В продолжении водочной темы
Пролог
Никакая иная география, кроме нашей, не годится для выпивания водки в её исконном, изначальном и первородном виде.
Здравствуйте!
У меня есть друг. Давний, хороший друг. Его основное занятие и профессия — он делает водку. Делает он её не на кухне, не в гараже, а масштабно. Поэтому он человек состоятельный, и я всегда становлюсь в тупик, когда случается его день рождения, или есть другой повод подарить ему подарок. Не знаю, что ему дарить! Все мои книжки у него есть, все спектакли мои он смотрел по несколько раз…
Короче говоря, я дарю своему другу литературные тексты, посвящённые водке.
Я уже написал и подарил ему два эссе про водку. Первое называлось просто «Эссе про водку», второе — «Водка и коллективная память».
Наконец-то я закончил и подарил моему другу новое эссе «Водка и география». Писал я его долго. Оно всё не складывалось. Не получалось таким, как задумывалось. Хотелось написать лирический текст… Но в августе удалось завершить работу.
Если вам интересно, прочтите, я очень хочу, чтобы вы его прочли, и кого-то этот текст порадовал. Даю на эссе «Водка и география» ссылку. Почему? А потому что текст, хоть и написал я, но мне он не принадлежит. Я его подарил другу.
Уверяю вас, это не реклама.
Названия той водки, которую делает мой друг ни в одном эссе не упоминается. В эссе не подразумевается никакая конкретная водка.
Это литература.
Часть 1
Бутылка же водки после открытия редко не бывает выпита… Еѐ убирают со стола, только когда она пустеет. Почему бутылка водки должна стоять на столе? А потому что когда пьѐтся водка, то бутылка – это единственные достоверные часы. Обычные часы, показывающие реальное время, в ситуации застолья с водкой – вещь довольно бесполезная. Реальное время в такой момент исчезает. Водка изменяет движение времени, и бутылка становится единственным хронографом. Возможно, именно поэтому классическая водочная бутылка прозрачна и бела. Необходимо отчѐтливо видеть, сколько в бутылке содержимого. Сколько выпито, и сколько осталось – это и есть точное застольное время.
Произведение подарено владельцу водки «Байкал» на день рождения.
Помню, однажды один корсиканец пытался научить меня пить пастис. Я отказывался, говорил, что не могу пить ничего анисового. Он же утверждал, что я просто не умею его пить, потому что ни разу не пил его так, как пьют его на Корсике. А у меня даже от запаха этого знаменитого напитка все волосы на теле становились дыбом. Но он настаивал. Я согласился попробовать. Он обрадовался, притащил бутылку пастиса, нужные стаканы, воду и лѐд.
Он всѐ, как положено, смешал, добавил льда. От соединения с водой и со льдом пастис моментально побелел. Корсиканец долго позвякивал льдинками, помешивая разбавленный водой пастис. Потом попробовал, удовлетворѐнно кивнул и облизал губы. Мы выпили.
Волосы, разумеется, на моѐм теле встали дыбом. И даже не только встали, но и выпрямились. Я с трудом и, собрав всѐ своѐ мужество, допил предложенное, но гримасу скрыть не смог. Он был разочарован мною и сказал: «Водку-то ты пьѐшь и не кривишься, а она-то куда противнее». Тут стало обидно мне. И я спросил его, как он пьѐт водку. Он ответил, что старается еѐ никогда не пить, но если пьѐт, то пытается проглотить еѐ как можно быстрее, так как вкус у водки уж больно ужасный. Однако, быстрому еѐ проглатыванию мешает лѐд, плавающий в стакане
Тогда я понял, что водка – это сугубо наш напиток, я бы даже уточнил, ЛИЧНО наш. Мы много раз видели в кино, как герои американских фильмов берут бутылку водки, причѐм, не из холодильника, а просто со стола или из бара, берут и пьют еѐ, родимую, тѐплую из горлышка маленькими глотками. У меня такие кадры вызывают рвотный рефлекс.
Я часто сталкивался с тем, что европейцы и американцы считают водку самым крепким, тяжѐлым и почти невозможным для употребления напитком, что водка имеет убийственную силу, и что она так же непонятна, как всѐ русское.
Однажды, репетируя с целой группой актѐров из Бельгии, Швейцарии, Франции и других европейских стран, я убеждал их, что русские пьесы им не стоит играть, как русские пьесы про русских. То есть, им точно не надо пытаться изображать нас. Получится ерунда. Стоит французу надеть шапку-ушанку, и тут же получается плохая карикатура. Они не понимали. Тогда я спросил их, знают ли они, как правильно русские пьют водку. Они дружно сказали, что прекрасно знают. Я попросил их показать свои знания хотя бы при помощи воды. Это было очень смешно. Тогда я пообещал, что научу их, но по-настоящему. Для этого я устроил маленькую вечеринку.
Конечно, совершенно правильную и разнообразную закуску мне в городе Сент Этьен найти не удалось. Ни сала, ни хорошей квашеной капустки, ни правильных солѐных (не маринованных) огурцов я не нашѐл. Про грузди, опята или рыжики я даже не говорю. Но приличный чѐрный хлеб я купил, нашѐл что-то вроде шпрот, нарыл в супермаркете отличную норвежскую селѐдку, купил лука… Водку купить было легче.
Короче, я сделал маленькие бутерброды: кусочек чѐрного хлеба, маслица немного, селѐдочка, сверху кругляшок лука и круглый же срез варѐного вкрутую яйца. Купил я ещѐ правильные рюмки. Водку поставил в морозилку. Водки было достаточно, закуски я наделал тоже много.
Первую они пили со страхом, особенно девицы. Мне пришлось даже покрикивать на них. Многие подносили рюмки к губам, как люди, опасающиеся обжечься. А я настаивал, чтобы они выпили обязательно залпом и немедленно закусили. И вот они сделали это.
Видели бы вы их лица! Самое главное, что на них было сначала –это удивление! Удивление, что они это сделали, не умерли, и ничего страшного с ними не случилось. Следующее выражение лиц означало: О, мон дьѐ! А это же очень вкусно!
Потом они выпили ещѐ и ещѐ… А потом кинулись звонить своим друзьям, подругам, приятелям, знакомым и громко, взахлѐб и радостно сообщать, что они только что выпили водки… залпом… три раза, и что это ТРЭБОН! Они, конечно, гордились. Ещѐ бы!
Водку – и залпом! Как русские! Как в кино!
А в общем-то во всех таких культурах выпивание водки залпом –это признак если не смелости, то хотя бы силы.
Я встретился с водкой и почувствовал еѐ очень не рано. Впервые я выпил водку с удовольствием после тридцати. До этого я пил еѐ, но всегда испытывал трудности при проглатывании и точно не считал водку вкусной. Мне нужен был только результат. И в этом случае результат был всегда плачевным.
Убеждѐн, что в случае знакомства с водкой необходим проводник, наставник, старший товарищ, если хотите. И нужен ритуал, я бы даже сказал, обряд. От этого во многом будут зависеть дальнейшие взаимоотношения с этим сложным и гораздо более чем просто напиток явлением жизни.
Мне повезло! Мне мою первую настоящую рюмку водки налил великий русский актѐр Михаил Андреевич Глузский. Налил, сказал верные слова, выпил со мной и закусил. Он, можно сказать, поставил мне руку. Он передал и даже вручил мне целую науку. Я запомнил еѐ и постарался быть хорошим учеником.
Лично для себя я эту науку понимаю так… Хотя это и не было проговорено. Это стало ясно с годами и в процессе.Водку нельзя пить одному и молча. В противном случае – это уже просто алкоголизм и не более того. Можно налить себе коньячку и в одиночку, сидя вечером у камелька, потягивать его, почитывая что-нибудь. И виски себе можно плеснуть, кинуть льда и уставиться в телевизор. Пива можно выпить одному, глядя футбол на экране. Но водка такого не допустит. Хотя бывает много ситуаций, когда мы можем пропустить другую-третью рюмочку по факту в одиночку. Но даже находясь в одиночестве, мы поднимем рюмочку, сделаем паузу, да и мысленно произнесѐм тост, а то и чокнемся с чем-нибудь. Вот мы уже и не одни, вот уже и беседа, пусть с воображаемым другом, пусть даже с самим собой, но диалог.
Сам вкус водки требует этого. А вкус еѐ таков, что водку невозможно потягивать, как виски или ром. Водка требует порции в один-два глотка. И именно этот вкус сформировал идеальную водочную посуду – рюмку! А уже вследствие этого сформировался и способ выпивания водки. Водку невозможно в компании попивать. Еѐ необходимо выпивать, так сказать, замахивая. А, стало быть, всей компанией разом. Налили – выпили. Но такое выпивание нужно как-то объявить, надо скомандовать, в конце концов, даже если за столом два-три человека.
Думаю, что как раз эта необходимость и сформировала потребность в тостах. И теперь уже мы не мыслим выпивания водки без тоста, без каких-то существенных слов, без некого смыслового вектора, который сопровождает каждую рюмку. И лучше, чтобы каждый тост был неповторим, как и каждая рюмка. Иначе, всѐ сведѐтся к элементарной, пошлой пьянке.
Когда иностранцы спрашивают меня: «скажи, вот французы говорят - «сонте», немцы – «прозит» или «цум воль». А русские как говорят?
Раньше я говорил: «На здоровье!» Они радовались и старались запомнить. А теперь я говорю: «А у нас нет такого стандартного слова или фразы. Мы каждый раз говорим что-то новое или стараемся говорить. А если уже нового сказать не можем, то пьѐм за здоровье и расходимся».
Ну правда! Кто и когда в кругу друзей хоть раз говорил «На здоровье!» Да никто и никогда! Водка требует творческого подхода. И именно этим определяется умение или не умение выпивать –творчеством!
У всех и у каждого есть друзья или знакомые, с которыми в радость выпить водочки и с кем этого делать не хочется ни при каких обстоятельствах. Тот человек, который несѐт с собой в застолье радость общения, умение сказать тост, тонкое понимание ситуации и компании, не частит, выпивает с чувством, с толком, с расстановкой, аппетитно крякает после опрокинутой рюмки, вкусно закусывает – такой человек желанный гость в любом доме и в любой компании. Такой может выпить много, рассказать массу анекдотов, наговорить комплиментов всем дамам, станцевать, спеть, да потом ещѐ и проводит до дома ту, о ком надо позаботиться, или позаботится о перебравших водочки товарищах.
Тот же, кто пьѐт молча, быстро и, с явным желанием как можно скорее просто опьянеть, что называется «нажирается» - становится помехой за столом. Таких избегают. С такими стараются водку не пить. Потому что «нажраться» водки – дело постыдное и некрасивое. Водку нельзя «жрать», водку нужно «кушать». Не даром так аппетитно звучит старинная фраза: «откушать водочки». Евгений ришковец «Из личного (про водку)»
Именно «откушать». Никакой другой крепкий напиток в мире, кроме водки, не вызывает после выпивания желания смачно и аппетитно крякнуть и немедленно закусить выпитое.Водка – это единственный крепкий напиток, который пьѐтся в процессе трапезы, который требует еды. Русский человек может запить еду и виски, и ромом, и даже кальвадосом. Но это тогда, когда водки нет или, когда ему хочется пустить пыль в глаза. Ну да что говорить, если наш человек даже макароны заедает хлебом!
Как только весь мир нам открылся, как только мы смогли по этому миру перемещаться, на нас обрушилась масса разной алкогольной информации. Но мы, благодаря глубокому пониманию того, что просто пьянство – это беда и безумие, и что любой напиток требует соблюдения особых правил и даже ритуалов его употребления, очень быстро во всѐм разобрались. К этому нас во многом подготовило серьѐзное и порой пиитетное отношение к нашему глубоко национальному напитку – водке (тут я говорю о тех, кто умеет выпивать, а не о тех, кто составляет горькую статистику потребления алкоголя в нашей многострадальной державе).
Так вот, мы были готовы к восприятию всех напитков мира. Мы оказались невероятно обучаемы. И вот многие из нас очень быстро стали лучше французов разбираться во французских винах и коньяках, про шампанское я даже не говорю. Мы лучше шотландцев знаем их производителей лучших виски. У нас есть любимые сорта итальянской граппы, про которую многие итальянцы даже не слыхивали. Мы в этом уже понимаем и знаем как, при каких обстоятельствах и с чем надо всѐ это употреблять.
Однако, наша водка, а главное, правильные способы еѐ принятия вовнутрь, по-прежнему остаѐтся нашим национальным достоянием и частью непостижимой русской души. Нет! Европейцы и американцы, конечно, водку употребляют. Но как? Пьют еѐ с соками, смешивают с разными другими напитками, могут, как в кино, отхлебнуть еѐ родимую тѐплую, из горлышка… Они даже изобрели несколько знаменитых коктейлей с водкой. Тот же самый Агент 007 приложил к этому руку. Но глядя на все эти многочисленные способы, многие из которых выглядят весьма нарядно и завлекательно… Глядя на все эти «белые» и «чѐрные русские» коктейли, русский человек вздохнѐт да и скажет, а если не скажет, то подумает: «Эх, такое добро испортили… Как же еѐ, родимую, измордовали. Разве ж можно с ней так? Разве ж можно?»
И никогда бельгиец, который варит лучшее в мире пиво, или француз-винодел из Бордо, с большими, чѐрными от работы руками, или маленький, потный мексиканец, который гонит из кактусов золотистую, ароматную текилу, или худой, бледный шотландец, твѐрдый, как дубовая доска, и пропитанный виски, как дубовая бочка, не узнают гениального, удивительно сильного и при этом сложного вкуса глотка холодной водки из старой, гранѐной рюмки, оставшейся ещѐ от деда… Рюмки, выпитой в субботу после бани…После того, как несколько друзей мужиков… Или когда дед, батя и пара сыновей после покоса… Или когда два брата после долгой разлуки встретились, затопили баньку, долго парились, выходили на воздух покурить или прыгнуть в снег… А потом снова парились… А в доме женщины накрывали стол, суетились… И вот мужики в чистом исподнем, с взъерошенными волосами, шумно дыша и громко говоря вваливаются в дом… Лица румяные,выбритые, лампочка отражается на блестящих кончиках носов… Садятся они за стол, немедленно наливают по рюмочке и со словами «ну… дай нам Бог!...» смачно выпивают, крякают и, выхватив из глубокой тарелки по варѐной, рассыпчатой картофелине, закусывают жадно… Кто, кроме нас, поймѐт, о чѐм идѐт речь… А каков вкус водки, которую пьѐшь под свеженинку, когда забили первого осеннего поросѐнка? Или под первые солѐные грузди в этом сезоне… А под рыжики? Да ещѐ, если уже рюмка налита, грибок на вилочку наколот, и вдруг обнаруживается, что сметаны на столе нет. Хозяйка бежит за сметаной, одка согревается, полный рот слюны… Но без сметанки-то нельзя. И вот сметана, и вот рюмка запрокинута, и вот гриб щедро выкупан в холодной, ещѐ почти твѐрдой, из холодильника, хорошей сметане, и вот хруст во рту… Кто в мире знает такое?
А какой напиток можно выпить под разогретый вчерашний суп?...
Прийти после работы в четверг усталым, за окном начало марта. Усталость, предпростудное остояние, на работе всѐ в каком-то затяжном проблемном состоянии, перетекающем из одного в другое… Но в холодильнике кастрюлька со вчерашним куринным супом с клецками… Нет, лучше с борщом… Нет, борщ или солянка – это слишком предсказуемо и типично. Вот! Рассольничек с перловочкой на дне кастрюли! Вот суп разогревается, достаѐшь початую бутылочку из холодильника, рюмочку из шкафа… Отрезаешь кусочек чѐрного хлеба… А пообедать днѐм толком не получилось… А потом выпиваешь почти подряд две рюмки, немного супа… Проходит 5-7 минут, и ты чувствуешь, как в усталую и тяжѐлую голову приходит тѐплая пуля! Она входит медленно и откуда-то сбоку в висок… Тяжесть и раздражение отступают, и накрывает волной нежности к домочадцам, если такие есть, ну а если нет, то ко всему остальному человечеству.
Как такое объяснить норвежцу или португальцу? А водка на сентябрьском пикнике из пластикового стаканчика под шпроты, вынутые двумя пальцами из банки? А штрафная за опоздание к столу под солѐный чуть-чуть с газком огурец? А водка из маленького, кислого на вкус металлического оходного стаканчика ночью у реки и под уху… Да мало ли? Вот это всѐ главные составляющие бесконечного коктейля. Коктейля, состоящего из наших, сугубо наших, жизненных ситуаций, привычек, ритуалов, городов, деревень, рек, озѐр, праздников, свадеб, поминок, дней рождений и кристин, горестей и радостей, встреч, расставаний, одиночества, дружбы… и водки. Бесконечный наш лонгдринк.
Этой связью водки с нашей жизнью возможно и объясняется тот простой факт, что водка не выдерживается в бочках по многу лет, не хранится в пыльных бутылках в подвалах, накапливая вкус и суть. Невозможно представить себе водку урожая 1965 года, 1976, 1983, да хоть позапрошлого годов. Нелепо само предположение, что кто-то может спросить у сомелье: «Водка у вас какой выдержки? Какого, говорить, года у вас есть водка?» Это всѐ остальное может храниться десятилетиями: коньяки, кальвадосы, виски, ром… А водку как можно хранить? Что это за водка, которую так долго хранить кому-то хватит силы воли и характера. Это была бы какая-то подозрительная водка… Если русский человек узнает, что какую-то бутылку не выпили за много лет, он скорее решит, что это плохая водка! Нет! Водку не надо, ни к чему, нельзя долго хранить. Тот, кто долго хранит водку, скорее всего жадный и не имеющий друзей, скучный человек. Хранить водку стыдно! Но вот охладить нужно!
Только бутылка водки уместна на столе. Остальные крепкие напитки за столом не пьют… Пьют у баров, у каминов, сидя на диванах, прогуливаясь по садам… Пьют виски, коньяки и прочее, наливая понемногу и не глядя на бутылку. Да и бутылки других напитков обычно бывают тѐмного стекла. Открыли бутылочку коньяка, выпили немного и поставили обратно до следующего раза.
Бутылка же водки после открытия редко не бывает выпита… Еѐ убирают со стола, только когда она пустеет. Почему бутылка водки должна стоять на столе? А потому что когда пьѐтся водка, то бутылка – это единственные достоверные часы. Обычные часы, показывающие реальное время, в ситуации застолья с водкой – вещь довольно бесполезная. Реальное время в такой момент исчезает. Водка изменяет движение времени, и бутылка становится единственным хронографом. Возможно, именно поэтому классическая водочная бутылка прозрачна и бела. Необходимо отчѐтливо видеть, сколько в бутылке содержимого. Сколько выпито, и сколько осталось – это и есть точное застольное время. Но как только бутылка опустела – еѐ тут же убирают и появляется новая. И отсчѐт времени также начинается снова. Возникает удивительное ощущение бесконечного времени, бесконечной жизни, остановившегося радостного мгновения.
А пустая бутылка непременно прячется с глаз долой. В процессе радостного и яркого проживания бесконечного момента жизни прошлое не важно, оно не должно о себе напоминать. А будущее? Оно известно… Известно в виде неизбежного возвращения домой, ворчания жены, тяжѐлого утра, длинного и невыносимого следующего дня… Но в тот момент, когда на стол ставится новая бутылка водки, это будущее вдруг становится далѐким-далѐким и совсем не страшным.
Водка удивительным образом может растягивать время и находить его там, где его, казалось, не было. Встретились два человека, чтобы обсудить трудные и запутанные вопросы. Встретились ненадолго. Времени не было. Неожиданно выпили по рюмочке… А к утру они не только обсудили, но все вопросы решили. Забежал друг буквально на пятнадцать минут к другу поздравить с днѐм рождения. Только на пятнадцать минут, потому что куча ужасных проблем. Проснулся в субботу днѐм, а проблемы сами собой уже позади. Нельзя сказать, что они разрешились, нет! Они просто позади… Только с водкой и только у нас могли появиться посошки, стременные, штрафные… Всѐ это связано со временем. Штрафная нужна, чтобы перевести опоздавшего срочно в тот часовой пояс, в котором находятся те, кто пришѐл вовремя. Ну а посошки… это последние попытки удержать, продлить счастливое время… А, может быть, остановит его ещѐ на сутки…
Водка – это глубоко национальное явление! Посудите сами. Если выпить сначала пива, потом вина, потом виски и чего-то ещѐ и ещѐ, а потом принять рюмку ледяной водки… Эта рюмка трезвит и приводит в чувства гораздо сильнее кофе или лимонного сока. Эта рюмка проясняет сознание, настраивает резкость взгляда, даѐт реальную оценку ситуации…
Вот бы в этот момент остановиться!
Но никто не останавливается!
Часть 2
Но если удастся первый дружный и единый тост и рюмки с водкой будут запрокинуты, и каждый закусит тем, чем счёл нужным… А вскоре, то есть очень вскоре, будут второй и третий тосты… Неизбежно в какой‑то момент за дружеским столом прозвучит магический вопрос, а точнее, сакраментальная фраза, произнесённая кем‑то одним, но готовая слететь с уст каждого… Неожиданно в застольном шуме возникнет пауза и кто‑то скажет: «А помните?..»
Произведение подарено Евгением Гришковцом владельцу водки «Байкал» на день рождения.
Как уже утверждалось в первой части моей работы, водка – это напиток, не допускающий одиночного употребления. Одиночное или одинокое употребление водки сообщает о человеке, который это делает, что он либо несчастен, либо имеет серьёзный душевный изъян, либо совершенно не имеет друзей, либо банально страдает алкоголизмом, либо все перечисленное вместе. Нормальный человек, конечно, может в одиночку выпить другую, третью рюмку водки, но делает он это нечасто, как правило, вечером тяжёлого трудового дня и то только потому, что друзья‑товарищи тоже устали и не смогли составить ему компанию. В одиночку приличный человек много водки не выпьет.
Водка самим своим рецептом, цветом, вкусом и особым влиянием на сознание, а также, как мне представляется, даже фактом и историей своего происхождения требует коллективного употребления. Водке нужна компания. Прекрасно можно выпить водки и вдвоём, но лучше втроём, просто по той причине, что вдвоём гораздо быстрее пьянеешь и сильнее напиваешься. А ещё лучше пить водку вчетвером и более. Главное, чтобы люди были близкие, говорили на одном языке и имели схожие взгляды на жизнь. А то разница взглядов на жизнь в процессе коллективного употребления водки может привести к весьма печальным, эксцентричным, стыдным и болезненным последствиям. Правда, надо отдать должное водке, она обладает, помимо прочих, и анестезирующими свойствами.
Однако самая лучшая компания для выпивания водки – это компания людей, имеющих давнее общее прошлое. Проще говоря, компания старых друзей. Но таких друзей, которые выпивают вместе нечасто. Часто выпивающие вместе друзья склонны к упрощению, деромантизации этого процесса. Или же они стараются разнообразить этот процесс, находя для выпивания все новые и новые места, или пытаются разбавить свою компанию женщинами, или используют другие приёмы. То есть они пытаются внести разнообразие в выпивание водки за счёт внешних обстоятельств и факторов. А водке всего этого не нужно. Водке прежде всего необходима компания, только компания и непременное, содержательное общение в процессе её употребления. Так что три‑семь давно не видевших друг друга старинных товарищей – это идеальный коллектив для водки как таковой.
Почему? А потому что водка самым удивительным образом связана с человеческой памятью и с процессом воспоминаний. Водка может в нужный момент запустить механизм памяти и позволить добраться до таких сокровенных пластов и залежей былого, до которых в повседневной жизни, без компании друзей и без водки мы и близко не добираемся, полагая, что забыли все напрочь, не помним деталей своей собственной истории, погрязли в быту, работе и суете. Но выпитая с давними друзьями водка останавливает время, выдёргивает нас из повседневности и с невероятной легкостью вскрывает память слой за слоем. Она отправляет нас в прошлое, отключая при этом память о том, что на самом деле сегодня пить никак нельзя, а наоборот, надо домой, а по дороге непременно нужно купить то‑то и то‑то, а завтра с утра важная встреча, к которой следует ещё сегодня перед сном тщательно подготовиться, и т. д. и т. п. Водка управляет памятью так, как ничто ею не руководит. Но необходима компания!
Компания, в которой все пьют водку и именно водку. Это важнейшее и непременное условие.
Посудите сами… Собралась компания друзей. На стол ставятся закуски. Селёдочка с лучком и отварной картошечкой, пусть картошечка холодная, пусть чуть посиневшая, но нарезана она рукой старинного друга. Кто‑то покромсал колбаски. Нашлись огурчики‑помидорчики. Из давеча сваренного супа извлекли кусок телятины и порубили его ломтями. Кто‑то из друзей прилетел с Востока – и вот на столе какая‑то рыба, которую непременно везут с Востока. Сибирский друг привёз солёных скользких груздей и вяленой оленины. Открыли какие‑то консервы. Толстыми, неровными кусками порезан свежий серый хлебушек… Все это загромождает стол. Все шумят, хохочут. Полный рот слюны у всех. И вот ставятся на стол разнокалиберные рюмки. И вот уже извлекается из холодильника первая бутылка водки. Её, запотевшую, моментально открывают. И вот самый опытный и надёжный друг начинает разливать… И вдруг кто‑то в компании говорит: «Ребята, а я выпью виски. Лёд в этом доме найдётся?»
И все!!! Компания тут же раскалывается. Потому что следом кто‑нибудь непременно скажет: «Тогда я, пожалуй, коньячку. У меня с собой есть. Ещё кто‑нибудь будет?» А кто‑то уже с рюмкой в руке опомнится и промямлит: «Ой, ребята, я вообще‑то водку давно уже не пью. Я бы винца… Красного… Ну, или белого…»
Дружеская встреча тут же заканчивается, не начавшись. В итоге всем станет ясно, что зря собирались, зря летели и везли рыбу с Востока, зря солили грузди в Сибири, зря поддерживали отношения столько лет. Останется у всех от этой встречи только неприятный осадок. И на следующую уже недостанет желания, сил и вследствие всего этого – времени. Решат собравшиеся друг про друга, что старые друзья зажрались или окуклились в своей повседневности, постарели, стали сильно деловыми, потеряли кураж, забыли былую дружбу, предали идеалы юности, попали под каблук и обабились, слишком заботятся о своём драгоценном здоровье и т. п. Сойдёт на нет старинная дружба. А произойдёт это только потому, что не случится того, ради чего, собственно, и собирались за столом давние товарищи. Не случится общего погружения в воспоминания. Не случится прогулки в былое…
Но если удастся первый дружный и единый тост и рюмки с водкой будут запрокинуты, и каждый закусит тем, чем счёл нужным… А вскоре, то есть очень вскоре, будут второй и третий тосты… Неизбежно в какой‑то момент за дружеским столом прозвучит магический вопрос, а точнее, сакраментальная фраза, произнесённая кем‑то одним, но готовая слететь с уст каждого… Неожиданно в застольном шуме возникнет пауза и кто‑то скажет: «А помните?..»
И вспоминаются имена и прозвища учителей, даже такие диковинные, как Алевтина Георгиевна или Эльва Филаретовна. Вспомнится одноклассница, в которую в девятом классе были все как по команде влюблены, и возникнет за дружеским столом в очередной раз спор о том, кто с ней был первый, а кто второй… Вспомнится та музыка, которую мы слушали в юности, и наперебой зазвучат имена музыкантов, названия альбомов и песен «Пинк Флойд», «Дип Перпл» и «Куин». Будет выпит тост за упокой души Фредди Меркури. Какое‑то мгновение друзья засомневаются, чокаться им по этому поводу или нет. А потом чокнутся, и пойдёт всё дальше.
Без обид и злобы будет говориться: «А ведь ты, сука, меня тогда подвёл, помнишь?» или: «Братцы, помните, а ведь это он нас тогда всех сдал! Мы ещё гадали, кто это сделал… Ну, чё ты рожу отворачиваешь? Так оно и было!» Потом выпьют и обнимутся говоривший и тот, о ком шла речь.
А между сослуживцами вспомнятся имена и фамилии самых злых и лютых прапорщиков и старшин, которых когда‑то хотелось убить. Тут же прозвучат их имена, чуть ли не с теплотой и нежностью, и даже будет выпито за их здоровье.
Прошлое возникнет за дружеским столом только в самом теплом и светлом виде. Тост за тостом границы воспоминаний будут раздвигаться и почти исчезнут. И наступит та радость, которая переполняет людей за столом. И пьяные мужики, исполненные этой радостью, полезут обниматься и пускать пьяные слёзы от открывшейся им картины собственной прожитой жизни. А жизнь эта, как выяснится под водочку, не такая уж серая и заурядная, а совсем наоборот – яркая, большая, и в ней уже так много всего значительного было! И друзья – прекрасные люди! И есть чем гордиться!
И ещё водка даёт возможность хоть ненадолго забыть о финансовом и социальном неравенстве…
Если встретились давние друзья, которых жизнь поразбросала, да ещё у них очень разные жизненные достижения, только водка, вернув их в прошлое, сможет всех снова уравнять и примирить, хотя бы на время. Если же пить виски, коньяки, вина или ароматный ром, все финансово‑социальные различия между друзьями только усилятся и обострятся.
Например, если какой‑нибудь выбившийся в большие чиновники или в крупные капиталовладельцы бывший троечник в компании пожелает пить принесённый с собой виски или коньяк, то какой‑нибудь бывший отличник, а ныне не всегда в меру пьющий зав. отделением горбольницы где‑то в Поволжье, непременно скажет: «Ну конечно! Когда‑то за гаражами портвейн «три топора» пил и считал за счастье, а теперь с друзьями водки не может выпить! Понима‑а‑а‑аю! Какая теперь водка! Водки ХО не бывает!»
Или давно эмигрировавшему куда‑нибудь в Швейцарию старому приятелю, пожелавшему выпить вина, скажет приехавший из Сургута нефтяник: «Да‑а‑а! Потерял ты совесть на чужбине! На человека перестал быть похож! Забыл, откуда родом? Водочка тебе, значит, не по нутру! Да я вообще с ним пить не буду, ребята! Я этого винища могу какого хочешь купить и сколько хочешь! Понял?! Дело‑то не в этом! Ты кого из себя тут корчишь, Серёга?!»
А если все без исключения станут пить водку, то в разгар этого застолья врач из Поволжья или нефтяник из Сургута подумает про своих давних друзей: «Смотри‑ка, нормальный мужик из него получился! Простой. Не зажрался. Ничё из себя не строит. Зря я про него плохо думал. Был нормальным пацаном, таким и остался, несмотря ни на что». А чиновник, или крупный финансист, или давно покинувший Родину эмигрант подумает: «Как хорошо, что решился с ними встретиться! Какие славные они! Ни капли зависти в них. Ни пролетарской спеси, ни злобы. Все‑таки старые друзья – это старые друзья. Надо бы чаще встречаться! Хорошо, легко с ними!»
Однако из такой компании, в которой коллективными усилиями и при помощи водки был запущен механизм общих воспоминаний, нельзя уходить, невозможно покидать процесс, когда он в разгаре. Нужно держаться до конца. И тут уж кому на сколько хватит сил. Это совершенно неважно. Главное – держаться до конца! В дружеском кругу не стыдно уснуть рано и за столом. Но можно и не засыпать. Есть те, которым пить уже хватит, но спать они не намерены. Это не страшно. Друзья, те, кто меньше устал, или у кого с водкой более тёплые отношения, всегда увидят и поймут, что кто‑то дошёл до той точки, после которой он уже не может участвовать в коллективном процессе воспоминаний. Они позаботятся. Они присмотрят. Они не дадут другу ударить в грязь лицом.
Обычно такие дружеские застолья заканчиваются тем, что остаются в сознании два самых стойких друга, и где‑нибудь на кухне они ещё долго сидят, периодически обнимаясь и звякая рюмками, и все бормочут тихонько что‑то, уходя в такие дебри прошлых лет, что и самим неведомо, куда они забрели.
Так вот, нельзя покидать дружеское застолье, вдруг вспомнив о каких‑нибудь нынешних обстоятельствах или некой ответственности. Покидание дружеской компании, в которой водка раскрыла двери прошлого и запустила воспоминания, чревато последствиями. Покинуть‑то компанию можно, но запущенный процесс остановить нельзя! Если же кто‑то покинул застолье, покинул друзей, недопил, недоговорил, недослушал, недовспоминал до предела своих возможностей, то, оставшись один, он почувствует страшное одиночество. Один на один с воспоминаниями, да ещё пьяный, но не до нужного уровня… Это добром не заканчивается.
И вот, оставшись один, такой отщепенец, да ещё в состоянии взбудораженной и разбуженной памяти о прожитом, вдруг ощутит себя несчастным и брошенным. Что тогда ему делать? Что он почти наверняка сделает? А он начнёт извлекать из памяти имена и лица, а из памяти телефона чудом сохранившиеся номера своих «бывших». То есть бывших подруг, знакомых или коллег женского пола, с которыми были или могли быть, но не случились, большие или малые, серьёзные или случайные романы, приключения или интрижки. И начнёт этот немного недопивший водки, недообнятый друзьями и ими же недослушанный мужчина набирать все эти найденные номера среди ночи. Набирать наудачу. И той, которая всё же поднимет трубку и не скажет ему, что он сошёл с ума, что он мог разбудить мужа и детей, что шёл бы он с такими ночными звонками к черту… Той, которая решится его выслушать, он признается в вечной и непроходящей любви, обольёт телефон слезами, сообщит, что он все‑все помнит и что страшно одинок. При этом он действительно вспомнит пару самых трогательных и нежных эпизодов того романа или приключения. Вспомнит и сам подивится тому, что, оказывается, не забыл такие подробности.
Одним из удивительных свойств водки в смысле её влияния на память является способность наутро отключить все ночные воспоминания и даже стереть из памяти само ночное застолье.
На следующий день выпитая ночью водка как бы очищает сознание от ненужных подробностей. Ты не можешь вспомнить, почему на тебе чужие ботинки, отчего болит правый бок и откуда в карманах брюк столько бумажек с чьими‑то номерами телефонов и совершенно незнакомыми именами. У просыпающихся рядом друзей возникают подобные же вопросы, но по другим поводам. И у всех – только обрывки воспоминаний.
Но, несмотря на ужас в голове и во рту, друзья начинают склеивать и сшивать эти обрывки. Постепенно из этих лоскутков как‑то воспроизводится картина прошедшей ночи. Потом коллективными усилиями более‑менее восстанавливается хронология событий. Как правило, процесс восстановления картины вчерашней вечеринки становится увлекательнее и забавнее самой вечеринки.
Чаще всего такие воспоминания о прошедшем застолье легко переходят в новое застолье для наиболее стойких и безответственных товарищей. А просто кто‑то из старых друзей, пока остальные просыпались, приходили в себя и вспоминали всякую ерунду, уже раньше остальных встал и пошёл за водкой.
Специалисты и профессионалы утверждают, что главным ингредиентом и важнейшей составляющей любой уважающей себя водки является вода. Именно вода отличает одну водку от другой. Разные технологические и рецептурные тонкости и секреты, разумеется, имеют большое значение. Но вода – это самое главное! Так говорят специалисты.
А учёные утверждают, что вода содержит и хранит в себе память всей планеты. Только пока не найден способ извлечь эту информацию из воды, которая помнит не только динозавров, но и хранит не постижимые человеческим сознанием временные пласты.
Возможно, поэтому, если переборщить с водочкой, не остановиться вовремя, не соблюсти меры и не знать свою пропорцию, можно вспомнить такое, чего человеку и вспомнить‑то невозможно! Такое, чего не происходило ни с тобой, ни с твоими друзьями! Таких можно узреть динозавров и окунуться в такие мрачные времена, что лучше меру свою знать! Или надо иметь рядом друга, который спасёт. Или, несмотря ни на что, из последних сил добраться до дома, где ждут, где, конечно, будут ругать и стыдить, но где она… Она, родная и единственная, прогонит всех чудищ и динозавров, загонит тени прошлого в тёмные закоулки памяти, вернёт заблудшего своего мужчину в настоящее, из которого надолго отлучаться всё же нельзя.
И короткое замечание напоследок.
Когда знакомишься с некой женщиной, которая тебе понравилась или даже которой ты очарован… И спустя какое‑то время возникает ситуация, когда можно ей предложить выпить чего‑нибудь алкогольного… И ты хочешь быть галантен. Рекомендуешь шампанское и готов заказать самое лучшее. Или предлагаешь хорошее вино или какой‑нибудь коктейль с диковинным названием…
Вот ты всё это предложил, а она поразмыслила да и сказала: «Вы только ничего такого не подумайте, но я предпочитаю выпить водки. Вас это не шокирует?»
Как эта женщина сразу к себе ещё больше располагает! Как усиливается очарование, какой она сразу предстаёт в твоих глазах цельной, гармоничной, сильной, не фальшивой, не жеманной, а наоборот – настоящей и какой‑то родной! Какая теплота нисходит на сердце, какое благодушие и радость!
И хоть вы с этой женщиной едва знакомы и нет никаких общих воспоминаний, но после таких её слов тут же возникает надежда или почти уверенность, что общие воспоминания непременно и скоро возникнут.
И наконец, последнее и наилучшее. "венец трудов,превыше всех наград", как сказал поэт.
Часть 3
Вот только не понимает он, что бутылку водки купить, привезти и даже подарить он может, однако дом свой, свой образ жизни, географию родную предъявить он не сможет… А как? Как сможет он, даря бутылку, объяснить и описать то, как, когда, из чего, с кем и с чем её следует распить? Как объяснить, что при этом надо говорить и что делать?... С удивлением осознает он, что не может быть понята водка, как он сам её понимает, в отрыве от всего того, где эта водка была придумана и где её сделали
С 2011 по 2016 уровень потребления алкоголя на душу населения в России снизился с 18 до 12,8 литров на человека. Это конечно много. Но тем не менее потребление снижается, это раз. В других странах пьют не меньше, если не больше, это два.
http://ruxpert.ru/Потребление_алкоголя_в_России
Комментарии
А я вот пить не умею. Через раз напиваюсь...прямо ущербность какая-то в психике...а в пьяном виде очень люблю петь. Деревня, что тут попишешь...кстати, заметил: раньше люди, выпив, почти всегда пели. А нонче это крайне редко услышишь. Максимум нашего дома - Серёга был, караоке любил исполнять. Жену мою бесило - он жил под нами. А вот, уехал в Новосибирск, стало как-то пусто. Новые соседи тихие, как мышки, ну, разве что дети плачут иногда, ну, это понятные звуки природы, и, лично мне, Серёгиных завываний раз в неделю, не хватает для полноты картины мира. Люди реально стали сильно реже петь по пьяни. Думаю - им просто нечего. Современное петь стыдно, а хороших песен не знают...
А наш человек, выпьет он водочки, да и запоёт. Может и не был он нигде, кроме города, посёлка, деревни, где родился и вырос. Не видел толком ничего, не летал за границу, не посещал столицы своей. Никогда всерьёз не думал о дальних дорогах, не запрягал коня. И вообще, живого коня видел только изредка и знать не знает, как к нему подходить.
Но выпьет, запоёт про мороз, про коня. Про жену, которая ждёт дома. Запоёт, почувствует себя ямщиком, замерзающим в далекой, глухой степи… Запечалиться человек, всплакнёт по своей жизни, пустит слезу хмельную, чистую.. да и выпьет ещё водочки.
А вот у меня тоже картина мира была. Сосед, когда выпивал, любил включать на всю Чижа. А не спеть ли мне песню, о любви.. И подпевать.
Думаю, поют. Просто более культурно стало. И перестали широко гулять.
А как "Пикник" исполнял "чорный ворон"?!! Мне нравится больше канонического исполнения. Я именно в такой манере и вытягиваю, напрягая собутыльников отступлением от канона. Ну нравится...
Это показатель профессионализма. Перепеть лучше канонического исполнения..
А он часом не лоббист ликеро-водочников? Что-то много в его творчестве водки, хоть и видел-то у него один фильм про двух друзей, жрущих водку и выясняющих отношения, и вот этот текст. И Лепс тоже присосался к теме - одного припева достаточно, чтобы понять, откуда ноги растут, и отвернуться навсегда.
Что бы отвернуться, достаточно одного Лепса, без всяких припевов
Он же ответил по этому поводу
"Уверяю вас, это не реклама.
Названия той водки, которую делает мой друг ни в одном эссе не упоминается. В эссе не подразумевается никакая конкретная водка.
Это литература."
Сомневаюсь, что его творчество обращено к молодому поколению. Вряд ли оно у них вызовет столько эмоций и переживаний, да и не смогут они оценить его юмор и рассуждения в виду отсутствия жизненного опыта.
ИМХО все зло в стране от водки. Сторонник абсолютной трезвости. Тема полемичная - но считаю что главное личная трезвость. Введение сухого закона считаю нужным - но не в форме запрета, а в форме персонального контроля. По принципу продажа любого алкоголя - только с фиксацией кому продано и сколько. Хочешь пить - пей. Но не удивляйся выросшему налогу или запрету на вождение транспортных средств. Ибо общественное важнее личного.
Две логические ошибки.
неверно отождествлять водку со злом и пьянством. Причина не в водке или вине, а в самом человеке.
Экономическая ситуация в стране плохая тоже от водки?
Уводит тему. Какая разница, чьей водкой губить здоровье? Если люди после ознакомления с творчеством известного человека потянутся к бутылке (запланируют выпить), это уже вредно. При этом не имеет значения, о каких сферах он рассуждает, какое поколение спивает. У нас достаточно людей, ищущих ответы на вопросы, алчущих истины, но не понимающих, кто им ее вещает и с какой целью.
Состоявшаяся личность под влиянием литературного творчества не станет выпивать. Найдутся другие причины.
Вы действительно считаете людей за слабоумных?