Наш ответ на олимпийский вызов: узнается ли по капле вкус океана?

Первая посылка: вратарь, принимая решение выходить на перехват, лишается права передумать. Если возникшие на полдороге колебания и рефлексии не заканчиваются голом, это не заслуга вратаря, а грубая недоработка соперника.

Вторая: четыре года назад мы вышли на перехват, исход которого пока не определился, зато с ценой давно полная ясность. Цена – та, иная или десятая редакция, в которой на выходе предстоит кристаллизоваться, и как бы не на десятилетия вперед, расплавляющемуся на глазах миропорядку.

И третья: общеизвестное про точку бифуркации, близ которой сколь угодно незначительные, на взгляд наблюдателя, причины способны порождать сколь угодно тектонические следствия.

Вот в этой рамке бурление дрожжей и прочего в олимпийском сортире осмыслить и попробуем.

Естественная – правильная? единственная? – реакция нашей стороны, кажется, совсем на поверхности.

Вы хотели войны. Вы ее получаете. Из того, во что превратилось олимпийское движение, выходим. Спонсорские отношения с ним отечественному бизнесу запрещаем. Иностранных спонсоров МОК, ведущих бизнес в России, порем дозированно и взвешенно, но ощутимо: навскидку напрашивается административная ответственность в виде штрафа в процентах от оборота. А от всей души порем функционеров по публичному списку: МОК, ВАДА, комиссии по допуску, особо отличившиеся журналисты, недостающее вписать. С иезуитской рожей декларируется цель: обеспечение полной транспарентности всех непотребств всех фигурантов, от безгрешных доходов всех сортов до секс-туров в украинские школы. Обозначается средство: краудсорсинг без границ, информаторам, доставившим доказательный компрматериал, гарантируется анонимность и выплачивается превосходящее ожидания вознаграждение, прейскурант прилагается. Вишенкой на торте задача подчеркнуто дублируется СВР. И демонстративное, чтобы не сказать карнавальное, вываливание добычи в паблик.

Наши, в виде последствий для индустрии спорта высших достижений, издержки чувствительны, но характер имеют по определению разовый - в том смысле, что больше нам на обсуждаемом фронте угрожать нечем в принципе. Издержки противника, наоборот, растут кумулятивно, с каждым новым вытащенным на свет именинником – и с каждым анонсом очередного.

Очевиден весь этот модус до того, что не лежать на столе у всех причастных просто не может. 

Да, еще ремарка: в природе встречаются россиянки, которые не пускают под юбку. Но не родилась еще, кажется, такая, которая, пустив под юбку, не пустила бы в трусы – а равно, что не менее важно, не родился россиянин, который, имея возможность на полпути не останавливаться, остановился бы. Это к вопросу, существует ли по предмету хотя бы в теории какая-то средняя линия поведения.

На основе сказанного осталось рационализировать ту реакцию, которой наслаждаемся мы все. Чем ее можно рационализировать в принципе? Какие есть аргументы в пользу «надо капитулировать, потому что воевать – хуже будет»?

1. Обеспечить Интересы Допущенных Спортсменов, и сюда же Дисквалификация на Две Следующих Олимпиады. 2. Общественное мнение, которое хлебом не корми, а дай поболеть за наших в дуроскопе на любых условиях. 3. Надо договариваться и терпеть, терпеть и договариваться, потому что: а) в этом случае простят, а в противном отберут ЧМ, б) а в противном – забанят всю страну навсегда, в) а в противном – где мы будем харчеваться?

Все, кажется? Если вдруг не все, можно доразобрать в комментах отдельно.

1. Да, но нет. Олимпийский сортир – один из множества изводов современного издания холодной войны, не больше и не меньше. Потери в других ее изводах, в том числе кровавые, мы планировали, несли, несем и еще нести будем. Не готовы к новым? Не надо было выходить на перехват. Вышли и продолжаем идти? Значит, осознанно оплачиваем каждый следующий шаг – в рамке не исключения потерь любой ценой, а их баланса, чтобы противнику этот шаг стоил дороже, повторять до исхода. И понимаем, что в выборе между интересами целого и интересами малой части, ну во всяком случае в обсуждаемой редакции, колебаться не приходится.

А про правило о дисквалификации на будущее важно помнить, что оно из исторического вчера – и абсолютом не является уже поэтому. Если текущее расплавление миропорядка не закончится мировой войной со всеобщим обнулением, то закончится установлением нового, и в основе переговоров о нем будет изменившееся соотношение сил, а не обрывки правил игры мирного времени. Проскроллив фокусное расстояние оборота на три, увидим, что и к отношениям с олимпийским сортиром сказанное применимо в той же самой мере.

2. Просто нет. Свежайший, от 23 января, опрос «Спорт-Экспресса»: десятки тысяч участников, за бойкот чуть меньше трех четвертей, а также произвольно взятая выборка комментариев к новостям по теме на каком угодно ресурсе, исключая разве самые неполживые. Не масштабировать на все взрослое население оснований не вижу.

И здесь еще надо бы вспомнить, что на декабрьской пресс-конференции было сказано яснее некуда: дрожжи в олимпийский сортир летят под выборы – и именно на выборах решение на капитуляцию способно сказаться, не фатально, но заметно. В единицы процентов явки оно способно обойтись точно. Даже в условиях, когда (пока?) заинтересованными не форсится из каждого утюга «Не моя олимпиада – не мой президент» или что-нибудь наподобие.

3. ЧМ не отберут. Во-первых, потому, что ФИФА и МОК – песочницы совершенно разные, и признаков близкой к абсолютной управляемости, которую демонстрирует МОК, у ФИФА не видно. Во-вторых, по банальным оргпричинам: успешно перенести мероприятие такого масштаба за два года – наверное, с величайшим трудом еще как-то, за год – уже анриал, за месяцы – анриал по экспоненте.

Все остальные аспекты логики «договариваться и терпеть» ни на волос не выходят за пределы так прошитого у наших зарубпартнеров сценария умиротворения – и с их многолетней давности выводом о принципиальной, категорической, экзистенциальной неприемлемости сценария «давайте сдадимся, а то они будут стрелять» остается только согласиться. В виде претензии на общее правило сформулировать можно примерно так: любая попытка шантажа страны ни при каких обстоятельствах не может быть поощряема и при малейшей возможности обязана быть наказуема.

Итог: великое множество внешних наблюдателей удовлетворенно фиксирует: с нами – так – можно. И, надо думать, вносит поправки на будущее. Вывод: отказом от бойкота сортира власть допустила и продолжает допускать грубую ошибку, время на исправление которой еще есть, но уже всего ничего.