Эксфильтрация шифровальщика Андропова

 17 мая 1980 года в Москве произошло внешне ординарное событие: не вышел на работу один человек. Ничего сенсационного. Но, поскольку этим человеком оказался один из лучших шифровальщиков страны, этот прогул вылился в гигантский скандал, который потряс КГБ. Шифровальщик Андропова майор Виктор Иванович Шеймов сумел не только завербоваться к американцам, но и совершить с семьей дерзкий побег из страны. В течение многих лет об этой истории знал крайне ограниченный круг лиц, а в СМИ о ней никогда не упоминалось.

Мальчик с «нордическим» характером

 ВИКТОР Шеймов родился в Москве в 1946 г. в образцовой, по советским понятиям, семье. Отец – полковник, инженер, строил первые ракетные полигоны. Мать – районный стоматолог. Учился Виктор в одной из лучших школ Москвы. В той самой 45-й, где не один десяток лет был бессменным директором Леонид Мильграм (см. «АН» №17 от 26.04.2007 г.). 14-летний отличник Витька Шеймов был хорошо сложен, на бледном лице тонкий нос с горбинкой, мягкие пепельно-русые волосы, ниспадавшие на высокий лоб. Судьбу, которую он себе изберет, выдавали разве что глаза, как у бешеной селедки, – белые с холодком. Позднее кадровики КГБ, изучавшие все, вплоть до родственников в седьмом колене, напишут о школьных годах Шеймова следующее: «…отличался примерным поведением… в школьных передрягах не участвовал… сердцеедом не слыл… правильный, спокойный, предсказуемый, неглупый». Словом, «характер нордический». Чем не идеальный материал для спецслужб?

 В 1970 г. Шеймов окончил МВТУ им. Баумана по специальности «Инженер-конст­руктор космических аппаратов». Женился на однокласснице Ольге и вступил в партию. В 1971 г. был принят на работу в 8-е Главное управление КГБ СССР в качестве специалиста шифровальных систем. К 1979 г. успел сделать неплохую карьеру. Стал начальником отдела, обеспечивающего шифросвязью посольские резидентуры КГБ. 

Когда криптографам мало платят, они бегут из страны

 ТРУДНО сказать, когда у Шеймова родилась идея измены Родине. Он хорошо знал дело Уокеров (шифровальщики АНБ США, инициативно согласившиеся работать на КГБ в 1960–70-е гг.). Знал он и подлинную стоимость на Западе услуг творца шифров. Она многократно превосходила ту сумму, в которую он был оценен в КГБ. В лучшем случае, если получить «полкана», его ждала пенсия в 250 рублей в месяц. А то, что на Западе он всегда будет востребован, сомнений не возникало. Решив, что игра стоит свеч, сделал свой выбор. При этом понимал, что придется играть ва-банк и подвергнуть риску свою семью.

 Он знал высокий уровень контрразведки КГБ и опасался, что любые его попытки связаться с ЦРУ в Москве окажутся под контролем. Поэтому выбрал более безопасный вариант. Находясь в конце октября 1979 г. в Варшаве, обманув бдительность охранника, покинул советское посольство и вышел на контакт с агентами ЦРУ. Те гарантировали новоявленному агенту «Сапфир» и его семье эксфильтрацию (тайный вывоз) из СССР.

 Указание обеспечить побег «Сапфира» посольская резидентура ЦРУ в Москве получила из Вашингтона в первых числах мая 1980 года. Те, кто планировал побег Шеймова, рассчитали все до мелочей. Сотрудники КГБ были загружены работой по обеспечению безопасности надвигающейся Олимпиады. Опасались, что с массой спортсменов и туристов в страну могут проникнуть нелегалы западных разведок, зачищали Москву от бандитов, бомжей и проституток. Создавалась система тотального конт­роля въезда в страну лиц, подозрительных на связь с разведкой. Выезд же из страны контролировали в обычном режиме.

 15 мая 1980 г. в Москве на законном основании приземлился американский самолет. Шеймова, переодетого в форму американского пилота и загримированного, доставили на аэродром как члена экипажа, а жену и ребенка загрузили в самолет в контейнерах, не подлежащих досмотру. Девочке предварительно дали снотворное, чтобы она часа два не просыпалась. После погрузки официально оформленного дипломатического багажа самолет немедленно поднялся в воздух. Можно себе представить торжество оперативного департамента ЦРУ.

 В тот момент в КГБ еще не испытывали унижения от чувства собственного бессилия. Перед руководством стоял вопрос: что делать? Если Шеймов, который досконально знал всю технику шифрования, принятую в КГБ, ушел на Запад, в стране нужно менять всю технику шифрования. Но версия об измене представлялась чудовищной, и никто не хотел расплачиваться за это упущение по всей строгости служебной практики. 

Страусиная политика наказуема

 КТО распространил легенду о том, что Шеймов с семьей по дороге на подмосковную дачу стал жертвой банды убийц из числа сотрудников московской милиции, сказать трудно. Руководству КГБ версия об убийстве Шеймова была выгодна. КГБ возбудил уголовное дело по факту исчезновения высокопоставленного шифровальщика, и во всех отделениях московской и областной милиции появились фотографии семейства Шеймовых. Лихорадочные поиски шифровальщика средь летней жары весьма удачно пересеклись с делом об убийстве на станции метро «Ждановская» майора секретариата КГБ Афанасьева. Совершили преступление пьяные сотрудники 5-го отделения милиции по охране метрополитена. Убийцы выдали себя обсуждением в служебном помещении деталей сокрытия преступления, после чего и были арестованы. Стараясь оттянуть исполнение неизбежного приговора, они во время следствия «признались» в убийстве семьи Шеймовых, которых якобы закопали на берегу канала имени Москвы в районе станции «Турист». Для розыска доказательств был выделен полк солдат, буривших скважины глубиной до полутора метров на расстоянии двух-трех метров одна от другой. Потные милиционеры суетились на берегу. Озабоченные мрачного вида люди в штатском (сотрудники УКГБ по Московской области) вполголоса отдавали команды, после которых милиционеры бегали еще шибче. Дачники молча дивились необычному зрелищу. По каналу сновали катера, с которых поминутно в воду ныряли водолазы и аквалангисты. Время от времени по дну таскали «кошку», которой обычно ищут привязанных к тяжелому грузу утопленников.

 В результате Москва пять лет считала Шеймова пропавшим без вести. А он, сменив фамилию, с женой Ольгой и дочерью Еленой жил в Вашингтоне, где работал консультантом в АНБ (электронная разведка США). Времени на его проверку в ЦРУ тратить не стали. Нужно было ковать железо, пока русские не спохватились и не сменили шифры. Пять лет системы шифрования в КГБ не менялись. Информация из резидентур фактически шла открытым текстом.

Во что вылилось предательство

 УЖЕ в июне 1980 г. ЦРУ на основе данных, полученных от Шеймова, была проведена сверхсекретная операция под названием «Тоу», в ходе которой около коммуникационного центра КГБ под Москвой было установлено устройство для перехвата закрытой информации, идущей по кабелю связи. Эта операция успешно продолжалась до лета 1985 г., когда при помощи агента КГБ в ЦРУ Эймса устройство было обнаружено и обезврежено.

 После побега Шеймова в американском разведсообществе электронной разведке стали придавать особое значение. В сентябре 1980 г. американцы разместили на территории Китая пункт электронного слежения за испытаниями ракет в СССР. Кроме того, в октябре 1980 г. с помощью Шеймова АНБ завершила операцию «Венона» по дешифровке переписки резидентур советской разведки с Центром в конце войны. В начале 1981 г. первым заместителем директора ЦРУ был назначен руководитель АНБ адмирал Бобби Рей Инмэн.

 В мае 1981 г. директор ЦРУ У. Кейси распорядился активизировать разведоперации против СССР. В результате перехвата шифровок советской разведки началась волна арестов советской агентуры, работавшей в США и странах НАТО. Были осуждены: глава военной разведки ГДР Хейнц Бернхард Цорн (19.08.1980 г.), криптограф армии США Джозеф Хелмич (20.08.1980 г.), сотрудник резидентуры ЦРУ в Индонезии Дэвид Барнет (15.10.1980 г.), сотрудник группы НАТО по научным исследованиям в области аэронавтики Владимир Золоторенко (20.10.1980 г.), гражданин ФРГ Вернер Брук­хаузен, передавший СССР запрещенную к экспорту продукцию завода по изготовлению интегральных микросхем (9.05.1981 г.), бизнесмен Марк Андре де Гейтер, передавший СССР сложнейшую компьютерную программу (18.05.1981 г.). В результате за свои «заслуги» Шеймов был награжден медалью ЦРУ.

 В конце 80-х гг. он создал собственную фирму «Инвикта нетверк», занимающуюся вопросами обеспечения компью­терной безопасности, в состав правления которой вошел бывший директор ЦРУ Джеймс Вулси. Живет, здравствует и судится с ЦРУ, что мало заплатили. Остается хорошим семьянином.