Дело РНИИ. Королев, Глушко, Клейменов, Лангемак

👁 11.1K 11:16 - 24/Фев/17  Volchonok (9 лет 7 месяцев)
Аватар пользователя Volchonok

Пару месяцев назад я принял участие в обсуждении статьи «Так за что дали срок Королёву?» , в которой в частности было обвинительное заключение.  Что меня удивило так это интерпретация событий участниками сообщества, которые не находили никакого диссонанса между текстом обвинительного заключения и тезисами заметки, в которых утверждалось что Королева осудили за растрату. Я решил разобраться этих событиях и представляю вашему вниманию материал из трех статей посвященный началу дела ракетного научно-исследовательского института и последующим событиям.

«ДЕЛО» С.П. КОРОЛЕВА

Глушко Александр Валентинович (сын конструктора В.А. Глушко – V.) - один из ведущих специалистов по истории советской пилотируемой космонавтики, биограф авторов «катюши» И.Т.Клейменова и Г.Э.Лангемака. В 1993 году окончил Школу Востока (Индия) по первому разряду, в 1996 году - Военную академию Архистратига (Индия) по первому разряду и получил диплом военного дипломата-посредника, в 2006 году - факультет архивной деятельности ИАИ РГГУ. Автор более 80 публикаций по истории космонавтики и техники, один из авторов справочника «Советские и российские космонавты 1960-2000». С 2004 года академик-секретарь Геральдической секции Международной академии духовного единства народов мира (при ЮНЕСКО). С июля 2006 года полковник ФСК. В 2000-2001 годах занимался поиском беспризорников. В настоящее время - главный специалист пресс-службы НПО «Энергомаш» имени академика В.П.Глушко. Лауреат премии имени академика В.П.Глушко за 2005 год (НПО «Энергомаш»).

(Так в оригинале, лично мне список рыгалий показался странным, поэтому я решил отыскать другой вариант биографии автора, он представлен ниже, почему в космическом альманахе она именно такая я не знаю, - V.).

 

 

Ты плод греха, чадо змеи, кара небес...

Смерть в кой века тайны семьи спрячет от глаз...

Вражда, вражда, вражда вчера и сегодня...

Вражда, вражда за так, без явных причин...

Сестра любви, вражда, как подлая сводня,

Сестра любви со смертью сводит мужчин...

«Ненависть», мюзикл «Ромео и Джульетта»

12 января 2007 года мировая общественность отмечала 100-летие со дня рождения одного из пионеров советского ракетостроения, дважды Героя Социалистического Труда, лауреата Ленинской премии, академика Сергея Павловича Королева.

Его заслуги перед космонавтикой настолько огромны, что нет смысла их увеличивать еще больше, отнимая у других и приписывая ему. Однако на протяжении многих лет происходит обратный процесс. И все зашло настолько далеко, что талантливый администратор, обладавший уникальным даром - объединения огромного количества людей вокруг одной великой идеи, превратился (по меткому выражению академика В.П.Глушко) в «отца-одиночку советской космонавтики». Кроме того, никому не нужное возвеличивание Сергея Павловича со стороны его (как бы) сторонников привело к тому, что у непосвященных в «тайны мадридского двора» людей напрашивается вопрос: а если все отнятое и приписанное С.П.Королеву вернуть законным владельцам, получится, что сам Сергей Павлович ничего не сделал? Иначе зачем приписывать?..

Вопрос правомочен и закономерен, а потому... Мне кажется, что избегнуть подобного отношения к заслуживающему вечной памяти и благодарности людской можно, только говоря о том, что было на самом деле...

В контексте этого мне хотелось бы рассмотреть одну слишком часто обсуждаемую в печати проблему - причину ареста С.П.Королева. Что ей предшествовало, и каковы ее предпосылки... Какую роль в этом деле сыграл будущий академик В.П.Глушко, которого чаще других называют виновником этого, и кто на самом деле виноват в этой трагедии...

Начало репрессиям в Реактивном научно-исследовательском институте (РНИИ) положило «заявление» А.Г.Костикова, написанное им в 1937 г., вскоре после февральского Пленума ЦК ВКП(б), и направленное непосредственно в ЦК ВКП(б) - Н.И.Ежову. В нем он, в частности, заявлял:

«Раскрытие контрреволюционной троцкистской диверсионно-вредительской шайки, их методов и тактики настойчиво требует от нас, вновь еще глубже присмотреться к нашей работе, к людям, возглавляющим и работающим на том или ином участке Ин-та. Конкретно я не могу указать на людей и привести факты, которые давали бы достаточное количество прямых улик, но, по моему мнению, мы имеем ряд симптомов, которые внушают подозрения и навязчиво вселяют мысль, что у нас не все обстоит благополучно. В основном мне кажется, что методы руководства работой и вся наша система направлены на заниженные темпы в работе и на неправильное ориентирование...

...Эти вопросы имеют уже большую давность, но результаты настолько мизерны, что трудно поверить, чтобы люди технически грамотные и преданные могли до сих пор упорно топтаться на месте. Работы по двигателям на жидком топливе начаты Глушко в Ленинграде /Газодинамическая Лаборатория/ еще в 1928 году. При чем он начал работать сначала с одним топливом /бензин - жидкий кислород и затем, кажется в 1929 году, перешел на керосин - азотная кислота. Таким образом, в течение 7-ми лет ведется работа целой группы людей под руководством Глушко над освоением двигателя, и, нужно сказать, до сих пор этот вопрос не решен. Вокруг работ Глушко в прошлом, и даже теперь создана большая шумиха. Этот человек и в ГДЛ и в Институте расценивается со стороны дирекции очень высоко.

Достаточно указать, что Глушко все время получает высокую персональную ставку, и в прошлом даже состоял на Инснабе... Я утверждаю, что в производстве были явно принят система абсолютно негодная, тормозящая развитие. Это тоже не случайный факт. Дайте мне все\ материалы и я со всей очевидностью докажу фактами, что чья то рука возможно по неопытности тормозила работу и вводили государство в колоссальные убытки. В этом повинны Клейменов, Лангемак и Надежин, в первую очередь...»1

Вслед за этим «25 марта 1937 г. в институте состоялось партийное собрание, на котором перед РК ВКП(б) был поставлен вопрос о дальнейшем пребывании в партии Клейменова за его антипартийные поступки».2

А в мае 1937 г. в институте начинаются широкие поиски «врагов» теперь уже среди его сотрудников. За подписью секретаря парткома Н.Белова заготавливаются письма-запросы не беспартийных, наиболее талантливых сотрудников института, с целью сбора на них компромата В этих письмах содержались запросы на В.А.Артемьева, В.П.Глушко - 2 письма, Г.Э.Лангемака 4 письма, С.П.Королева - 2 письма, Ю.А.Победоносцева и других - всего на 14 сотрудников. Все они заканчивались одной и той же фразой:

Ответ и материалы, необходимые для парткома НИИ-3 для определения возможного приема его в кандидаты ВКП(б), прошу выслать по адресу НИИ 

На самом же деле ни один из перечисленных сотрудников заявления в партию не подавал. С.П.Королев был только сочувствующим, а остальным это было не надо.

Вслед за разоблачением «троцкистско-бухаринского блока» раскрывается «военно-фашистский заговор в РККА». 12 июня 1937 г., как главный организатор «заговора», будет расстрелян М.Н.Тухачевский. С этого дня начнет свой отсчет разгул политических репрессий в стране. Воспользовавшись ситуацией, к борьбе против И.Т.Клейменова присоединяется бывший работник РНИИ Л.А.Корнеев, друг А.Г.Костикова, с 1934 г. активно боровшийся за освобождение И.Т.Клейменова от должности директора РНИИ и неоднократно писавший на него в высокие инстанции. Через два дня после расстрела Тухачевского он напишет К.Е.Ворошилову:

«...Но к нашему огорчению во главе института был поставлен некто Клейменов... Дело о его руководстве необходимо расследовать - чем раньше, тем скорее будут собраны материалы о Клейменове и его соратниках тем больше пользы получит страна». И далее: «...И вот только теперь, в свете последних событий, как-то стало ясно, что Клейменов - тоже вредитель, стоящий за спиной подонков человечества, - исключительных мерзавцев XX века Пятакова, Тухачевского и др. »3

Теперь за И.Т.Клейменовым в институте установлен негласный контроль, а потому реакция на любые его действия незамедлительна. Это видно из заявления в партком инженера Д.А.Шитова, датированного 8 июля 1937 г.:

«Считаю своим долгом заявить партийному комитету, что предполагающееся со стороны директора института выделение из группы № б (нач. гр. тов. Костиков) объекта № 204 и передача его во вновь организующуюся группу под руководством инженера Глушко необоснованно и неправильно... Мною, под непосредственным руководством со стороны нач. группы тов. Костикова, сразу же данная работа по объекту была поставлена с головы на ноги... Необходимо отметить, что во всей этой работе по объекту 204 нач. группы тов. Костиковым было уделено максимум внимания и чувствовалось конкретное руководство, как нач. группы, а также внесено много дельных предложений. Иначе говоря, с того момента как объект 204 было поручено вести мне и под руководством тов. Костикова, то результаты работы появились уже налицо...»4

Нетрудно догадаться, по чьей инициативе появилось это заявление и кому оно было выгодно.

Для обследования деятельности института в РНИИ направляется комиссия во главе с заведующим отделом науки научно-технических изобретений и открытий ЦК ВКП(б) Бауманом. Выводы об итогах проверки будут изложены 16 июля 1937 г. в письме Наркому оборонной промышленности М.Л.Рухимовичу:

 «Проведенное отделом науки ЦК ВКП(б) обследование Реактивного научно-исследовательского института (НИИ-3 НКОП) выявило, что в результате невнимания к нему 4 Главного Управления НКОП, неумелого руководства и голого администрирования директора Клейменова этот институт дезорганизован и мало продуктивен.

Исключительное значение НИИ-3 в разработке новых средств вооружения требует, как известно, особого внимания к подбору и проверке кадров, к организации охраны и установления порядка, предотвращающего деятельность в нем шпионов и вредителей. Однако этого нет...

В институте имеют место частые аварии, и только после нашего вмешательства введена система их расследования и изучения...

Считаем необходимым провести следующие мероприятия:

Немедленно укрепить руководство НИИ-3, сняв с этой работы т. Клейменова...

Считаем необходимым провести следующие мероприятия:

1. Немедленно укрепить руководство НИИ-3, сняв с этой работы т. Клейменова...

4. Обязать нач. 4-го ГУ НКОП упорядочить организацию работы в институте и очистить институт от подозрительных элементов...»5

 Через три дня на стол секретаря парткома НИИ-3 ложится заявление от М.К. Тихонравова, в котором впервые появляется имя С.П. Королева:

 «… Как можно охарактеризховать работу Королева по торпедам и ракетоплану? Работы эти, начаты еще в 1933-34 г. Сначала производились нормально. Но затем  все опыты были приостановлены. Причиной явилось то обстоятельство, что все объекты были переведны на двигатели Глушко , который по идее лучше удовлетворял тактико-техническим требованиям. Благодаря тому, что он был не доработан – естественно, приостановились и работы по торпедам.

Характерно, что с этим двигателем за последние два года не было ни одного пуска торпед!

Таким образом, важные оборонные работы были приостановлены. Без сомнения эту деятельность нельзя рассматривать вне влияния Лангемака.

МТ. 19.7.37»6

Перед тем, как это письмо попадет в следственное дело В.П.Глушко, М.К.Тихонравов еще дважды переправит дату, сначала на 19.7.38, потом на 19.8.39...

 

Выдержка из заявления М.К. Тихонравова с компроматом на С. П. Королева и с трижды переправленной датой. (ЦА ФСБ РФ, архивноследственное дело № Р-18935 (18102) Глушко Валентина Петровича. Публикуется впервые)

Однако И.Т.Клейменов успеет дать обстоятельную информацию о реальном состоянии дел в институте. 25 июля 1937 г. в рапорте на имя М.Л.Рухимовича, как бы подводя итоги своей деятельности, он сообщал:

 «НИИ-3 НКОП создан в 1933 г. постановлением СТО СССР и образован объединением Ленинградской Газодинамической лаборатории и Московской группы изучения реактивного движения.

Сферу деятельности Института составляет разработка проблем реактивного движения, как с теоретической, так и с практической сторон. В частности, Институт успешно работает над созданием конструкции ракетного мотора на жидком топливе и различными его приложениями, а также над разнообразными применениями, главным образом, боевых ракет на твердом топливе (порохе). Среди оборонной тематики Института большое мест отводится разработке ракетной артиллерии... ( Институт № 3 НКОП, по заданиям различных Управлений НКО, за эти годы разработал ряд артиллерийских образцов, которые прошли испытания, дали удовлетворительные результаты и по своим данным могли бы, казалось, рассчитывать на большее внимание со стороны соответствующих организаций... \

I.     Ракетные снаряды для вооружения авиации (работы по заданию У ВС РККА):

Разработан 82 мм ракетный осколочно-фугасный снаряд. Снаряд прошел полигонные и

войсковые испытания. В1936 г. чертежи для заказа валовой партии сданы АУ РККА. Разработав 132 мм ракетный осколочно-фугасный снаряд, со скоростью 400 м/сек. Чертежи сданы в 1936 г. для сдачи заказа промышленности.

Разработана 160 кг ракетная авиационная бетонобойная бомба калибра 203 мм, которая при разрыве дает объем воронки в 5-6 раз больше, чем обычная бомба того же веса, а по глубине проникновения уступает обычной бомбе весом 2000 кг. Ракетные бомбы 160 кг представлены не вооружение и переданы на валовое производство.

Помимо этого образца НИИ-3 разработал и провел испытание 250 мм бетонной бомбы вес® 360 кг, рассчитанной на пробивание бетона от 3 метров и 305 мм бронебойной бомбы весом 65< кг, предназначенной для пробивания палубки брони линкоров толщиной до 250 мм. Эта последняя задача до сих пор не могла быть разрешена ни одним образцом обычных бомб, hи  при какой высоте бомбометания.

II.     Ракетный снаряд для вооружения морских сил (работы по заданию УМС РККА):

Разработан 132 мм осветительный ракетный снаряд с установкой на торпедном катерt

Произведенные испытания в июле 1935 г. в Севастополе на море показали, что применение на торпедных катерах ракетных фугасных и осветительных снарядов вполне возможно I целесообразно. Комиссия, проводившая испытания, в своем заключении отмечает:

а) целесообразно применение установок этого типа для стрельбы фугасными 1 осветительными ракетными снарядами на судах любого типа и на рейдовых батареях;

б) необходимо снабдить все корабли в особенности большим количеством ракетных установок для стрельбы осветительными снарядами с целью... использования их для боевых целей ночью.

Разработаны 152 мм сигнальные и осветительные снаряды как дневного, так и ночного действия, опытные партии в 1936 г. предъявлены Управлению Морских Сил РККА для проведения полигонных испытаний.

III.    Ракетные снаряды, разработанные для АУ РККА: Разработан 40 мм сигнальные ракетные снаряды дневного и ночного действия. Результаты произведенных испытаний в 1936 году показали, что снаряд отвечает всем требованиям, предъявленным при разработке АУ РККА...

Разработан 68 мм сигнальный снаряд дневного действия и сигнально-световой снаряд... Чертежи на снаряды сданы в АУ РККА... Разработан 245 мм фугасно-ракетный снаряд, в августе 1936 г. закончены заводские испытания по доработке конструкции снаряда на меткость дальности порядка 10000 метров...

Из приведенного перечня оборонных работ, выполненных НИИ-3, соответствующими организациями сделаны шаги к продвижению на вооружение РККА лишь в отношении нескольких образцов: 82 мм, 132 мм осколочно-фугасные ракетные снаряды, а также 203 мм бетонобойная ракетная авиабомба, предназначенные для вооружения авиации. Эти объекты пущены на валовое производство.

Что же касается остальных работ, также успешно прошедших испытания, то они, по-видимому, включены в рубрику «резервных» работ соответствующих Управлений и дальнейшая работа над ними не производится.

Считая, что изложенное положение с рядом оборонных работ является ненормальным, т.к. замедляется оснащение Красной Армии рядом ракетных средств боевого и вспомогательного назначений, прошу Вашего расследования причин, тормозивших нормальное продвижение разработанных в НИИ-3 образцов и содействия в ускорении по внедрению заслуживающих внимания НКО снарядов на оснащение РККА...»7

А в то время, пока И.Т.Клейменов пытается противостоять развязанной против него кампании, партком повторно отправляет 24 конверта с письмами-компроматами на ведущих сотрудников института (сбор которых был начат еще в мае). К счастью, и они не достигнут своих адресатов, т.к. тоже будут извлечены из почтового отделения как подозрительные. Ознакомившись с их содержанием, И.Т.Клейменов незамедлительно извещает о случившемся секретаря Октябрьского РК ВКП(б):

«Вскрытием установлено, что все письма были написаны б/п сотрудником Бергером, а подписаны секретарем парткома Н.Г.Беловым (он же нач-к отдела кадров). Содержание писем сводится к запросам о выдаче имеющихся компрометирующих сведений о лицах, якобы принимающихся кандидатами в члены ВКП(б). Фактически ни одно лицо из прилагаемых запросов не подавало заявлений о вступлении в ВКП(б). Считаю, что за использование партийного органа т. Белов должен быть привлечен к партийной ответственности...»8

 

Не дождавшись решения Октябрьского РК ВКП(б) И.Т.Клейменов пишет в отдел кадров НКОП, а 15 августа 1937 г. в отдел науки ЦК ВКП(б) с требованием отозвать Белова. Но, как оказалось, эти попытки ни к чему не привели, изменить ситуацию он уже не смог.

На следующий день 16 августа 1937 г., по инициативе Белова, состоялось заседание бюро Октябрьского РК ВКП(б), на котором «И. Т. Клейменову был объявлен выговор с занесением в личное дело и сформулирована просьба в адрес Наркомата Обороны об освобождении его от должности директора института».2 На этом бюро И.Т.Клейменову даже не дали выступить, его сообщение было фактически сорвано грубыми выкриками из зала.9

Это же подтверждается и в интервью бывшего работника РНИИ Л.С.Душкина, данного им журналу «Крылья Родины»:

«...подавляющим большинством участников были осуждены, как порочные, уровень, стиль и методы руководства РНИИ в лице И. Т.Клейменова и Г.Э.Лангемака, характеризовавшиеся расколом коллектива, низким уровнем работ по пороховым PC, жидкостным ракетным двигателям и летательным аппаратам с ними, дезинформацией в корыстных целях об успехах работы РНИИ, разгромом кислородной тематики, расправой с неугодными сотрудниками и др... Репрессии в отношении Клейменова, Лангемака, а спустя полгода и в отношении Глушко и Королева последовали именно после проведения партийнохозяйственного актива...»10

 Как говорится, комментарии излишни.

Слева, директор PHИИ (НИИ-3) И.Т.Клейменов, осень 1937г. (Архив автора). Справа виновник репрессий в НИИ-3 НКОП, лжеавтор «катюши» Андрей Григорьевич Костиков, август 1941 г. (Архив автора)

2 ноября 1937 г. И.Т.Клейменов был арестован. В анкете арестованного в графе «место последней работы» он напишет: «заместитель начальника винтомоторного отдела ЦАГИ».П После ареста И.Т.Клейменова его жена обратится в НИИ-3 с просьбой вернуть личные документы ее мужа, хранившиеся в его сейфе, но ей в этом будет отказано. В эту же ночь был арестован и главный инженер НИИ-3 Г.Э.Лангемак. Причиной изменения должности послужила договоренность И.Т.Клейменова с начальником ЦАГИ Н.М.Харламовым о его (Клейменова) переходе на работу из НИИ-3. Они решили, что, отгуляв два отпуска, И.Т.Клейменов перед ноябрьскими праздниками уволится из НИИ-3 и после 7 ноября приступит к исполнению новых обязанностей. Однако арест Ивана Терентьевича помешал этому плану.

Историк ракетной техники Ю.Г.Демянко утверждает, что И.Т.Клейменов был уволен из НИИ-3 в августе 1937 г. Мною были просмотрены все секретные и несекретные приказы по личному составу РККА на 1937 г., но не в одном из них нет приказа об увольнении И.Т.Клейменова из НИИ-3 и переводе его на другую должность.

За весь 1937 г. есть только один приказ № 3898 от 3 декабря 1937 г. об увольнении И.Т.Клейменова «вовсе от службы». Этим же приказом был уволен и Г.Э.Лангемак. Причем оба руководителя НИИ-3 располагались в приказе в порядке старшинства, т.е. И.Т.Клейменов первым, а Г.Э.Лангемак следом за ним. Что лишний раз подтверждает тот факт, что И.Т.Клейменов из института уволен не был. На несколько дней позже был такой же приказ и на Н.М.Харламова. Но почему-то И.Т.Клейменов фигурировал не в одном приказе с ним, как со своим новым начальником, а в приказе со своим «бывшим» (если верить Ю.Г.Демянко) главным инженером.

До назначения нового директора института его обязанности исполнял военинженера 2-го ранга Л.Э.Шварц. В декабре 1937 г. во главе института был поставлен военинженер 1-го ранга (инженер-химик по образованию) Б.М.Слонимер, А.Г.Костиков же пока получил должность и.о. главного инженера. Однако приказа на назначение Б.М.Слонимера до конца 1937 г. не было, и утвердили его в этой должности только в 1938 г.

Но вернемся к бывшим руководителям Института, незаконно арестованным органами НКВД. Пока еще невозможно восстановить те события, которые происходили во время следствия, и потому никто не сможет гарантировать, что протоколы допросов, подписанные и И.Т.Клейменовым и Г.Э.Лангемаком, были составлены именно 16 и 15 декабря (соответственно). Вероятнее всего, даты, проставленные на них, условны. Ведь по материалам дела получается, что до 14 декабря И.Т.Клейменова не допрашивали вообще, а в этот день он, невиновный в предательстве и вредительстве, дал показания, в которых полностью признал свою вину. То же касается и Г.Э.Лангемака. Следователь М.Н.Шестаков с ним поступил более жестоко (в отличие от С.Луховицкого, который вел дело И.Т.Клейменова). 14 ноября 1937 г. он подделал заявление с признанием участия во вредительской организации, якобы написанное Г.Э.Лангемаком, с целью его дальнейшего шантажа. Вероятно, благодаря этому приему подпись конструктора появилась и на заготовленном заранее протоколе допроса, датированном 15 декабря 1937 г.

Показания, подписанные ими на следствии, стали первыми фактами, подтверждающими «вредительскую деятельность» как В.П.Глушко, так и С.П.Королева. Что же это были за показания?

Из протокола допроса И.Т.Клейменова:

«Вопрос: Кто помимо Вас является участником троцкистской организации в реактивном институте?

Ответ: Помимо меня участниками антисоветской троцкистской вредительской организации в реактивном институте являлись: Лангемак - мой заместитель, Глушко, Победоносцев, Королев и Шварц■ Свою вредительскую деятельность я проводил через указанных лиц...

...Вопрос: Откуда Вам известно, что Лангемак и др. перечисленные вами лица являлись участниками вредительской организации по институту?

Ответ: О том, что перечисленные мною лица являлись участниками вредительской организации в реактивном институте, мне известно со слов Лангемака. Все они по линии своей вредительской работы были исключительно связаны с Лангемаком...»12

Подследственный В. П. Глушко, конец марта 1938 г. (ЦА ФСБ РФ)

Подследственный Г.Э.Лангемак, середина ноября 1937 г. (ЦА ФСБ РФ)

Подследственный С.П. Королев, конец июня 1938 г (Фото из книги «Н.С. Королев. Отец»).

Наибольшее количество чужих показаний было подписано Г.Э.Лангемаком. И если Клейменов ограничился только упоминанием фамилий, то Г.Э.Лангемака вынудили подписать и «конкретные факты вредительства».

«...В 1935 году участником нашей организации Королевым были подготовлены чертежи крылатых ракет под кислородный двигатель, так как азотного тогда еще не было. Однако и с кислородным двигателем можно было бы провести все необходимые предварительные испытания, а затем уже при окончательной разработке торпеды, заменить кислородный двигатель азотным.

Я, Клейменов и Королев с целью затянуть работы по торпедам, договорились сдать заказ на первую серию на сторону, заранее зная, что там он будет медленно изготовляться, а Королеву начать строить вторую серию под азотный двигатель, не дожидаясь ни результатов испытаний первой серии, ни готовности азотного двигателя.

Заказ на первую серию торпед был сдан Королевым в мастерские Московского авиатехникума и там изготовлялся больше года.

Кроме того, лично я затягивал изготовление в мастерских второй серии торпед, а Королев, с целью скрыть истинные причины этого затягивания, все время вносил в чертежи изменения, требовавшие переделок уже изготовленных деталей. В результате первая серия торпед начала испытываться только в 1936 году, а вторая серия в 1937 году, т.е. и по этим об'ектам работы были нами затянуты на год.

В процессе разработки ракеты дальнего действия - на 25 клм. выяснилась возможность использования этих материалов в создании «высотной ракеты» предназначаемой для под'ема в верхние слои атмосферы регистрирующих научных приборов с целью изучения стратосферы.

Эти ракеты позволят получить высоты, недоступные стратостатам.

В середине 1935 года Клейменов с целью затормозить решение этой проблемы передал ведение работ Королеву. Королев, будучи участником нашей контрреволюционной организации, умышленно затягивал проектирование, не давал на эту работу конструкторских сил и задерживал лабораторию испытания.

В конце концов, в феврале 1936 года, когда проект был готов и чертежи сданы в производство, я дал указания мастерским выполнять этот заказ во вторую очередь.

Таким путем изготовление ракет было затянуто - до конца 1936 г.

После того как умышленная затяжка с доводкой высотной ракеты стала для всех ясной работа по ракете у Королева была изъята и передана в группу инженера Костикова, который ее подготовил к испытаниям в ноябре месяце 1937 года.

Таким образом, эта тема нами была затянута примерно на один год»13

Как видно из приведенной выше информации, у следователя М.Н.Шестакова был хороший помощник, работавший в НИИ-3, который и предоставил сведения, необходимые для составления протокола этого допроса. Оставалось только поставить под текстом подпись Э.Лангемака. Что и было сделано.

Выдержка из «показаний» Г.Э.Лангемака, подписанных им 15 декабря 1937 г. (ЦА ФСБ РФ, архивно-следственное дело № Р-3284 Лангемака Георгия Эриховича. Публикуется впервые)

Получив нужную информацию, руководство НКВД 10 и 11 января приговорило И.Т.Клейменова и Г.Э. Лангемака к расстрелу.

Кроме Глушко и Королева, в члены организации были записаны и другие сотрудники НИИ: Шварц, Воднев, Победоносцев, Глухарев, И.С.Александров и Петров. Однако никто из них не пострадал. Это еще раз подтверждает тот факт, что расправа велась целенаправленно и только над теми сотрудниками института, кто в данный момент мог помешать Костикову и его помощникам при реализации их планов.

Избавившись от руководителей НИИ-3, А.Г.Костиков, как «главный режиссер» этого трагиспектакля, развернул бурную деятельность по разоблачению арестованных «врагов народа», требуя от В.П.Глушко и С.П.Королева, чтобы они выступили на собрании со словами их обличения.

А когда они отказались, стал угрожать:

- Вы еще пожалеете об этом!

И свою угрозу он выполнил. В дни расстрела И.Т.Клейменова и Г.Э.Лангемака (случайно ли?) в партком института поступят еще четыре «заявления» о деятельности В.П.Глушко, а в институте начнется его травля. 13 и 20 февраля 1938 г. состоялись заседания ИТС, на которых деятельность В.П.Глушко названа как «вредительская». Особый упор делался на написание совместно с Г.Э.Лангемаком «вредительской книжки» «Ракеты, их устройство и применение».

В феврале 1938 г. (точная дата отсутствует, но вероятнее всего, это было сразу после последнего ИТС) НКВД заготовило постановление на арест, ход которому дали только в марте. Интересен текст этого документа:

«Следствием по делу контрреволюционной троцкистской вредительской организации в Научно-исследовательском Институте № 3 (НКОП) установлено, что одним из активных участников этой организации является инженер института № 3 ГЛУШКО Валентин Петрович.

Арестованный быв. главный инженер института № 3 ЛАНГЕМАН Г.Э., называя ГЛУШКО участником контрреволюционной организации, показал:

«В середине 1935 года при одном из разговоров я спросил КЛЕЙМЕНОВА, есть ли у него такие люди, на которых он опирается во вредительской работе, на что он мне ответил, что весь состав группы он мне не сообщит по соображениям конспирации, а может назвать мне одного участника группы инженера ГЛУШКО, который привлечен им в одно время со мной и что с ГЛУШКО я могу говорить, как со своим человеком.

Я знал ГЛУШКО, как антисоветски настроенного человека. Поэтому сообщение КЛЕЙМЕНОВА вхождении его во вредительскую организацию меня не удивило, а в дальнейшем я установил с ним личный контакт по антисоветской работе...»

Участник организации КЛЕЙМЕНОВ, бывший начальник института № 3 подтвердил показания ЛАНГЕМАН, также назвав ГЛУШКО участником антисоветской троцкистской организации.

По указаниям КЛЕЙМЕНОВА и ЛАНГЕМАКА, ГЛУШКО вел активную вредительскую деятельность в Научно-Исследовательском Институте, направленную на срыв научно- исследовательских работ по реактивным двигателям, генераторам и торпедам, чтобы не допустить в армию новых образцов вооружения, главным образом для авиации. С целью срыва вооружения РККА воздушными торпедами ГЛУШКО с 1934 года до 1936 года срывал разработку опытного образца азотного двигателя, необходимого для этой воздушной торпеды.

В течение 1937 года ГЛУШКО тормозил разработку газогенератора для морских торпед, представляющую громадную ценность для военного морского флота.

В 1936 году ГЛУШКО взорвал ракетный двигатель, предназначенный для установки на ракетах наземного действия...».

И, как самые веские доказательства участия в троцкистской организации, приводятся три довода, оставленные на десерт:

«...Установлено также, что ГЛУШКО имеет связь с заграницей, откуда получал инвалюту.

По показаниям участника военно-офицерской организации на Украине - полковника БРЕСЛЕТ в эту организацию им был вовлечен отец ГЛУШКО - ГЛУШКО И. И., в связи, с чем в 1931 г. отец ГЛУШКО был арестован.

В 1932 году ГЛУШКО пытался переслать заграницу профессору ОБЕРТ материалы последних его достижений в области ракетной техники»14

 

23 марта 1938 г. Валентин Петрович был арестован. По имеющейся сейчас информации, он держался два с половиной месяца, и заявления, подписанные им (как бы) на следующий день после ареста, также являются провокацией следователя М.Н.Шестакова.

Ниже я привожу тексты обоих заявлений. Короткое действительно было написано В.П.Глушко, но не в марте, а в самом начале июня, второе же такая же подделка, как и заявление Г.Э.Лангемака.

«В антисоветскую организацию для вредительской и шпионской работы я был привлечен в 1933 году в г. Ленинграде бывшим начальником Газодинамической лаборатории Н.Я.Ильиным.

С 1934 г. лаборатория была реорганизована в институт и переведена в Москву, куда переехал и я, и по заданию Ильина установил антисоветскую связь с Клейменовым - начальником института и его заместителем - Лангемаком. Кроме того, я продолжал поддерживать связь с Ильиным, который оставался в Ленинграде»15

«Я, арестованный 23 марта 1938 г., не желая сопротивляться в даче показаний следствию об антисоветской деятельности, выразившейся в том, что я, будучи начальником подразделений института, не поддерживал мероприятий партии и правительства, потому что я являлся членом антисоветской организации, куда был завербован в 1933 году Ильиным Николаем Яковлевичем в г. Ленинграде, в то время когда он (Ильин Н.Я.) был начальником лаборатории, в которой я работал (Газодинамическая лаборатория Управления Военных Изобретений при Начальнике Вооружений РККА). По заданию Ильина Н.Я. я писал ему сводки о состоянии работ секретного характера, проводившихся в нашей лаборатории. Эти сводки я ему передавал регулярно еще с 1932 года. От Ильина Н.Я. я слыхал, что такие же сводки он требовал и получал от различных учреждений, пользуясь своим служебным положением. Со стороны Ильина Н.Я., я получал вознаграждение за свою деятельность (за сообщение ему материала шпионского характера) в виде денежных премий, которые он мне несколько раз в году проводил через Управление Военных Изобретений или самостоятельно выплачивал из тех сумм, которыми лично располагал, как должностное лицо. Кроме того, он обещал мне заграничную командировку в Германию для ознакомления с работой реактивной проблемы, в связи с чем обещал устроить об'езд ряд городов. Однако эта командировка не состоялась. Он мне не сообщал, в какую именно разведку отправлял материал, получаемый от меня и из других источников, но так как он обещал мне устроить поездку в Германию, то, я заключил, что он имел связь с Германией.

Я бывал на квартире у Ильина Н.Я. и слыхал от его семьи, что он по ночам часто уезжает и ведет себя загадочно. Это не трудно сопоставить с его связью с заграницей.

Очевидно из опасения, что я могу разоблачить по молодости или еще по каким-либо соображениям, Ильин не сообщал мне, кто помимо меня с ним связан, однако мне думается, что он имел связь с Тихомировым Николаем Ивановичем, бывшим начальником Газодинамической лаборатории, а так же с инженером Юдиным, который, по-видимому, информировал Ильина о работах этого же участка лаборатории, на котором он непосредственно работал. Юдин работал в г. Ленинграде в той же лаборатории что и я, но в другом отделе. В 1933 году, когда эта лаборатория была реорганизована в институт под начальством Клейменова, Юдин остался в Ленинграде и о дальнейшей его судьбе я не знаю.

В. Глушко

О моей вредительской работе - вредительской работе Лангемака и Клейменова показания дам дополнительно.  В. Глушко16

Как видно из этих заявлений, В.П.Глушко ни слова не говорит о С.П.Королеве. Из соучастников организации, он (или за него) называет только умершего Н.И.Тихомирова, расстрелянного Н.Я.Ильина и арестованных уже И.Т.Клейменова и Г.Э.Лангемака.

5 июня 1938 г. датирован первый протокол допроса подследственного В.П.Глушко. В напечатанном на машинке тексте он делает несколько правок и дополнений и подписывает его. Читая этот протокол, поражаешься тому, насколько аккуратно он отзывается о тех, кто еще находится на свободе. Что же касается Королева, то Глушко его выставил исполнителем своей воли и не более того, т.е. он сделал все, чтобы спасти своего товарища от приближающегося ареста.

«...Поскольку безрезультатная вредительская моя работа по реактивному двигателю в течение 3 лет становилась уже заметной и стала вызывать подозрение со стороны работников института КЛЕЙМЕНОВ и ЛАНГЕМАК предложили мне сконструировать опытный образец для установки на проектируемых КОРОЛЕВЫМ торпедах и ракетном планере...

...я в марте месяце, узнав о решении руководства института передать ракетный планер на летные испытания, решил эти намерения сорвать. С этой целью я передал КОРОЛЕВУ некондиционную зажигательную шашку. При запуске, шашка к моменту пуска топлива не успела разогреться, вызвала взрыв, которым были вырваны питательные трубки двигателя...

...С тем, чтобы сорвать сдачу на вооружение РККА ракетных торпед, я посоветовал КОРОЛЕВУ рассчитать ракету вместо отработанного ОРМ-65 под этот вредительский двигатель ОРМ-бб.

КОРОЛЕВ согласился со мною и сделал заказ в мастерской сразу на 4 экземпляра.

По изготовлению мастерскими этих моторов, они на испытаниях вследствие плохой конструкции охлаждения продолжительность работы имели всего 30 секунд, в то время как для торпед она должна быть не менее 60 сек.

В то же время мотор ОРМ-65, будучи установлен на одну из торпед, дал вполне положительные результаты. Таким образом умышленно дав неверный совет КОРОЛЕВУ в подборе типа двигателя для торпед, мной была сорвана своевременная их переработка с затратой больших сумм на их изготовление...»17

И вот, после получения этой галиматьи, 27 июня 1938 г. машина увозит и только что выписанного из больницы, куда он попал после ранения во время испытания двигателя ОРМ-65.

Вот что пишет Н.С.Королева о причинах ареста своего отца:

«...Его же подпись (С.Б.Жуковского - Авт.) после слов: «Обыскать, арестовать» - стоит и на справке под грифом «Совершенно секретно» (имеется в виду постановление на арест - Авт.), составленной начальником 7 отдела 1 управления НКВД СССР майором государственной безопасности Л.И.Рейхманом еще 19 июня 1938 г. В справке говорится: «Следствием по делу антисоветской троцкистской вредительской организации в научно-исследовательском институте № 3 (Наркомат оборонной промышленности) установлено, что одним из активных участников этой организации является инженер института № 3 - Королев Сергей Павлович.

В антисоветскую троцкистскую организацию Королев был привлечен в 1935 г. бывшим директором института № 3 Клейменовым». Подтверждением этих обвинений якобы являлись показания «участников организации» Клейменова и Лангемака, по словам которых «практическая деятельность Королева как участника антисоветской организации была направлена на затягивание лабораторных и конструкторских работ по оборонным объектам с целью срыва их ввода на вооружение РККА». Более чудовищные обвинения человеку, смыслом жизни которого являлась инженерно-конструкторская работа, трудно было придумать...»18

Из написанного Наталией Сергеевной следует, что имя В.П.Глушко в постановлении на арест даже не фигурирует. Этот факт лишний раз доказывает его полную непричастность к аресту

С.П.Королева. На основании этого можно сделать вывод, что любая попытка обвинения В.П.Глушко в аресте Сергея Павловича является клеветой и не имеет никакого основания. К сожалению, мне это стало известно не сразу, т.к. в некоторых своих выступлениях и я признавал вину своего отца, которой на самом деле не было... Ни тайной, ни явной...

20 июля 1938 г. был подписан акт экспертизы, тот самый, о котором Ю.Г.Демянко в своей статье в журнале «Техника молодежи» № 8, 1999 «На крутых виражах истории», оправдывая поступки своего «героя», заметил, что: «уклониться от участия в их подготовке не представлялось возможным». 38 страниц акта посвящены подробному описанию «вредительской деятельности» В.П.Глушко и С.П.Королева. Причем 30 страниц отведены «фактам вредительской деятельности» Глушко. Акт подписали: Костиков, Душкин, Дедов, Колянова.

Приведу здесь только ту его часть, которая имеет прямое отношение к С.П.Королеву:

«Материалы, характеризующие деятельность Королева

Начиная, приблизительно с 1932 г. Королев С.П. работал над созданием крылатых ракет с Реактивными двигателями на жидком топливе с различными методами стабилизации, а затем телемеханическим управлением.

Первые образцы таких ракет были построены и испытаны в 1935-1936 гг. Это объекты 216 и 217.

Как видно из материалов, объект 216 - крылатая торпеда с реактивным двигателем на жидком топливе с автоматическим управлением. Объект испытывался в 2-х экземплярах и не дал положительных результатов, т.к. вследствие неудовлетворительной работы автоматов управления - ракета не пошла по заданной траектории и разбилась.

Объект 217 то же самое - крылатая ракета с телемеханическим управлением с ракетным двигателем (пороховым) испытывался в 2-х экземплярах. Первый полет был наиболее удачный, а при втором ракета, не выйдя из станка, взорвалась.

Не добившись нужных результатов и не накопив достаточно опыта по объектам 216 и 217 в 1936 г. Королев взялся за разработку, проектирование и изготовление особо сложного правительственного задания - это крылатая торпеда с реактивным двигателем на жидком топливе с телемеханическим управлением - объект 212.

В 1937 г., не добившись положительных результатов по 212 объекту, Королев берет еще одно задание, особо важное для вооружения нашей авиации. Это объект 201 - крылатая аэроторпеда с реактивным двигателем на жидком топливе и телемеханическим автоматом управления.

Методика работы Королева была поставлена так, чтобы сорвать выполнение столь серьезных заказов путем создания определенных трудностей, запутывание существа дела, ведением кустарного метода работ и непроизводительным расходованием средств. В доказательство можно привести следующий пример:

а)   Зная заранее, что проблема с азотным мотором еще не решена, он все же проектирует и заказывает в производство сразу целую серию: объект 212-4 шт. и 201-3 шт.

Между тем, как правило, опытные объекты изготавливаются в 1 экземпляре с тем, чтобы в него внести все конструктивные и расчетные изменения и только тогда, когда будет окончательно все увязано и определится целесообразность пуска этого объекта, можно заказывать сериями.

б)   Зная заранее, что испытания с макетами по 212 объекту путем сбрасывания с катапульта будут происходить неоднократно, им не была разработана тележка катапульта такой конструкции, которая бы не разбивалась после каждого испытания.

Испытания проводились так, что после одного испытания делалась новая тележка. Это вело к растратам дополнительных средств.

в)    Лабораторные и стендовые испытания велись грубо кустарным методом. Отсутствовал технически усовершенствованный метод работы, отсутствовали точные современные приборы. Например, испытание опытных систем на расход и одновременность поступления комплектов проводилась следующим образом.

Заливка в топливные баки кислоты и керосина производилась вручную, через воронку, после заливки бачков в них давалось давление посредством визуального наблюдения. Засекались показания манометров и одновременность поступления компонентов топлива, так что помещение стенда заполнялось удушливыми газами, иногда обрызгивало кислотой экспериментатора. Компоненты взвешивались на грубых весах, а вместо гирь были куски железа. Ясно, что в этих условиях добиться точных результатов не удавалось, а по сему проводились последующие опыты (впустую) затрачивались зря деньги, и затягивалось время сдачи объектов.

г)   Благодаря кустарному методу работы еще до сего времени не отработан автомат запуска мотора и обе системы 201 и 212 объектов.

Несовершенность конструкции самих объектов и двигателей агрегатов приводило к частым авариям вплоть до взрыва всей системы.

Например, 30.12.37 г. произошел взрыв мотора ОРМ-65 в стенде. 10.3.38 г. произошел взрыв в стенде при испытании системы 212 объекта. 13.5.38 г. произошел взрыв в стенде всей системы 212 объекта, причем при взрыве облило кислотой лаборанта.

д)   Аэроторпеды проектировали и изготовлялись под мотор тягой 150 кг, между прочим последние испытания с макетами аэроторпеды показали, что при полете самолета со скоростью 160 км/час макет, равный по весу аэроторпеде приблизительно 200 кг, не мог соскользнуть с направляющей планки из-под крыла, даже при импульсе около 1000 кг (что могло повлечь за собой гибель всего экипажа).

Таким образом, из материала частично приведенного нами необходимо сделать следующее замечание:

1) Систематически не получая положительных результатов при испытаниях объектов приступали к новому, более сложному, не имея для проектирования и расчетов каких-либо опытных приведенных данных, что противоречило всякому здравому смыслу и вполне понятно к преступному расходованию средств.

Совершенно не случайно был произведен переход от двигателя, применявшего в качестве окислителя жидкий кислород, при помощи которого имелась возможность решить ряд вопросов для изучения поведения торпеды в полете, на двигатель кислотный, после чего в течение 2-х лет по причинам, изложенным при анализе работ Глушко, испытания в воздухе приостанавливались и объекты, как например 212 в количестве 4-х экземпляров сервировались с 1936 г.

Методика работы Королева для прикрытия его деятельности также как и у Глушко, всячески поощрялась кустарщиной, дающей полную возможность обосновать его деятельность возникшими техническими затруднениями.

Королев С.П. по своим настроениям и отношением к политической жизни института и страны ничем не отличался от Глушко. До крайности груб с подчиненными, проявляя барское пренебрежение к большинству сотрудников института, не входившим в компанию Клейменова, Лангемака, Глушко, Купреевой и т.д.

За развал основной работы был в 1937 г. исключен из рядов сочувствующих, куда поступил по рекомендации ранее Клейменова и выведен из бюро ОСВ.

Члены комиссии: Костиков, Душкин, Калянова, Дедов»19

Впервые имя В.П.Глушко появляется в деле С.П.Королева в виде ответов самого Сергей Павловича на вопросы следователя М.Н.Шестакова. Потом, когда подписанный Королевым протокол окажется в руках следователя, то он перепечатает из него выдержки, касающиеся В.П.Глушко, и в качестве лишнего доказательства вины подошьет к делу Валентина Петровича. Тем более что эти показания избитого до полусмерти конструктора кардинально противоположны показаниям его сослуживца-одессита. Следователь не замечает того, что В.П.Глушко занял позицию открытого издевательства над ним и с успехом проводит свою политику. Увы, Шестаков был не из Одессы, и с чувством юмора у него было плохо...

Что же это были за показания, доставившие следователю столько радости?

«Выписка из протокола допроса Королева Сергея Павловича от 4 августа 1938 г.

Вскоре после того, как ЛАНГЕМАК вовлек меня в антисоветскую организацию, в одной из бесед он сообщил мне, что в состав организации входит также и КЛЕЙМЕНОВ, и, что все вредительские установки, которые дает он - ЛАНГЕМАК согласовываются с КЛЕЙМЕНОВЫМ.

Таким же образом мне стала известна принадлежность к антисоветской организации и ГЛУШКО. Разговор о нем у нас был вскоре после моего вовлечения в организацию, причем ЛАНГЕМАК подчеркнул, что ГЛУШКО является участником организации с 1934 года и тут же дал установку, что всю свою вредительскую деятельность я должен строго контактировать с ГЛУШКО.

С этой целью я был поставлен на совместную работу на одни и те же объекты, что и ГЛУШКО (торпеды с двигателями). И тем самым наша деятельность была увязана.

... Автопуск для приведения торпеды в действие участником организации ГЛУШКО Умышленно задерживался отработкой в течение всего 1937 года, что привело к тому, что торпеду нельзя было привести в действие. Для подачи топлива из баков к двигателю мною были применены лауталевые бачки для воздуха вместо того, чтобы применить стальные бачки, которые не поддаются разъеданию.

Двигатель для установки на эту торпеду разрабатывал участник нашей антисоветской организации ГЛУШКО.

ГЛУШКО умышленно неправильно рассчитал конструкцию камеры сгорания, в результате критическое сечение сопла прогорало на 20-й секунде работы, в то время как по техническим условиям требовалось, чтобы оно работало 50 сек.

...Автопуск для приведения торпеды в действие умышленно затягивался разработкой членом организации ГЛУШКО и в течение 1037 года не был им разработан.

При одном из испытаний произошел разрыв двигателя вследствие того, что все устройство автоспуска, разработанное ГЛУШКО, было упрощено и несовершенно, что предопределяло заранее обрыв сигнального шунта и, следовательно, преждевременную подачу топлива в камеру двигателя.

Взаимодействие компонентов топлива, на которых работает мотор, мною были отработаны так, что при их смешении должны были последовать взрывы и такой взрыв однажды произошел, причем была разрушена опытная установка центральной части торпеды.

...В 1935 году мною был разработан, построен и испытан в полете самолет без двигателя, т.е. планер.

В 1936 году мною была разработана ракетная установка, а ГЛУШКО двигатель ОРМ-65. В 1937 году был произведен монтаж установки и двигателя на планер и с октября м-ца 1937 года были впервые начаты его испытания в наземных условиях дал мне установку провести как можно больше опытов на земле, для создания впечатления, что работа вокруг этого об"екта идет, а в то же время, насколько возможно затягивать эту работу и не проводить опытов в полете. Я выполнил его указания, проведя около 100 опытов из них 30 с работающим ракетным двигателем. ГЛУШКО же по своей инициативе в момент испытания самолета вложил в мотор негодную воспламенительную шашку, отчего при запуске произошел взрыв, разрушивший проводку, арматуру и частично об"ект.

В результате нашей вредительской деятельности до сего времени испытаний этого самолета в полете произведено не было, хотя на создание ракетного самолета было израсходовано 248.000 рублей.

...Несколько отличительных характер носит вредительская деятельность ГЛУШКО, который работал исключительно над созданием моторов и азотно-реактивных двигателей для летающих ракетных торпед и планеров.

ГЛУШКО имел хорошие показатели работы реактивных двигателей в 60 кг. тяги, в 150 кг. тяги, но целях вредительской организации стал постепенно изменять конструкцию двигателей и сел их к мощности 20-25 % коэффициента полезного действия, а поэтому они не получили практического применения и ГЛУШКО их забросил. 3 года работы над этими двигателями и крупные затраты по ним принесли серьезный ущерб институту.

В результате вредительской деятельности, ГЛУШКО к концу 1937 года создал такое положение, что институт фактически не имел моторов, которые можно было бы надежно использовать. Сам ГЛУШКО, работая по вредительской установке ЛАНГЕМАКА, вел научно- исследовательские работы безсистемно, непродуманно и завел моторное дело в тупик.

Фактически для того, чтобы институт мог сам конструировать моторы, нужно всю работу по моторам начинать заново.

Другую порученную ему работу по автоматическому запуску моторов ГЛУШКО не довел до конца и окончательно запутал возможность запуска моторов, не смотря на то, что работал над этим в течение года.

При отработке запусков ГЛУШКО неоднократно ставил в зажигательные машины некондиционные шашки, которые при запуске давали взрыв и неоднократно выводил из строя зажигательные машины. В конце концов, он привел к развалу все работы по отработке запусков и лишил возможности проводить опыты над ракетными торпедами и планерами.

ВЫПИСКУ ПРОИЗВЕЛ:

ПОМ. НАЧ. 3 ОТД-Я 7 ОТДЕЛА 1 УПРАВЛЕНИЯ НКВД

ЛЕЙТЕНАНТ ГОС БЕЗОПАСНОСТИ         /ШЕСТАКОВ/»20

Выдержка из показаний С.П.Королева, подписанных им 4 августа 1938 г. (ЦА ФСБ РФ, архивно-следственное дело № Р-18935 (18102) Глушко Валентина Петровича. Публикуется впервые)

Как «виновник» В.П.Глушко не называется даже в обвинительном заключении по делу С.П.Королева, тогда как в обвинительном заключении по делу самого В. П. Глушко имя Королева упоминается трижды.

«...В 1934 г. в связи с переводом в г. Москву на работу в Научно-Исследовательский институт № 3 НКОП ГЛУШКО по указанию ИЛЬИНА установил связь с руководителями (антисоветской троцкистской организации КЛЕЙМЕНОВЫМ, ЛОНГЕМАКОМ и КОРОЛЕВЫМ, по заданию которых вел подрывную работу по развалу объектов, идущих исключительно для обороны страны, с целью ослабления мощи Советского Союза, тем самым подготовляя поражение СССР в войне с капиталистическими странами... Таким образом, ГЛУШКО совместно с участниками антисоветской вредительской организации КЛЕЙМЕНОВЫМ, ЛОНГЕМАКОМ и КОРОЛЕВЫМ в течение пяти лет работал над разработкой азотных реактивных двигателей ни одного образца не сдали для вооружения РККА. ...Допрошенный в качестве обвиняемого ГЛУШКО Валентин Петрович полностью признал себя виновным, но в последствии от своих показаний отказался. Изобличается показаниями участников той же антисоветской организации КЛЕЙМЕНОВЫМ, ЛОНГЕМАКОМ и КОРОЛЕВЫМ...»21

 

Интересен еще и тот факт, что 24 января 1939 г. В.П.Глушко, еще не знающий об осуждении С.П.Королева, отрицая все подписанное ранее, пытается вытянуть и своего товарища по РНИИ:

«Начало допроса в 24 час.

...Вопрос. Напрасно вы пытаетесь отрицать свое участие в антисоветской организации и проведенную вами вредительскую работу по ее заданию. Следствие достаточно имеет данных, чтобы вас в этом уличить.

Ответ. Прошу предъявить мне эти данные следствия, чтобы я мог их опровергнуть.

В. Глушко.

Вам зачитываются показания Королева Сергея Павловича.

Ответ. Показания Королева о моей принадлежности к антисоветской организации и участие в ее деятельности голословно. Прошу допросить меня на очной ставке с Королевым, чтобы я мог его уличить в клевете.

В. Глушко.

Вопрос. В своих показаниях от 5 июня 1938 года вы показали, что с целью срыва сдачи на вооружение РККА ракетных торпед, вы дали указания участнику вашей организации Королеву Рассчитывать ракету под вредительский двигатель ОРМ-бб, уточните этот факт.

Ответ. От всех ранее данных мною показаний я отказываюсь как от вынужденных и не воответствующих действительности. Никакой вредительской работой я не занимался. Королеву я Давал указания конструировать торпеду под двигатель ОРМ-66, ОРМ-65. Двигатели ОРМ-бб для торпед оказались непригодными, так как вопреки ожиданиям работали вместо 100 секунд около 15 секунд. ОРМ-66 не был вредительским, а наоборот, так как по имевшимся при его проектировании данным должен был обладать лучшей характеристикой, чем ОРМ-65, так как обладал меньшим весом и немного большим объемом.

В. Глушко»22 

Все перечисленные выше материалы не позволяют однозначно ответить на вопрос: кто и за что посадил С.П.Королева? Не позволяют потому, что в материалах следственных дел И.Т.Клейменова, Г.Э.Лангемака, В.П.Глушко и С.П.Королева ответ на этот вопрос найти невозможно, т.к. никто из них на самом деле не имеет к этому аресту никакого отношения. Истинные причины ареста одновременно и сложны, и просты, и элементарны.

Интересно на эту тему суждение писателя Я.К.Голованова:

«Однако не прислушаться к голосу научно-технической общественности тоже нельзя. А научно-техническая общественность была представлена Андреем Григорьевичем Костиковым. «Ежовы рукавицы» словно специально корчевали все препятствия на пути этого карьериста. Арест Клейменова и Лангемака делает его главным инженером, а затем и начальником института. Арест Глушко убирает реального конкурента и самого последовательного научного оппонента. Только Королев, этот вечно спорящий, упрямый, драчливый Королев, остается, пожалуй, единственно реальной угрозой его безраздельному владычеству в ракетной технике. И пока будет Королев, полновластным хозяином в институте ему не быть» 23

Еще один биограф С.П.Королева Г.Ветров в своей книге «Королев и космонавтика. Первые шаги» пишет о том, что Сергей Павлович только потому ввязался в организацию Реактивного НИИ, что масштаб ГИРДа его уже не устраивал, ему был нужен институт.

Эти два мнения о Королеве только подтверждают тот факт, что Сергей Павлович был соперником, (очень серьезным), для рвавшегося к власти Костикова, и, пока первый был на свободе, второй прекрасно понимал, что директором НИИ-3 ему не быть. Выход из ситуации один: посадить!

Кто виноват? Чашу мести выпьет до дна!

Кто виноват? Эту смерть оплатит сполна...

«Кто виноват», мюзикл «Ромео и Джульетта»

Еще одной причиной ареста явилась месть за то, что свои крылатую ракету и ракетоплан С.П.Королев конструировал не под кислородный двигатель Костикова, а под азотно-кислотный Глушко, за что и был впоследствии наказан. Об этом в своем интервью «Кто есть кто», опубликованном в журнале «Крылья родины» в 1989 г., говорит ближайший сподвижник (по доносительству и последующему присвоению себе разработок арестованных конструкторов) Костикова - Л.С.Душкин. Да, да тот самый Душкин, который трижды писал на Глушко, а потом просил его о помощи в присвоении ему (Душкину) ученой степени доктора технических наук без защиты диссертации.

Теперь начинается самое интересное: реакция оправившегося от побоев С.П.Королева. Отдохнувшего и осмыслившего произошедшее.

Из лагпункта Мальдяк в ноябре 1938 г. Королев написал заявление Верховному прокурору Союза ССР. В заявлении, в частности, он отзывался о Глушко как о своем соратнике, хотя и подчеркивает:

«Предъявленные мне обвинения являются целиком и полностью ложными и вымышленными. Никогда я не состоял ни в какой антисоветской организации и никогда, нигде и никаким вредительством не занимался и ничего об этом не знал и не слыхал. Я всегда был верен партии и Советской власти.

Я осужден на основании подлой клеветы со стороны ранее арестованных б. директора НИИ fjo 3 Клейменова, зам. дир. Лангемака и инж. Глушко, которые, как мне говорили на следствии и как упомянуто в обвинительном заключении, дали не меня показания. Несмотря на все мои просьбы и требования, эти «показания» мне не были показаны, а в очных ставках мне было отказано...»24

Если вчитаться в этот отрывок, то С.П.Королев, сам того не замечая, противоречит сам себе. Обвиняя людей в клевете на него в одной строчке, он расписывается в полном не знании истинного положения вещей в другой. Как можно обвинять людей в клевете, если сам не видел этой клеветы?

Допустим, что С.П.Королев поверил словам следователя. Тогда становится непонятным его поведение на следствии, свидетельствующее о том, что он не верил никому и ничему.

Как можно поверить в то, что тебя оклеветал человек, который сделал все от него зависящее, чтобы спасти тебе жизнь до войны и рекомендовать тебя на ответственную работу по созданию ракет после? И еще одно замечание. Мог ли человек, прошедший сквозь этот ад, не понимать, какими методами выбивались подобные показания? Не только мог, но и сам прекрасно об этом знал. Как знал он и о том, что истинным виновником его ареста является не кто иной, как Костиков.

За несколько месяцев до своей смерти младшая дочь И.Т.Клейменова Лариса Ивановна рассказала мне о том, что в конце 1965 г. она была свидетельницей одного очень странного разговора. Накануне своей госпитализации к ним домой приехал С.П.Королев. Он пришел к вдове бывшего директора РНИИ - Маргарите Константиновне Левицкой и просил ее не выступать на конференциях против Леонида Корнеева (бывшего ГИРДовца и доносчика), ссылаясь на то, что он уже старый человек. Когда же разговор перешел на Костикова, побелевший от злости Королев еле слышно прошипел: «А Костикова надо кончать...».

В этом, как мне кажется, и было настоящее (а не придуманное некоторыми недобросовестными историками) отношение одного из величайших администраторов XX века к виновнику случившейся с ним трагедии. К тому же это была единственная тема, навеки объединившая и В.П.Глушко, и С.П.Королева и превратившая их в непробиваемую стену, готовую с грохотом ухнуть на землю и похоронить под собой любое напоминание об этом псевдоученом и профессиональном доносчике...

В заключение хотелось бы привести слова академика В.П.Глушко, сказанные им во время одного из наших с ним разговоров:

«Запомни сын! Никогда нельзя ставить людям в вину то, что было ими подписано или сказано во время допросов в НКВД во время культа личности Сталина. Нельзя потому, что никто из обвиняющих не знает того, как он сам повел бы себя в той ситуации и какую ахинею бы подписал своей рукой. Тот же, кто прошел сквозь этот ад, никогда не будет обвинять другого... уцелевшего или погибшего... непонятно что подписавшего... Запомни, сын!».24

Источники:

 

Глушко А.В. «Дело С.П.Королева», «Космический альманах» № 11, 2007, стр. 21-38.

 

В то время как дальнейшая судьба Королева и Глушко всем известна, о главном организаторе и выгодополучателя дела РНИИ А.Г. Костикове (впоследствии получившем известность как создатель «Катюши») следует поговорить отдельно. В этом нам поможет упомянутая выше статья Юрия Демянко «на крутых виражах истории».

 

НА КРУТЫХ ВИРАЖАХ ИСТОРИИ

 

Мы надежно засекретили от супостата любые аспекты создания нового оружия, да и новой техники вообще — но миру недоступны и драмы, разыгрывавшиеся за непроницаемой стеной вооруженных охранников и первых отделов... Лишь иногда отголоски этих схваток выходили во внешний мир — и исчезали из энциклопедий, на десятилетия забывались подлинные творцы нового, не склонные к поистине средневековым интригам или менее удачливые в них. Имя Андрея Григорьевича Костикова, чье столетие со дня рождения будет отмечаться в октябре этого года, его роль в истории нашего ракетостроения вызывают даже не бурные споры, а откровенную перебранку с переходом на личности. Долгое время это имя было если и не забыто совсем, то, во всяком случае, упоминалось крайне неохотно, как бы «сквозь зубы». И давно уже состоявшееся восстановление исторической правды многие попросту не заметили. Теперь ее будут знать и читатели «ТМ».

НАША ГОРДОСТЬ
14 июля 1941 г., 15 ч 15 мин. Плотный, не по-военному тихий воздух, словно взорвавшись, мгновенно наполнился невероятным гулом и скрежетом, небо над головами прочертили яркие огненные трассы. Еще несколько мгновений — и железнодорожный узел Орша вскипел клубами дыма и пламени. Личный состав Отдельной экспериментальной батареи видел в действии новое оружие впервые. Пораженный увиденным и услышанным, ее командир, капитан И.А. Флеров, запишет в боевом дневнике не по-уставному эмоциональные слова: «Результаты отличные! Сплошное море огня».

Эффективность нового оружия оказалась неожиданной не только для немцев, но и для советского командования. По проводам и с нарочными понеслись срочные донесения

...В Берлин: «Русские применили новое секретное оружие большой мощности. Действует скрытно и молниеносно. Принцип действия неизвестен. Обнаружить позиции стрельбы не удается. Наши части несут большие потери. Просим указаний».

...В Москву. Из шифротелеграммы специального уполномоченного Ставки по проверке действия нового оружия генерал-полковника Н.Н. Воронова: «Роман Сергей (от «РС» — реактивные снаряды. — Ю.Д.) работали вчера... сегодня... Результаты огня хорошие, на противника действует морально сильно и материально... Следует увеличить производство. Формировать непрерывно части, полки и отдельные дивизионы. Применять лучше массированно и соблюдать максимальную внезапность...».

На подлиннике донесения резолюция И.В. Сталина: «Тт. Берия, Маленкову, Вознесенскому. Закрутить это дело во всю. Поднять производство снарядов вчетверо-впятеро-вдесятеро».

Уже через полтора с небольшим месяца после первого залпа вырос из батареи Флерова новый род войск — Гвардейские минометные части Ставки Верховного Главнокомандования с командующим в ранге заместителя наркома обороны. В истории войн другие такие примеры неизвестны.

НАША БОЛЬ
Мало кто знал тогда, сколь сложным, многострадальным, противоречивым был путь «Катюши» на поле боя, что за копья были сломаны, сколько судеб исковеркано в процессе ее создания, да и в последующие годы. Сегодня история разработки первой ракетной системы залпового огня (РСЗО) ясна во многих, порой — мельчайших деталях, описана в научных трудах и популярных публикациях. Однако нет-нет да и появляются в печати материалы, снова запутывающие читателя, искажающие давно установленные факты, порочащие имена творцов знаменитого оружия. Особою нелюбовью пользуется в таких опусах имя одного из них — руководителя разработки.

Кто он? Почему вокруг его имени и памяти много лет назад была развернута кампания по дискредитации, нескончаемая интрига, пронизанная атмосферой неприятия, а то и плохо скрываемой ненависти?

РОДОМ ИЗ РНИИ
На Онежской улице Москвы расположился Исследовательский Центр им. М.В. Келдыша. Его коллектив, территория, традиции — все это наследство знаменитого Реактивного научно-исследовательского института, созданного в далеком 1933 г из двух небольших организаций — ленинградской Газодинамической лаборатории (ГДЛ) во главе с И.Т Клейменовым и московской Группы изучения реактивного движения (ГИРД), под началом С.П. Королева. На одном из зданий Центра — мраморная мемориальная доска. Золотом надпись: «Здесь в 1938-1940 гг коллективом специалистов института под руководством А. Г Костикова создана первая в мире реактивная система залпового огня гвардейский миномет «Катюша». Рядом с надписью — всемирно известный силуэт пусковой установки в момент залпа.

Да, в этом здании в 1938-1939 гг были разработаны (на основе предшествующих PC на бездымном порохе) реактивные снаряды «Катюши» РОФС-132 (М-13). Ведущим конструктором боеприпаса являлся в 1938-1940 гг Василий Николаевич Лужин, талантливый специалист, попавший в 1940 г под колесо политических репрессий. В дальнейшем его реабилитировали и в 1991 г удостоили звания Героя Социалистического Труда.

В этом же здании в августе 1938 г воплотилась в жизнь блестящая идея И.И.Гвая и А.Г Костикова о создании механизированной установки для пуска реактивных снарядов. Ее проект создал Гвай, а чертежи — конструкторы А.П. Павленко, А.С. Попов, В.Н. Галковский и другие. В том же, 1938 г, И.И. Гвай, А.Г. Костиков и В.В.Аборенков (представитель Главного артиллерийского управления) разработали тактико-техническое обоснование нового оружия, без которого оно не смогло бы доказать свое право на существование среди традиционных ствольных артиллерийских систем.

Из РНИИ (с 1937 г — НИИ-3) ушла в 1939 г на артиллерийский полигон в подмосковное Софрино (а затем — на полигон под Ленинградом) опытная пусковая установка МУ-2. Это был не первый вариант конструкции, и он мало отличался от будущей «Катюши». Сюда же в декабре 1939 г прилетела из Ленинграда радостная весть: пусковая установка и снаряды выдержали испытания и рекомендованы строгой комиссией Наркомата обороны к принятию на вооружение.

Однако радость была преждевременной. Новое оружие оказалось настолько непривычным, так ошеломляло своим внешним видом и ожидавшимися (но еще не доказанными в войсковых испытаниях) боевыми возможностями, что вызвало в среде артиллеристов бурные споры, прямое неприятие. Потребовалось еще полтора года изнуряющей, рискованной борьбы его создателей, прежде чем невиданное средство ведения огня вышло на поля сражений.

Мемориальная доска на здании, в котором создавалась «Катюша»

«ЗАБЫТОЕ» ИМЯ
Прервем здесь на время рассказ о «Катюше», чтобы представить некоторые вехи биографии руководителя ее разработки. А.Г. Костиков родился 30 октября 1899 г в местечке Казатин Киевской губернии, в бедной рабочей семье. По окончании сельской школы Андрея отдали — для обучения слесарно-водопроводному ремеслу — в Техническую школу инженера Межерицкого, потом он работал слесарем на заводах Москвы, Петрограда, Киева.

В феврале 1919-го Андрей Костиков добровольцем вступил в Красную Армию, в бою был ранен, в августе 20-го на польском фронте попал в плен, откуда через 8 месяцев бежал. Поступил в 3-ю Киевскую военно-инженерную школу и в 1926 г окончил ее. В 1922 г вступил в РКП(6), был секретарем парторганизации школы, членом райкома партии, депутатом Киевского горсовета. Окончил военно-политические курсы комсостава, служил политруком и командиром роты в г Горьком.

Весной 1930 г. Костиков подал командованию рапорт о желании продолжить образование и поступил в Военно-воздушную академию им. Н.Е. Жуковского. Там увлекся реактивной техникой, организовал в академии общественную группу изучения реактивного движения. Как раз в это время по инициативе замнаркома по военным и морским делам М.Н. Тухачевского в академии организуется первая группа для подготовки специалистов по реактивной технике. Костиков, конечно, в ее составе. В октябре 1933 г он получает диплом военного инженера — механика ВВС по авиационным двигателям и реактивной технике и в числе семи выпускников академии направляется на работу в только что образованный Реактивный научно-исследовательский институт.

Вместе с М.К. Тихонравовым и Л.С. Душкиным Андрей Григорьевич работает над созданием жидкостных ракетных двигателей на кислородно-керосиновом топливе. С самого начала проявляет себя как приверженец исследовательского, последовательно-методического подхода к решению новых задач. Разрабатывает перспективный, принятый сейчас во всем мире, а тогда вовсе неочевидный, способ охлаждения камеры сгорания ЖРД путем передачи тепла охладителю через тонкую теплопроводящую стенку, проводит едва ли не первый термодинамический расчет рабочего процесса в двигателе.

Костиков активен, ершист, неуступчив, неровен в отношениях даже с близкими коллегами. Публикует (в 1934 г) принципиальную статью в центральной печати о перспективах создания ракетной техники (считавшейся в то время в основном уделом фанатиков и чудаков), организует в РНИИ новую общественную организацию — бюро инженерно-технических работников института, избравшее его своим председателем. В этом качестве вступает в полемику с институтским руководством, не соглашаясь с ним в оценке значимости некоторых направлений работы. Когда его невежливо одергивают, он созывает с помощью парткома расширенный технический совет с приглашением видных специалистов из других организаций, который подтверждает его правоту.

Обстановка в институте непростая. Королев в 1934 г освобождается от должности заместителя директора института по научной работе из-за конфликта с директором Клейменовым, на его место назначается Лангемак. Костиков вступает в споры и с Клейменовым, и с Королевым, отстаивая свое видение тематики института.

В 1936 г его назначают начальником отдела жидкостных ракетных двигателей. В этом качестве он продолжает свою линию на исследовательский подход к разработке ЖРД в противовес методу прямого конструирования, приверженцем которого в тот период был, в частности, В.П. Глушко. Костиков и его соратники создают в институте две экспериментальные установки, позволившие значительно продвинуться вперед в понимании сути происходящих в двигателе процессов. В дальнейшем полученные результаты дали возможность Душкину (ставшему в январе 1938 г преемником Костикова в должности начальника отдела ЖРД) быстро разработать двигатель РДА-1-150, на котором в феврале 1940 г поднялся в воздух первый в СССР пилотируемый летательный аппарат с ракетным двигателем — РП-318 конструкции Королева.

«СОСТАВ ПРЕСТУПЛЕНИЯ»
Но до этого полета в институте произошли события, круто изменившие судьбы многих людей.

В трагическом 1937 г волны политических репрессий, захлестнувшие страну, достигли и стен НИИ-3. В августе был отстранен от должности, а в ноябре — арестован по обвинению в контрреволюционной деятельности директор института Клейменов. Одновременно с ним подвергся аресту главный инженер Лангемак. В январе 1938 г их осудили и расстреляли.

Институт оказался обезглавленным. Приход нового директора Б.С. Слонимера (до этого не работавшего над созданием реактивной техники) и назначение на должность главного инженера Костикова было воспринято в коллективе с опаской. Ведь за этим следовали изменение приоритетов в тематике и новые кадровые назначения. Тем более, что в марте и июне 1938 г. арестовали все по той же зловещей 58-й статье еще двух ведущих творческих работников — Глушко и Королева. Было от чего впасть в уныние, затаить недоверие к товарищам по работе, было где разгуляться слухам и подозрениям.

На этой отравленной почве и вырос миф о том, что причиной ареста четырех коллег были действия... Костикова. Основания? Пожалуйста. Во-первых, почти с каждым из арестованных (за исключением, возможно, Лангемака) тот непримиримо конфликтовал. Пусть по техническим причинам, но ведь мог затаить обиду. Во-вторых, в результате арестов серьезно продвинулся по службе. Следовательно — карьерист, тайно организовавший освобождение для себя желанной должностной ступеньки. Конечно же, именно он всему виной. Тем более, что НКВД затребовало из института «Акт экспертизы», в негативном свете характеризующий работу Королева и Глушко, а под актом в числе других стояла и подпись Костикова.

Авторы подобных версий «не замечают», что «контрреволюционные организации» были в ту пору «созданы» по указаниям свыше практически на всех предприятиях (в первую очередь — оборонных), в армейских частях, райкомах и обкомах партии, учреждениях культуры. Участники их подбирались из числа людей, которые были, по мнению «органов», недостаточно лояльны к власти, или имели непролетарское происхождение, или выказали себя строптивцами, склонными отстаивать свои позиции. Что же касается «актов экспертизы» (уклониться от участия в их подготовке не представлялось возможным) — они обрисовывали действительные или мнимые упущения в работе арестованных, возводившиеся затем в ранг контрреволюционных деяний

В происшедших в 1937-1938 гг в НИИ-3 событиях неоднократно (в 1966, 1989, 1991 гг) разбирались компетентные беспристрастные комиссии высокого уровня, и аргументированные выводы их всегда звучали одинаково: нет оснований возлагать вину за случившееся на кого бы то ни было из сотрудников института, это ошибочно и несправедливо. Но и сегодня находятся люди, никаких аргументов не приемлющие, ибо они убеждены в обратном. Убеждены, и все тут.

В ПОСЛЕДНИЙ МОМЕНТ...
А тогда, в 38-м, институт продолжал работать. И главным направлением тематики во второй половине года стало создание наземной реактивной системы залпового огня. Костиков в качестве главного инженера и заместителя директора по науке естественным образом возглавил эту работу. Продвигалась она споро — благодаря финансированию Артуправления РККА, имеющемуся научному заделу, правильно выбранному варианту пусковой установки, грамотной организации работ внутри института и установлению деловой кооперации вне его (НИИ-6, завод им. Владимира Ильича, Софринский артполигон и др.). Но успешное окончание полигонных испытаний отнюдь не стало завершением разработки РСЗО. Предстоял тяжелый путь «пробивания», проталкивания перспективной системы сквозь стену непонимания. Именно здесь проявились незаурядные научно-организационные и волевые качества Костикова, умеющего анализировать, убеждать.

Стоит еще раз отметить, что действия его в тот период были достаточно рискованными, ибо влиятельные оппоненты аргументированно доказывали бесперспективность и даже «вредительскую сущность» «рельсовой артиллерии», на разработку которой затрачивались дефицитные бюджетные средства. Результатом противоборства в 1940 г двух позиций явилось, с одной стороны, инициативное (без письменного поручения наркомата, что привело к увольнению с работы директора института) изготовление в НИИ-3 семи пусковых установок, из которых и была составлена впоследствии батарея Флерова, а с другой — полное прекращение (начиная с января 1941 г) финансирования работ.

И снова, благодаря решительным действиям Костикова и Аборенкова, плотина была прорвана. В самый последний момент.

17 июня 1941 г командованию Красной Армии были представлены новые артиллерийские системы, и в качестве факультативного, экзотического приложения к ним — будущая «Катюша». В первые же часы войны приняли решение испытать новое оружие на фронте, в составе Отдельной экспериментальной батареи. Так начался его путь из безвестности в легенду.

28 июля 1941 г Костикову «за создание одного из видов вооружений, поднимающего боевую мощь Красной Армии», присвоили звание Героя Социалистического Труда (Золотая Звезда №13). Группе специалистов НИИ-3, создавших оружие, также вручили высокие правительственные награды. В 1942 г разработка «Катюши» была удостоена Сталинской премии первой степени, институт награжден орденом Красной Звезды.

 

 

Истребитель «302» так и остался на стадии планера и макета...

 

...в отличие от Ме-163

МОЖНО БЫЛО БОЛЬШЕ...
Развивать бы да совершенствовать отлично проявившее себя оружие, ведь фронт предъявлял все новые требования к системе, а за институтом сохранялась головная роль по разработке реактивных снарядов (по пусковым установкам ведущим с сентября 1941 г стало ОКБ московского завода «Компрессор»). Но Костиков и его соратники (Душкин, Тихонравов и др.) справедливо считали, что полевая артиллерия — лишь одна, и притом не основная, сфера применения реактивного принципа в военной технике. Главное сделано — система отлично воюет, а модифицировать ее могут и другие. Куда важнее (и заманчивее, интереснее) поставить реактивный двигатель на самолет. И технический задел уже есть: испытан в воздухе ракетоплан Королева, в мае 1942 г впервые взлетел БИ — экспериментальный реактивный истребитель В.Ф. Болховитинова с ракетным двигателем Душкина. Так в институте весной 1942 г родился проект истребителя-перехватчика с комбинированной силовой установкой, состоящей из двухкамерного ЖРД (с производительной турбонасосной, а не малоэффективной вытеснительной как у БИ, системой подачи) и прямоточного воздушно-реактивного двигателя. Проект был экспериментально обоснован (больше в части ЖРД, чем ПВРД). обещал заманчивые боевые возможности, подтвержденные авторитетными специалистами ВВС и Наркомавиапрома. Но перспектив разработки в известных самолетостроительных КБ Яковлева, Лавочкина, Микояна он не имел, поскольку те были загружены ранее выданными заданиями для фронта.

В первых числах июля 1942 г Костиков и Душкин докладывали проект Сталину. «Вы верите в это дело, товарищ Костиков?» — пристально вглядываясь в глаза собеседника, спросил Верховный. «Верю, товарищ Сталин». — «Это хорошо, что Вы верите. Мы дадим вам возможность создать этот самолет. Он очень нужен фронту. Но учтите: сроки будут жесткими. И еще одна просьба: не подведите. Вы можете обмануть меня. Политбюро. Но нельзя, недопустимо обмануть страну, народ наш, испытывающий сейчас такие лишения». Этот разговор слово в слово запомнил на всю жизнь конструктор Душкин.

15 июля 1942 г было подписано Постановление ГО о разработке силами института с участием Наркомавиапрома реактивного самолета-перехватчика «302» с невиданными скороподъемностью, маневренностью, вооружением. Чтобы успешно выполнить эту работу, институт значительно усилили кадрами, оснастили оборудованием, обеспечили лабораторными и производственными площадями. НИИ также изымался из ведения Наркомата боеприпасов и передавался в непосредственное подчинение Совнаркома. Новое название института, директором и главным конструктором которого был назначен генерал-майор инженерно-авиационной службы Костиков, звучало так: Государственный институт реактивной техники при СНК СССР. Для реализации задания институту передали небольшой авиационный завод, находящийся по соседству.

Словом, дали немало, но и спрос был велик: согласно Постановлению, первые два экземпляра самолета следовало передать на летные испытания уже через ВОСЕМЬ МЕСЯЦЕВ, в марте 1943 г! Разработка самолета «302» велась в сложнейших условиях военного времени, в период эвакуации института в Свердловск и последующей реэвакуации. Несмотря на штурмовую, круглосуточную работу, создать принципиально новый самолет в немыслимо сжатые сроки не удалось. Тем более, что руководство НКАП (А.И. Шахурин, А.С. Яковлев), считая эту работу «не своей», практически устранились от выполнения поручения.

В 1942-1943 гг был спроектирован и изготовлен планер самолета (осенью 1943 г он прошел летные испытания, и известный летчик-испытатель С.Н. Анохин дал ему высокую оценку), далеко продвинулась разработка ЖРД РД-2М-ЗВ (конструктор — Душкин) с первой в СССР турбонасосной системой подачи.

СПОСОБЫ КОНКУРЕНТНОЙ БОРЬБЫ
Но безнадежно отставал прямоточный ВРД (конструктор B.C. Зуев), и Костиков принял тяжелое решение: первые экземпляры самолета оснащать только жидкостным ракетным двигателем. И... совершил при этом грубейшую организационную ошибку: не оформил постановлением правительства изменения, ухудшающие боевые показатели самолета. Конкуренты (да, пора уже называть вещи своими именами: конкуренция у нас процветала, но не всегда была добросовестной) отреагировали немедленно. Специальная комиссия во главе с замнаркома А.С. Яковлевым (который, будучи и авиаконструктором, тут же предложил истребитель идентичной схемы) квалифицировала происшедшее как обман правительства. 18 февраля 1944 г Костиков был снят с должности, а 15 марта — арестован.

Одиннадцать с половиной месяцев следствия, продолжительные, с пристрастием, допросы, 8 томов уголовного дела... Следователи — начальник следственной части по особо важным делам НКГБ СССР Комиссар госбезопасности Лев Володзимирский и его заместитель полковник Лев Шварцман (оба в 1953-1954 гг будут расстреляны за использование недопустимых методов ведения следствия) начали с того, что обвинили Костикова в представлении правительству проекта с заведомо нереальными техническими данными, а также в невыполнении поставленных сроков, закончили же тем, что инкриминировали обвиняемому измену Родине и работу на иностранные разведки, подводя его под расстрел. К тому же с помощью испытанного средства — тенденциозного «Акта экспертизы» — у Костикова попытались отнять его главное детище — «Катюшу». Положение Андрея Григорьевича представлялось безвыходным и, несомненно, таким бы и оказалось, если бы не... немцы.

НА СВОИХ ОШИБКАХ
И ЧУЖИХ ДОСТИЖЕНИЯХ
Летом 1944 г, именно в то время, когда шла интенсивная «разработка» обвиняемого Костикова, в конференц-зал института под строжайшим секретом доставили захваченные нашими войсками фрагменты немецкой баллистической ракеты Фау-2. Специально учрежденная для их изучения правительственная техническая комиссия тогда впервые оценила размах работ по созданию ракетной техники в Германии. Тем же летом на фронте появились реактивные Me-163 «Комета», сходные по своим характеристикам с проектом самолета «302», разработку которого прервала комиссия Яковлева. Именно тогда в политическом руководстве страны стал определяться коренной поворот в отношении к реактивной технике, совершенно иначе зазвучали многочисленные научные и организационные предложения института и его арестованного директора, померкли доводы оппонентов. Становилось ясно, что создание ракетного вооружения и реактивной авиации — большое и серьезное дело, требующее огромных ресурсных вложений, что разработка принципиально новых объектов этой техники не всегда может укладываться в жесткие директивные сроки. Судьба проекта «302» явилась в этом смысле поучительным примером.

Решение о развертывании крупномасштабных работ по дальним баллистическим ракетам и реактивной авиации будут приняты в СССР позднее, весной 1946 г. А в феврале 1945-го подследственного Костикова освободили из-под ареста с реабилитирующей и даже почетной формулировкой: «В результате проведенных оперативных мероприятий и тщательного расследования по делу вражеского умысла в действиях Костикова, являющегося крупным специалистом своего дела, не установлено».

СМЕРТЬ НА ПОСТУ
Костикову вернули воинское звание, Золотую Звезду Героя, ордена, партийный билет и поручили руководство специально созданным конструкторским бюро в НИИ-24 — институте, занимавшемся разработкой артиллерийского вооружения. Его задачей стало создание активно-реактивных снарядов (АРС, подробнее об этом рассказано в статье Л. Смирнова «Гром» после победы создавался», «ТМ», №4 за 1999 г). Пятилетний период работы Костикова в НИИ-24 увенчался достижениями, позднее (в 1951 г) отмеченными Сталинской премией, которую он, однако, получить не успел. Но работа над АРС была не единственным его делом в то время. В 1947 г он исполнил еще одну миссию — в течение полугода руководил в оккупированной зоне Германии представительством Академии Наук СССР (членом-корреспондентом которой его избрали в 1943 г). А с 1949 г был председателем важнейшей в то время Комиссии АН СССР по газовым турбинам, плодотворно работал в Энергетическом институте АН СССР, сотрудничал с его бессменным директором Г.М. Кржижановским.

Андрей Григорьевич Костиков умер от острого сердечного приступа 5 декабря 1950 г. Некролог в «Правде», прощание в Доме ученых, траурные речи соратников и учеников... Мраморный памятник на Новодевичьем кладбище работы выдающегося скульптора С.Т. Коненкова, казалось, достойно увенчал его драматичную, рано оборвавшуюся жизнь. Но... невидимо тлевшие при жизни искры ненависти к нему, возникшие в свое время на почве слухов, игры воображения, личностной неприязни, вспыхнули после его смерти свирепым огнем дискредитации, горевшим много десятилетий. Не до конца угасли его всполохи и сегодня.

Несмотря на старания влиятельных недругов, вычеркнуть имя А.Г. Костикова из истории отечественной ракетной техники не удалось. Он остался в ней как крупный ученый, конструктор и организатор, руководитель создания первой реактивной системы залпового огня и других, менее громких разработок, неуклонно продвигающих вперед отечественную оборонную технику. Досужие заказные домыслы сгинут, а правда о «Катюше» и ее творцах останется.

Юрий ДЕМЯНКО, начальник сектора
Исследовательского центра
им. М.В. Келдыша

«Техника-молодежи» 1999 №8, с.20-23

Естественно тогда отзыв со стороны А.В. Глушко не заставил себя долго ждать и был опубликован на следующий год в том же журнале. Так как следующая статья во многом повторяет информацию, изложенную в первой части настоящей заметки, большую ее часть я уберу под кат.

Статья Ю. Демянко «На крутых виражах истории» («ТМ», №8 за 1999 г.), где шла речь о судьбе и исторической роли А.Г. Костикова, возглавлявшего Ракетный НИИ (НИИ-3) в конце 1930-х — начале 1940-х гг. и необоснованно обвиненного в орга­низации репрессий в институте, в результате которых были арестованы будущие Генеральные конструкторы, академики С.П. Королев и В.П. Глушко, вызвала не­многочисленные, но жесткие отклики.

К сожалению, в них больше эмоций и конъюнктурных идеологических штампов, чем аргументации. Но когда в подтверждение позиции приводятся документы — это уже серьезно, это наука... А поскольку спор о виновности — да просто о роли — конкретных людей в тех или иных событиях истории нашей космонавтики имеет колоссальное значение для ее настоящего и будущего, мы даем и точку зрения, противоположную высказанной в предыдущей публикации.

ОПРОВЕРГАТЬ ФАКТЫ НЕЛЬЗЯ

С начала массовых репрессий в стране про­шло более 60 лет, но эхо тех событий про­должает отзываться и сегодня. Все громче раздаются голоса в защиту тех, кто способ­ствовал истреблению мощного потенциала нашего государства — выдающихся деяте­лей науки, культуры, талантливых военачальников, ученых. Получив доступ к архивным документам, их «защитники» стараются реабилитировать своих «героев», сознательно дезинформируя общественность. Этим наносится непоправимый вред истории нашего государства во всех ее областях. Проходить мимо этого нельзя.

 

Все эти материалы находились в распоряжении «компетентных беспристрастных комиссий высокого уровня», но выводы их однозначны: «нет оснований возлагать вину за случившееся на кого бы то ни было из сотрудников института...».

В своих многочисленных публикациях Ю.Демянко пытается изобразить Костикова как «жертву»: «Восемь томов уголовного дела, допросы подследственного... А что же подследственный? Помимо участия в изнурительных допросах, помимо тягостной борьбы с подтачивающей язвенной болезнью, он — работает. Папки уголовного дела сохранили многие десятки страниц, заполненных решениями дифференциальных уравнений, вычислениями, графиками... В записках на «волю» среди просьб... читаем и такие: логарифмическую линейку... блокнот из миллиметровой бумаги, карандаши — простой и цветной, хорошие...».

Как видим, условия содержания у Клейменова, Лангемака и Костикова были абсолютно разные, несмотря на то, что: «... обвинение не сводится «просто» к срыву правительственного задания. Здесь же и шпионаж и вредительство...». Так почему же за «шпионаж и вредительство» Лангемак и Клейменов были лишены жизни, и для них вообще не принимали никаких передач, а другой находился в привилегированных условиях и имел возможность работать с логарифмической линейкой и чертить на миллиметровой бумаге хорошими карандашами?

Из восьми томов уголовного дела семь содержат совсекретные документы, конфискованные во время обыска, которые Костиков не вернул в институт даже после снятия его с работы 18 февраля 1944 г. (арестован 15 марта). Он хранил их дома в нарушение Указа Верховного Совета СССР от 15 ноября 1943 г. Известно, что другой сотрудник РНИИ В.А. Артемьев отсидел 3 года только за то, что оставил секретный чертеж на рабочем столе (и не во время войны, а в мирное время), а вот Костикову сошло с рук и это.

Как следует из заключения прокуратуры СССР (прокурор Сучков В.И.) от 24.05.89 г, «Одновременно с Костиковым в партком с аналогичными заявлениями обратились и другие сотрудники института Панькин, Душкин, Баранова... Дата обращения Костикова в партком в его первом заявлении не проставлена, однако содержание заявления дает основание сделать вывод, что и оно было написано уже после ареста Лангемака, Клейменова, Глушко, Королева». В действительности же, эти доносы, повторяем, датированы 10 и 11 января 1938 г Вот и выходит, что «заявление» в партком института было подано в январе 1938 г, те. до ареста Глушко и Королева. Отсюда циничное утверждение Демянко, что «обвинительного значения эти сведения для Глушко и Королева не имели...», является, по меньшей мере, оскорблением памяти выдающихся ученых.

В 1989 г после выхода статьи Ю.Демянко «Золотая звезда № 13» в газете «Социалистическая индустрия» возмущенные ветераны написали свои воспоминания, в которых начисто отвергли причастность Костикова к созданию как снаряда, так и пусковой установки. Кроме того, в связи с появлением в печати в том же году заметок Ю.Бирюкова «Конструктор «Катюш», Бюро ветеранов ракетной техники на своем заседании по этому вопросу постановило:

«Считать, что Костиков не может называться создателем и конструктором «Катюш».

За принятое постановление проголосовали все члены Бюро (11 человек — А.Г), кроме одного воздержавшегося В.И. Галковского». Но тщетно.

Пользуясь тем, что многих участников тех событий уже нет среди нас, а другие по состоянию здоровья не могут отстаивать свое мнение, миф о герое-Костикове продолжает раздуваться и сегодня. Игнорирование мнения ветеранов ракетной техники, есть факт глумления над памятью истинных создателей реактивного оружия.

В 1955 г И.Т Клейменова и ГЭ. Лангемака реабилитировали посмертно. В 1971 г их имена увековечили в названиях кратеров на обратной стороне Луны, а в 1991 г за создание реактивного оружия им было присвоено звание Героя Социалистического Труда — посмертно.

Александр ГЛУШКО, начальник геральдического отдела
Народного благотворительного фонда спасения орбитальной станции «Мир»

ОТ РЕДАКЦИИ. Тема не закрыта. Материалы трех комиссий ЦК КПСС говорят не в пользу автора предыдущей статьи. И она не останется без ответа. Но сначала — попытаемся понять, как, с каких позиций вообще можно оценивать события более чем полувековой давности?

«Техника-молодежи» 2000 г №7, с10-16

Авторство: 
Копия чужих материалов
Использованные источники: 
"Дело С.П.Королева"
Биография А.В. Глушко
На крутых виражах истории
Опровергать факты нельзя
Комментарий автора: 

Такие вот дела… Занявший место Лангемака Костиков, упиравший на неэффективность и вредительство предшественника так же запорол по срокам задачу государственной важности и чуть было не сел за очковтирательство.

Так же по восстановленному ходу дела становится ясно что широко известное - "Королева посадили за растрату" - ничто иное как дешевая ложь.

@История#Документы#Оружие#Как это было#Россия#Мораль  @Люди и персоналии#Персоны#Герои  
#Информационная война #Развенчивая мифы 
Блог пользователя Volchonok | Войдите или зарегистрируйтесь, чтобы отправлять комментарии

Комментарии

Аватар пользователя maxvlad
maxvlad(12 лет 10 месяцев)

Лес рубят - щепки летят, ага. Но на эффективности разработок это ничуть не сказалось, точно-точно. Инженеров и конструкторов, равно как и организаторов разработки и производства - полным полно, куда ни плюнь - обязательно в такого  попадёшь. Тех сняли - другие тут же на смену пришли.

Аватар пользователя Кот Баюн
Кот Баюн(11 лет 10 месяцев)

удалено

Аватар пользователя iUser
iUser(10 лет 4 месяца)

В заголовке фамилию Глушко поправьте.
 

Аватар пользователя Volchonok
Volchonok(9 лет 7 месяцев)

Исправлено. Благодарю и извиняюсь за небрежность.

Аватар пользователя Вторников
Вторников(8 лет 5 месяцев)

А с этим как быть? - Так за что дали срок Королёву?

Аватар пользователя Volchonok
Volchonok(9 лет 7 месяцев)

А никак. Обвинительное заключение комплиментарно изложенным выше материалам. Проблема, побудившая меня на исследование, состояла в том что мем "Королева посадили за растрату" настолько въелся, что  комрады даже на могли прочитать и воспринять представленный документ.

В обвинительном черным по белому - состоял в троцкистской группе, по ее указаниям занимался вредительством (типа тормозил работу - обоснование обвинения - экспертное заключение), а не наоборот как некоторым показалось.

Аватар пользователя Миша
Миша(11 лет 1 месяц)

Королев вел вредительскую работу по срыву отработки и сдачи на вооружение РККА новых образцов вооружения (л.д. 21-35, 53-55; 66-67, 238-239)

Решением Военной Коллегии Верховного Суда СССР от 27 сентября 1938 года Королев был осужден к 10-ти годам тюремного заключения. 13 июня 1939 г. Пленум Верховного Суда СССР приговор Военной Коллегии Верховного Суда СССР отменил, а следственное дело по обвинению Королева было передано на новое расследование (см. отдельную папку судебного производства).283 В процессе повторного следствия Королев показал, что данные им показания на следствии в 1938 году не соответствуют действительности и являются ложными (л.д. 153-156).

Однако имеющимися в деле материалами следствия и документальными данными Королев изобличается в том, что:

В 1936 году вел разработку пороховой крылатой торпеды; зная заранее, что основные части этой торпеды - приборы с фотоэлементами - для управления торпеды и наведения ее на цель, не могут быть изготовлены центральной лабораторией проводной связи23, Королев с целью загрузить институт ненужной работой усиленно вел разработку ракетной части этой торпеды в 2-х вариантах.

В результате этого испытания четырех построенных Королевым торпед показали их полную непригодность, чем нанесен был ущерб государству в сумме 120 000 рублей и затянута разработка других, более актуальных тем (л.д. 250-251).

В 1937 году при разработке бокового отсека торпеды (крылатой) сделал вредительский расчет, в результате чего исследовательские работы по созданию торпеды были сорваны (л.д. 23-24, 256).

Искусственно задерживал сроки изготовления и испытания оборонных объектов (объект 212) (л.д. 21, 54, 255). 

Аватар пользователя Вторников
Вторников(8 лет 5 месяцев)

Интересно, а этот Андрей Костиков не родственник ли Вячеслава Костикова, который был пресс-секретарем Ельцина, а теперь в "Аргументах и Фактах" на СССР хулу изблевает?

Аватар пользователя бывший
бывший(10 лет 7 месяцев)

Какой гадюшник!

Аватар пользователя theTurull
theTurull(11 лет 2 месяца)

Слишком много букв.

Для простых людей, просьба резюмировать. Буквально в паре предложений.

Аватар пользователя Volchonok
Volchonok(9 лет 7 месяцев)

Ну я и резюмировал в комментарии автора). Кому тема интересна тот одолеет всю статью, а кому нет... я их не заставляю.

Аватар пользователя theTurull
theTurull(11 лет 2 месяца)

Прошу прощения, но это не выжимка, это подведение итогов статьи.

А можно сделать выжимку из всей этой простыни?

(причем я без обид и претензий, просто банально нет времени сейчас все это читать)

Аватар пользователя Volchonok
Volchonok(9 лет 7 месяцев)

Ну, ладно, попробую.

В общем, история дела ракетного НИИ началась в начале 1937 г, когда группа старших инженеров в главе с Костиковым начала копать под текущего директора Клейменова и главного инженера Лангемака. В заявлениях в НКВД и пр. указывалось на искусственное торможение работы и отвергание перспективных образцов (примеры есть в статье). Эти заявления в немалой степени опровергаются реальными результатами работы института за которые Клейменов и Лангемак были награждены в начале года. В итоге травля дошла до того что Клейменов ушел сначала в отпуск, а затем собрался уходить с поста директора.  В итоге в конце года Клейменов и Лангемак были арестованы. Им было инкриминировано участие в троцкистском заговоре в составе группы, причем ключевым объектом раскрутки был Лангемак (насколько я понял он был женат на одной из родственниц Каменева, расстрелянного годом ранее), именно от него  или якобы от него шли основные показания. В итоге Клейменов и Лангемак были осуждены и расстреляны. После этого Костиков набыл назанчен и.о. гл. инженера а через год он стал главным инженером. На следующий год были арестованы и осуждены Королев и Глушко. В качестве оснований для обвинения служили показания Лангемака и результаты экспертизы, проведенной Костиковым сотоварищи. После дела РНИИ основным достижением Костикова считается создание гвардейского реактивного миномета (Катюша), основой для которого послужили твердотопливный ракеты, разработанные Лангемаком. За эту разработку Костиков получил героя соц труда и ряд других наград. В 1942 г Костиков подписался на срочное создание серийного реактивного самолета и задачу на выполнил (причем в принципе), за что попал под следствие. После этого первостатейных должностей не занимал до своей смерти в 1950 г.

Позже Королевым, Глушко и пр. был инициирован процесс по собственной реабилитации и развенчиванию Костикова как создателя "Катюши", что и было подтверждено несколькими экспертных комитетов. Ими же был награжден ряд инженеров и ученых причястных к разарботке гвардейсткого миномета, в том числе Лангемаку и Клейменову.

Вот как-то так.