Корни современного сектантства или психотехнологии на службе политтехнологов

Необходимое предисловие .

1. Данный пост размещен исключительно с целью исторического освещения некоторых процессов, которые напрямую повлияли на жизнь страны и до сих пор влияют на её настоящее. Минимум авторского текста и много новейшей истории.

2. Читателю, уверенному в непогрешимости публичных персон, деятельность которых рассматривается ниже, предлагается тщательно ознакомиться с мнениями участников событий, которые имели место быть, либо мнением людей , которые застали те времена и способны дать более объективную оценку рассматриваемым процессам, тем более, что львиная часть активных критиков в то время были либо в проекте, либо пешком под стол ходили.

3. Ввиду достаточно большого количества рассматриваемого материала вынужден публиковать частями, если конечно тема будет интересна.

И так, приступим.

Громыко Юрий Вячеславович «Я познакомился с Г.П. Щедровицким в июле 1979 года на конференции (в Новой Утке, под Свердловском) по теме «Дизайн-движение» благодаря усилиям В.С. Дудченко, тогда заводского психолога в Ярославле. К этому времени я по рекомендации В.П. Зинченко прослушал курс лекций по античной и современной философии М.К. Мамардашвили во ВГИКЕ. Выслушав мои пересказы этих лекций, Дудченко сказал: «Тебе надо познакомиться с щедровитянами»… В тех первых беседах ГП выступил как абсолютно свободный человек, мыслитель, общественный деятель, государственник-антидиссидент, хотя и противостоящий мертвящей государственной машине брежневско-сусловской геронтократии. Там же я познакомился с Серёжей Наумовым, которого Георгий Петрович представил как самого талантливого своего ученика, Мишей Гнедовским, Сашей Зинченко и Севой Авксентьевым. А перед отъездом я был приглашён лично ГП на его семинары в Москву. Но попал на них – в сентябре – уже совсем в другую атмосферу: как после «ядерного взрыва» – в августе 1979 года в той же Новой Утке была проведена первая ОДИ!..»

• Георгий Петрович Щедровицкий, помимо всего прочего, автор формулировки такого понятия как "русский мир" в современном понимании. Сайт Архипелаг.Ру - сайт его последователей.

 

• Организационно-деятельностные игры (ОДИ) - особая форма организации и метод стимулирования коллективной мыследеятельности. ОДИ - это игры на развитие. В их основе лежит системомыследеятельностый (СМД) подход.

 

Юрий Вячеславович продолжает: «После службы в армии, где познакомился с экстрасенсорной и оккультной психологией – работами Николая Цзена, я был принят (1986) в Лабораторию психологических проблем обеспечения АСУ к А.И. Прохорову, где работали Л.М. Карнозова и Г.И. Александрова, руководил методологическими семинарами. Тогда же благодаря поддержке Никиты Глебовича провел свою первую игру. С тех пор провёл около 300 игр, игровых тренингов и конференций по стратегическому планированию в форме ОДИ разного типа. Вместе с организованным мною коллективом Независимого методологического университета я разработал первую в России программу развития образования в Ханты-Мансийском национальной округе, затем приступил к созданию программы разработки деятельностного и мыследеятельностного содержания образования в форме метапредметов. Активными членами этого коллектива были Д.Б. Дмитриев, И.Г. Назарова, Ю.В. Крупнов, Л.Г. Закиров, А.Ю. и Т.М. Губановы, О.И. Глазунова, Н.В. Громыко, Л.В. Голубцова, Э.С. Акопова, И.И. Сёмин, А. Нечипоренко, Н.Ю. Черепова, Е.Ю. Иванова, Л.В. Сунцова. С их помощью мы создали сеть экспериментальных площадок в Москве и других регионах России, на которых разрабатывается новое содержание образования. В экспериментальной школе № 1314 «Проектный колледж» и «Материнской школе» (детский сад – начальная школа) детей обучают методологии. Вместе с Н.Г. Алексеевым – при его поддержке и опеке, а также с В.А. Жегалиным, В.И. Слободчиковым, Л.Е. Курнешовой и Л.П. Кезиной мы организовали Московскую Академию развития образования и совместно с этим коллективом разработали программу развития столичного образования. Кроме того, вместе с Никитой Глебовичем создали Экспертный Совет по экспериментальной и инновационной деятельности в столичном образования (Н.Г.Алексеев – его первый председатель). В настоящее время Совет (Л.Н. Алексеева, О.И. Глазунова, Г.П. Буданова, А.В. Леонтович и др.) руководит экспериментальной деятельностью учебных учреждений столичного образования (около 200 коллективов).

Интерес к политике возник (1990) из взаимодействия с С.Е. Кургиняном, когда по его просьбе я провел ОД игру, посвящённую проблемам развития «Театра на досках» (в ней участвовали А.И. Кондырев, М.В. Захарченко и Е. Кузнецов – замечательные ученики ленинградского философа–гегельянца Линькова).» Более подробно Громыко рассказывает тут.

Рассмотрим что же представляют из себя ОДИ. Например, глазами непосредственного участника:

«В самом начале 1970-х годов, когда Георгий Петрович, или ГП, как его все называли, приезжал в Минск и вел там со своей ранней командой сеансы разоблачения старого мышления, он был иногда в частных разговорах откровенен. Разговаривал же я с ним тогда очень много. Особенно много мы толковали в 1972 году, когда организовали республиканскую школу молодых ученых (до 35 лет — эх, и сами еще были такими) и пригласили ГП на поучение юношеству. Возил я его искать замшевый пиджак, он был большой любитель и ценитель нестандартной одежды, даже франт своего рода. Такие пиджаки, страшный дефицит, шили как раз в Минске, и в одном магазине мы набрели на недавний завоз. Ох, он уж мерил-мерил, наконец, штуки три взял (всего-то по 70 рублей). То ли от удачи, то ли потому, что потом мы это дело отметили, но открыл он мне и Славе Степину тайну своей жизни. В схеме своей главный стратегический стимул всей его жизни выглядел так: Мы через свои семинары (это было еще за пять лет до первой игры) готовим кадры. Ну, это и термином таким нельзя называть. Не кадры (тьфу, казенное партийное слово), но члены тайного масонского ордена, со своим ритуалом, уставом и секретной сверхзадачей. Идея была как раз в том, чтобы разобрать устройство социума на узлы и детали, посмотреть, как оно устроено, найти там блок управления, пути подхода к нему, проникнуть, взяться за рычаги и править в нужную сторону. Сильной стороной СМД-методологии (Системо-Мысле-Деятельность), которую уже давно развивал Щедровицкий, была схематизация. То есть, представление любого социального устройства или процесса в виде схем, блоков, фигурок и функциональных связей между ними с помощью стрелок. Все становилось очень наглядным и понятным. Где, какой блок, кто с кем и как связан, куда нужно войти, чтобы сделать то-то и то-то. По крайней мере, сделать на бумаге. Кого только не было среди этих пляшущих человечков: само собой, методологи, затем философы, историки, проектанты, рефлексуны, руководители, исполнители... В общем все, кто понадобится.

Члены новой Восточной ложи должны были проникать во все властные структуры. Вступать в партию. Становиться незаменимыми полезными секретарями при “губернаторе”, советниками, заместителями, идти в выборные органы. Но никогда не забывать, кто они и какова их высокая миссия. Все это — задолго до акунинского Азазеля. В качестве одного из ритуалов, скрепляющих “пляшущих человечков” из схем ГП между собой в реальной жизни, точнее, в их методолого-масонской ложе, были кодовые слова, произносимые во время любых выступлений и где бы то ни было. Например, проходит какая-то конференция, в которой участвуют несколько щедровитян. Последняя фраза кончившего выступление должна была стать началом выступления следующего докладчика. Например, Лефевр завершал: “Очевидно, что только методология СМД может обеспечить прорыв в познании социальной действительности”.

Суть игр, придуманных Щедровицким в 1979 году, была в том, что собирается группа участников (это могли быть специалисты уровня от инженеров до министров, от секретарей обкомов до работников республиканской прокуратуры), в каждой группе есть свой “направляющий” — игротехник. Возглавляется игра руководителем. В групповой работе начинаются как бы стандартные процедуры: самоопределение, проблематизация, схематизация и пр., затем всякого уровня рефлексии (это больше на пленарных заседаниях). Нет, не стоит описывать технологию. Все равно не передать того, что есть игра. Игра могла продолжаться неделю, каждый день с раннего утра до поздней ночи. Даже ночные танцы входили в игру. И никто не хотел спать (и не нуждался!) более 5 часов. Чем дальше, тем больше участники входили во вкус. Они не хотели уезжать. Не хотели возвращаться в понурую действительность. Они начинали летать на тех самых крыльях мышления, которые у них отрастали и крепли изо дня в день. Как в сауне только минут через пять сидения тело начинает выделять пот, так в игре мозг начинал через какое-то время сочиться идеями. И заменить участие в игре нельзя ничем, точно так же, как нельзя пересказом о сауне вызвать то самое “банное состояние”. После игры участники говорили, что они испытали настоящее счастье от самого процесса мышления. Такое сильное, какого они не испытывали даже от любви, не говоря уж о водке. Некоторые приходили в себя по несколько недель, и все мечтали снова попасть на игру. А уж совсем некоторые становились маньяками игры, игроманами. Они ездили на любую игру за свой счет, даже платили за участие в ней. Для руководителей игры это было целой проблемой… Организационно-деятельностные игры Щедровицкий, как я уверен, задумал как раз под дальнейшее развитие и реализацию “интеллектуального переворота” в СССР. Пропустить через игры сотни тысяч людей и создать массовый класс своих сторонников. Это будут директора предприятий, начальники цехов, райкомы-горкомы-обкомы, судьи, преподаватели высшей школы, министерские чиновники всех рангов…. Кажется, не было категории населения, которых не охватило бы “игровое движение” самого конца 1970-х — и всех 1980-х годов. Хотя нет, были такие категории — это армия. А также КГБ и МВД. Там, насколько мне известно, ОДИ не проводили. А какой же захват власти без силовиков? Но, возможно, эти системы считались Георгием Петровичем чем-то вроде исполнительных органов. Будет приказ из политических верхов, — те выполнят — и все.

Странным образом, в советской прессе (тем более на телевидении) нигде и никогда не говорилось об этом, можно сказать, массовом движении и вовлечении в ОДИ. Хотя оно было совершенно официальным. Ибо игры заказывались, например, руководством области или министерства, или заводом. Решение, разумеется, утверждалось также на парткомах. Бухгалтерия выделяла немалые средства. Нужно было оплатить приезд команды игротехников — это иногда человек 15-20. Всех разместить (часто в хороших гостиницах). Всем выплатить гонорары — причем немалые. Помнится, я привозил с одной игры до 1000 рублей — тех, еще полновесных, когда “Жигули” стоили 5,5 тысяч, а килограмм колбасы “Любительской” 2,20. Затем, командировать на игру (на неделю или даже больше) своих работников с сохранением содержания…

...Ожидал ли Щедровицкий от своих игр вот такого рыночного эффекта развала СССР и перехода России к эпохе дикого первоначального накопления? Вряд ли. Он не был большим сторонником массовых разграблений. Но зато он высоко ценил сам факт идеологии как некоего скрепляющего общество стержня. Важно только было сменить неправильную идеологию (каковая была в СССР) на правильную, которую он предлагал в играх. Она, эта идеология, чем-то напоминала учение Мухаммада, в котором главное — это формула: нет Бога, кроме Аллаха, и Мухаммад — пророк его. Только у ГП не было этого ненужного удвоения на Аллаха и его пророка. Хватало и одного Щедровицкого. Да, сам Георгий Петрович не встал во главе новой России (тут его расчеты дали осечку). Встали совсем другие люди. И одним из них был Михаил Ходорковский….

….Мне не известно, в какой степени Ходорковский знал учение Щедровицкого, и проходил ли он лично через игры. Но, в любом случае, ясно, что нынешние летние школы ЮКОСа — это по методологии и своей конструкции точные клоны ОДИ. Только хуже и примитивнее. Дети, воспитанные в слепой преданности корпорации, в которой Бог — деньги и их пророк Ходорковский, Эти почти полмиллиона слушателей, прошедших обработку за последние восемь лет, мыслились как массовый “кадровый резерв” по переходу власти в руки преданных сторонников Ходорковского. Причем во всех этажах власти — от бизнеса, до судов, прокуратуры, силовиков, СМИ и политики.»

Продолжим экскурс в новейшую историю. В 2012 году Armenia Today публикует следующее:

В своих многочисленных публичных выступлениях С. Е. Кургинян подробнейшим образом рассматривает деятельность Ю. В. Андропова, говорит об О. В. Куусинене, М. М. Бахтине, 5-ом управлении КГБ и многом другом. Говорит об идеологической борьбе с КПСС силами КГБ и контролируемыми КГБ «диссидентами». Но он не говорит об одном крайне примечательном деятеле – философе, психологе, антропотехнологе и методологе Г. П. Щедровицком, одном из основателей Московского логического, впоследствии, и методологического, кружка, членами которого были А. А. Зиновьев, В. А. Грушин, М. Мамардашвили и многие другие. Сам Г. П. Щедровицкий читал курс лекций в 1989 году в театре Кургиняна «На досках», а Щедровицкий-младший и Кургинян в некоторых кругах считаются «братьями по оружию»…

Вот выдержки из лекции Г. Щедровицкого 1989 года в театре «На досках» С.Кургиняна:

«Я вам скажу откровенно, хотя понимаю, что меня потом будут забрасывать камнями: - А я разницы между тоталитаризмом и не-тоталитаризмом не вижу. Понимаете? Не вижу. И считаю: тоталитарная организация есть будущая единственная организация всякого человеческого общества. Просто Германия и СССР немножко, «на ноздрю», вырвались вперед. Но это ждет всех, включая и гордую Британию. Другого не будет, уважаемые коллеги - это ж есть необходимость развития человеческого общества, черт побери! Это я уже обращаюсь к московской интеллигенции, которую я терпеть не могу... Ненавижу, понимаете, за ее беспринципность, подлость и все остальное. Считаю, что «интеллигент» - это самое страшное ругательство, которое может быть в нашей среде, и говорю, обращаясь уже к Вам, как к интеллигентному человеку. (Дружный смех.)».

Считается, что во второй половине 80-х годов в стране действовало около трехсот команд, каждая из которых проводила в среднем по десять игр в год, при средней численности участников каждой игры примерно в сто человек. Таким образом, за пять лет играми ОДИ было охвачено примерно полтора миллиона человек. Вспоминает Александр Левинтов: «Считаю, что конец Советского Союза – заслуга в большей степени ММК и ГП с учениками, чем ЦК и Горбачева». Левинтов лукавит, якобы не понимая, что ОДИ и был инструментом ЦК и Горбачева для насаждения «нового мышления».

Полтора миллиона человек охваченных ОДИ, и практически информационная пустота и тогда, и теперь. Объяснение этому заключается в том, что эта сила живет, здравствует и контролирует не только крайне серьезные финансы, но и медиа, связанные с ним, обладает не малым политическим весом, а само движение методологов, тесно связанное с «молодыми банкирами», рекрутирует, готовит и координирует тысячи менеджеров для всех сфер деятельности в РФ, и не только в РФ. И конечно же, это не только А. Чубайс или его оппонент, но «брат по оружию» щедровитян С. Кургинян, удивительным образом любящий рисовать логические рисунки своих политологических схем. Это много больше, чем конкретные персоналии, хотя, конечно, лишь единицы из прошедших ОДИ оказались в рядах посвященных. Подробнее о посвященных будет позже.

Но обратимся к явлению собственно клуба, который функционирует в рамках «Эспериментального творческого центра», созданного режиссером Кургиняном в 1989 году на базе «Театра на досках». А. Фефелов в газете «Завтра» публикует «репортаж с места событий». Далее выдержки из его статьи «Театр одного фразера».

По поводу «рядовых членов»: состав их за последние годы существенно изменился. На заседания, где присутствуют, как правило, 50–70 человек, уже не ходят такие люди, как глава нынешней КПС Олег Шенин и экс-председатель КГБ Владимир Крючков (последний в свое время на заседаниях клуба демонстрировал поразительное умение спать с открытыми глазами). Публика (зрители!) делятся на несколько категорий. Это давнишние фаны (как правило, немолодые женщины, рьяно интересующиеся политикой), люди новой формации — циничные пиарщики и работники аналитических центров Москвы (возможно, подворовывающие для своих контор некоторые технические идеи) и ряд эстетов, которые ходят в клуб, как в театр (на заседании я встретил двух известных литературных критиков и одного знакомого психиатра).

Сам «Экспериментальный творческий центр», как я понял, представляет собой нечто вроде небольшой тоталитарной секты. Подобное положение дел, по всей видимости, сложилось еще во времена существования «Театра на досках», где режиссер безраздельно царствовал в умах и душах своих актеров. Некоторая мнительность, подозрительность и почти что детская ревность сотрудников центра относительно мнения о своем начальнике резко бросаются в глаза. Если Проханов, по словам Кургиняна, либерал, то в «Экспериментальном творческом центре» царит атмосфера восточной деспотии. Кстати, Кургинян до сих пор ставит спектакли (вернее, один спектакль), где в качестве актеров выступают аналитики, сотрудники его центра. Я сам видел, как серьезный, взрослый человек, специалист по межэтническим конфликтам, скакал по сцене в черном трико, изображая обезьяну. Речь идет о знаменитом прогоне кургиняновского спектакля «Обитаемый остров» — инсценировке произведения братьев Стругацких. Знаменит этот прогон был вот чем: длился он восемь (!) часов, то есть действие, мягко говоря, было затянуто. А для того, чтобы зрители своим преждевременным уходом не оскорбили коллектив театра, Кургинян велел запереть все входы и выходы (тут-то я и увидел высший пилотаж Крючкова). Число потенциальных членов клуба, сошедших с ума в этот день, до сих пор остается неподсчитанным…

Впрочем, следует отметить, что еженедельные «четверговые» заседания, где Кургиняном рассматривается политическая обстановка в стране, мало чем отличаются от спектакля. Правда, на сцене только один актер — но зато актер великолепный. Говорю это совершенно искренне, без тени какого-либо отрицания многих талантов Сергея Ервандовича Кургиняна. Несмотря на некоторую истеричность представления, Кургинян не напоминает своего сородича, злосчастного политолога, который безвременно ушел в глубокий маразм и несет околесицу в разнообразных «Пресс-клубах». Кургинян остается тонким интеллектуалом, полемистом высочайшего класса (в ходе диспута с лидером российских троцкистов Александром Бузгалиным он разделал противника, что называется, под орех). Однако Кургиняна подводят некая бесконтрольность ума, избыточная самоупоенность и страсть к игре. Действительно, посещая клуб, можно получить эстетическое удовольствие. Если вы не впадаете в сладостный анабиоз, слушая ярящегося, так сказать, сверхинтенсивного лектора, который при помощи сложного лексического набора толкует о довольно отвлеченных вещах, тогда вы сможете оценить глубину и блеск кургиняновского метода.

Кургинян — шаман от политологии. Он приковывает своими скачками и зловещими похохатываниями. Десятки схем и сотни терминов несутся со сцены в зрительный зал. Интенсивность докладчика такова, что рациональное восприятие сказанного представляется невозможным. Зато формируются образ, картинка, иероглиф… Ткется немыслимое кружево, возводится химерический замок. Утомляясь, Кургинян иногда сбивается. Психологически напоминает усталого юмориста, перезревшего кэвээнщика. Но пластически он все столь же великолепен, «делает ножкой», как заправский конферансье, под тихий вздох зала внезапно пересекает сцену, перепрыгивает с одного места на другое. Во время доклада он лицедействует. Он правдиво изображает то согбенного под тяжестью компромисса лидера компартии, то хмельных «братков», которые прячутся за спинами думских политиков, то гусем проходится по сцене, представляя поведение известного олигарха. За всем его актерством и словесным блеском прячется довольно много банальностей. Но закон любого театра (в том числе и политологического) таков: главное не что, а как… Если говорить о постмодерне, то Кургинян, ярый его противник, как нельзя лучше вписывается в постмодернисткую концепцию….

Разумеется, мир по Кургиняну преисполнен сложнейших комбинаций, что подтверждается массивами аналитических материалов, выводит на каскад заговоров (кстати, именно за страсть к конспирологической политологии, а не за исповедание "красной" веры, Сергея Ервандовича в 1993 году баркашовцы выбросили за ограждения осажденного "Белого дома" — терпение лопнуло, когда на свет появилась схема из тридцати блоков, согласно которой Хасбулатов вот-вот должен организовать убийство Руцкого).

Продолжение следует (ли?)