Некоторые факты из жизни генерал-лейтенанта Лукина М.Ф.

А.Милютин

В этой статье будут проанализированы на соответствие архивным документам некоторые события, которые Лукин описал в интервью Константину Симонову в 1967 году. Фрагменты интервью были опубликованы в нескольких номерах Новой газеты в 2015 году.
Для исследования взяты три первые части интервью, которые соответствуют времени нахождения Лукина на фронте и в плену до 16 октября 1941 года.
Надо отметить, что формат интервью предоставляет определенную свободу в ответах на вопросы, т.е. что-то можно было приукрасить, а о чем-то неудобном – умолчать. Воспользовался ли Лукин этой свободой, читатель может оценить сам. 
Выражаю искреннюю благодарность А.Баранову за предоставленные архивные материалы и ценные замечания в процессе обсуждения статьи.

Сокращения:
К.М.: Константин Михайлович Симонов
М.Ф.: Михаил Федорович Лукин

Часть 1, в которой речь идет о Смоленском сражении [1]
Краткий исторический экскурс.
Июль 1941 года. Смоленское сражение. 2-я немецкая танковая группа (Тгр) прорывает оборону 19-й армии Запфронта и двигается через Витебск к Ярцеву. 3-я Тгр прорывает оборону 20-й армии и двигается к Смоленску, южную часть которого занимает 29-я пехотная моторизованная дивизия 15 июля, северную часть – 16 июля.
И хотя Лукин с частью штаба прибывает в Смоленск 8 июля, но без частей своей армии. А за оборону Смоленска, в том числе, отвечает 19-я армия. Штаб 19-й армии и командующий Конев, не справились с управлением войсками в быстро меняющейся обстановке и 22 июля были отозваны высшим командованием в тыловой район (Вадино). При этом части 19-й армии были переданы 20-й армии Курочкина, штабу Лукина и 48-я тд передана в 22-ю армию.
16-я и 20-я армии во взаимодействии и с помощью групп Калинина, Хоменко и Рокоссовского смогли разорвать кольцо и вывести большое количество людей из окружения, однако много боевой техники пришлось оставить.

Цитирую фрагмент интервью.
К.М.: Скажите, Михаил Федорович, по тому периоду, командования на Западном фронте, какие у вас впечатления, ощущения от Тимошенко были в то время?
М.Ф.: Когда противник ворвался в Смоленск, и я донес об этом, сразу получил телеграмму за подписью Тимошенко и Булганина: «За сдачу Смоленска будете преданы суду революционного трибунала»
Вечером: «Если Смоленск не возьмете, будете расстреляны»
И так продолжалось несколько дней это дело.
Я вернулся из 129-й дивизии (входила в состав 19-й армии, А.М.), где уже в который раз героическая дивизия потерпела неудачу, переправляясь в южную часть города Смоленска. Приехал я, мне подает телеграмму Лобачев. «Смотри, — говорит, — телеграмма от Военного совета фронта». Меня и Лобачева представляют к высшей правительственной награде. «Может быть, это поможет вам взять Смоленск»
В ответ я направил телеграмму, так как был очень злой, расстроенный: «Ни ваша угроза предания суду и расстрелу, ни ваша телеграмма с представлением к высшей награде так не помогли бы, как помогла бы присылка снарядов и пополнения, о чем вас убедительно и прошу»
Радиопереговоры штаба Западного направления и штаба Лукина были зафиксированы службой радиоперехвата 2-й Тгр. Текст приводится по документам 47-го армейского корпуса (АК) [2]. Перевод с немецкого мой:
19.7.41 23:50
Штаб фронта Запад [3] в 16 А Лукину, Лобачеву (в тексте Ловачеву, А.М.)
Копия Еременко
1. Приказ оборонять Смоленск Вами не выполнен. Отвечайте.
Согласно приказу №066 Вам подчинены все силы в районе Смоленск.
Смоленск, в этих условиях, не должен оставаться в руках противника. Я приказываю частями, находящимися севернее и южнее Смоленска, атаковать город и очистить его от противника. Приказ должен быть безусловно выполнен.
При невыполнении вы будете арестованы и преданы суду.
Если отличитесь, будете представлены к награждению.
Подписи Булганин, Маландин.

2. от 19-й армии 127-я сд 20.7.41 0:30
Командирам 38, 127, 129, 158 сд
Начало атаки 20.7.41 1:00

3. 19.7.41 23:20
«Овладеть Смоленском до рассвета»

Видно, что текст 1-го радиоперехвата по смыслу практически полностью совпадает с текстом телеграммы, о которой говорил Лукин.
Причем надо отметить, что если вечерней телеграммы и не было («Если Смоленск не возьмете, будете расстреляны»), то судебное решение, можно не сомневаться, было бы именно таким, с учетом того, что бывший командующий Запфронтом Павлов был предан суду, осужден к ВМН и приговор приведен в исполнение 22.7.1941.
Обнаружить записи о награждении Лукина в базах данных «Память народа» и «Подвиг народа» не удалось, а дата награждения Орденом Красного Знамени нашлась, это 5.8.1941 [4]:
«5 августа 1941 года генерала М.Ф. Лукина за отличное руководство боевыми действиями 16 Армии и личную храбрость наградили орденом Красного Знамени»

Часть 2, которая называется «Оборона Москвы под Смоленском» [5]
Обороне под Смоленском посвящены только первые два ответа, а далее Лукин неожиданно резко меняет тему и переходит к Вяземской операции в октябре 1941 года.
Тема Вязьмы начинается со слов Лукина «Так вот, когда для меня стала ясна картина, что я попал в окружение, я связался с Ершаковым…»

Краткий исторический экскурс.
30 сентября началась немецкая операция под кодовым названием «Тайфун» с атаки 2-й танковой группы Гудериана против Брянского фронта.
2 октября вступили в действие 3-я и 4-я танковые группы Гота и Гепнера.
3-я Тгр прорвала оборону 30-й армии и уже 3 октября заняла переправы на Днепре, а вечером 6 октября перерезала автомагистраль Минск – Москва севернее Вязьмы.
4-я Тгр прорвала оборону 43-й армии и двигалась сначала на Юхнов, затем повернула к Вязьме, которую заняла 7 октября, замкнув кольцо окружения.
5 октября Лукин получил приказ на отход и в ночь на 6 октября 19-я армия начала отход.
К сожалению, ни Болдин, ни Конев не отдали приказов для объединения действий окруженных войск, хотя бы севернее автомагистрали. Лукин же, в силу занимаемого положения, не имел полномочий для объединения войск под своим командованием. Поэтому до 11 октября группа Болдина и 19-я армия пытались выйти из окружения самостоятельно.

Цитирую интервью:
К.М.: Вы оказались в кольце, обжимали вас?
М.Ф.: А они не сжимали, между прочим. Я понимал их тактику. Они чувствовали, что агония наступает. Они знали, что снаряды у меня не сегодня-завтра кончатся, зачем они будут тратить силы и наступать на меня, лезть, они думали: пусть он лезет на нас, а они отбиваются. Это была правильная тактика у них. Сохраняли свою живую силу и свои средства…

Сравним оценку действий противника, которую дал Лукин, с задачей, поставленной в приказе №19 немецкой 8-й пехотной дивизии, которая вместе с другими дивизиями с запада удерживала западный фронт окружения [6]:
«8-я пд переправляется 9.10 через Днепр в районе Крюково – устье р. Соля после подготовки и атакует как можно дальше на восток. Если будет установлено, что позиции на Днепре сильно заняты, тогда наступление прекратить и Днепр не переходить»

Как видим, оценка Лукиным действий противника полностью совпадает с приказом по 8-й пд.

Цитирую статью:
К.М.: Они могли выжидать, а вы не могли.
М.Ф.: Я не мог. Они знают, что у меня не сегодня, так завтра все иссякнет. Поэтому я старался на широком фронте затянуть их, как можно больше на себя их притягивать.
В частности, командир их танковой дивизии — Функ — это дивизия (7-я тд, А.М.), которая первой вошла в Варшаву, первой вошла в Париж, и ему было отведено, этому командиру, — первым войти в Москву, там у них был целый ряд вариантов, захватывать, не захватывать, окружить, уничтожить и т.д. Он получает телеграмму, а я тоже принимаю по радио — уже открытым текстом передают: «Чего вы топчетесь? Идите на Москву!» А он: «Я едва сдерживаю. Командующий 19-й армией также рвется к Москве, я едва сдерживаю. Я пустил своих гренадеров, использую последних, нет сил сдержать»

Эту телеграмму в документах 7-й тд я не нашел, но в журнале дивизии есть донесения, которые полностью подтверждают слова ее командира [40]:
«В 21:00 (11.10.41, А.М.) в правом районе 1-го б-на русские атаковали большими силами. После исключительно упорной обороны, батальон вынужден был оставить позиции из-за недостатка боеприпасов и выхода из строя оружия. Позади правого района 1 б-на прибыла смена, однако она не может быть проведена, т.к. нажим постоянно усиливается. КП б-на в Доманово находится под артогнем русских.
В течение ночи из-за чудовищного нажима между частями оставалась брешь, которую не удалось закрыть. Неоднократно направлялись танки 3-го б-на 25-го тп против русских, которые маршевым порядком уходят через этот разрыв. Непрерывно курсировавшим танковым группам не удалось русских сдержать. Прорвавшиеся русские атаковали КП б-на. Только благодаря действию последних сил, всего имеющегося в наличии, смогли удержать Доманова. Боеприпасы полностью израсходованы, оборона отчаялась. Продолжающуюся атаку русских едва ли возможно удержать»

Часть 3. Отступление, ранения и плен генерала [7]
Краткий экскурс.
После того, как общий выход из окружения не состоялся, несмотря на локальные прорывы 9-12 октября, войска отдельными группами выступили на юг с целью обойти Вязьму с юга. Для этого понадобилось прорвать оборону 87-й пд, которая уже разрезала на две части вдоль автомагистрали Москва-Минск окруженные войска. В северной части были 19-я, 32-я армия и группа Болдина, а также отдельные части 30-й и 49-й армий, в южной – 20-я (включая все дивизии 16-й армии, кроме 50-й сд), 24-я армия, отдельные части 43-й и 33-й армий.

М.Ф.: …Мы нигде не нашли 20-й армии, ее уже не было здесь. И куда бы мы ни шли, везде маленькие заставы противника. Подошли в один лес, увидели — стоит часовой на возвышенности. <…>
В это время какой-то выстрел, часового не сняли, конечно. Открылся пулеметный и минометный огонь, и всё — в панике стали бежать.
Я в это время был ранен в руку. Около меня никого не оказалось. А я одной рукой не могу раздеться никак. Слышу — из меня кровь хлещет. А я до этого, наверное, целую неделю не спал, урывками, вздремнешь где-нибудь немножко, и мне хочется пить и спать. Пить и спать. В это время идут две девочки-санитарки. Подходят ко мне: «Что с вами, товарищ генерал? Вы ранены?» Я говорю: «Давайте раздевайте меня скорей». «А у нас нет перевязочных средств, все уже мы использовали, все бинты. Ничего у нас нет». Я говорю: «Раздевайте меня, рвите мою рубашку и перетяните, чтобы остановить кровь». Они раздели меня, перетянули мне руку жгутом таким. Потом они меня одели, уже полегче. Я говорю: «Тащите меня». Взяли они меня под руки, две маленькие девочки, лет по шестнадцать-семнадцать, а может быть, восемнадцать. Молоденькие. А я грузный такой, да еще крови-то много потерял, идти не могу, валюсь…
К.М.: Ранение в кисть?
М.Ф.: Нет, вот сюда. Два нерва перебило. Локтевой и срединный нервы.
Я говорю: «У вас плащ-палатка, расстелите, я лягу, возьмусь левой рукой, а вы за концы тяните». Легче стало. Снежок выпал, по снежку-то легко они потащили меня. Втянули они меня в овражек…

Ранение Лукина в руку подтвердил в своих воспоминаниях начштаба 32-й армии Бушманов [8]:
«В это время к нам подошла группа генералов, среди которых был Лукин, раненый в руку. Кровь хлестала из руки фонтаном, а перевязать рану было некому. Лукин скомандовал: «Всем отходить в глубину леса, - и сам двинулся в чащу кустов. Больше я уже генералов не видел»

М.Ф.: В это время разрывается мина, и меня в ногу ранило, в мякоть, правда. Подбежал тут генерал Андреев, мой начальник по тылу [9]. Повели меня под руки. Только вышли из оврага на бугорок, в это время разрывается вторая мина, и опять меня ранило. Опять в ту же ногу…

Ранение Лукина в ногу подтвердил в своих воспоминаниях командир 45-й кавдивизии Стученко [10]:
«Покинув район командного пункта, группа командиров во главе с Лукиным и Болдиным двигалась на юго-запад. На второй день во время перестрелки с противником Лукин был ранен в ногу осколком мины. Идти он не мог, и его несли товарищи. Добрались до какого-то леса, нашли здесь покинутые землянки. Лукина поместили с тяжелораненым начальником особого отдела 24-й армии»

А также офицер штаба 19-й армии Толконюк [11]:
«Утро 13 октября нас застало перед небольшим лесом…Здесь мы наткнулись на группу солдат и офицеров, молча стоявших кружком, а в середине на расстеленной бурке лежал раненый в ноги наш командарм ген л-т М.Ф. Лукин…»

К.М.: Уже небольшой группой?
М.Ф.: Уже маленькой. Тут уже так: то соберется тысяча, где-нибудь хотим пройти, как только пулеметы застучали, сейчас же все разбегаются, остается маленькая группа.
Ходить я уже не могу. Я говорю Болдину: «Прикрепи офицеров, чтобы меня поддерживали, потому что я отстаю от вас, я не могу за вами угнаться, я раненый». Он прикрепил. На первых привалах всё, расходятся люди. Я же их никого не знаю.

Обращаю внимание на выделенную фразу, она будет ключом к пониманию того, почему Лукин и другие раненые попали в плен.
То, что Лукин не мог передвигаться самостоятельно, подтвердил на комиссии по проверке политсостава вышедшего из окружения батальонный комиссар Репин С.Н., нач. отделения кадров политотдела 19-й армии [12]:
«… У Подрезова нас обстреляли немцы пулеметным и минометным огнем. Отошли в лес. Я вел раненого ген-л-та Лукина. Там организовали команду для охраны Лукина. Вскоре и этот лес был обстрелян и рота, охранявшая Лукина куда-то с ним ушла…»

Маршрут движения группы Болдина, к которой присоединился раненый Лукин, указали офицеры связи воентехник 2-го ранга Никаноров Е.А. [13] и лейтенант Куракин А.П. [14] на допросе 28.10.41 в немецкой 8-й пд [15]:
«…штаб группы (Болдина) предпринял прорыв на юг с большим количеством офицеров, охраной штаба и частями ему подчиненными. Все машины с документами и багажом были оставлены в лесу с-з Федоровка, или сожжены. Группа в составе более 1000 человек двигалась только ночью и на день пряталась в лесах. 13.10 находилась на марше и проделала следующий путь: Федоровка – Нарышево – Рожново – Лукьяново – Чепчугово …, затем через Григорьево – Носово – Лукьяново – Новые Дворы на Подрезово с задачей достичь лесов около Брянска и оттуда пробиваться на восток. В этот день марша (14.10.41, А.М.) группа встретила многочисленные немецкие войска у Подрезово, которые открыли по ней огонь, но не последовали за ней в глубь леса,… поэтому приняла решение разбиться на маленькие группы. Прежде всего отделились высокие и высшие офицеры… В этой группе были 3 генерала, а именно ген.л-т Болдин, ген.майор Лукин (ген.л-т, А.М.) и один ген.майор имя его не известно (Андреев, зам. по тылу Лукина, А.М.)»

Фрагмент карты с маршрутом движения группы Болдина. Маршрут от Подрезова до прямоугольной рощи 2 км с-в Песочни (где Лукин попал в плен) проходил через Юренево, где, согласно показаниям 4-х перебежчиков, в лесу было около 800 человек. Тонкие белым линии обозначают линии раздела между частями.

К.М.: А своих уже не было?
М.Ф.: Своих уже нету. Я своего адъютанта, который у меня был, хороший адъютант, послал перевозить семью — я чувствовал, что с Москвой плохо, Москву бомбили все время, уже с двадцать второго числа. Я знал, что тяжелые будут бои и Москву будут бомбить, — думаю, хоть семью отправлю. Так и получилось. Никому она не нужна была. Все уезжают, а семья генерала никому уже не нужна стала. Они (адъютанты — Ред.) ее и увезли. А потом ко мне прорваться не смогли. Если бы были адъютанты, другое, конечно, положение было у меня. Хорошие адъютанты были, которых я привез из Забайкалья.
К.М.: А вы обоих отправили?
М.Ф.: Второй-то молодой был, тоже отправил. Тоже хороший парень. С ними, может быть, не так бы сложилась судьба.
Ходили мы. Пришли в один лесочек. Иван Васильевич (Болдин) подходит ко мне и говорит: «Михаил Федорович, люди мокрые, уже начинают леденеть, шинели колом становятся. Морозец такой, снег выпал, надо обсушиться».
К.М.: Это все в тот же день?
М.Ф.: Нет, уже несколько дней прошло. Ходим по лесам, выходим. Мы идем по направлению к Брянску, хотим обогнуть, обойти, чтобы по лесам выходить. Есть нечего. Замерзаем. Если куда в деревню пошлем — везде немцы. Тыловые уже части, но это все же немцы.
К.М.: А уже оружия-то нет у вас?
М.Ф.: Да, я чувствую, что это уже не войска. Он говорит: «Надо развести костры». И развели костры. Я говорю ему, что сейчас же увидят дым в лесу. А народу-то нас тут было много сравнительно к этому времени. «Противник, — говорю, — поймет, что лес живет, и сейчас обязательно придет». Так оно и случилось.

Комментарий.
Почему немцы решили повторно прочесать прямоугольную рощу 2 км с-в Песочни, в которой находилась группа военнослужащих?
Оказывается, здесь имел место донос перебежчиков, согласно донесению разведотдела 267-й пд [16]. Привожу свой перевод рукописи, которую мне удалось разобрать с некоторыми пропусками:
«Я слышу 1-й б-н 487-го пп…
В лесу восточнее Юренево (5 км восточнее Песочня, А.М.) около 800 русских. По опросам пленных 1 генерал, 1 капитан, 1 комиссар, пришли с севера или северо-востока. По опросам пленных в лесу на севере 1000 русских имеют задачу на юго-запад пробиваться и в… партизанские… направляться.
Действие 9 роты 2-го б-на … против леса. Проводная связь в течение ночи постоянно прерывалась русскими. Беспокоящим … расстреляны некоторые русские, некоторые – пленены. Дорога снабжения подвержена опасности.
… 1 б-на после огневого удара пришли 4 русских из леса, которые показали, что в прямоугольной роще находятся 2 генерала, 35 офицеров 50 солдат.
Якобы генерал 12 армии и генерал Алексеев»

Т.е. здесь подтверждены показания офицеров связи Никанорова и Куракина, что группа, в которой находился Болдин, разделилась в районе Юренева, после чего группа в количестве около 87 человек (в том числе высшие офицеры) направилась в прямоугольную рощу, т.е. в район леса 2 км с-в Песочни. Причем эти «русские» перебежчики были не из 19-й армии, иначе бы они не перепутали номер армии, которой командовал Лукин. Также ошибочно упомянут генерал Алексеев, правильная фамилия Андреев, зам. по тылу Лукина.
После доноса перебежчиков 1-й б-н 487-го пп 267-й пд получил приказ повторно прочесать рощу 2 км с-в Песочни [17]:
«Согласно приказу полка от 15.10.41 1-й б-н 487-го пп имел задачу 15.10.41 усиленной разведгруппой в границах действия на 13 октября еще раз в с-в направлении провести поиски разбитых русских»

Так как 1-й батальон занимал р-н Дроздово – Песочня, то действие в северо-восточном направлении приходится как раз на прямоугольную рощу.

М.Ф.: Когда они (группа Болдина, А.М.) развели костры, подходят какие-то двое штатских и говорят: «Кто здесь старший?» Я говорю, что я. «Мы представители особого отдела 24-й армии. Здесь в землянке лежит начальник особого отдела 24-й армии, Можин [18], раненный тяжело»
Я пошел к нему. А мы с ним были знакомы по Сибирскому округу. Он лежит раненый, там еще несколько человек раненых, его особисты там сидят. Он говорит: «Михаил Федорович, не уходи никуда, в землянке оставайся здесь. Я послал верного человека, за нами прилетит самолет. Даю слово, что он прилетит за нами». Поговорили мы, он нас покормил. У него была колбаса, еще что-то было.
К.М.: Он неподвижный раненый был?
М.Ф.: Тяжело он был раненный. А остальные-то все ничего. Только еще один особист тоже тяжело раненный был. А у меня, когда девочки меня перевязывали, револьвер выпал. Так я его и не нашел, без револьвера уже хожу.

Примечание.
Отсутствие у Лукина пистолета подтверждает фраза из донесения о допросе 16 октября [19]:
«…Он (Лукин) хотел бы иметь оружие в своих руках, чтобы самому покончить с жизнью»

М.Ф.: И мы задремали. Вдруг прибегают адъютанты, прикрепленные ко мне, и говорят: «Товарищи, выходите. Немцы». Пока собрался Можин, пока я ему помогал — он раненный был в обе ноги, да и сам-то я раненый, и рука-то у меня, одной рукой, — приходят уже немцы, кричат: «Хальт!» Я говорю: «Давай скорей выходить, еще бросят гранаты сюда. Они же не войдут так сразу, а бросят гранаты, и мы пропадем с тобой ни за что»

Примечание.
Т.е. боя еще не было, когда раненые офицеры, попали в плен. Это может говорить только о том, что группа при первых выстрелах немцев по лесу бросила раненых и ушла в глубь леса.
Об угрозе применения гранат сказано в докладе 1-го б-на 487-го пп [20]:
«…удалось солдатам Хауснеру и Керштену подобраться к входу и сдернуть плащ-палатку. За плащ-палаткой в укрытии находились несколько офицеров и одна женщина. Лишь после угрозы применить гранаты некоторые вышли наружу…»

М.Ф.: В это время лежащий здесь особист, который не мог вставать совершенно, тяжело был ранен, говорит: «Выходите скорей, сейчас гранаты бросят». Мы вышли, смотрим, немцы стоят. Мы руки вверх подняли. Я говорю этим ребятам — с ними девушка была, видимо, машинистка его или какая-то еще работница у него: «Передайте всем, чтобы не говорили, что это начальник особого отдела, он — интендант». На нашивках-то у него не видно было. Ромб один был у него (капитан, А.М.). Так они и делали, никто не сказал, что это начальник особого отдела.

Примечание.
В плен вместе с этой группой офицеров, вероятно, попала Александра Загуменная, 1916 года рождения (место рождения Тбилиси), стенографистка 91-й сд (в ОБД данных нет), которая была допрошена, как и Лукин, 16.10.41 [21].
Также надо отметить, что хотя 4 перебежчика показали, что в лесу находились около 87 человек, в плен попали только несколько раненых, а также женщина и сопровождающий военврач Орлов. Ни Болдин, ни Андреев, ни другие офицеры в плен не попали.
Вывод. Здоровые 80 человек бросили раненых и сбежали после первых же выстрелов немцев по лесу, не оказав сопротивления. Хотя 80 человек вполне могли унести нескольких раненых.

М.Ф.: Нас быстро обыскали. У меня все отняли. Серебряный портсигар отняли, часы сняли. Я говорю: «А куда же часы-то забираешь?» Хотел у него отобрать. Он рванул у меня часы. Книжечку смотрит: «Генерал! Генерал!» Тут сразу сбежались все немцы — генерала поймали. Подошел фельдфебель, разогнал немцев и что-то говорит мне. Я очень плохо понимаю по-немецки. А Можина увели уже, всех особистов увели и часть офицеров, которые здесь были. Остался я и несколько командиров.
В это время подходит наша группа, отходящая, открывает стрельбу. Все повернулись в сторону группы, и когда я увидел, что все повернулись, я бросился бежать в противоположную сторону. А с противоположной стороны идет на меня группа немцев. Автомат: «Тр-р-р-р» — меня опять в эту же ногу, в коленную чашечку. Я теряю сознание.

Очевидно, что это была не отходящая, а возвращающаяся группа, которая сначала бросила раненых офицеров, но, поняв, что немцев мало, решила отбить раненых, уже взятых в плен.
Эпизод пленения и ранения после взятия в плен будет разобран более подробно.
Поскольку группа, отправленная на зачистку леса, имела при себе рацию, то первое донесение было отправлено, вероятно, сразу после пленения раненых (еще до 10:45).
Из донесения разведотдела 267-й пд в 7 ак в 17:00 известно [22]:
«В районе Новоселки был пленен ген.-л-т Лукин, командующий 19-й армии (тяжело раненый) с адъютантом, нач.связи и другими офицерами после упорного сопротивления. Кроме того, был пленен ст. военврач 19-й армии…»

Это донесение продублировал 7-й ак также в 17:00 с добавлением, что Лукин находится в полевом госпитале в Семлеве [23]. Т.е. Лукина пленили задолго до 17:00, т.к. в это время он уже находился в госпитале в Семлеве.
Как видим еще до допроса Лукина 16 октября, немцы уже зафиксировали, что он был взят в плен тяжелораненым, при этом до 17:00 стало известно, что Лукин является командующим 19-й, а не 12-й армии.
Откуда это могло стать известно?
Вместе с Лукиным был взят в плен его адъютант, ст. л-т Никифоров, которого доставили на КП б-на после окончания боя и сразу же допросили. Т.е. бой был окончен не в 17:50, а до 17:00, после чего адъютанта доставили на КП б-на и допросили [24]:
«Наконец пленные, (взятые) вместе с генералом, были доставлены на КП б-на. Здесь с помощью переводчика б-на был немедленно произведен допрос пленного адъютанта, которого спрашивали о командующем 12-й русской армии ген-л-те Лукине. Установленная прямо здесь связь, дала возможность немедленно отправить этот допрос с КП б-на в полк»

Упоминание в докладе от 18 октября, что Лукин был командующим 12-й армии это описка, т.к. на полях стоит исправление «19»
Здесь надо отметить, что немцы не смогли получить эту информацию от самого Лукина до отправки его в госпиталь. Т.е. первое сообщение ушло в дивизию о взятии в плен командующего 12-й армией, как показали перебежчики, и это подтверждает отправку Лукина в госпиталь уже без сознания, а до этого шел бой, и допросить его не удалось с момента пленения до ранения.
Текста допроса Никифорова на КП 1-го б-на 267-й пд нет, но есть отчет разведотдела 7-го ак о допросе [25]:
«Л-т Никифоров Николай, адъютант ген.л-та Лукина, родился в 1913 в Майкоп (район Кубань) (в тексте Майков, А.М.), женат, вступил в 1935 г в Красную армию и служил до 1938 в отдельном эскадроне 20-го кавказского горно-стрелкового полка. В 1938 он был командирован на офицерские курсы в Степано…(неразб., А.М.) (Кавказ). В 1939 получил звание л-та и до 1941 командовал взводом в разведэскадроне 157-й сд в Новороссийске.
После службы в течение 6 месяцев командиром учебной роты он, в начале войны, как адъютант был направлен в 19-ю армию, командующим которой был генерал-полковник Конев (тогда еще был ген л-том, А.М.).
В начале сентября 41 прибыл ген л-т Лукин в 19-ю армию (ранее командовал 16-й и 20-й армиями), а генерал-полковник Конев в это время был назначен командующим Запфронтом. После назначения Конев подчинялся маршалу Тимошенко, командующему Западным направлением в составе 2-х войсковых групп (фронтов). Одним из них командовал Конев, кто был командующим другой войсковой группы – он не знает.
Генерала Лукина Никифоров описывает как наиболее способного военного командира, которого Генштаб Красной армии, как полностью неспособный, нередко подставлял.
Никифоров производит впечатление примитивного человека. Необразованный, плохая выправка, неуклюжий (linkischen). Он не знает даже состава собственной армии»

Однако Никифоров был не так прост. Вероятно, вскоре после пленения он сбежал, т.к. уже 28.02.1942 он находился в Абинском спецлагере НКВД для командного и начальствующего состава, где проходил проверку, как вышедший из окружения и прибывший со сборного пункта в Козельске [26].
В дальнейшем Никифоров воевал в 11-й кавдивизии, был неоднократно награжден [27].

Более подробное донесение по радио было отправлено в 20:30, через несколько часов после того, как зачистка была прервана [28]:
Радиопереговоры 15.10.41 в 20:30 487-го пп (фельдф. Хуфендик)
«Разведгруппа 1-го б-на, которая прочесывала правый угол леса с-в Песочня, наткнулась при зачистке на сильное сопротивление. В 17:50 операция из-за наступления темноты была прервана.
Б-н находится в н.в. перед хорошо замаскированными полевыми позициями.
Потери 8 убитых, 15 раненых.
При этом взяты в плен: командующий 19 армии ген.л-т Лукин, его 3-й адъютант л-т Никифоров (в тексте Никизеов, А.М.), ст. военврач сопровождающий хирург Орлов [29].
Ранее 1 л-т, который о так называемых арт.автоматах (16 выстрелов одновременно) (речь идет о БМ-13, А.М.) может дать показания. Кроме того, 23 солдата. В течение дня 2-м и 3-м б-нами были взяты в плен: 3 офицера, 3 женщины, 69 солдат. Офицеры по приказу корпуса отправлены в корпус»

Как я показал выше, зачистку прервали не в 17:50, а еще до 17:00, хотя темнота наступала в это время года в 18:00 (19:00 мск).
Здесь надо обратить внимание на то, что операция по прочесыванию леса не была доведена до конца. Именно поэтому, кроме группы раненых офицеров и нескольких, вероятно также раненых рядовых, никого в плен не взяли, ни Болдина, ни Андреева, ни других офицеров, которых было около 35 по данным перебежчиков. Отметим, что переговоры состоялись в 20:30, т.е. уже в темноте. Т.е. информация из доклада от 18.10.41 (прил.2 в конце статьи), что бой продолжался, «несмотря на раннюю темноту», не соответствует действительности.
Далее проведем подсчеты,сколько всего человек было взято в плен у Песочни.
1-й б-н, кроме взятых в плен у Песочни, взял в плен 1 л-та и 23 солдата. 2-й и 3-й б-ны взяли в плен 3 офицера и 69 солдат. Всего 487-й пп взял за день 7 офицеров и 103 солдата, что следует из отчета разведотдела 267-й пд в 22:00 [30]:
«При зачистке лесов в районе дивизии небольшие группы противника под руководством офицеров и комиссаров после упорного противостояния уничтожены. В роще 2 км с-в Песочня был пленен командующий 19 армии ген.л-т Лукин с частью штаба»
Всего 267-я пд взяла 190 пленных, из них:
497-й пп: 4 офицера, 77 солдат
487-й пп: 7 офицеров, 103 солдата.

Т.е. 1-й б-н в лесу у Песочни взял в плен 3-х офицеров (7-1-3) и 11 солдат (103-23-69). Эти 3 офицера: Лукин, Никифоров и, вероятно, нач.связи. Получается, что всех раненых офицеров особого отдела 24-й армии немцы не учли в качестве пленных, т.е. расстреляли.
В бою у Песочни 1-й б-н потерял 8 человек убитыми и 15 ранеными, при этом о других потерях дивизии не сообщается, а взял в плен у Песочни 3 офицеров и 11 солдат, что свидетельствует о том, что немцы послали на прочесывание леса слишком маленькую группу, а взятие в плен раненых всего двумя солдатами было случайным.
Такая маленькая группа была послана потому, что к этому времени в южной части котла 4-я полевая армия взяла уже более 330 000 пленных [31] (в т.ч. 7-й ак – более 180 000 [32]), последние бои закончились 13 октября и немцы уже не ожидали упорного сопротивления, особенно после взятия в плен раненых офицеров.
В журнале боевых действий 267-й пд за 15.10.41 нет записей о других событиях, кроме боя у Песочни [33]:
«Погода: ночью минус 11, ветрено, днем потепление до 0, легкий снегопад, снежный покров 3 см.
Уничтожение отдельных еще упорно сопротивляющихся небольших групп противника, в основном офицеров и комиссаров, среди них командующий 19-й русской армии ген л-т Лукин»
Из более позднего доклада известно, что тяжелораненого Лукина вместе с ранеными немцами на попутной машине 23-й пд отправили в госпиталь [34]:
«Т.к. КП б-на продолжал находиться под огнем, генерала не смогли немедленно доставить на КП б-на и отправили вместе с собственными ранеными на попутном грузовике 23-й пд»

Фрагмент карты с местом расположения 1-го б-на 487-го пп в районе Песочни – Дроздово, штаб 487-го пп в Юреневе (5 км восточнее Песочни) [35]. Пос. Семлево в левом нижнем углу.

Разберем теперь доклад от 18 октября 1-го б-на 487-го пп о бое, взятии в плен и ранении Лукина.
Мне кажется, что не случайно этот доклад появился не сразу после боя, а 18 октября. Дело в том, что в немецком менталитете есть такое качество, как сообщение командованию (начальству) мельчайших деталей события. У нас это называется доносительство. 
Допустим, что Лукин изложил ситуацию с пленением достоверно, а сомневаться в этом нет оснований, исходя из всех предыдущих совпадений с документами, тогда можно построить следующую логическую цепочку.
Разведгруппы немцев подошли к лесу и открыли огонь, надеясь, что после этого из леса потянутся, как обычно, сдающиеся в плен бойцы и командиры. (Вспомним фразу Лукина: «…как только пулеметы застучали, сейчас же все разбегаются, остается маленькая группа»)
Но из леса никто не вышел. Тогда двое отчаянных солдат правой разведгруппы вошли в лес, и, обнаружив там раненых офицеров, пленили их. Сразу же последовало сообщение в батальон, что пленили генерала. Из батальона последовали поздравления.
Наши же, видя, что немцы не прочесывают лес, поняли, что их мало, вернулись к укрытию и обнаружили, что раненых нет на месте, их уже увели немцы. Тогда решили атаковать немцев и отбить раненых. Завязался бой и разведгруппа запросила помощь у батальона, а в это время Лукин решил сбежать. Сбежать это громко сказано, т.к. он мог только ковылять после ранения ноги и большой потери крови из-за ранения руки. В тот момент, когда он ковылял прочь от немцев, на помощь разведгруппе подтянулось усиление, ведь до прямоугольного леса от Песочни – Дроздова всего около 1.5 км. Кто-то из немцев увидел ковыляющего пленного, пытающегося скрыться, и срезал его очередью по ногам из автомата или пулемета. Стрелявший ведь не знал, что это генерал, а по ногам стреляют, когда хотят предотвратить побег.
Лукина без сознания отвезли в больницу.
В интервью Симонову Лукин ничего не говорил про орудийную стрельбу, т.е. его пленили и затем подстрелили до артподготовки в 10:45.
У немцев начались поиски виновных в том, что подстрелили уже пленного генерала, кто-то донес, как было дело. Вместо наград нависла угроза взысканий. Но, т.к. Лукин остался жив, ведь его допросили уже на следующий день, то дело решили замять, приукрасив доклад о бое, в результате которого Лукин был пленен, а затем ранен выстрелом из русской винтовки. Вот откуда в донесении появилась эта фраза. Ведь нельзя же всерьез утверждать, что немцы проводили экспертизу пули, которой был ранен в ногу Лукин (да и пуля, скорее всего, не осталась в ноге).
С учетом сказанного выше можно изучать доклад, который приведен в приложении 2.

Несколько слов о приложенной к докладу схеме (прил.223). В нижней ее части указан масштаб 1:25 000. Однако это неверно. Для выяснения истинного масштаба на фрагмент немецкой схемы был наложен фрагмент карты Генштаба КА в масштабе 1:100 000. Отчетливо видно, что по стороне одного квадрата карты ГШ КА ложится 2 квадрата немецкой схемы, что однозначно определяет масштаб немецкой схемы как 1:50 000.

Фрагмент схемы, приложенной к докладу, с наложенным фрагментом карты ГШ КА.

Далее привожу схему боя (прил.223) [36], на нее нанесены действия немецких разведгрупп, последующее усиление и место, куда после пленения вывели Лукина.

Схема района боя и место ранения Лукина.

Приложение 1
Допрос генерал-лейтенанта Лукина 16.10.1941. 
Текста допроса нет, но есть отчет разведотдела 7-го ак о допросе от 21.10.1941 [37].
Мой перевод:
«Ген.л-т Лукин, командующий 19 армии, попал в плен 15.10 тяжелораненым у Ленкино. Еще в этот же день, вероятно в полевом лазарете 23-й пд, ему была ампутирована правая нога.
В коротком допросе генерала 16.10 было подтверждено, что в котле у Вязьмы, кроме его армии, были еще части 24-й и 32-й армий. На остальные вопросы, касающиеся военного дела, он отказался (отвечать), со ссылкой на свою воинскую присягу.
Генералу 50 лет, офицер царской армии, с 1919 является членом компартии (большевиков) и кадровым офицером Красной армии.
По соображениям безопасности своей семьи он попросил, чтобы в сообщении о его пленении было указано, что он попал в немецкие руки тяжелораненым, а не сдался в плен. Он хотел бы иметь оружие в своих руках, чтобы самому покончить с жизнью»

Из последней фразы следует, что пистолет он действительно потерял, иначе бы застрелился.
Также надо обратить внимание на населенный пункт Ленкино, около которого подстрелили Лукина после пленения. Место ранения, после того как он был взят в плен, нанесено на схему боя.

А вот как Лукин сам описал этот допрос в интервью Симонову:
М.Ф.:...Очнулся я, уже — теперь-то я знаю это — в Семлево, в школе (в полевом госпитале 23-й пд, А.М.). Пришел в себя, открыл глаза. Сначала не понимаю, где я. Посмотрел — раненые. Потом все вспомнил. Сердце сжалось. Армия погибла, я в плену. И в это время открывается дверь: «Ахтунг!», входят три офицера, два полковника и подполковник, полковник подходит к моей кровати и на чистейшем русском языке говорит: «Нам ваши пленные сказали, что вы командующий 19-й армией. Чем вы можете это доказать?» Я говорю, я не знаю, где у меня документы. Унтер-офицер достает мое обмундирование из-под кровати, оно все в крови. Вынули удостоверение личности. Он спрашивает: «А почему здесь написано — командующий 16-й армией?» Я говорю: «Был и 16-й, был и 20-й, а теперь 19-й». Вмешивается подполковник: «А мы господина генерала ждали еще в Смоленске, но ему тогда удалось из двух котлов наших уйти». Я промолчал, ничего не сказал. Потом вынимает партийный билет, посмотрел: «О, старый член партии. Это вам теперь не нужно, — и в печку бросил. — А удостоверение вам пригодится, держите его, когда поедете в Германию. Нам известно, что с вами было еще пять генералов. Скажите их путь, маршруты их». Я промолчал.
Потом он стал спрашивать, какие дивизии ушли, сколько, какие резервы и так далее. Я ему говорю — Господин полковник, а если бы вы были на моем месте, вы рассказали бы все и предали свою родину?
Он говорит — Нет.
— А почему же вы тогда меня спрашиваете? Я вам больше ничего не скажу. То, что меня касается, вы меня, пожалуйста, спрашивайте, а про это я говорить не буду.
В прошлом году я был в Германии, рассказал об этом случае. Они нашли этого человека. Написано письмо по-немецки. Он пишет про мужество этого генерала — Я был ярый нацист, я всецело шел за Гитлером. А когда были сильные бои, увидел русского генерала, так мужественно ранения переносящего, и когда немецкие офицеры спрашивали у него военные тайны, он так смело отвечал им, это меня натолкнуло, что не так-то легко с ними нам будет справиться.
Потом еще события были, и это дало ему толчок пересматривать свои позиции. Может быть, он красит все это, но пишет в таком духе.
Потом они напечатали разговор с ним в какой-то статье.
Когда я им так ответил, они отдали мне салют, значит, взяли под козырек, сказали, что больше мы вас затруднять не будем, и ушли. А между собой по-немецки говорят — об этом он пишет — Мы уважаем точку зрения этого генерала»

Каждый может сравнить, насколько точно по смыслу Лукин описал этот допрос.
В интервью Лукина надо обратить внимание на фразу о пяти генералах. Один из них – он сам, еще он назвал фамилии двух – это замком Запфронтом генерал-лейтенант Болдин И.В., зам. по тылу 19-й армии генерал-майор Андреев Д.И.
Однако Бушманов в своих воспоминаниях указывает, что единовременно у Подрезовских высот (8 км восточнее Песочни) собралось около 10 генералов.

Приложение 2
Сопроводительное письмо и доклад о бое 15.10.41.

Сопроводительное письмо 487-го пп в 267-ю пд (прил. 220 к журналу) от 19.10.41 [38], к которому был приложен доклад 1-го б-на от 18.10.41 (прил.221, 222) со схемой боя (прил.223).
Перевод мой:
«Прилагается доклад о бое, во время которого был пленен русский генерал-лейтенант Лукин, с просьбой принять к сведению»

Доклад о бое 15.10.41 написан 18.10.41 [39]:
Перевод мой:
18.10.41
1-й б-н 487-го пп
Доклад о ходе бое, который привел к пленению русского ген.л-та Лукина.
«Согласно приказу полка от 15.10.41 1-й б-н 487-го пп имел задачу 15.10.41 усиленными разведгруппами в границах действия на 13.10 еще раз в с-в направлении провести поиски разбитых русских.
Для этого было выделено по 1 взводу с приданным тяжелым пулеметом от 1-й и 2-й роты под непосредственным командованием л-та Маслова. Разведгруппам была придана радиогруппа.
В 7:45 выступили обе разведгруппы из Песочни и Дроздова.
В то время как слева действующая группа 1-й роты прошла треугольную рощу без сопротивления противника, взвод 2-й роты, вскоре после того, как вошел в прямоугольную рощу, столкнулся с такой сильной обороной, что дальнейшее продвижение было невозможно. Большие потери и сильный оборонительный огонь вынудили командира разведгруппы залечь и запросить у л-та Маслова усиления. Л-т Маслов повел часть своей группы в лоб, в то время как остатки группы охраняли с-з часть леса. Однако сразу не удалось, приблизиться к противнику. Чтобы преодолеть упорное сопротивление, л-т Маслов затребовал немедленно у б-на подкрепление. На это требование командир майор Раутерберг подтянул с частью штаба к прямоугольной роще основные силы 2-й роты, 2 группы (отделения) тяжелых минометов, один взвод тяжелых пулеметов и один взвод легких пехотных орудий.
Т.к. винтовочным огнем и огнем тяжелых пулеметов сопротивление не было преодолено и разведгруппа 2-й роты отошла к опушке рощи, командир приказал провести в течение четверти часа огневую подготовку тяжелыми минометами и легкими пехотными орудиями с 10:45 до 11:00. Затем выступила вся 2-я рота под командованием л-та Бекерта в атаку на прямоугольную рощу, во время которой 1-я рота одним взводом охраняла с-з часть прямоугольной рощи, одним взводом тяжелых пулеметов действовала из треугольной рощи своим огнем с восточной оконечности треугольной рощи, отсекая с с-в стороны прямоугольную рощу. В то же время ю-в сторона рощи охранялась одним взводом с тяжелыми пулеметом. КП б-на сначала находился перед западной оконечностью прямоугольной рощи, а затем после огневого удара переместился на восточную оконечность треугольной рощи. После сильной подготовки продвинулась 1-я группа 2-й роты через заросли и сильный оборонительный огонь противника ближе к построенному укрытию, которое было частично замаскировано немецкой плащ-палаткой. Несмотря на прицельный винтовочный огонь кукушек, удалось солдатам Хауснеру и Керштену подобраться к входу и сдернуть плащ-палатку. За плащ-палаткой в укрытии находились несколько офицеров и одна женщина. Лишь после угрозы применить гранаты некоторые вышли наружу, в то время как один офицер застрелился. Среди пленных находился ген.л-т Лукин и его адъютант. Генерал Лукин, после того, как был изъят важный картографический материал, ефрейтером Штеком был направлен за взвод, т.к. вывезти пленных вследствие возобновившегося отчаянного сопротивления было невозможно. Здесь ген.л-т Лукин вновь был ранен выстрелом из русской винтовки в ногу. Со стрелками из пистолетов и винтовок было покончено в ближнем бою.
2-я рота пробилась до с-в окраины рощи, в то время как от б-на для усиления левого крыла действовавший взвод 1-й роты натолкнулся на особенно упорное сопротивление в северной оконечности прямоугольного леса и залег под сильным огнем упорно обороняющегося противника. Противник оборонялся во всех смыслах отчаянно. Т.к. КП б-на продолжал находиться под огнем, генерала не смогли немедленно доставить на КП б-на и вместе с собственными ранеными отправили на попутном грузовике 23-й пд. Наконец были пленные, (взятые) вместе с генералом доставлены на КП б-на. Здесь был немедленно произведен допрос пленного адъютанта с помощью переводчика б-на, которого спрашивали о командующем 12-й русской армии генерал-лейтенанте Лукине. Установленная прямо здесь связь, дала возможность немедленно отправить этот допрос с КП б-на в полк. Из полка последовали «сердечные поздравления, это правильно/справедливо» что вызвало на КП и во всех действующих частях большую радость и побудило, несмотря на раннюю темноту и сильный снегопад, взвод л-та Бергера и 1-ю роту вновь выступить против последних очагов сопротивления»

Противоречия.
1. в конце доклада указано, несмотря на раннюю темноту и сильный снегопад, взвод л-та Бергера и 1-я рота вновь выступили против последних очагов сопротивления.
Это утверждение недостоверно, т.к. противоречит радиопереговорам 15 октября, которые состоялись в 20:30, о том, что зачистка была прервана в 17:50:
«Разведгруппа 1-го б-на, которая прочесывала правый угол леса с-в Песочня, наткнулась при зачистке на сильное сопротивление. В 17:50 операция из-за наступления темноты была прервана»
Ранее уже было установлено, что зачистку прервали еще до 17:00. Таким образом, после того как зачистка была прервана и до 20:30 никаких боевых действий уже не велось. Очевидно, что их не было и позже, т.к. была полная темнота и сильный снегопад.
Если бы рощу прочесали полностью, то были бы убиты или попали в плен и Болдин и Андреев и многие другие офицеры и солдаты. Однако, ни Болдин, ни Андреев, ни другие офицеры в плен не попали, а это значит, что рощу не прочесывали.

2. Утверждается, что пленные были взяты после подтягивания артиллерии, артподготовки в 10:45 и сильного боя.
Однако это не соответствует словам Лукина о том, что их взяли в плен без боя:
«И мы задремали. Вдруг прибегают адъютанты, прикрепленные ко мне, и говорят: «Товарищи, выходите. Немцы…»
Очевидно, что здоровые бросили раненых после первых же выстрелов немцев по роще. Раненые попали в плен, а бой начался уже после пленения, т.е. произошло именно так, как описал Лукин.
Далее. В докладе утверждается, что раненые были взяты в плен в бою, причем продолжался прицельный огонь «кукушек».
Однако Лукин так описал эпизод пленения:
«Немцы… Нас быстро обыскали. У меня все отняли… Книжечку смотрит: «Генерал! Генерал!» Тут сразу сбежались все немцы — генерала поймали. Подошел фельдфебель, разогнал немцев… А Можина увели уже, всех особистов увели и часть офицеров, которые здесь были. Остался я и несколько командиров»
Т.е. как видим, никакого боя нет, нет прицельного огня «кукушек», наоборот немцы сбежались, обыскивают и рассматривают пленного генерала.

3. Фраза из доклада «Со стрелками из пистолетов и винтовок было покончено в ближнем бою» просто противоречит фактам, т.к. из находившихся в роще примерно 87 человек сначала были пленены несколько раненых, затем еще около 11 человек, сколько-то погибли в бою, но ведь остальные остались живы и затем вышли из окружения, в том числе генералы Болдин и Андреев. Причем из этой прямоугольной рощи невозможно было выйти до наступления темноты, т.к. с северо-восточной стороны по открытой местности идет дорога Ленкино – Аверкова, которая простреливалась 4 пулеметами, а дальше пойма реки Осьмы. Совершенно очевидно, что немцы прекратили бой еще до наступления темноты из-за высоких потерь и лес не прочесали до конца. Тем более, что эта прямоугольная роща находилась в полосе действий соседней 23-й пд.

Источники
1 Публикация Алексея Симонова в Новой газете № 18 от 20.03.2015, ссылка https://www.novayagazeta.ru/articles/2015/02/20/63131-intervyu-kotorogo-kak-budto-ne-bylo
2 NARA T-314 R-1098 F. 0233
3 Вероятно имелось в виду Западное направление
4 http://www.konkurs.senat.org/article/General_lukin.html
5 Новая газета № 20 от 27.02.2015, ссылка https://www.novayagazeta.ru/articles/2015/02/27/63207-oborona-moskvy-pod-smolenskom
6 NARA T-315 R-461 F. 0142
7 Новая газета № 23 от 6 марта 2015 г., ссылка https://www.novayagazeta.ru/articles/2015/03/06/63312-otstuplenie-raneniya-i-plen-generala
8 Бушманов…Архив РОА
9 Андреев Дмитрий Иванович, биография http://myfront.in.ua/biografiya/a/andreev-dmitrij-ivanovich.html
Награжден неоднократно, но наградной лист только один http://www.podvignaroda.ru/?n=46960271
10 Стученко А. Т. Завидная наша судьба. — М.: Воениздат, 1968.— Изд. 2-е, испр. и доп, текст по ссылке http://militera.lib.ru/memo/russian/stuchenko_at/05.html
11 И. А. Толконюк. «Раны заживают медленно. Записки штабного офицера» — «Центрполиграф», 2017 — (Наш XX век), С.140
12 ЦАМО Ф. 208 Оп. 2526 Д. 89 Л. 145
13 воентехник 2-го ранга Никаноров Евгений Алексеевич. ЗапФ 229-й обс 134-й сд (в документе ошибочно указана 143-я сд), пропал без вести между 01.10.1941 и 31.12.1941, Смоленская обл., ЦАМО Ф. 33 Оп. 11458 Д. 105 Л.220 об, по ОБД №3271490
14 лейтенант Куракин Анатолий Петрович, 12.02.1922, г.Кирсанов, 147 тбр, попал в плен 27.10.1941 в районе Вязьмы, шталаг IV B №214532, ЦАМО Картотека военнопленных офицеров, по ОБД №272065033, №4653991, №73774843, освобожден из плена №74468439
15 NARA T-315 R-460 F. 1011
16 NARA T-315 R-1843 F. 1019
17 NARA T-315 R-1843 F. 1030
18 Можин Андрей Павлович (в ОБД, Подвиг и Память данных нет), начальник Особого отдела НКВД 24-й Армии (1902, с. Варварино Белевского уезда Тульской губ. ). Родился в семье крестьянина-бедняка. Русский. В ВКП(б) с 12.1926 (исключен 10.1941, перерыв партстажа до 01.1945; вновь исключен 29.03.1973 Новосибирским обкомом «за неуплату партийных взносов с 1965»). Образование: вечерний комвуз, Ярославль 1932; Военно-транспортная академия РККА 01.1934–03.1939. Рабочий в хозяйстве подрядчика Лосева, Тула 04.1916–07.1918; рабочий железобетонного завода, Москва 07.1918–05.1924. В РККА: рядовой 13-го отдельного ж.-д. батальона 09.1924–08.1925; в школе военных сообщений РККА, Ленинград 08.1925–09.1929; командир взвода, командир роты, политрук роты 8-го жел.-дор. полка, Рязань 09.1929–12.1931; командир взвода учебного ж.-д. полка, Ярославль 12.1931–02.1933; командир -военком в/ч 2829, Гороховец 06.1933–01.1934.
В органах НКВД: начальник ОО НКВД СибВО 09.03.1939–06.1941; начальник ОО НКВД 24-й армии 06.1941–10.1941. Был ранен, находился в немецком тылу, Вязьма 10.1941–04.1942; арестован немецкими властями, сидел в лагере для военнопленных, с. Барауха Витебской обл. 04.1942–03.1943; партизан партизанского отряда, Невель 03.1943–05.1943; в резерве ГУКР СМЕРШ, Москва 05.1943–02.12.1943; уволен с передачей на общевоинский учет 02.12.1943. Начальник сектора моб. резервов Томской ж.д. 01.1944–04.1947; гл. инженер Чернореченского СМУ, Новосибирской обл. 04.1947–09.1948; начальник отдела капитального строительства, Новосибирск 09.1948–06.1949; начальник бетонного завода, инженер-технолог, сотрудник УИТЛ и Строит-ва № 600 (п/я 53) МВД, Новосибирск 06.1949–05.1953; начальник отдела рем. поезда № 18, Мошковский район Новосибирской обл. 05.1953–02.1954; ст. инженер головного ремонтно-восстановительного поезда № 18, Мошковский район Новосибирской обл. с 02.1954.
Звания: капитан; майор ГБ 04.02.1939; бригадный комиссар.
Награда: медаль «За доблестный труд в Великой Отечественной войне 1941–1945»
Петров Н.В. Кто руководил органами госбезопасности, 1941 – 1954: Справочник / Междунар. о-во «Мемориал», РГАСПИ, ГАРФ, ЦА ФСБ России. – М.: О-во «Мемориал», «Звенья», 2010. текст по http://forum.patriotcenter.ru/index.php?topic=54493.0
19 NARA T-314 R-348 F. 0962
20 NARA T-315 R-1843 F. 1030
21 NARA T-314 R-348 FF. 0963, 0964
22 NARA T-315 R-1843 F. 1019
23 NARA T-314 R-351 F. 0203
24 NARA T-315 R-1843 F. 1031
25 NARA T-314 R-348 F. 0962
26 Никифоров Николай Васильевич, 1913 г.р., ст.лейтенант, ЦАМО Ф. 58 Оп. 818883 Д. 1487 Л. 53, по ОБД №66059389
27 Награды:
1. ст. лейтенант помначштаба 25-го гв кп 11-й гв кд, медаль «За отвагу» 22.12.1942, ЦАМО Ф. 33 Оп. 686044 Д. 925, по базе «Память народа» №22574324
2. гв. капитан, помначштаба 1-го гв кавполка 11-й гв кавдивизии, Орден Красной Звезды 29.04.1943, ЦАМО Ф. 33 Оп. 682526 Д. 729, по базе «Память народа» №16646297
3. гв. капитан, начштаба 37-го гв кп 11-й гв кд, Орден Отечественной войны II степени 30.10.1943, ЦАМО Ф. 33 Оп. 686044 Д. 470, по базе «Память народа» №18618647
4. гв. капитан, начштаба 37-го гв кп 11-й гв кд, Орден Красного Знамени 12.03.1944, ЦАМО Ф. 33 Оп. 686044 Д. 4165 по базе «Память народа» №21099347
5. 06.04.1985 награжден к 40-летию Победы, юбилейная картотека, по базе «Подвиг народа» №1512938059
28 NARA T-315 R-1843 F. 0393
29 Орлов Алексей Федорович,1887/1889, 19 А, военврач 1 ранга, хирург, пропал без вести, 10.1941, ЦАМО Ф. 58 Оп. 18001 Д. 1123, по ОБД: №№ 8658275, 67375311 73747125 74297579 74598321 79726512
вышел с территории занятой противником на пересыльном пункте 4-й Уд. А с 6.5 по 23.9.43.
30 NARA T-315 R-1843 F. 1019
31 NARA T-315 R-1843 F. 0394
32 NARA T-315 R-1843 F. 0404
33 NARA T-315 R-1842 FF. 0967, 0968
34 NARA T-315 R-1843 FF.1030, 1031
35 NARA T-315 R-1843 F. 0411
36 NARA T-315 R-1843 F.1032
37 NARA T-314 R-348 F. 0962
38 NARA T-315 R-1843 F.1029
39 NARA T-315 R-1843 FF.1030, 1031
40 NARA T-315 R-408 F.1188