Социализм это капитализм

Глядя на фокусы, показываемые властями, мы все чаще с тоской вспоминаем старый добрый СССР. С его социальными гарантиями, относительным благополучием, с его социализмом. И очень мало кто понимает, что то болото, в котором мы сегодня оказались, есть следствие системных свойств социализма как одной из разновидностей капитализма.

Понятие об общественно-экономических формациях, как о структурном делении истории эволюции человеческого общества часть философско-экономического учения марксизм. Строго говоря, сам Маркс знакомое нам с детства понятие формаций не создавал. Он лишь выдели три типа производства – азиатский, античный германский, полагая, что форма собственности на средства производства определяет тип производственных отношений и, как следствие, политико-экономический строй.

Вошедшую в историю знаменитую пятичленку формаций – первобытный коммунизм-рабовладение-феодализм-капитализм-социализм сформулировали уже после смерти основоположника. Начал его друг и соратник Фридрих Энгельс, завершили советские ученые. Именно они отнесли социализм в одну формацию с коммунизмом, отделив его от капитализма. Сам Маркс такой ошибки не делал. Он наглядно видел основное противоречие капитализма между общественным производством и частным, а точнее групповым, элитным присвоением результатов труда всего народа, которое вымывало из экономики ресурсы и тормозило развитие самого общества, как исторической единицы. Поэтому он считал, что основной задачей коммунизма будет устранение этого противоречия, а значит, его основной характеристикой станет коллективная, общественная собственность на средства производства. Все разговоры про «от каждого по способностям, каждому по потребностям», не более чем агитационные лозунги. Маркетинговый, так сказать, ход. На самом деле единственной характеристикой является именно форма собственности. Как говаривал незабвенный Глеб Жеглов: «Здесь у него любовь с интересом, здесь у него лежбище». Так и тут – главное, кто хозяин, кто принимает решение, кто вкладывает, кто делит прибыль. Все остальное – фантики.

Проблема советского марксизма в том, что, несмотря на все россказни о том, что Великая Октябрьская Революция была тщательно подготовлена, продумана и выстрадана, на самом деле все было, мягко говоря, несколько иначе. Большевики просто подобрали власть, которая валялась на улице, как пьяная девка. Теории управления, построения государства у них не было совершенно. Все создавалось буквально на ходу. Но это нисколько не умаляет их исторического подвига. Не понимая куда идти, имея на вооружении смутные мечты и жажду справедливости отгрохать такое государство, которое чуть не целый век было властителем дум целого мира, это нужно было пахать до кровавых слез. Именно так они и пахали, честь им и хвала. Но отсутствие теории не смогли заменить ни героический труд, ни воинская доблесть, ни твердолобое идеологическое упорство. Если построить дом на перевернутом фундаменте, как ни старайся, он все равно рано или поздно развалится. Это понимал Иосиф Виссарионович, и его знаменитое: «Без теории нам смерть!», – тому свидетельство. Но создать теорию было некому. Вначале не хватало образования, а потом все потенциальные философы и теоретики полегли на подступах к Москве, в Сталинграде, под Курском…

Все могло бы быть прекрасно, но не случилось. Давайте же разберемся, где была та точка бифуркации, откуда пошли неверным путем. А случилась она давно. Ровно в тот момент, когда советские марксисты посчитали, что общественная собственность равно государственная. Что зачатки будущих коммунистических производственных отношений – промышленные и сельскохозяйственные артели (колхозы) всего лишь пережиток частнособственнических предпринимательских предрассудков. Шаг назад по сравнению с прогрессивной государственной собственностью. А ведь было все как раз наоборот. Именно предприятия с коллективной формой собственности и были тем прогрессивным субстратом, из которого постепенно должен был сложиться новый строй.

Во времена Сталина артельное движение играло огромную роль в хозяйстве страны, но душок частного производства все равно летал над этими предприятиями. Наверно поэтому не нашлось теоретика, советского философа, который бы сказал: «Ребята, это же и есть та самая коллективная собственность на средства производства, о которой говорил Карл наш ненаглядный Маркс». А может и находился, но быстро окостеневшая идеологическая структура Советского Союза не оставляла шансов пробиться такому неортодоксальному мнению. Именно поэтому, когда начался хрущевский разгром артелей под лозунгом «долой частников», некому было встать и сказать: «Позвольте, подождите, вы же хоть Маркса почитайте», – зачатки нового коммунистического общества были задушены в зародыше практически сразу после смерти Иосифа Виссарионовича.

Кстати, наличие идеологии, как раз и является одним из важнейших признаков капиталистического строя. Ведь, несмотря на всякие идеологические ристалища в сути производственных отношений, как классического капитализма, так и социализма ничего принципиально отличного нет – и там и тут производящие слои населения не владеют результатами своего труда, не являются собственниками средств производства, всем руководит элита. И, как показала история, совершенно не принципиально, присваивает она общественный продукт на праве наследственного собственника или номенклатурного деятеля. Это примерно то же, как сейчас непримиримо, насмерть бьются финансисты и промышленники. А простому народу в принципе все равно, кто будет отнимать заработанное.

Именно поэтому так быстро нашли общий язык, спелись западные капиталисты и советская номенклатура. Они те самые рыбаки, что чуют друг друга.

В общественном сознании советского народа, конечно, было ощущение, что мы движемся не туда, что те завоевания, которые дались такой кровью, таким трудом куда-то ушли, выветрились. И будущего нет. Отсюда повальное пьянство, мордобои в семье, равнодушие и цинизм в общественной жизни. И даже знаменитые советские несуны очень четко отражают отношение народа к социалистической собственности – не мое! Тогда нам не с чем было сравнивать, а теперь многие уже знают, как хозяин относится к своему делу – из дома притащит свое орудие труда, лишь бы было на чем работать.

Сегодня ностальгируя о Советском Союзе, мы должны четко понимать, что в том, что мы помним, уже нет ничего от того, за что героически трудились и погибали наши прадеды. Все было выхолощено и утрачено. И значит, теперь уже нам самим начинать все с  начала.