Понедельничное: судьба инет-эксперта.ч.1 - Пенсионное

Анатолий Борисович Сидоренко, в обиходе Пучок, с облегчением выдохнув, устроился поудобнее в кресле. Привычно окинув взглядом мониторы с малозначащим видом пустущих помещений супермаркета, он достал из сумки ноутбук и пристроил его на стол, чуть ниже мониторов. Он любил этот момент перевоплощения. Регулярно, от трех до пяти раз за дежурную смену, окончив регламентный обход помещений, он перевоплощался из вахтера в средненьком супермаркете – во властелина дум инет-пользователей, повелителя интернет-пространств и суперагента по борьбе со вселенским злом, держащим за горло анаконду российской коррпуции…  Ну, по крайней мере Пучок так себя ощущал в этот момент.

Сегодняшний выход был обычным. Но эта обыденность не обманывала Пучка: его выход в инет всегда сопровождался тектоническими сдвигами в русскоязычной плоскости инет-вселенной. Так и сейчас,  залогиновшись как МегаЭксперт на условно патриотическом ресурсе, он стал громить намечавшиеся пенсионные реформы. Результаты были очевидны. Подавляющее большинство завсегда несогласных и так были рады вербализации своих неясных претензий, а оставшиеся – были жалки и бессильны: никого не интересовали попытки объяснить что-то социологией, демографией и экономикой. МегаЭксперт, как всегда, умело обнулял эти попытки переводом дискуссии в стёб или восклицаниями неведомых о «яхтах», «дворцах» и «миллиардах». Пучок хорошо знал аудиторию. В нелепых причитаниях про «виолончелистах», «яхтах», «дворцах», «кормитькавказ» он ощущал себя как рыба в воде. Его пальцы порхали над клавиатурой легко и  быстро, насыщая  Пучка предвкушением очередной победы на невидимом фронте.

Надо заметить, что Пучок был определенным образом талантлив. Те крохи знаний, что в инете широко рассыпают пригоршнями всяческие гуру – он постигал в сконцентрированном, готовом к употреблению виде. Вот и сейчас, он как мантру шептал, помогая пальцами «не забыть анально-фекальные ассоциации…  пенсионную реформу как дилдо, которым всех отымеют… гомофобов, гомофобов вздерни… у пенсионеров украли минимум 60 пенсий, это полтора ляма»…. На последнем Пучок споткнулся. Он никогда в жизни не держал в руках полтора ляма. Поэтому украсть у Пучка полтора ляма представилось какой-то сомнительной идеей. Тем более – украсть полтора ляма у пенсионеров, которые для Пучка были некими людьми второго сорта. Когда Пучок выходил на дежурство днем, он с презрением смотрел на обтекающий его на выходе из супермаркета ручеек из пожилых людей. Обычно пакеты их были тощи и неинтересны. Понятно, что Пучка не интересовала судьба этих людей, но на раздувании флуда по пенсионным реформам можно было огрести неслабо лузлов. А там, глядишь, и денежек…

Очнувшись от приступа сомнений, Пучок продолжил объяснять незнакомым ему людям, как их обманывают и что им должно государство. Вот должно, и всё тут. Они же тяжело работали всю жизнь! В шахте! У станка! У… эээ…. А у чего еще? Тут Пучок споткнулся. Сам-то он на заводе не работал ни дня. А гуру как-то не особенно разъясняли, где и кто тяжело работал. Пучок подозревал, что гуру инет-промо не особенно в курсе того,  где и как тяжело работают люди, но этот  внезапный затык его стал раздражать. Фраза требовала троекратного аргумента. В шахте! У станка! У….у….у… черт! Где же еще тяжело работали люди?

Пучок сосредоточился. Строго по методике гуру он попробовал ментально эквифицироваться.  Несмотря на совершенно  среднее образование, он в совершенстве владел этой методикой. Два года в секте с неудобоваримым названием, где остались все его небольшеньккакие сбережения и чудом не осталась квартира чудом живой бабки – дали все-таки полезный опыт. Представил, что он савецкий гражданин, идущий после тяжелой работы… домой. А откуда? Туман эквификации постепенно сфокусировался на обстановке. Так… Упорно получалось или из шахты, или от станка. Еще почему-то легко получалось идти от прилавка, но это как-то было неубедительно. Советская торговля в условиях тотального дефицита не ощущалась как тяжелая работа. Немного напрягшись, он вспомнил о научной работе. НИИ… пить чай…напечатать заявку на оборудование в пяти экземплярах… пить чай… обсудить чешские сапоги… Сапоги?! Тьфу! Я же мужик! Это что, кросспредметные наводки? Надо поосторожнее с флудом на темы гендерной неоднозначности и равноправия… Нет, наука не прокатит.

Пучок нервно вынырнул из облака ментальной эквификации. В шахте? У станка? Идите в жопу! Пучок вскипел. Откуда мне знать, где там еще эти пенсы работали? Чиканулись совсем с этими пенсиями? Откуда в 2018 году – пенсы из шахты, от  станков?! Сейчас на пенсию выходят те, кто уже не в СССР работали! Откуда в Рашке станки?!  Вам же ясно сказали:  вас Путин обмануть хочет, дворец построит из виолончелей, какая вам разница, от станков или из шахт!

И тут Пучок как очнулся. Перед глазами прошла вереница знакомых.  Корефанов, подруг, снова знакомых и знакомых знакомых, подруг знакомых и знакомых подруг… Так… автоперегонщик… проститутка… автослесарь… бывший валютчик, ныне брокер… снова проститутка…  риэлтер…  проститутка-риэлтер… сантехник по вызову… снова проститутка… банщик… бармен… преподаватель ВШЭ… мент…  проститутка- ныне банкир… проститутка – ныне автосалон… проститутка – ныне ресторатор… Тьфу черт, почему они были проститутками – а я, как был вахтер, так нифига не ресторатор?!

В раздражении Пучок понял, что дальше гонять пенсионную тему не получится. Сам он в шахте не работал ни дня. И на заводе – ни дня. Даже у прилавка – ни минуты. Все его достижения сводились к окончанию школы, и к освоению клавиатуры на курсах компьютерной грамотности после школы. Приходя на эти курсы, он грезил о карьере хакера, но жизнь оказалась проще и жестче. Зато инет дал ему широчайшие возможности. Да, они оплачиваются плохо. Чаще не оплачиваются вообще. Зато как прекрасно ощущать себя в силах анально-фекально огородить в инете… ну, ту же пенсионную реформу. Да, не в одиночку. Но… известно же, галантерейщик и кардинал – спасут Францию. И, чувствуя себя частью лавины, которая сметет ненавистную хунту, Пучок перелогинился. Пришла пора обсудить фондовые тенденции под ником ГигаИнвестор…