Большое интервью Грефа

— Пугаете, Герман Оскарович!

— Делюсь ощущениями. Другой вопрос, что к грядущим потрясениям можно прийти в разном состоянии. Очевидно, что существующая модель мироустройства долго не протянет, да и национальные управленческие модели тоже. Ключевое противоречие сегодня заключено между сложившимися старыми пирамидальными системами принятия решений и экспоненциально растущей скоростью изменений. При таком объеме перемен пропускная способность в принятии решений пирамидальных систем весьма ограничена и не способна поддерживать адекватность системы в целом. Однако сейчас своими действиями политики только наращивают эти диспропорции, да еще и явно мы движемся к ловушке Фукидида — противоречие между доминирующей мировой силой США и быстро растущей — Китаем. Поэтому если вовремя не перестроить международные и национальные институты, будет взрыв.

Тяжелая история. Видимо, человечеству надо хлебнуть лиха, крепко пострадать, чтобы понять, как был ценен мир, который мы имели. Экспонента развития современных технологий и линейное развитие человеческой психики вступили в драматическое противоречие. Все должно прийти в соответствие.

Остальное является следствием этого главного конфликта.

— И чего ждать?

— А зачем ждать? Надо жить. Все равно не угадаешь, что станет последней каплей. Знаете, как говорят? Кризис приходит позже, чем ожидаем, и раньше, чем мы готовы.

— Защиты не существует?

— Ну почему? Поддержка максимально возможной конкурентоспособности и гибкости. Таким большим структурам, как государства, это делать тяжелее.

— Да и Сбербанк не маленький!

— Гигантская часть экономики России завязана на нас. Если клиентов банка начинает трясти, и мы ощущаем колебания почвы под ногами.

— Риск попадания под санкции Запада вас сильно напрягает?

— А сами как думаете? Это же не экономическая, а политическая история, от нее нельзя застраховаться.

— Но банк не идет в Крым, вы стелете соломку.

— На самом деле мы многого не делаем, чтобы никого не провоцировать... Стараемся соответствовать стандартам, которые не должны привести к санкциям против банка. Но, повторяю, речь идет о политике, и никто не может дать никаких гарантий. Поэтому опасения, конечно, остаются.

— И за себя лично?

— Честно сказать, на свой счет не слишком переживаю. Да, в какой-то степени это потеря свободы, о чем уже говорил. Но в данном контексте она не столь критична. Вот для банковского бизнеса "черные списки" способны создать серьезные проблемы.

— Старая страшилка. Сегодня мы гораздо лучше защищены от подобных недружественных действий. Дело даже не в SWIFT. Любой банк в первую очередь это звено в глобальной транзакционной цепочке, и потеря места в ней критична. Исключение из международной системы расчетов лишает возможности выполнять основной функционал. Внутри страны мы построили альтернативу, раньше были бы сложности с Visa и Master Card, сейчас пострадают трансграничные транзакции — это пять процентов клиентов, остальные работают через нашу внутреннюю систему.

— В провозглашенном курсе на дедолларизацию, по-вашему, больше экономики или политики?

— Стратегически очень правильная мера. Сегодня доллар — монополист в мире, а любая монополия — зло. Второе.

Другое дело, что доллару сегодня нет альтернативы и еще долго не будет, как бы ни старались остальные страны. В ближайшие десятилетия ситуация, на мой взгляд, сильно не изменится. Но это не означает, что делать ничего не следует.

Что касается Сбербанка, в последнее время мы значительно меньше кредитуем в долларах. И транзакционные активности в американской валюте, проводимые через нас, тоже сильно упали.

Если же говорить о накоплениях людей, доллар по-прежнему один из основных защитных активов, и народ не торопится избавляться от него. Строго говоря, хеджирует валютные риски и правильно делает. Важно не подогревать панические настроения разговорами об отмене хождения валюты в стране. Ни в коем случае нельзя ничего запрещать и ограничивать. Как только чуть-чуть погрозим пальчиком, люди тут же вытащат деньги и спрячут под матрас. На всякий случай. Чтобы целее были. Горький опыт есть.

— А вы в чем держите личные сбережения?

— В рублях, долларах, евро, швейцарских франках.

— В какой пропорции?

— Большая часть — в долларах и рублях, меньшая — в евро, еще меньшая — во франках. Валютный портфель составляет процентов 60, остальное храню в рублях.

— Кстати, знаете, какой пароль wi-fi в вашей приемной? Со знаком $ в конце. Не шибко патриотично.

— Уверяю, пароль придумывал не я. К тому же патриотизм надо искать не в знаках. Лучше работать прилично, чтобы было чем гордиться. Как показывает практика, часто главными патриотами оказываются те, кто ровным счетом ничего собой не представляет.

— Как оцениваете сегодняшнее руководство ЦБ, Герман Оскарович?

— Оно, как мне кажется, исключительно профессионально. Центробанк внимательно следит за ситуацией, оперативно реагирует на изменения, степень устойчивости банковской системы за последние годы выросла в разы.

Для Сбербанка самое плохое — смена тренда. Махина ведь огромная, мы тяжело перестраиваем баланс, на это уходит минимум полгода. Ипотеку вот выдаем сейчас с маржой 0,1. Максимально сплюснули свои ставки, ниже падать некуда. Это ведь и социальный вопрос, как вы понимаете. ЦБ России увеличил уровень обязательного резервирования, и тренд ставок поменял направление. У нас огромная инерция: пока развернемся…