в период НЭПа. Сломана для того чтобы убрать финансовые ограничения на пути форсированной индустриализации. Что было сделано. Был практически убит кредит, а банковская система была отныне обязана оплачивать платежи промышленности по факту поступления платежки. То есть, каждое промпредприятие получило неограниченный, бесплатный и автоматически предоставляемый кредит. Более того – такой кредит был предоставлен и в получении наличных денежных средств для расчетов с рабочими – то есть промышленники получили неограниченные возможности по найму рабочей силы и расчету с ней. Сколько надо нанять людей – столько и нанимай. На банковскую систему возлагались и контрольные функции. Был введен единый активно-пассивный счет для каждого предприятия – контокоррент. Банк видел все движение по счету предприятия и если какое-то предприятие работало хронически убыточно – он должен был сигнализировать в соответствующий наркомат. Но по факту сигнализация не работала, так как наркоматам надо было выполнить план любой ценой, а какой именно – никого не волновало.
Отмечу что в этой схеме деньги на зарплату так же получались и выдавались широко и бесконтрольно, что к концу тридцатых годов – запустило мощный инфляционный механизм…

Из книги Чуднова И.А. «Денежная реформа 1947 года» :

Автоматизм кредитования привел в 1930 г. к значительному превышению кредитного плана. Первые годы индустриализации предприятия для привлечения рабочей силы непрерывно наращивали фонд оплаты труда. Низкая квалификация новых рабочих кадров, старое оборудование и плановый авантюризм неизбежно вели к росту себестоимости продукции. К 1930 г. предприятия уже вышли из сферы рыночных отношений периода нэпа, и их уже не столько волновала высокая себестоимость, сколько выполнение директивного планового задания в натурально-вещественном выражении. Материально необеспеченные краткосрочные кредиты обналичивались через заработную плату за счет эмиссии, которая покрывала рост себестоимости, заработной платы и непроизводительных расходов. В результате в 1930 г. денежная масса выросла более чем в 1,5 раза (55,1 %), а рыночные цены на 83 %. Таким образом, год кредитной реформы стал годом максимального годового прироста денежной массы в обращении за период 1926–1940 гг. Еще советские исследователи отмечали опережающее увеличение нарастающего итога общей суммы кредитов в годы первой пятилетки (в 4,3 раза) по сравнению с темпами роста промышленного производства. Также опережающими темпами (в четыре раза) выросли фонды заработной платы по сравнению с ростом производительности труда (на 41 %). По данным А.Е. Мелкова, уже в 1931–1932 гг. налично-денежная эмиссия выросла на 5,6 млрд руб., т. е. в 3,3 раза. Исходя из этого, Ю. Кочеврин вполне обосновано одним из первых результатов кредитной реформы называет дезорганизацию денежного хозяйства. Необеспеченные кредиты направлялись не только в производственную сферу, но и поступали в кассовый оборот, который в тот период еще не был четко отделен от безналичного. Ликвидация кредитования, соответственно, привела и к ликвидации легального частного сектора в городах, что в совокупности с коллективизацией завершило ликвидацию легального частного сектора вообще. Абсолютный финансово-кредитный приоритет капиталоемких отраслей тяжелой и добывающей промышленности обусловил нарастающую и неконтролируемую денежную эмиссию. Советские исследователи, признавая это, существенно расходились в оценках денежной массы. Давали себя знать дискуссионность методики ее определения и отсутствие адекватной объективной статистики. Н.И. Конник указывал на то, что если в 1930 г. наличные денежные средства на руках населения достигали 1,7 млрд руб., то к 1940 г. этот показатель вырос в 23 раза, составив 40 млрд руб. По оценкам М.С. Атлас, которая в 1936–1938 гг. работала в Правлении Госбанка СССР, наличность у населения в 1940 г. составляла 22,4 млрд руб., т. е. выросла за 10 лет более чем в 13 раз. В любом случае показатели огромны и существенно превышают официальные (в 4– 4,5 раза), что стало одним из поводов для проведения денежной реформы 1947 г. При этом надо отметить, что накачка промышленности страны деньгами на нерыночных условиях не вела к увеличению предложения товаров потребительского спроса на рынке, так как практически все силы советской промышленности уходили на производство средств производства (по Марксу) и производство вооружений. Огромные деньги, накопленные населением, увеличивали потребительский спрос, не находивший удовлетворения. Это приводило к исчезновению товаров с полок, пышному цвету спекуляции, подпольным заработкам в торговле. К концу тридцатых годов ситуация в СССР была даже хуже, чем в Перестройку. Сталинский СССР был царством блата, спекуляций.

Из письма жителя Киева Н. С. Ковалева В.М. Молотову: Уважаемый Вячеслав Михайлович. Вопрос одежды у нас в Киеве чрезвычайно тяжелый. Позорные дела творятся. Многотысячные очереди к магазинам собираются за мануфактурой и готовой одеждой еще с вечера. Милиция выстраивает очереди где-нибудь за квартал в переулке, и потом "счастливцев" по 5-10 человек гуськом, один за другого в обхват (чтобы кто не проскочил без очереди), в окружении милиционеров, как арестантов, ведут к магазину. В этих условиях расцветает спекуляция жуткая, произвол милиционеров, и говорят, что не без взяток. Сердце сжимается от таких "порядков". Сколько недовольства и проклятий. Честный рабочий человек, если он даже крайне нуждается, не может купить себе белья, брюки и пр. самое необходимое, разве что у спекулянтов за удвоенную цену. Так дальше терпеть нельзя, это положение нужно изменить. Или, если есть, дать больше товаров в продажу, чтобы открыть несколько магазинов или установить какую-то норму или право на покупку товара всякому гражданину. Я считаю, что, когда ликвидировали карточную систему, имелось в виду, что будет лучше, а на практике с мануфактурой это не оправдывается. Ничего плохого, а наоборот, будет лучше от введения гос. регулирования в этом вопросе. Дорогой Вячеслав Михайлович! Убедительнейшая просьба разобраться с этим делом. Об этом вопят сотни тысяч граждан.

Из письма Зайченко, г. Казань Я хочу описать то кошмарное положение, которое имелось и имеется у нас в Казани. Но прежде мне хочется задать вопрос, почему наши депутаты молчат, каким образом выполняется план торговли в магазинах, когда до потребителя… ничего не доходит, все расхищается на базах, а в магазинах это расхищение только завершается? Почему не обратят внимания на сильное истощение детей-дошкольников и школьников, которые не имеют ни сладкого, ни жиров? Почему молчат, что в колхозах не желают работать, бегут в город, посевы остались не убранными в 39 г. и не вся земля засевается в 40 г.? Почему у нас страшный голод и истощение? Почему такое хулиганство на улицах, среди подростков бандитизм? Милиция для них ничто. Почему говорят о достижениях и всеми силами скрывают, что у нас творится? Почему народ озлобляется? Теперь расскажу все. Вы, мне кажется, даже не представляете, что у нас делается, а наше правительство мало заботится о нуждах населения и не видит голода и истощения среди населения, особенно среди детей. Почему у нас спекуляция растет не по дням, а по часам? В магазинах у нас буквально ничего. Дети вот уже больше года не имеют самого необходимого. Они истощены до крайности. Какие же они "будущие строители коммунизма".(здесь и далее-жирный шрифт-выделен мной)

Из письма П. Гайтцука (Новгород) А.Я. Вышинскому: В лексиконе русского языка появилось слово "блат". Я не могу Вам буквально перевести это слово, так как оно, может быть, происходит от какого-либо иностранного слова. Но зато на русском языке я его хорошо понимаю и могу перевести буквально точно. В переводе на русский язык слово "блат" означает – жульничество, мошенство, воровство, спекуляция, разгильдяйство и т. д. А что означает, если Вы встретите такое выражение "я имею блат", то я имею тесную связь с жуликом, спекулянтом, вором, мошенником, подхалимом и им подобным. Не иметь блата это равносильно тому, что вы везде всего лишены. В магазине вы ничего не достанете. На ваши законные требования вам дадут ясный ответ. Обратитесь с просьбой – к вам будут слепы, глухи и немы. Если вам нужно достать, т. е. купить в магазине товар – нужен блат. Если пассажиру трудно или нельзя достать железнодорожного билета, то легко и просто достать по блату. Если вы живете без квартиры, то никогда не обращайтесь в жилуправление, в прокуратуру, а лучше заимейте хотя бы маленький блатик – и сразу найдется квартира. Если хотите отлично устроить свои личные дела по службе, за счет кого-либо другого, нарушая при этом всякую справедливость и законность, опять же обратитесь к блату.

Из спецсообщений НКВД СССР Магазин "Ростекстильшвейторга" (Кузнецкий мост). К 8 часам утра покупателей насчитывалось до 3500 человек. В момент открытия магазина в 8 час. 30 мин. насчитывалось 4000–4500 человек. Установленная в 8 часов утра очередь проходила внизу по Кузнецкому мосту, Неглинному проезду и оканчивалась на верху Пушечной улицы – добрый километр… Ленинградский универмаг. К 8 часам утра установилась очередь (тысяча человек), но нарядом милиции было поставлено 10 грузовых автомашин, с расчетом недопущения публики к магазину со стороны мостовой. Народ хлынул на площадку кинотеатра "Спартак", в образовавшуюся галерею между кинотеатром и цепью автомашин. Создался невозможный беспорядок и давка. Сдавленные люди кричали. Милицейский наряд оказался бессилен что-либо сделать и, дабы не быть раздавленным, забрался на автомашины, откуда призывал покупателей к соблюдению порядка. К открытию очередь у магазина составляла 5 тыс. человек… Дзержинский универмаг. Скопление публики началось в 6 часов утра. Толпы располагались на ближайших улицах, трамвайных и автобусных остановках. К 9 часам в очереди находилось около 8 тыс. человек". Народ пытался купить что-либо без очереди, прибегая к самым разнообразным способам – от подкупа милиции и продавцов до силового прорыва в магазин организованной и сплоченной группой в сто-двести человек. Власть отвечала усилением борьбы с покупателями, которых милиция задерживала за скупку товаров. То, что далеко не все из них затем перепродавали товары и продукты, имело второстепенное значение. Нарком внутренних дел СССР Лаврентий Берия докладывал в июле 1940 года в Совнарком о борьбе с очередями и, как водится, предлагал ужесточение наказания: "Во исполнение постановления Совнаркома СССР о борьбе с очередями за промышленными и продовольственными товарами в гор. Москве НКВД СССР с января по июнь месяц 1940 года включительно проведена следующая работа: По промтоварам. Арестовано и привлечено к судебной ответственности скупщиков – 947 человек; оштрафовано – 16 853 человека на общую сумму 474 696 р. Кроме того, отобрано у них промышленных товаров на сумму 1 038 279 рублей. По продтоварам. Арестовано и привлечено к судебной ответственности – 463 человека; задержано – 50 809 человек, у которых отобрано продовольственных товаров 582 688 кг; из них оштрафовано – 38 962 человека на общую сумму 626 556 рублей. Из числа привлеченных к судебной ответственности за спекуляцию 1410 человек – работники торговой сети составляют 184 человека. За это же время выслано в административном порядке из гор. Москвы 1220 человек нарушителей паспортного режима, задержанных в очередях. Для усиления борьбы со спекуляцией промышленными и продовольственными товарами в гор. Москве НКВД СССР считает необходимым дополнительно провести следующие мероприятия: 1. Лиц, задерживаемых органами милиции два и больше раз за скупку или перепродажу продовольственных и промышленных товаров в гор. Москве, арестовывать. 2. Аресту подвергать также лиц, прибывающих в гор. Москву из других городов и областей СССР, уличенных в скупке продовольственных и промышленных товаров в спекулятивных целях. 3. Арестовывать лиц, занимающихся скупкой и перепродажей промышленных и продовольственных товаров, прикрывающих свою спекулятивную деятельность работой в советских учреждениях и колхозах. 4. Дела на лиц, арестованных за скупку и перепродажу продовольственных и промышленных товаров, рассматривать на Особом Совещании НКВД СССР". Понятно, что согласие на все меры, включая внесудебное установление сроков наказания арестованным, Берия получил. Очереди действительно начали уменьшаться, однако поскольку товаров больше не стало, с той же скоростью принялась расширяться система добычи всего и вся по знакомству, по повышенным ценам. Из книги Чуднова И.А. «Денежная реформа 1947 года»
Группа денежного обращения, готовя денежную реформу 1947 г., признавала «весьма значительную» «сферу рыночной циркуляции денег». Объем оборотов по рыночным ценам примерно в 3,5 раза превышал обороты по «единым» ценам, составляя при этом (в товарном, натуральном выражении) примерно 10 %, а если учесть «перепродажу промтоваров», то до 20 %. Таким образом, в Наркомате финансов СССР понимали, что крупные накопления образуются «именно в сфере рыночных оборотов и цен». Там же определялась и «реальная значимость этих денег», измеряемая ценами рынка, где эти средства преимущественно расходовались. Единственная принципиальная разница между сталинским и горбачевским СССР – в сталинском СССР массово существовали артельный труд (те же самые кооперативы) и колхозные рынки, на которых артельщики и колхозники продавали те самые товары потребительского спроса, и еду, которую удавалось вырастить самим и уберечь от фининспектора, или от изъятия по плану за трудодни. Продавали по коммерческим, то есть спекулятивным ценам. Там же продавали и то что удавалось пустить налево в торговле. Коммерческие цены, отражавшие реальный баланс спроса и предложения – были в несколько раз выше государственных. На допинге бесплатного кредита страна прожила всего несколько лет, после чего катастрофичность такой политики уже стала ощущаться и очень хорошо. Безналичные деньги стали просачиваться в экономику через все возможные щели, спекулянты и недобросовестные чиновники освоили методы обнала. В итоге, в период где-то с 1938 по 1941 год в стране происходило что-то вроде начала перестройки – в плане исчезновения товаров с полок и разгула спекуляции. Все это накладывалось на куда более трагичные условия существования советского народа – в 1985 у нас за спиной все же было брежневское благополучие, у них – революция и гражданская война. Мы просто не помним тех предвоенных события ввиду масштаба заслонившей их войны. Но они были. Из книги Чуднова И.А. «Денежная реформа 1947 года»: В первом квартале 1940 г. расходы бюджета превысили доходы. К 1 сентября бюджетные средства на счетах в Госбанке были исчерпаны. Пришлось прибегнуть к заимствованию банковских средств. Денежная масса стала расти за счет эмиссии. Официально бюджет 1940 г. был сведен с положительным сальдо 59 млрд руб., но на 1941 г. превышение было запланировано всего на 8 млрд, т. е. уменьшалось более чем в семь раз. Для преодоления сложившейся ситуации был предпринят ряд мер. В 1939–1940 гг. были повышены государственные розничные цены на ткани, одежду, посуду, обувь, сахар, мясо, рыбу, жиры, сыр, молочные продукты и пр. Индекс розничных цен в 1940 г. вырос на 13,8 %. Реально этот показатель с учетом рыночной торговли был значительно выше. Тогда же были урезаны нормы отпуска продуктов и товаров в одни руки. Фактически в конце 1940 г. в стране уже существовала карточная система. … 10 февраля 1941 г. Президиум Верховного Совета СССР издал Указ «О запрещении продажи, обмена и отпуска на сторону оборудования и материалов и об ответственности по суду за эти незаконные действия». Виновные осуждались непосредственно по Указу и наказывались лишением свободы на срок от 3 до 5 лет. В военные и послевоенные годы «продажа, обмен и отпуск на сторону» сырья, оборудования, материалов и готовой продукции в промышленности приобрели чрезвычайный размах. «Руководство заводов, – докладывали Г.М. Маленкову из Наркомата электропромышленности в ноябре 1945 г., – почти полностью загружено преодолением трудностей внесистемного приобретения сырья и материалов». (И это 45 год!)Минчермет СССР в ходе ревизии своих предприятий в 1946 г. сделал вывод о том, что «почти все предприятия отпускают незаконно материальные ценности на сторону». Такого рода деятельность на нормальном социалистическом рынке означала корректировку второго уровня. На первом уровне в рамках административного рынка министерства, главки и предприятия путем сложного взаимодействия составляли, утверждали, а затем корректировали (как правило, в процессе выполнения) государственные планы. Для осуществления нелегальной снабженческо-сбытовой деятельности предприятиям был необходим резерв наличных средств. Их в значительной степени получали путем обналичивания банковских кредитов, что неизбежно увеличивало денежную массу. … «Экономия» фонда заработной платы обернулась задолженностью. Предприятия и организации в начале 1941 г. были должны рабочим и служащим 236 млн руб. Фонд зарплаты в первом квартале 1941 г. увеличился только на 4,2 % при валовом росте производства в январе на 35,1 %, феврале – на 23,3 % по сравнению с соответствующими месяцами 1940 г. Отставание зарплаты от роста цен усугублялось ростом удержаний по займам и налогам на 28,8 %. Нехватка средств приводила к «отливу» вкладов из сберкасс и росту ссуд под залог облигаций, составивших за первый квартал 1941 г. 138 млн и 338 млн руб. соответственно. Проблемы были и в советском сельском хозяйстве. Надо понимать, что Сталин, проведя коллективизацию снова превратил только недавно получивших свободу крестьян в государственных крепостных, которые должны были кормить города и быть источником как рабочей силы, так и денег для быстро развивающейся тяжелой промышленности. Уйти из села они не могли – у крестьян не было паспортов.  Повышенным налогом было обложено все частное хозяйство – яблони, скот… Автор этих строк городской, но его род все же из деревни. И о тогдашней жизни – ему порассказали. Как тогда жили? Плохо жили. Собирали грибы и ягоды – это невозможно было отследить и обложить налогом. Воровали лес – причем и колхоз воровал и сами колхозники. Дед плел корзинки и продавал – налогов понятное дело с этого не платили. В колхозе работали только тогда когда от работы невозможно было увильнуть и работали кое-как. Ничего лишнего не держали ни в огороде, ни в хлеву – зачем налог платить? Про отношение к Сталину не рассказывали. Но думаю, мало кто его любил… Из книги Чуднова И.А. «Денежная реформа 1947 года» Подобное уже наблюдалось во второй половине 1930-х гг. В годы второй пятилетки колхозные земли, сданные в аренду, фактически использовались для частнопредпринимательской деятельности крестьян. Попытка пресечь эту практику была предпринята в постановлении ЦК ВКП(б) и СНК СССР от 27 мая 1939 г. «О мерах охраны общественных земель колхозов от разбазаривания». На майском 1939 г. Пленуме ЦК (21–24, 27 мая) в докладе «О мерах ограждения общественных колхозных земель от разбазаривания в пользу личных хозяйств колхозников» А. А. Андреев констатировал, что «приусадебные земли стали терять свое приусадебное значение… превращаются в частную собственность отдельных колхозников…». Причина проста: «доходы с приусадебных земель, от личного хозяйства во много раз превышают доходы по трудодням». Примечательно, что выход видели не в регламентации инициативного использования пустующих земель, а в существенном сокращении приусадебных участков. В результате в марте 1948 г. колхозники Новосибирской области получали 40–50 г зерна или 80 коп. на трудодень. Это казалось в Москве меньшим злом по сравнению с раздачей непроизводительно использующихся колхозных земель в аренду тем, кто мог их эффективно обрабатывать. Аренда представлялась промежуточной ступенью к частной собственности. В 1946 г. решения майского 1939 г. пленума ЦК были актуализированы. Проверка Мингосконтроля установила, что постановление 1939 г. «оказалось забытым», а факты расхищения общественных земель колхозов вновь стали массовыми. Вновь надо было бороться с «расхищением» общественных земель, самовольно присоединяемых к приусадебным участкам колхозников «в целях раздувания личного хозяйства в ущерб общественному»Уже после денежной реформы, в весной 1948 г., для обсуждения членам Политбюро был представлен проект закрытого письма ЦК ВКП(б) «О задачах партийных организаций в связи с представлением мер по выселению в отдаленные районы лиц, злостно уклоняющихся от трудовой деятельности в сельском хозяйстве и ведущих антиобщественный, паразитический образ жизни». Правительство СССР понимало происходящее и искало выход. 08 апреля 1941 года при Госбанке СССР была создана группа экспертов, которой поставили задачу разработать новую советскую кредитно-денежную политику. Поиски прервала война. Из книги Чуднова И.А. «Денежная реформа 1947 года» Воодушевленное некоторыми успехами в деле сокращения просроченной задолженности в конце 1940 г., правление Госбанка СССР предложило программу финансового оздоровления. В начале 1941 г. оно обратилось в СНК СССР с проектом постановления «О кредитно-расчетной работе Государственного банка СССР и об укреплении платежной дисциплины хозяйственных организаций». В нем была названа неправильной практика прямого бюджетного финансирования предприятий важнейших отраслей. Госбанк предлагал:

– перевести на кредитование в Госбанке предприятия всех наркоматов;

– отменить действующий порядок выделения Наркоматом финансов бюджетных ассигнований в оборотные средства предприятий, как не обеспечивающий контроля над правильным расходованием средств предприятий и организаций;

– обязать Наркомфин с третьего квартала 1941 г. отпускать бюджетные ассигнования на увеличение оборотных средств и на покрытие убытков только через Госбанк;

– создать гибкую систему кредитования, включающую краткосрочный коммерческий кредит и возможность применения санкций;

– ввести с третьего квартала 1941 г. следующую форму расчетов между государственными и кооперативными организациями: а) вексель с акцептом банка; б) вексель без акцепта банка; в) переводной вексель, гарантированный банком; г) аккредитив. Простой вексель являлся обязательством, выданным покупателем поставщику за товары и услуги, для расчета через банк. Переводной вексель являлся приказом поставщика покупателю уплатить поставщику через банк за отгруженные товары и оказанные услуги. Минимальная сумма векселя по проекту Госбанка устанавливалась в 1000 руб. Проект предусматривал также изменение очередности платежей. Расчеты покупателей с поставщиками, а также предприятий по кредитам должны были производиться до взносов в бюджет. Предполагалось формирование в наркоматах небольших маневренных резервов в 50–60 млн руб. для гарантии возврата банковского кредита. Предложения Банка были направлены на серьезное реформирование кредитного механизма и системы расчетов, сложившихся в 1930-е гг. Постановление дало бы возможность Госбанку активно участвовать кредитами в формировании оборотных средств хозяйственных субъектов, что позволило бы в значительной мере контролировать работу предприятий. Реакция в правительстве и ЦК ВКП(б) на проект была в целом отрицательной. Категорически против «фантастических предложений кредитников» выступил Наркомфин. Банк не только явно забегал вперед, но и в определенном смысле покушался на систему. Министр финансов напоминал, что вся экономическая система «пока действует по-другому» и нет смысла «заниматься деталями». Показательно обсуждение проекта на заседании Бюро СНК СССР под председательством И.В. Сталина. Докладывал председатель правления Госбанка Н.А. Булганин. Затем«по общим моментам» выступил Сталин. Его особенно удивило предложение о введении кредитных векселей: «Это пройденный этап в кредитных отношениях. Для чего же восстанавливать былое? Не дойдем ли мы до того, что кто-нибудь потребует учредить биржу? Не видно, как именно обеспечивает проект дело укрепления социализма. Зато видно, чем он ослабляет социалистическое строительство». Судьба проекта была решена. Выступивший затем А.Г. Зверев только конкретизировал претензии к предложенному плану. Реформаторские усилия Госбанка на рубеже 1930-1940-х гг. имели немного шансов на успех, а надвигавшаяся военная угроза свела их к нулю. Денежно-кредитная система, сформировавшаяся в первой половине 1930-х гг., вполне подходила, а вероятно, была единственно возможной для т. н. мобилизационного типа экономики, когда, особенно в экстремальных ситуациях, эмиссия считалась нормальным инструментом финансовой политики. Система была устроена так, что избыточная денежная масса практически не отражалась на работе промышленности. Инфляция влияла только на внутренний потребительский рынок, насыщение которого не относилось тогда к числу приоритетов. Дефицит создавал «кубышки» и огромный отложенный спрос. Меры санации денежного обращения делились на постоянные (принудительные займы и коммерческие цены) и временные (периодически повторяющиеся «финансовые маневры»), которые давали временный эффект. Военный период мы опустим – хотя он интересен сам по себе, но не в рамках этой книги. Вернемся в 1945 год, когда отгремели залпы и страна начала возвращаться в мирное время и к мирным проблемам. В том числе и с огромным количеством людей, которые видели что можно жить и иначе. Какова же была ситуация с денежным обращением в стране к 1945-46 году? Из книги Чуднова И.А. «Денежная реформа 1947 года»: Определить точное количество денег в обращении достаточно сложно. По расчетам Н.Г. Сычева, за годы войны количество денежных знаков в обращении выросло в шесть раз и составило 180 млрд руб. О.В. Хлевнюк указывает, что к 1 января 1946 г. в обращение было выпущено 73,9 млрд руб. (к 1 июня 1941 г. – 18,4 млрд). Этот показатель приводит А.Г. Зверев, отчитываясь 3 января 1946 г. о результатах реформы. На 1 декабря 1947 г. он приводит цифру – 63,4 млрд руб. Председатель правления Госбанка СССР Я.И. Голев в докладной записке В.М. Молотову о финансовых итогах войны 12 декабря 1945 г. определил на 1 января 1946 г. денежную массу в обращении в 69 млрд руб. (без денег, уничтоженных и изъятых врагом) вместо 19,4 млрд руб. на июнь 1941 г. 1 апреля 1946 г. он же указывал, что к концу 1947 г. в обращении должно остаться 35–40 млрд руб., полагая, что денежную массу требовалось сократить на 15 млрд руб. 20 апреля Группа денежного обращения приходит к выводу о том, что денежная масса выросла с 1 июня 1941 по 1 января 1946 г. с 18,4 до 74 млрд руб. Объем «лишних» денег на середину 1947 г. оценивался в 35 млрд руб. 6 мая 1946 г. А.Г. Зверев Я.И. Голев пишут В.М. Молотову о том, что при обменном курсе 2: 1 (тогда еще обсуждалась и такая возможность) потребуется напечатать 45 млрд руб. Эмиссия в годы войны также оценивается по-разному. В.П. Попов определяет ее за период с начала войны до 1 января 1946 г. в 55,4 млрд руб. В указанном докладе Госбанка называется цифра 54,7 млрд руб. 2 апреля 1946 г. Госбанк оценивает эмиссию за годы войны уже в 56,2 млрд руб. … Рост цен на колхозном рынке за годы войны в отечественной литературе обычно определяется по тексту постановления от 14 декабря 1947 г. – в 10–15 раз. О.В. Хлевнюк считает, что цены на колхозных рынках в 1945 выросли по сравнению с 1940 г. в 4,7 раза. Председатель Госбанка Я.И. Голев указывал, что рыночные цены с мая 1940 по май 1943 г. выросли в 13,9 раза, а к началу 1946 г. в сравнении с июлем 1943 упали в 4,3 раза. Таким образом, по данным Госбанка, с мая 1940 до начала 1946 г. они выросли в 3,2 раза. Столь существенные расхождения объясняются разными исходными данными для расчетов. Общий платежный оборот, проходивший через Госбанк в 1941 и 1945 гг., мало изменился – 555,6 млрд и 561 млрд руб., то же можно сказать о розничном обороте. Денежная масса при этом выросла в четыре раза! Это значит, во-первых, что скорость оборота замедлилась, а во вторых – что 3 из 4 руб., эмитированных в годы войны, оказались или в сберкассе (только 8,5 млрд руб. на 1 января 1946 г.), или в «теневом» обороте. В 1940 г. платежный оборот между населением и государственными организациями обслуживался примерно 29 % денежной массы, находившейся в обращении. К 1944 г. этот показатель упал почти в 2,5 раза и достиг 12 %. Деньги переместились в частный сектор. Денежная масса, обращавшаяся на «неорганизованном» рынке, по некоторым современным оценкам, за тот же период выросла с 8,6 до 28 %. Что мы видим? Мы видим, что несмотря на разные причины произошедшего – ситуация с денежным обращением к концу войны была никак не лучше, чем в 1991 году в СССР. Вот например, ситуация с состоянием денежного обращения в СССР в 1991 году.

Межреспубликанский экономический комитет

товарищу Силаеву И.С. 24.09.1991
О состоянии денежного обращения.
Поручение Комитета по оперативному управлению народным хозяйствам к-28, п.9.
Состояние денежного обращения в стране за последние годы значительно ухудшилось, что обусловлено несбалансированностью бюджетных доходов и расходов государства, денежных доходов населения и их товарного обеспечения. Возрастает инфляция, усиливается напряжение на потребительском рынке. Начиная с 1988 года разрыв между доходами и расходами населения все увеличивается. В 1991 году денежные доходы населения с каждым месяцем возрастают, продолжается значительный рост фонда оплаты труда при снижении объема производства. Установленный Верховным Советом СССР порядок расходования средств на оплату труда в зависимости от роста объема продукции (работ, услуг) не выполняется в связи с тем, что целый ряд республик объявил его не действующим на своей территории и бывший Кабинет Министров СССР и его органы санкционировали многочисленные исключения из него. Средства на оплату труда выдаются практически независимо от конечных результатов производства. Кроме того, в 1991 году, начиная с апреля, денежные доходы населения возрастают номинально в результате выплаты в значительных суммах компенсаций в связи с повышением розничных цен. Прирост доходов населения в первом полугодии т. г. по сравнению с первым полугодием 1990 г. составил 43,8 %, в том числе в мае – 61,3 %, в июне – 78,5 %, в июле прирост достиг 97,7 %, а в августе денежные доходы населения увеличились в 2,1 раза (в сопоставимых условиях). По оценке, денежные доходы населения в 1991 году с учетом тенденций, сложившихся в январе-августе т. г., могут составить 1260 млрд рублей и возрасти за год более чем на 600 млрд. рублей.Рост денежных доходов-населения происходит в условиях замедленного роста расходов населения на покупку товаров и оплату услуг. Темп прироста этих расходов в мае-июне 1991 г. был на 17 пунктов ниже, чем прирост доходов, а в июле-августе – на 22 пункта. Реализация денежных доходов населения через покупку товаров и оплату услуг в текущем году за истекший период составила 73,3 % против 77,6 % за соответствующий период прошлого года. Прирост розничного товарооборота происходит за счет роста розничных цен. Товарооборот за восемь месяцев 1991 г. возрос на 47 %, а в сопоставимых ценах он составил к прошлому году только 87,1 %. За счет роста цен товарооборот увеличился на 200 млрд. рублей. Такое положение обусловило значительный выпуск денег в обращение, начиная с мая т.г. За январь-август количество денег в обращении увеличилось на 57,3 млрд. рублей (в том числе за июнь-август – на 53, 4 млрд. рублей) против 16,7 млрд. рублей за соответствующий период 1990 года. Значительно ухудшилось соотношение между денежными доходами и расходами населения на территории РСФСР, Республики Украина, Казахской ССР и Узбекской ССР. Рост количества денег в обращении в определенной мере носит закономерный характер и обусловлен расширением емкости денежного оборота в связи с изменением розничных цен и условий оплаты труда, введением компенсационных выплат с апреля т. г. Исходя из этого, около 60 % прироста денежной массы требуется для его обслуживания, то есть носит нормальный характер. Прирост сбережений населения в организованных формах (вклады, ценные бумаги) за восемь месяцев т. г. составил 58 млрд. рублей и увеличился против января-августа 1990 г. на 31,8 млрд. рублей или в 2,2 раза. Накопление средств у населения в определенной мере является вынужденным, так как заработанные деньги граждане не могут реализовать из-за недостатка товаров и услуг на внутреннем рынке. Если не принять срочных мер по увеличению производства товаров народного потребления и объема платных услуг, а также по ограничению неоправданного использования предприятиями средств на оплату труда, остатки денежных средств населения в 1991 году могут увеличиться на 250–280 млрд. рублей, в т. ч. в наличных деньгах на 100– 110 млрд. рублей. Количество денег в обращении может возрасти с 136 млрд. рублей на 1 января 1991 года до 240–250 млрд. рублей на конец 1991 года. Увеличение потребности в эмиссии наличных денег после изменения цен и выплат компенсаций при отсутствии соответствующего предложения товаров и услуг привело к тому, что в августе-сентябре т. г. из-за недостатка банкнот в ряде регионов страны не обеспечивалась своевременная выдача денег из касс банков для выплаты заработной платы и других неотложных платежей. Гознак не может обеспечить выполнение повышенных заказов Госбанка СССР на изготовление банкнот, так как производственные мощности бумажных и печатных фабрик Гознака перегружены, работа на них в 1991 году ведется практически в три смены, оборудование изношено, ведущееся с 1989 года техническое перевооружение фабрик даст результат только к началу 1994 года.(Предлагаю вдуматься в это-темпы эмиссии таковы,что станки работают в три смены.Пауэлл нервно курит в сторонке.-А.М.) Госбанк СССР, стремясь предотвратить нежелательные явления, принял меры к максимальному ограничению выдачи наличных денег на все цели, кроме текущей зарплаты, компенсаций, пенсий, на закупки сельскохозяйственной продукции, рекомендовал не производить выдачу денег в 1991 году на досрочную выплату вознаграждений по итогам работы за текущий год, выплату единовременного вознаграждения за выслугу лет. Кроме того, в октябре 1991 г. в обращение будут выпускаться 200-руб левые купюры, а в конце декабря в оборот должны начать поступать купюры достоинством 500 рублей. Одной из основных причин ухудшения состояния денежного обращения в 1991 году, наряду с экономически неоправданным ростом денежных доходов населения, является дефицит как союзного, так и республиканских бюджетов, которые постоянно растут и требуют увеличения денежной массы для их покрытия. Так, за восемь месяцев т. г. дефицит союзного бюджета составил более 77 млрд. рублей, а к концу года его размер оценивается в 145 млрд. рублей. Поступление доходов союзного бюджета за январь-август 1991 г. составило только 68,2 млрд. рублей или 40 % к плану. В Общесоюзный внебюджетный фонд стабилизации экономики за указанный период поступило только 18,1 млрд. рублей при годовой потребности в средствах в сумме 68, 4 млрд. рублей. Для покрытия расходов бюджетов используются ресурсы Госбанк а СССР, предназначенные для краткосрочного кредитования, а также средства, принадлежащие населению, значительная часть которых не обеспечена товарами и, поступая в новый оборот, вызывает все увеличивающуюся эмиссию денег. Попытка покрытия бюджетных дефицитов за счет выпуска государственных ценных бумаг пока не удалась. Вместо изъятия средств из оборота источником покупки основной массы облигаций вновь стали ресурсы Госбанка СССР и Сбербанка СССР, которые приобрели в 1990 году таких облигаций на 55,3 млрд. рублей. В 1991 году Минфин СССР и минфины республик даже не пытались выпускать новые облигации на приемлемых для населения и предприятий условиях. На нужды союзного бюджета за январь-август т. г. было привлечено кредитных ресурсов Госбанка на сумму более 40 млрд. рублей (в том числе 33 млрд. рублей на покрытие дефицита бюджета и 8 млрд. рублей в единый фонд социальной поддержки населения). Кроме того, на покрытие дефицита Общесоюзного внебюджетного фонда стабилизации экономики за этот период направлено 22,2 млрд. рублей. Госбанк СССР не видит возможности для дальнейшего прямого кредитования дефицита государственного бюджета за счет краткосрочных кредитных ресурсов, т. е. эмиссии наличных денег. Уже сейчас около 60 процентов этих ресурсов использовано на покрытие расходов бюджетного характера и продолжение такой практики чревато крайне отрицательными последствиями для экономики. В целях относительной стабилизации положения в денежном обращении и нормализации денежного оборота представляется необходимым:

1. Разработать и осуществить дополнительные экономические меры по стимулированию увеличения производства товаров народного потребления и расширению сферы платных услуг до конца 1991 г. Наряду с этим обеспечить сокращение расходов союзного и республиканских бюджетов и проведение мер по увеличению доходной базы бюджетов. В условиях дефицита бюджета не представляется возможным обеспечить нормальное денежное обращение.

2. Для предотвращения возможной гиперинфляции полагаем необходимым осуществление жестких мер по регулированию расходов на оплату труда. В связи с этим предлагается с 1 октября т. г. по 1 января 1992 года заморозить фонды потребления (оплаты труда) предприятий, объединений и организаций (независимо от форм собственности и подчиненности) на уровне, сложившемся за II квартал 1991 г. (в пределах средств, причитающихся на потребление в соответствии с действующим порядком). При этом целесообразно разрешить предприятиям сверх этого уровня осуществлять дополнительные расходы на потребление лишь в размерах, соответствующих увеличению объемов реализации товаров и услуг для населения. В названный период, т. е. до конца 1991 г., представляется крайне необходимым завершить выработку организационных мер по переходу к налоговым методам регулирования средств, направляемых на потребление.

3.  Активизировать процесс приватизации жилья, государственных предприятий (прежде всего в торговле, сфере обслуживания и услуг) в целях сокращения давления на ограниченный потребительский рынок резко возрастающих в 1991 году доходов населения с направлением всех полученных средств на погашение внутреннего государственного долга.
В связи с расширением выделения гражданам садово-огородных участков необходимо изыскать дополнительные возможности для продажи населению строительных материалов (шифера, цемента, кирпича, пиломатериалов), так как потребность в них не удовлетворяется.

4. Обязать Минфин СССР и минфины республик совместно с центральными банками рассмотреть и решить вопросы выпуска казначейских векселей сроком на 6-12 месяцев, в том числе с использованием имеющегося запаса казначейских обязательств прошлых лет.

В.Н. Куликов
Что касается эмиссии, то в 1985 году в обращении было примерно 700 млрд рублей, в 1991 году их стало 1,4 трлн – то есть в два раза. Плохая, но не катастрофичная цифра. Как решали проблему в 1947 году? Конечно же, денежной реформой Вообще, первый проект послевоенной денежной реформы начали разрабатывать еще в 1943 году (В.П. Дьяченко). В задачи реформы входило приведение в соответствие количества денег с потребностями экономики, прекращение чрезмерной эмиссии и обмен скопившихся на руках у населения денег. Отдельным пунктом значилось недопущение перекачки средств из города в деревню через рынок – то есть Сталин ставя задачу отлично понимал и масштабы спекуляции и то что город находится в состоянии перманентного голода, а власть не в состоянии досыта накормить рабочих. Дьяченко понимал, что решение не может быть достигнуто через повышение платежей в бюджет с населения – оно ударит по социально незащищенным слоям, а спекулянты окажутся в стороне. Кроме того, уровень налогов и так признавался чрезмерным. Выход он видел в повышении цен на ненормируемые товары до рыночных, с последующим обменом дензнаков. Первым этапом должно было стать повышение ненормируемых цен, вторым – сближение коммерческих и нормируемых цен. Третий этап – переход к торговле по новым единым розничным ценам, которые будут средними между первыми двумя. Обмен денежных знаков планировался с деноминацией, при этом планировалось введение единых денег. Напомню что с реформы 1922–1924 годов в СССР было два типа дензнаков – билеты Госбанка СССР и казначейские (то есть правительственные) билеты. Выход из режима превышения денежной массы над товарной через инфляцию отвергался, так как в этом случае цены пришлось бы повысить в 10–20 раз (Кстати,в после либерализации цен,цены повысились в 25-30 раз.Совпадение?-А.М). Предполагалось наращивание объема розничного товарооборота через стимулирование промкоперации и колхозной торговли. Предполагалось так же разрешить коммерческую торговлю вне колхозных рынков по коммерческим ценам. Причем, как просматривается из плана – в будущем вся (!) торговля должна была бы быть коммерческой. Планировалось повысить платежи предприятий за использование мат ресурсов и заготовительные цены на селе. Реформа ФОТ предлагала резко увеличить премиальную часть ФОТ с дифференциацией по званию, должности, стажу, образованию, «звену аппарата», «поясу местности», «наличию связи с сельским хозяйством». В декабре 1944 года Дьяченко конкретизировал проблему излишней денежной массы на руках у населения, предложив провести конфискационную денежную реформу с обменом денег находящихся на руках у населения только по строгому лимиту. При этом он признавал, что реформа будет иметь успех только при ее внезапности и пресечении спекуляций и злоупотреблений на местах. В декабре 1944 года и в дальнейшем – по итогам состоявшихся совещаний проект был доработан. В частности предполагался обменный курс 15/1, а сам обмен должен был происходить примерно за полгода, при этом старые и новые деньги ходили бы параллельно. Затем появилось предложение ввести два разных курса – наличные обменивались бы из расчета 200/1, а безналичные 15/1. До 1000 рублей предлагалось обменивать свободно, а свыше 10000 руб – со специальной отметкой в паспорте (видимо для последующих репрессий). Обмен предполагалось провести за 10 дней в городе и за 30 – на селе. Окончательно условия денежной реформы были изложены в Постановлении Совета Министров СССР и ЦК ВКП(б) N 4004 от 14 декабря 1947 года «О проведении денежной реформы и отмене карточек на продовольственные и промышленные товары». Постановление было подписано Председателем Совета Министров Союза ССР И. Сталиным и Секретарём ЦК ВКП(б) А. Ждановым. В Постановлении был установлен порядок обмена старых денег на новые, а также определены условия переоценки денежных вкладов в сберкассах и Госбанке СССР. При перерасчете зарплаты деньги обменивались таким образом, что зарплата оставалась без изменения. По вкладам в Сбербанке суммы до 3 тысяч рублей обменивались также один к одному, по вкладам от 3 до 10 тысяч рублей было произведено сокращение накоплений на одну треть суммы, по вкладам в размере свыше 10 тысяч рублей изымалась половина суммы. Те же, кто хранил деньги дома, при обмене получил один новый рубль за десять старых. Льготные условия переоценки накоплений были установлены и для держателей облигаций государственных займов: облигации массовых займов обменивались на облигации нового займа в соотношении 3:1, облигации свободно реализуемого займа 1938 г. – в соотношении 5:1, а облигации займа 1947 г. переоценке не подлежали. Известие о денежной реформе вызвало панику и спекулятивный бум на товары, в тайне сохранить информацию не удалось. Из книги Чуднова И.А. «Денежная реформа 1947 года» В Москве летом-осенью 1947 г. в сберкассы ежедневно поступало 7–8 млн руб., немного меньшая сумма выплачивалась вкладчикам. 28 ноября объем операций в сберкассах внезапно увеличивается в три, 29 ноября в семь, а 30 ноября в 10 раз против обычного. За четыре дня остаток вкладов в столице уменьшился на 90 млн руб. То же происходило в Ленинграде и других крупных городах. Как известно, когда хозяйствующие субъекты выбирают, куда вложить денежные средства, они руководствуются доходностью, ликвидностью, степенью риска, нормой ссудного процента, изменениями в ожиданиях, величиной инфляции и т. д. Резко возросший спрос на деньги не означал, что население отдает им предпочтение по сравнению с другими видами «активов». Снятые суммы быстро расходовались на приобретение различных товаров. Чем руководствовались советские люди? «Простой советский человек» в ситуации, близкой к панике, уже не думал о доходности и ликвидности. Задача стояла другая – сохранить хоть часть заработанного в любой форме. Москвичи расхватывали мебельные гарнитуры за 30 тыс., 50 тыс. и даже 100 тыс. руб. которые до этого магазины не могли продать 3–4 года, меховые и ювелирные изделия, товары длительного пользования. В последних числах ноября ежедневная выручка крупных столичных универмагов выросла более чем в пять раз. Пианино и мотоциклы продавались теперь десятками в день, причем покупатели совершенно не интересовались их качеством. В московских магазинах шла оживленная торговля. В магазине № 8 обычно продавали 1–2 патефона в день. Первого декабря были проданы 100 штук. Магазин № 7 продавал тюль по коммерческим ценам. Обычный спрос составлял 5–7 м в день. 30 ноября и 1 декабря были проданы 8 тыс. м. В Петровском пассаже 1 декабря разобрали узбекские тюбетейки по 350 руб., спроса на которые не было даже летом. Ювелирные магазины сняли с продажи изделия с бриллиантами и другими драгоценными камнями и фирменные часы, а некоторые просто закрылись под видом учета. Из 12 магазинов Ювелирторга в Москве 1 декабря работали только три. Дневная выручка Мосскуппромторга, обычно равная 2,2–2,5 млн руб., 29 ноября 1947 г. уже к 16:00 превысила 13 млн. руб. Наблюдался ажиотажный спрос на золото, меха, ковры.С 30 ноября резко повысился спрос на продукты длительного хранения (копченая колбаса, сыр, консервы, конфеты, чай и пр.). По распоряжению конторы «Главособгастроном» эти продукты были сняты с продажи. Резко выросла выручка ресторанов. Цены на продукты на московских рынках подскочили в 3–5 раз. МВД докладывало о том, что прилегающие к рынкам улицы и переулки заполнены народом. Ресторан «Москва» 28 ноября сдал выручки 299 тыс. руб., 29 ноября – 404 тыс., 30 ноября – фантастическую для этого учреждения сумму – 864 тыс. руб. За две недели, предшествующие реформе (1-15 декабря 1947 г.), поступление наличных денег в кассы Госбанка достигло 30,8 млрд руб., что на 14,9 млрд превышало обычный показатель. При этом расходы наличных денег из касс Госбанка упали на 2,8 млрд руб. – до 11,9 млрд. Таким образом, из обращения были изъяты 19 млрд руб., что на 17,8 млрд, т. е. почти на 90 % превышало плановые задания. Такая динамика была связана исключительно со слухами о конфискационном обмене денег, которые население начало активно «сбрасывать». Торговая выручка, поступившая в Госбанка за этот же период, достигла 19,7 млрд руб., что на 6,8 млрд превышало план. И это на фоне сокращения коммерческой реализации товаров. Выручка по услугам, транспорту, квартплате и пр. также существенно возросла. Сберегательные кассы планировали в декабре получить подкрепление от Госбанка в сумме 400 млн руб., т. е. остаться в минусе, а вместо этого привлекли только за две недели 2,9 млрд руб., за займы выручили 2,8 млрд руб. Предприятия в виде кассовых остатков сверх плана внесли 2,5 млрд руб. Таким образом, только слух о реформе привлек в кассы Госбанка за две недели такие средства, которые в плановом порядке привлекались бы несколько лет. Реализация товаров в государственной и кооперативной торговле в указанный период превысила обычный товарооборот на 6 млрд руб. Население активно гасило недоимки по налогам и сборам, а также долги по ссудам и квартплате, эти поступления превысили 1 млрд руб. Таким образом, слухи и утечка информации о реформе обеспечили за первые пятнадцать дней декабря 1947 г. поступление в банк 32,8 млрд руб., при выдаче 12,3 млрд руб. Разница составила 20,5 млрд, которые до начала собственно реформы были изъяты из обращения. В результате количество денег в обращении оценивалось Госбанком СССР на 1 декабря 1947 г. в 63,4 млрд руб., на 16 декабря – 43,0 млрд. К моменту начала реформы (обмена) количество денег уже было урезано на 20,4 млрд руб. Таким образом, в соответствии с планируемыми целевыми показателями обмену подлежали (минус разменная монета на 0,8 млрд руб.) оставшиеся 42,2 млрд руб., примерно столько и было напечатано. … Точные условия обмена денег поступили на места 1–2 декабря. Министр финансов СССР А.Г. Зверев вспоминал: «Документы о реформе разослали на места в адреса учреждений, органов госбезопасности специальными пакетами с надписью: «Вскрыть только по получении особого указания». В одном из документов, лежавших в пакете говорилось: «Немедленно доставить первому секретарю обкома партии». У отдельных местных сотрудников любопытство перетянуло служебный долг. Пакеты были вскрыты раньше времени». 1–2 декабря фельдъегерской связью во все регионы СССР прибыли четыре пакета: один маленький и три больших серии «СК» с грифом «Не вскрывать до особого распоряжения». В маленьком, несекретном, пакете говорилось о том, что делать с тремя большими. В каждом из них находились три пакета с точными условиями и инструкциями по проведению обмена денег. Большие пакеты должны были храниться в местных отделах внутренних дел и поступить фельдъегерской связью в финансовые органы 14 декабря. Местные сотрудники действительно были чрезвычайно любопытны. Типичный случай произошел в Зуевском районе Кировской области. Пакеты были получены и вскрыты местными финансовыми работниками за 12 дней до срока. Приток вкладов в районную сберкассу сразу же увеличился в 25 раз. Начальник РОВД, который получал пакеты и передал их раньше срока, был осужден за разглашение государственной тайны на 8 лет лагерей с поражением в правах. Но по официальным отчетам Госбанка СССР, таких злоупотреблений было немного. В Минфине следили за обстановкой. А.Г. Зверев 7 декабря издал указание запретить сбор авансов в счет погашения подписки на государственные займы и другие платежи. Как показала практика, это указание повсеместно нарушалось. … Для предотвращения легализации личных средств под видом выручки предприятий торговли и сферы услуг 12 декабря 1947 г. министр торговли А.В. Любимов проинструктировал торгующие организации. Минторг СССР предписал во всех магазинах и предприятиях общественного питания в ночь на 14 декабря 1947 г. провести учет алкоголя и табачных изделий. Реализации подлежал лимит, определенный учетом, т. е. средняя суточная норма продажи. Все остальное предписывалось реализовывать не ранее 16 декабря. Торговля указанными товарами 15 декабря 1947 г. была запрещена. Таким образом, Минторг, выполняя указания правительства, пытался предотвратить вложение денег в высоколиквидные товары с целью последующей реализации на новые деньги. Данные указания не были надлежаще проработаны и лимиты на торговлю 14 и 15 декабря в торговые организации не поступили. В связи с этим они торговали в обычном порядке. В результате вино-водочные изделия и табак активно скупались на старые деньги, а под видом существенно возросшей выручки магазины сдавали «конвертируемые» частные средства. В целом рыночно мотивированные злоупотребления делились на две большие группы: – работники торговли укрывали от учета товарно-материальные ценности, особенно табак, водку, ювелирные украшения, дорогостоящие товары, выкупали их на старые деньги, чтобы потом продать после реформы уже за новые; – сотрудники финансовых органов, партийные и советские функционеры, зная заранее условия реформы, вносили личные сбережения на счета предприятий и организаций, дробили вклады, передавали их подчиненным и т. п. На 31 декабря органы МВД возбудили 7310 уголовных дел по торговым организациям. … Сразу после инструктивных совещаний, с обеда 14 декабря, по всей стране началась настоящая вкладная лихорадка. Махинациями был занят практически весь руководящий состав местных отделений Госбанка и сберкасс. В Грозный пакеты пришли в 15:00, час длилось совещание. За два часа до конца рабочего дня заведующий центральной сберкассой успел внести сам и принять от своих около 2 млн руб. В Ровно до 14:00 вкладов в сберкассы не поступало, шли инструктажи. В 15:00 были вскрыты пакеты, тут же образовались очереди в основном из ответственных работников Госбанка и сберкасс. В Новосибирской области были отмечены злоупотребления «почти по всем сберкассам, вплоть до уничтожения отчетности». В Московской области аналогичные нарушения были вскрыты в 27 из 35 проверенных районов. Во Фрунзе 14 декабря после вскрытия пакетов в центральной сберкассе были приняты 180 вкладов физических лиц на сумму 643 300 руб. Калужский суд приговорил к большим срокам тюремного заключения заведующих облфо, областной и городской сберкасс. В Томске были арестованы управляющий Томской областной конторой сберегательных касс, заведующий центральной сберкассой одного из районов, управляющий Томским отделением Госбанка, оформлявшие вклады задним числом, в т. ч. на вымышленных вкладчиков.
Громадное поступление денежной наличности» объяснялось, в том числе и тем, что ажиотаж среди желающих вложить деньги в сберкассы любыми способами достиг апогея 15 декабря. В этот день, как отмечается в справке Кемеровской конторы Госбанка, «во всех отделениях области имелся большой наплыв клиентов для сдачи денег в кассы любыми способами. Имели место случаи сброса денег населения в уплату налогов и других долговых обязательств, но это своевременно пресекалось». В Новосибирске почта, телеграф, кино, кассы Госбанка были переполнены. В аптеках «скупали все, что лежало годами». Хуже всех было командировочным, которые боялись, что после обмена не смогут выехать домой. По всем городам страны наблюдалась редкая картина – граждане стремились уплатить вперед различные налоги, рассчитаться по подписке на займы. Минфин скорректировал свою позицию, разъяснив, что суммы, досрочно внесенные в погашение подписки на заем, переоценке не подлежали и зачитывались в полной сумме. С утра 15 декабря в парторганизации зачастили коммунисты с просьбами принять задолженность по членским взносам. Омский горком ВКП(б) отмечал, что «отдельные коммунисты, используя свое служебное положение, сдавали суммы денег на счета организаций». От высокопоставленных аппаратчиков деньги принимал сам начальник Омского областного управления сберкасс и оформлял их через одну из районных сберкасс вкладами на предъявителя (всего на 136 тыс. руб.). Партийные органы не дали согласие на его привлечение к уголовной ответственности. … Распространенным способом спасения сбережений и легализации теневого капитала было в дни реформы внесение личных средств в банк под видом выручки предприятий торговли и сферы услуг. Магазины практически не работали, повсеместно проводился «учет». В Таллинне в системе Продторга выручка почти в 2,5 раза превысила обычную. В Ворошиловграде Горпищеторг сдал в банк 13 декабря 161 тыс. руб., а 15 декабря 955 тыс. руб. ОРС завода им. Сталина (Омск), вместо обычной выручки в 7 тыс., сдал 110 тыс., магазин ТЭМЗа (Томск) был закрыт весь день 15 декабря, но вечером сдал 128 тыс. руб. выручки. … «Живое творчество масс» рождало новые формы торговли. В Красноуфимске (Свердловская обл.) магазин райпотребсоюза принимал авансом деньги за товары, которых не было в магазине. Инициативу рублем поддержали руководители торговли. Деньги из сельских кубышек хлынули в банки под видом колхозных и кооперативных средств. Колхозы Горьковской области сдавали десятки тысяч рублей в счет недоимок по самообложению, хотя таковых за ними «не числилось и не могло числиться». Колхозы Свердловской области рассчитывались с организациями, «с которыми расчетов никаких нет». На расчетный счет Томского коопторга 15 декабря были зачислены 323 478 руб. На следующий день кооператоры принесли уже мешок денег – более 800 тыс. руб., которые кассир принял без пересчета по расписке управляющего. После выписки квитанции задним числом действие этой истории переместилось в прокуратуру, а кооперативные «крохи» были пересчитаны по соотношению 10: 1. … В первые часы реформы полностью подтвердились опасения Минторга, по поводу сокрытия товаров для перепродажи на новые деньги. Подчас дело приобретало поистине трагический оборот. 15 декабря заведующий базой № 500 в г. Тушине (Московская обл.) перед снятием остатков товаров на базе спрятал 250 тыс. папирос и других товаров на 45 тыс. руб. Затем он внес по договору с кассиром и заведующим магазином эти деньги в кассу, выписал бестоварную накладную на весь товар и оформил ее 14 декабря. 16 декабря, узнав, что на базе проводится прокурорская проверка, заведующий, не имея возможности вывезти спрятанное, ночью сжег весь свой запас товаров в печи столовой. Даже на Московской печатной фабрике Гознака, выпускавшей деньги нового образца, были обнаружены факты сокрытия товаров. В магазине фабричного ОРСа были спрятаны сотни банок консервов, десятки килограммов мяса и литров водки. Что мы видим? Мы видим практически то же самое, что мы наблюдали в 1991 году во время реформ Павлова. Вакханалия воровства, спекуляции, злоупотреблений. Только вот страна не развалилась. Почему? Прежде всего, потому, что в 1947 году ещё сохранялся мощнейший репрессивный аппарат и желание любой ценой удержать власть. В 1991 советская власть уже была властью словоблудов и методы времен Сталина применить уже не могла. Все это понимали, как понимали и то, что они могут себе позволить – а за что убьют. Проблема была и в том, что финансовый кризис позднего сталинского правления не был ни описан ни проанализирован – такую информацию советская власть просто скрывала вместо того чтобы извлекать уроки. В результате в 1985–1991 году советские реформаторы оказались перед проблемой экономической реформы, не имея опыта предыдущих реформ и не зная уроков, которые они преподнесли. Кстати, описанное опровергает еще один живучий миф – о том что при Сталине был порядок, все жили ради страны – а в 1991 году разболтались. Да нет. Не так все было. И воровали, и спекулировали и злоупотребляли, и партийные органы были в первых рядах этого. Кого-то поймали, большинство, конечно же, ушли безнаказанными. Разница была лишь в том, что о сепаратизме тогда боялись даже помыслить.