Людмила Степановна Кравец. Из побратимов Маресьева.

Санинструктор 1-го стрелкового батальона 63-го гвардейского стрелкового Рижского полка

23-й гвардейской стрелковой Дновской Краснознаменной дивизии 

3-й ударной армии

Участница боев на Новгородской земле.

Старший сержант.

 

Когда в 2009 году на телеэкранах впервые демонстрировался цикл документальных фильмов «Дороже золота» о судьбах Героев Советского Союза, среди откликов были и такие:

«Пожалуйста, скажите, где узнать или прочитать о Людмиле Степановне Кравец. Сегодня в Москве 22 июля про нее показали документальный фильм, который просто потряс меня до глубины души».

Новгородцы знают, что помимо книг, материалы о героине можно найти в музее Северо-Западного фронта в Старой Руссе. Именно здесь, на Северо-Западном фронте, восемнадцатилетней девчонкой начала свой фронтовой путь санинструктор 23-й стрелковой дивизии 3-й ударной армии Людмила Кравец. А бои под Старой Руссой стали ступенью к подвигу, в котором слились воедино подвиг духа и подвиг ратного служения.

Людмила родилась 7 февраля в 1923 году в селе Кушугум Запорожской области.

Хохотуньи - подружки предсказывали ей судьбу портнихи – так переводилась с украинского ее фамилия Кравец. Но молодежь того предгрозового времени, певшая «если завтра война, если завтра в поход», предпочитала другие профессии. Поэтому девушка выбрала для себя медицину – окончила школу медицинских сестер в областном центре Запорожье и собиралась продолжать учебу в медицинском институте. Но грянула война...

В комиссии по распределению, направлявшей выпускниц Запорожской школы медицинских сестер в различные больницы области, Люда Кравец потребовала:

- А мне дайте направление на фронт.

Члены комиссии от нее не отмахнулись: знали, что у нее пятерочный аттестат медсестры, спортивные разряды по парашютному спорту, плаванию и упрямый характер.

Через несколько дней в домик на улице Шевченко пришла повестка из военкомата.

- Ну, мама, ухожу в армию.

Агафья Максимовна даже не пыталась отговаривать дочь.

 

 

Сначала Людмила оказалась далеко от войны, в тыловом эвакогоспитале в Омске. Но война прибывала сюда санитарными эшелонами, и работы медсестрам и санитаркам хватало. И все же девушке казалось, что на фронте, на передовой, она приносила бы больше пользы. Два рапорта написала Людмила на имя начальника медсанчасти с просьбой об отправке в действующую армию.

Первое время он только отмахивался:

«Ты посмотри на себя. Худэсенька, малэсенька. Разве ж ты сумеешь вытащить с поля боя раненого солдата?».

Но она упорно ходила за военврачом по пятам, и он сдался: подписал рапорт.

Так, уже в июле 1941-го Люда Кравец оказалась на Северо-Западном фронте, в 23-й стрелковой дивизии. Маленькую, хрупкую девушку не решились отправлять на передовую санинструктором «воюющей» роты и определили в такой же эвакуационный госпиталь. Люда практически не покидала операционную, ассистируя хирургам.

Пожилые медсестры только головами качали:

«Ты что, двужильная? Ох, девонька, поберегла бы себя, война еще неизвестно насколько растянется…».

Но, падая с ног от усталости, девушка не переставала добиваться отправки на передовую.

И в самом начале 1942 года состоялось ее боевое крещение. Но вышло оно неожиданным. В штабе батальона, узнав о том, что Людмила практически в совершенстве владеет немецким, вручили ей написанную специально для немецких солдат листовку, тяжеленный рупор и сказали:

«Видишь тот кустарник на противотанковом минном поле? Если отсюда поползешь прямо на него, мины, скорее всего, не потревожишь, Рядом с кустарником есть небольшой окопчик. Устроишься в нем и читай по бумажке, что мы тебе дали».

«Я поползла, зная, что 50-70 сантиметров в сторону почти автоматически означают смерть, – вспоминала Людмила Степановна. – Холодный колючий ветер мел поземку. Не видно было ни зги. Очень обрадовалась, когда в темноте заметила свой ориентир – отдельные кусты на минном поле. Вот и укромное местечко, которое не раз выручало. Устроившись поудобнее, я начала с помощью рупора читать листовки. Казалось, не так уж и громко получалось. Но меня услышали: на следующий день сдались в плен двадцать девять немцев».

Стрелковая рота, куда Кравец перевели по ее настойчивой просьбе, вместе с армейскими подразделениями вела ожесточенные бои на демянском направлении. Санинструктор Люда Кравец всегда была в гуще боя: прямо здесь перевязывала раненых и эвакуировала в санвзвод.

Несколько месяцев берег Людмилу ее ангел-хранитель. Но в одном из боев под Старой Руссой отважная санитарка была тяжело ранена в оба бедра.

                                    *   *   *

Тот осколок, ржавый и щербатый,

Мне прислала, как повестку, смерть…

Только б дотащили до санбата!

Не терять сознание! Не сметь!

Ничего! Мне только восемнадцать.

Я еще не кончила войну.

Мне еще к победе пробиваться

Сквозь снегов и марли белизну!

                                    *   *   *

Пока ее везли в санитарном эшелоне, началась газовая гангрена обеих ног. В армейском госпитале молодой хирург не раздумывал

– «Будем резать!».

Но главный хирург всячески оттягивал окончательное решение. Начертив химическим карандашом линию на бедрах девушки, сказал:

«Если завтра гангрена переползет через этот пунктир – будем ампутировать ноги. Но давай дадим ей шанс: уж больно молоденькая девчушка, и говорят – боевая!».

Людмила была так яростно настроена на сохранение ног, что гангрена как будто «испугалась» чернильной черты и отступила. Но бедра основательно порезали, и на ноги невозможно было встать из-за мучительной боли. В начале 1943 года, после такого тяжелого ранения, она подлежала увольнению из армии. Но своим упорством девушка добилась возвращения в строй. Для этого пришлось заново учиться ходить. Ноги, искалеченные послеоперационными рубцами, причиняли такую нестерпимую боль, что она нередко падала в обморок. Но, кусая губы в кровь, Люда ходила и ходила, и каждый шаг для нее был пусть маленькой, но победой.

Она еще не знала, что в это же самое время другой участник боев в районе демянского плацдарма, летчик Алексей Маресьев, точно так же, как она, учится ходить заново. И в залитых кровью протезах уже репетирует «Цыганочку с выходом», которую исполнит перед врачебной комиссией в июне 1943-го и убедит всех, что может летать.

Увольнение в запас отсрочили и Людмиле Кравец, и вскоре она уже снова оказывала первую помощь бойцам на передовой.

«Я стремилась попасть в действующую часть, непосредственно в стрелковые роты, – писала она в своем дневнике. – Я знала, что во время наступления нервная система в таком напряжении, что любая боль не так чувствительна, и поэтому только во время боев смогу разработать рубцы. В двух словах это просто невозможно описать, как все-таки очень тяжело мне было находиться на переднем крае...».

И снова вражеские разрывные пули настигли отважного санинструктора. В блиндаж, где группа медиков готовилась к приему раненых, попал снаряд, и огромной силы взрыв потряс воздух. Очнувшись, Люда увидела свою косынку, висевшую неподалеку на дереве. А вокруг не было ни одной живой души – все медики погибли. Когда стали поступать раненые, Людмила, с опухшей правой рукой, в которую попал осколок, с высокой температурой, превозмогая боль, бинтовала и бинтовала раны.

Заменить ее было некем, и командир слезно просил – «Держитесь!».

И Кравец держалась. Девяносто пять раненых перевязала, да так, что в санроте сразу узнавали ее работу и посылали раненых в медсанбат, не перебинтовывая. С последней группой в медсанбат отправилась и сама Людмила. Коллеги вытащили из правой руки осколок, и она снова вернулась в свою роту.

                                     *   *   *

Из землянки выбегаю в ночь,

А навстречу мне рванулось пламя,

Мне навстречу – те, кому помочь

Я должна спокойными руками.

И за то, что снова до утра

Смерть ползти со мною будет рядом,

Мимоходом: «Молодец, сестра!» - 

Крикнут мне товарищи в награду.

                                        *  *  *

Фронтовая газета писала в те дни:

«Откуда у нее столько силы? – удивляется каждый, когда узнает, что маленькая девушка в одном из недавних боев вынесла на своих плечах из-под огня десятки раненых бойцов и офицеров. За время Отечественной войны санинструктор Люд-мила Кравец спасла не один десяток жизней. Очень многие воины вспоминают Людмилу с сердечной, братской благодарностью».

В своей роте она возглавляла партийную организацию, и не удивительно: Люда пользовалась всеобщим уважением. И не только! Сколько бойцов, покоренных ее мужеством и несгибаемым духом, приходили к ней с букетом полевых ромашек… Но она только смеялась:

«Вы все мои боевые товарищи!»

От истоков Волги, через новгородские поля, до Берлина прошла с боями 3-я ударная армия. Ее соединения штурмовали центральные кварталы вражеской столицы и водрузили над рейхстагом Знамя Победы. И вместе с 3-й Ударной, со своими боевыми товарищами из 1-й роты 63-го гвардейского стрелкового полка, дошла до Берлина и санинструктор Людмила Кравец.

На подступах к вражеской столице, во время ночной атаки на один из укрепленных хуторов, был тяжело ранен командир 1-й роты.

И тогда раздался звонкий девичий голос:

«Ротой командую я! Ребята! Вот он – Берлин! За мной – вперед!».

Конечно, это была она, старший сержант Людмила Кравец. Бросившись вслед за своим отважным парторгом, бойцы в рукопашном бою овладели частью населенного пункта Зитциш и утром 17 апреля 1945 года возобновили наступление.

 

На командном пункте полка не сразу поверили, что успешным боем 1-й стрелковой роты руководит 23-летняя скромная девушка-санинструктор. За этот подвиг старшему сержанту

Людмиле Степановне Кравец 

было присвоено звание Героя Советского Союза.

Правда, Указ Президиума Верховного Совета был подписан значительно позже – 31 мая 1945 года.

О нем Людмила Кравец узнала в госпитале – во время уличных боев в Берлине она была ранена в пятый (!) раз.

 

После войны Людмила вернулась в родное Запорожье, вышла замуж за однополчанина Володю Ледвина. Родила сына и дочку, которые стали ей не только радостью, но и надежными помощниками. А когда перед днем Победы Людмила Кравец приходила в школу со Звездой Героя Советского Союза, ее дети рассказывали своим одноклассникам, что у мамы еще есть три (!) ордена Красной Звезды и много медалей.

                                        *   *   *

PS. Для литературной иллюстрации мы выбрали стихи Ю. Друниной, тоже прошедшей войну «сестричкой» воюющего подразделения…

---

​​​​​Литература к статье:

1. Прорыв обороны и преследование противника 63-м гвардейским стрелковым полком 23-й гвардейской стрелковой дивизии в районе р. Великая 16–22 июля 1944 г. // Боевые действия стрелкового полка: сборник боевых примеров. – М.: Воениздат, 1958. – С. 73.

2. На Северо-Западном фронте. 1941-1943. – М.: Наука, 1969. – С. 248-249.

3. Володина Е. Парторг роты / Е. Володина, А. Радченко // Героини: очерки о женщинах – Геро-ях Советского Союза. – Вып. I. – М.: Политиздат, 1969.

4. Кузьмин М.К. Медики – Герои Советского Союза. – М., 1969.

5. Кузьмин М.К. Медики – Герои Советского Союза. – 2-е изд., испр. и доп. – М.: Медицина, 1970. – С. 186-187.

6. Рощин И.И. «Скромная, тихая…» // Рощин И.И. Парторги военной поры / И.И. Рощин, И.С. Сеньков. – Кн. 2. – М.: Политиздат, 1983. – С. 179-186.

7. Великая Отечественная война Советского Союза 1941-1945: краткая история. – 3-е изд., испр. и доп. – М.: Воениздат, 1984. – С. 421. 

8. Медик В. Медики Северо-Западного фронта // Новгородская правда. – 1984. – 28 апр. 

9. Соколов В. Если ранили друга // Советский Красный Крест. – 1984. – № 8. – С. 4: портр.

10. Семенов Г.Г. Наступает Ударная. – М.: Воениздат, 1986. 

11. Из побратимов Маресьева: санинструктор Людмила Степановна Кравец // Помните нас…: 40 новгородских рассказов о войне / сост. Д.С. Карпова, Т.И. Карпова; Комитет культуры и мо-лодежной политики Администрации Великого Новгорода, МУК «Библионика». – Великий Новгород, 2010. – С. 93-100.