Поступь золотого тельца

Немного не формат Афтершока, но в предпраздничную пятницу, мне кажется, имеет право побыть в блогах.

Сейчас проходит самый популярный конкурс фантастики "Рваная Грелка", http://ru_grelka.livejournal.com/ и один из рассказов, мне показалось, вполне заслуживает внимания нашей аудитории.

До окончания голосвания по конкурсу автор неизвестен.

Оригинальная ссылка на рассказ: http://www.leningrad.su/makod/show_product.php?n=2835

Михаилу не нравился навигатор голоочков. Хотя текстовые сообщения не заслоняют линии обзора: инспектор прекрасно различал тихую улочку, коттеджи по её сторонам, припаркованные тут и там машины, безупречно ровный газон и аккуратные зелёные деревца вдоль тротуара. Но прямо из-под ног тянется виртуальная красная линия и поминутно выскакивают фразы – они указывают варианты, каким образом инспектор может пешком, по асфальту или срезая, или на общественном транспорте достичь цели.  

Перед сложным разговором с клиентом Михаил предпочитал прогуляться. Настраивает на философский лад. Человек всё равно никуда не денется от системы.  

Инспектор как раз шествовал мимо небольшого домика, когда из дверей выскочил весёлый карапуз. Дошкольник схватился за раму велосипеда, но увидел прохожего в тёмной форме и со знаками Службы Гашения Кредитов, да так и обмер.  

Михаил повернул к мальчугану голову. Спешить не хотелось, поэтому ноги сами прервали шествие. Затемнённые стёкла голоочков не давали мальчугану видеть глаза инспектора. Мужчина чуть улыбнулся.  

«Несовершеннолетный, - подсказала Сеть. – Не является клиентом».  

Малыш заверещал в ужасе. Велосипед рухнул на траву, а парень бросился обратно к дому. Дверь отворилась, на пороге возникла встревоженная женщина.  

- Что с тобой… - начала она, но вопрос застрял в горле, когда заметила инспектора. Мать поспешно заволокла мальчика внутрь, и дверь захлопнулась. Михаил услышал, как щелкнул замок, потом ещё один.  

Инспектор покачал головой. Наивные люди! Неужели, она и впрямь думает, что засовы помогут, когда инспектор Службы Гашения придёт за ней или за её мужем?  

Ничто не ускользнёт от внимания Сети Уполномоченных Аналитических Модулей. Любые устройства ввода: камеры, микрофоны, спутники и органы чувств ботов собирают информацию в чрево сверхмозга, там за долю секунды она обрабатывается и тотчас принимается решение. В голоочках также сидело око машины.  

Сеть знала всегда и обо всём, что происходит в мире.  

«Сапрыкина Светлана Дмитриевна, - прыгнуло сообщение. – Лимит 24%»  

Экономная женщина, с уважением подумал Михаил. Муж-предприниматель или удачное наследство? По-другому на этой улице не поселиться.  

Конечно, существуют ещё и госкредиты.  

Пройдя с полкилометра, Михаил наконец добрался: мнимая красная полоса поворачивает во двор. Инспектор оглядел шикарный двухэтажный особняк.  

Неподалеку метёт улицу бот. Вдруг он отставил метлу и направился к Михаилу. Подкатило дешёвое авто с тонированными стёклами. Двери скрипнули, когда наружу показалась ещё парочка. Итого, женщина и двое мужчин, если в отношении ботов уместно учитывать пол. Наверно, всё же уместно – с сугубо технической точки зрения.  

Михаил знал, что ещё пара этих существ дежурит в доме. Ждут, когда инспектор закончит с формальностями.  

Он прошёл через калитку, и палец коснулся кнопки звонка. Монитор у двери осветился, возникло лицо мужчины. Клиент. Он казался уверенным и надменным, но Михаил заметил, как в глазах мелькнула паника.  

- Вы… к кому?  

- Корнилов Андрей Марселевич?  

Инспектор спросил для проформы, он и так знает, кто перед ним. Но клиент не спешил реагировать, будто перебирая варианты ответа.  

- Ну, допустим?  

- Это кредитный отдел, откройте дверь.  

- И что? Я вас не вызывал, идите прочь, - отрезал Корнилов.  

- Это отдел гашения, а не выдачи. Взыскание залога, - пояснил инспектор.  

- Вы не по адресу, у меня всё в порядке.  

- Нет, не в порядке, поэтому я и здесь, - настаивал гость.  

- Молодой человек, шли бы вы отсюда, пока я не вызвал полицию.  

Михаил внутренне вздохнул. Трудный клиент.  

- Андрей Марселевич, полиция вам не поможет. Откройте дверь, и мы поговорим.  

- Не о чем разговаривать! Идите к чёрту! Это частная территория, вы не имеете права тут находиться! Прошу вас покинуть мой двор! Иначе, я буду жаловаться! На вас! В вашу службу! У меня есть связи, имейте в виду! Хотите неприятностей?  

Диалог себя исчерпал, Михаил коснулся сенсора на очках:  

- Открыть дверь.  

Сию секунду замки щёлкнули. На экране было видно, Корнилов яростно жмёт на кнопки, пытаясь запереть дверь обратно. Но пульт превратился в мёртвую палку, перестал слушаться человека.  

Прихожая встретила богатым убранством. Михаил остановился, давая себе привыкнуть. Полка для обуви намекает, что надо бы разуться, но инспектор явился не для дружеских посиделок. Взгляд скользит по картинам на стене, классика, по строгому шкафу. Отражение в зеркале тоже задержало, заставив разгладить пару складок на форме и оправить воротник.  

Ему нравилось бывать в дорогих домах. У каждого владельца свой стиль. Инспектор уже наловчился угадывать психологический портрет клиента по жилой обстановке. Пришло с опытом – необходимо понимать, с кем имеешь дело. Сюрпризы в работе кредитного инспектора совсем ни к чему.  

Здешний дизайн безыдеен и аккуратен. Похоже, хозяин любит порядок и держит семью в дисциплине. Безупречная чистота, почти стерильность помещений указали Михаилу, что человек прячет внутреннюю свободу за лоском статусов и норм. Такой будет настаивать на полной документации и прикрываться законами, которых на самом деле не знает.  

Впрочем, с обликом клиента Михаил ознакомился ещё по пути, копаясь в архивах Сети. Да и общения с домофоном хватило.  

Стук подошв одиноко звучал в помещениях, когда Михаил поднимался винтовой лестницей и следовал мимо резных кресел и больших окон, по мягким коврам и цветному паркету. Очки накладывали на убранство виртуальную красную линию, а она предписывала направление пути.  

Хозяин обнаружился в дальнем кабинете. Он сидел в кресле, но увидев вторжение, подскочил с негодованием, взмахнул рукой пару раз, но не найдя слов, рухнул обратно.  

- Молодой человек! Форма не даёт вам права!.. Это произвол!  

Михаил медленно огляделся, любуясь помещением и пропуская вопли клиента мимо ушей.  

- Прекратите, Андрей Марселевич. Не нужен этот цирк ни мне, ни вам.  

- Как вы разговариваете?.. Прошу немедленно сообщить цель визита или я собственными руками вышвырну вас из моего дома!  

- Андрей Марселевич, сопротивление ни к чему не приведёт. Я здесь в полном соответствии с законом. Но ближе к делу. Вами превышен лимит по кредиту.  

- Что за чушь? Я слежу за лимитом внимательно и знаю, что его полно.  

- Да, было полно. 73%. И лимит почти не рос последние годы. Но два месяца назад вам диагностировали язву и ценность вашего тела сразу уменьшилась.  

- Вы не имеете права переоценивать залог!  

- Сеть всё переоценивает. Ваше тело – это залог. Оно теперь повреждено, поэтому стало стоить меньше, - привычно разъяснял инспектор. – Из-за этого ваши траты превысили сумму залога. В соответствии с последней поправкой закона «О государственном кредитовании частных лиц» залоговое имущество будет изъято. Я здесь, чтобы сообщить вам об этом.  

Да, и ещё. Вчера примерно в этом время вы наводили справки по поводу лимита, и вам известно обо всём. Используя счёт жены, вы приобрели авиабилет. Вы ждёте сейчас такси, но оно не придёт, вызов отменён. Вы знаете, любые попытки скрыться от Сети довольно смешны.  

У Корнилова вырвался стон, глаза забегали. Клиент расслабился и обмяк в кресле.  

- Погодите, - забормотал он. – Это ошибка… Да, наверняка ошибка вы правы, да, я вчера был, проверял, да и до этого тоже… Но постойте! Ведь можно же что-то сделать? Всегда можно что-то сделать. Я могу дать, подарить… Забирайте этот дом! Продайте. Любые вещи. Я перепишу на вас прямо сейчас, только дайте отсрочку, больше мне не надо. Прошу вас! Умоляю!..  

Михаил скептически посмотрел на него. Ну почему всегда одно и то же?  

- Ладно, ладно, хорошо, - продолжал частить Корнилов. – Понимаю, Сеть отслеживает, не получится… Но ведь можно вернуть товары обратно. Дом, мебель, одежда, у меня две машины!.. Я верну всё, и лимит уменьшится. Пусть хотя бы до 99%! Всё забирайте, только тело не трогайте!..  

- Товары не подлежат возврату и не входят в предмет залога. Они ваши по праву и по наследству перейдут жене и детям.  

- Да, дети… Вам нужно тело? Хорошо. Зачем вам это дряхлое больное тело? У меня двое детей – Ванечке восемь, а Линде двенадцать. Они сейчас в школе. Умные, спортивные, красавцы… А главное – здоровые! И у них вся жизнь впереди. Берите любого… Обоих!  

- Кредитный отдел не работает с несовершеннолетними.  

- Тогда моя жена! Марина опять по магазинам поехала. Забирайте её. Она следит за здоровьем, никакой язвы: сердце отличное, все органы, а фигурка!.. Ходит на фитнес. Я знаю, Сети нужны красивые женщины.  

- Её лимит не исчерпан. Кредиты были оформлены на вас и взысканы будут тоже с вас. Прекращайте, Андрей Марселевич. Всё кончено. Смиритесь.  

Лицо клиента скривилось, он опустил его на ладони и застонал. Михаил терпеливо дождался, когда рыдания стихнут, потом коснулся голоочков:  

- Можно брать.  

Дверь тотчас отворилась, в кабинет шагнул бот, потом ещё один. Клиент совсем раскис. Четыре руки деловито выволокли его из кресла. Корнилов почти не трепыхался, когда боты на улице паковали его в машину, только чуть всхлипывал. Инспектор наблюдал в окно, как древний тонированный седан скрывается за поворотом, попыхивая глушителем.  

Скоро Корнилова не станет. Зато у системы появится новый бот. Дополнительная рука Сети, послушный биомеханизм. Залог будет взыскан, и за многие годы роскошной жизни человек расплатится единственным, в чём реально заинтересована система – живой инструмент.  

Зачем вырезать органы, когда можно взять всё тело? Мозг тоже пригодится – точнее, его низшие функции. Надо лишь выжечь старую личность из сознания и добавить передатчик. Всё, Сеть управляет ботом, как щупальцем. Никакой индивидуальности: если оборвать связь с центром, тело бота просто впадёт в кому.  

Михаил научился избегать угрызений совести. Что он решает? Если человек достаточно глуп, чтобы транжирить деньгами направо и налево, виноват кредитный инспектор? Пришло время платить, и если не Михаил, то другой вестник придёт. Участвует он или нет, для клиента ничего не изменится.  

Михаил ещё побродил по комнатам, сканируя голоочками диваны, шторы, столы, светильники, мониторы, вазы и прочее. Система выдавала полную информацию о предметах: когда, где, кем и на какие средства приобретены. Выяснилось, что многое оформлено на жену Корнилова. Клиент напоследок пытался экономить, но всё оказалось тщетно. Теперь и женщине останется недолго.  

Но это не касалось инспектора. Голоочки сообщили, что дальнейшее пребывание в доме противозаконно. Частная территория, как-никак. Он вернулся на улицу и тактично прикрыл калитку. Главное – сохранять профессиональное достоинство, что бы ни происходило. Люди расплачиваются за беззаботность, но собственность священна. Все покупки Корнилова остаются за ним, и право владения будет охраняться Сетью с той же пунктуальностью. По сути, человек вступил в сделку, отсроченную во времени: множество товаров и услуг с одной стороны, чуток биологии – с другой.  

Работа окончена. Дабы не тревожить грёз обитателей коттеджей, не напоминать о расплате, Михаил покинул элитный район. Пока Сеть не даёт новых целей, можно забежать домой.  

Живые люди нечасто ездили в метро, но те, что попадались, обычно избегали кредитного инспектора и как бы невзначай старались уйти в другой конец вагона. Соседями Михаила, как всегда, оказались боты. Молчаливые и почти неподвижные, как статуи, они сидели и стояли рядом, бессмысленно таращились перед собой. Каждый из них, по сути, представлял биологический набор камер наблюдения, микрофонов, динамиков и манипуляторов Сети.  

На улицу инспектор поднялся совсем в другом месте. Безрадостные серые тона жилых панельных многоэтажек, асфальт и блеклое весеннее небо. Тут многие носили форму, и люди уже не чурались Михаила. Почти каждый спешил по работе, будь то человек или бот.  

Около подъезда он столкнулся со старым знакомцем.  

- Миша! – радостно окликнул тот. – Уже с утра пораньше сделал зомби?  

- А ты спешишь договоры кровью подписывать?  

Они коллеги, только Геннадий выдаёт кредиты, а не взыскивает долги.  

- Ну, я-то людям радость несу!  

- Ага, только потом им расплачиваться приходится за это…  

- Это профессия твоя в тебе говорит, - заметил Геннадий. – Думаешь только о плохом. Надо позитивнее мыслить. Понимаешь, жизнь – это радость! Надо использовать каждую минуту на полную катушку. Я несу людям праздник.  

- Угу, посмотрел бы ты в их глаза, когда приходит время платить…  

- Все мы когда-то закончим, Миш. И что, теперь каждую минуту думать о смерти? И знаешь, эти люди уходят здоровыми, молодыми, они не мучаются. Зато живут полной жизнью! А кто даёт им эту жизнь? Я.  

- Ты, прямо, будто мне кредит хочешь всучить, - усмехнулся Михаил.  

- Зачем такие слова – «всучить»? Дать прожить полную жизнь, ни в чём себе не отказывать.  

- Гена, у меня и так всё есть. Медицина, продукты, жильё… Всё бесплатно, без кредитов. Кто чинит канализацию? Боты. Кто разгружает уголь? Они же. Водители, охранники, полиция, строители… Живи и радуйся. Нет, им обязательно нужен шик, обязательно надо лезть в кредит.  

- Есть другая пища, духовная…  

- Можно книжку почитать.  

- Достойный образ жизни, Миша! Чтобы войти в общество, нужно соответствовать. А не как мы с тобой… Что сегодня делаешь? Может, выпьем пива?  

- Да запросто. Давай после работы?  

Ударив по рукам, они разошлись в разные стороны. Михаил поднялся в свою пустую квартиру.  

Разговор с товарищем пробудил воспоминания. Десять лет назад инспектор Службы Гашения Кредитов ещё был бесшабашным юнцом и так же, как другие в этом возрасте, считал, что вправе получить всё и сразу. И когда встретил Иру, решил, что она непременно будет принадлежать ему. Михаил видел красивую девушку, а средства не волновали.  

Ирина тоже оказалась человеком своего времени. Она тоже считала, что достойна получить всё и сразу. Но мысли о кредитах вызывали лёгкое беспокойство, поэтому воплощение капризов перепоручала поклонникам. Ничто не остановило юношу, когда он решил бросить к её ногам весь мир. Пентхаусы, яхты, машины, путешествия – подсчёт расходов он считал ниже своего достоинства. Что больше всего смешило Михаила сегодня: юношей он очень удивился, когда Сеть предъявила счёт. Почему-то казалось, что Отдел Гашения никогда к нему не придёт. Жизнь парня должна была завершиться ещё на заре, но машина углядела некие таланты и посчитала, что личностью он послужит целям системы лучше, чем безмозглым ботом.  

Ирину он с тех пор не видел. Насколько знал, она нашла другого поклонника.  

Михаил успел по-быстрому перекусить, когда голоочки на тумбочке вызвали резким писком. Появилась работёнка.  

Навигатор снова повёл в элитный район. Михаил вообще проводил там большую часть рабочего времени.  

Эту часть города облюбовали прожигатели жизни, молодёжь. Постоянно попадались следы погромов: перевёрнутые машины, сожжённые дома. Боты облепляли руины, как муравьи, велись восстановительные работы. Не раз инспектор видел покалеченных и даже уничтоженных ботов.  

Разумеется, вандализм не прощался. Сеть отслеживала и вычитала из лимитов.  

Банды, которые Михаил встречал, были настолько пьяны, что даже не пугались инспектора. Но и не нападали – кругом полно ботов. Сеть защитит. Одно дело – сломать бота, это просто порча имущества. Но нападение на сотрудника при исполнении чревато уголовщиной.  

Линия навигатора повернула во двор, и Михаил осторожно прошёл калитку.  

Недавно здесь хорошо повеселились. Пара шустрых ботов наводила порядок: убирали бутылки, поднимали стулья, чистили дорожки и газон. Михаил заметил и людей: те спали в глубокой отключке. Парень устроился в гамаке, в другом конце двора полуголая девушка дневала на лежаке, свесив руку на траву. Ещё один товарищ мирно сопел под столом.  

Наверняка, были и другие, Михаил не стал присматриваться. Красная линия требовательно указывала на дверь дома. Как выяснилось, незапертую.  

Внутри картина оказалась поприличнее. Конечно, никакого дизайна и особой меблировки, но здесь боты, похоже, успели прибраться раньше.  

Мебели не хватало, поэтому в одной комнате компания сидела прямо на полу. Две девушки и трое парней. Хохочут, по кругу идёт мундштук кальяна. Но стоило инспектору вступить в комнату, повисла мёртвая тишина. Паника отразилась в глазах тех, кто вообще посмел глядеть на него.  

Однако, навигатор вёл дальше, и стоило инспектору миновать помещение, смех вернулся. Тут не привыкли думать о неприятном.  

Скоро Михаил ступил в обширную залу. Здесь собралась толпа немалая. Стоят небольшими группками, переговариваются. Слова сливаются в общий фон.  

Сразу за дверью виртуальная полоса повернула, упёрлась в диванчик, где устроилась небольшая компания. Пять человек – мужчина-клиент и четыре красивые девушки. Инспектор двинулся к цели сквозь толпу.  

Люди вокруг резко бледнели, и стоит пройти мимо, как слышится облегчённый вздох. «Не меня, сегодня не меня», - думает каждый.  

Клиент углядел приметную форму инспектора ещё издалека. Рука соскользнула с талии соседки, рот сжимается в линию. Они встретились взглядами и сохраняли эту напряжённую связь, пока Михаил шёл через зал. Шёл прямо – людей будто сдувает с пути мрачного вестника. Успел рот открыть для официальной речи, но клиент натужно улыбнулся и окликнул весёлым, ненапряжным тоном:  

- Витя, ну ты чего людей пугаешь?  

Михаил в растерянности оглянулся. Но человек обращается именно к нему.  

- Витя, ну к чему этот маскарад? Смотри, до инфаркта народ доведёшь. Ты хоть переодевайся после работы.  

Он говорил нарочито громко, окружающие хорошо слышат. Первые сдавленные смешки, физически ощутилось, как падает напряжение. Михаил собрался возразить, прояснить нелепую ситуацию, но клиент перебил снова:  

- Витя, это знаю я, что у тебя такая фишка, таскаться постоянно в рабочем, но народ-то не в курсе. Погоди, погоди, помню наше дело, сча переговорим… Девчонки, мы с Витьком одно дело перетрём, не разбегайтесь. Нам надо наедине, а вам будет сюрприз! Пошли, Вить…  

Человек поднялся с дивана, и Михаил опешил вконец, когда его дружелюбно взяли под руку. Субъект повёл инспектора в сторонку, где поменьше людей. Едва отдалились, тон клиента изменился. Улыбка сползла с лица, он сдавленно зашептал:  

- Я понял, кто ты и зачем. У меня же есть время? Немного? Полчасика хотя бы?.. Прошу, подыграй, а? Не хочу расстраивать людей. Пусть праздник продолжается!  

- Полчасика есть…  

- Отлично. Войди в положение, поддержи, не расстраивай людей, не порть праздник. Тут всё оплачено до утра. Люди веселятся, разве это плохо? Смотри, как им хорошо, какие они красивые и счастливые!.. Не надо их пугать. А ты сделаешь своё дело, не переживай. Куда я денусь? Просто, посиди немного тут, ничего особенно говорить не надо, прошу.  

- Хо-рошо…  

Он повлёк Михаила обратно к дивану с девушками:  

- Девчонки, развлеките моего друга, я пока отлучусь, пару команд надо дать.  

Клиент скрылся из виду, но инспектор продолжал отслеживать его через голоочки, которых не снимал. Михаил не опасался, что тот сбежит – скрыться от системы нельзя, это знает каждый. Кругом следящие устройства и глаза ботов, всевидящая Сеть не устаёт наблюдать. По этой же причине покушения на инспекторов в людных местах всегда оказывались провальными. Единый мозг ботов среагирует быстрее. Самый хитрый и отчаянный смертник не успеет даже пальцем шевельнуть.  

Поэтому, Михаил не видел проблемы, чтобы немного расслабиться. Он позволит клиенту последнее желание. Один из ботов-официантов наблюдает, стоя напротив, это Сеть пристально глядит на инспектора. Они не могут действовать, пока он не даст команды. Того требовал закон: уведомление о взыскании человек должен получить от живого человека, а не биомашины.  

Тем временем, девушки в четыре пары глаз изучали незнакомца в форме Кредитного Отдела. Первой не выдержала блондинка – яркая, стройная, со смеющимися глазами:  

- Виктор, а вы правда из Отдела Гашения?  

- Правда.  

- Ой, как здорово! Я никогда не общалась ни с одним. А вы правда убиваете людей?  

- Что? Нет, конечно.  

- Но вы же приходите, чтобы убить человека и сделать его ботом?  

- Я этого не делаю, я только приношу уведомления. Головные нейроны перестраиваются уже на заводе.  

- Ну всё равно. Без вас ведь они ничего делать не будут.  

- Не приду я, придёт другой.  

- Ну да, не убьёте вы, так убьёт кто-то другой!  

- Тебя как звать?  

- Настя.  

- Настя, человек сам по своей воле залазит в лимит и тратит его до конца только по своей воле. Потом приходит Сеть и забирает такого человека. А я – просто почтальон.  

- Мне кажется, палач. Вы видите человека последним и приносите ему такую весть.  

- Думай, что хочешь. Я привык, что люди на меня злятся.  

- Совсем нет! Я не злюсь. Мне наоборот, вы очень интересны. Это так необычно и здорово. Скажите, Виктор, а вы часто приходите к женщинам?  

- Никогда. К женщинам посылают инспекторов-женщин.  

- Жаль. Я бы хотела, чтобы ко мне пришёл мужчина в последний день. Такой же, как вы. Я думаю, многие женщины хотели бы напоследок отдаться инспектору. Я бы хотела. Вы бы овладели мной и забрали душу, как будто вы – смерть!  

Девушки хихикали, а Михаил снова растерялся и не нашёл, что ответить – но тут появился клиент:  

- Настюха, ты уже пристаёшь к моему другу? Сча, девчонки, погодите, мы с Витей отлучимся на пару минут, потом вернёмся и продолжим. И вы сможете сделать друг с другом, что захотите. Чуть позже.  

Клиент увлёк Михаила за собой. Они прошли по коридору мимо весёлых компаний, и почти все приветствовали попутчика Михаила – тот кивал в ответ. Наконец, оба оказались в комнате с двумя дверьми и одним креслом. Клиент, до этого подтянутый и энергичный, разом расслабился, посерел и постарел, опустился в кресло. То ли говорит, то ли стонет невнятно:  

- А-а… Подожди, подожди… Ещё минуту дай… Погоди, я пока не готов… Выпил, думал, легче будет, а всё равно трезвый как бот. А-а… Знаю, что должен, но не могу, я не могу!.. Слушай, как тебя, Витя, у вас же есть всякие вещества с собой, ну? Чтобы уснуть и ничего не видеть, не чувствовать?..  

Он опустил лицо в ладони, тело мелко дрожит, будто от холода.  

- Меня зовут Михаил, - отчеканил инспектор. - Да, конечно, по желанию клиента.  

- Хорошо… Мне нужен такой укол, не хочу видеть, как боты касаются… Ты знаешь, ведь я тебя ждал. Смотрел на лимит, каждый день по несколько раз проверял. Знал ведь, что конец подходит, а остановиться не мог… Столько соблазнов, столько радостей. Как так люди живут и не тратят, если всё можно? Хочется брать – бери, зачем сдерживаться?.. Не отвечай, знать не хочу, как по-другому. Не умею и уметь не желаю… Ждал, когда восемнадцать стукнет – и вперёд. Жил, как хотел. Женщины, друзья, достаток, веселье… Видел мою тачку? Я – король вечеринок, у любого спроси. Всегда в центре. Идол местный. Ну а чё? Один день живу, что завтра будет – да наплевать. Знаешь, даже и сейчас наплевать, что будет завтра. Только тяжело вот тут, в груди. Но полчаса назад ведь ни о чём не жалел, да и сейчас не жалею…  

Знаешь, а ведь когда лимит совсем уменьшился, я бросил всё это. Ну да, не веришь? Месяца три вообще не тратил. Жил на пособие в комнатке. Пришлось уйти от всех, потому что мне больше нечего было им предложить. Я знал, что если к друзьям приду, снова начнутся траты. Я тогда сильно испугался. Знаешь, много читал, много думал. А потом понял: нахрена? Всё равно, жизнь не бесконечна, так чего ради сидеть в конуре, ото всех прятаться, растягивать это мучение? Все три месяца я жил как в аду, мучился и боялся. Себя перестал узнавать, похудел так сильно. Вот и решил – какого чёрта?.. Вернулся и стал уже тратить на полную катушку. Месяц назад вернулся – и не жалею совершенно. Лучше так.

Клиент глубокий вздохнул, тело расслабилось. Резким движением задрал рукав. По щекам катились слёзы. Михаил аккуратно проткнул кожу иглой, наркотик потёк в вену.  

- Витя, ты только туда не ходи. Не надо говорить ничего или давать повод думать. Пускай веселятся до завтра! Типа, я ушёл или просто в другой комнате. Будто я ещё с ними. Сегодня я ещё король… Шоу должно продолжаться… для живых…  

Веки человека в кресле сомкнулись, губы напоследок тронула блаженная улыбка. Инспектор коснулся кнопки на очках, отдавая команду ботам. Дверь тотчас распахнулась, и пара крепких биомашин, дворник и официант, подняли тело, как мешок с цементом, вытащили из дома, потом через задний двор. Михаил сопровождал, будто могильщик. Боты упаковали ношу в транспорт, тот сразу тронулся с места, и город поглотил его.  

Михаил вышел следом. Накинулась совесть: сейчас он сам сделал инъекцию клиенту, приложил руку к убийству человека. Так что же, права Настя, а он – киллер и палач? Но Михаил давно бы сломался, если бы не умел отвечать на такие вопросы.  

Нет, он не убийца. Он священник, отпускающий грехи умирающему. Или служитель крематория. Или патологоанатом. Разве можно обвинять этих людей в смертях клиентов? Смешно. Кредитный инспектор – просто посыльный.  

Продолжая увещевать себя подобными мыслями, он двигался в сторону дома, но добраться не успел: уже около станции метро на голоочках выскочило сообщение: готов очередной клиент.  

В это раз дорога вела инспектора совсем в другом направлении. Михаил нервничал: здесь начинались развалины, старые покинутые районы. Редко попадаются люди, камеры слежения и боты. Михаил очень не любил задания в руинах. Если Сеть шлёт его сюда, то как правило, это означает, что клиент пытается скрыться.  

Прежде эти районы населяли граждане среднего класса. Но сейчас мало кто жил средне. Предприниматели и хорошие специалисты оказались не у дел. Никто не мог конкурировать с государственными ботами. Эти муравьи разбираются во всём, что ведомо Сети, и трудятся без устали за еду. История не знает таких прилежных работников.  

Теперь люди тратят лимиты, стремясь к изобилию и ярким впечатлениям, а кто хочет беречь, прозябают в многоэтажках, обходясь пособием.  

Районы среднего класса были покинуты и понемногу ветшали. Теперь в этих местах с кредитным инспектором могло произойти что угодно. Конечно, система следит за событиями и тут, однако безлюдные территории покрываются контролем совсем не так плотно, как в населённых местах. Разумеется, боты снуют рядом и не подпустят преступника, но кто защитит от снайпера? Прецеденты случались, инспектора гибли среди этих зловещих зданий, где редко светился огонёк.  

Ко всему прочему, вечерело, и чтобы не сломать шею на разбитой мостовой, Михаилу пришлось зажечь фонарик. Превосходная мишень! Кто хочет плюнуть в лицо системе и отправить кредитного инспектора на тот свет?.. Михаил брёл к цели, не чувствуя ног. В каждом пустом окне мерещилось ружейное дуло. Тишина мёртвых улиц давила на уши.  

Тем не менее, до здания, где скрывается клиент, удалось добраться без происшествий. Очки нарисовали план руин: Михаил обмер – по дому рассредоточилось два десятка ботов. И многие вооружены! Верный признак, что клиент так просто сдаваться не намерен.  

Михаилу предстояло появиться перед этим типом, такова была работа. На негнущихся ногах он поднялся на третий этаж и стал за дверью. Голоочки указали, что клиент в соседней комнате.  

- Эй! – раздался хриплый голос. – Я знаю, что ты здесь, инспектор. Боты так не ходят. Заходи, пообщаемся. Не трону.  

А что оставалось делать? Михаил послушно шагнул в помещение, молясь, чтобы боты подстрелили безумца, прежде чем тот успеет расправиться с инспектором.  

- Фонарик выключи, - потребовал тот. Светлый круг на полу исчез, но Михаил успел заметить холодный блеск пистолета.  

Привалившись к стене, клиент сидел прямо на полу, на бетонной крошке, очень худой и совсем лысый. Тёмно-синее небо заглядывало в разбитое окно.  

- Смешно, - проговорил мужчина. – Всю жизнь боялся именно такого вот конца. Что ты придёшь за мной. Не тратил почти, жил на пособие. А получилось вот как. Обнаружили рак – и лимит сразу сильно упал. Это раз. Потом опухоль оказалась неоперабельной – это два. Вот и приехали. По молодости пришлось залезть в лимит, совсем чуть-чуть, там было необходимо. И вот, мой нынешний лимит по здоровью упал так сильно, что оказался исчерпан. Тело стоит теперь копейки. Получается, чем меньше ты нужен системе, тем скорее она за тобой придёт. Смешно.  

Знаешь, у меня есть друг, он тратит лимит как хочет. Я всегда говорил: ты что, погубишь себя. Пугал его ботами. А вы пришли ко мне первому. А он будет ещё несколько лет тратить лимит, потом закончит так же, да, но я этого уже не увижу. Где тут справедливость? Можешь ответить? Почему ты пришёл ко мне, а не к другу моему, а?  

Быстро темнело. Выщерблены на стене тонули в полумраке, а сам клиент превращался в силуэт. Тишина покинутых домов оглушала. Каменная пустыня. Любой шорох или слово казались громом. Вдалеке залаял бродячий пёс.  

- Это просто моя работа, - осторожно ответил Михаил, поглядывая на пистолет в руке обречённого больного. – Я ничего не решаю.  

- Разумеется, кто бы сомневался. Ты не решаешь, я не решаю, они не решают. Все хотят оставаться детьми. А кто решать будет, инспектор? Мы все выполняем какую-то свою функцию, занимаем ячейки и дальше своего носа видеть не хотим. «Это не наше дело, нас не касается, мы всего лишь маленькие люди с маленькими потребностями и маленькой судьбой». Зарплата, лимит, личное пространство дома и узкий круг семьи у некоторых. Это всё, что волнует каждого из нас. А большие дела, системные делаются кем-то. Нас это не касается, правильно? Главное, чтобы было тепло, светло и мухи не кусались. Сытно, комфортно и безопасно. Немножко удобств, пока смерть не наступила. О смерти мы тоже не думаем.  

- Ну, это правильно, - подал голос Михаил. – Каждый занимается своими делами. Зачем лезть в чужие?  

- Вот-вот. А глобалить никому не надо. Кто будет рулить? Перепоручили власть машине, но у машины нет души, она не знает, что хорошо и что плохо, поэтому и творятся такие ужасные вещи.  

- А как ещё быть? Люди у власти склонны к коррупции, мы это уже проходили. Сеть, по крайней мере, не преследует личных интересов и никого не обманывает.  

- Так коррупция – это те же маленькие интересы. Маленький человечек, дорвавшийся до большой власти – это тоже плохо. Такой человечек будет служить своим маленьким шкурным интересам. Покомандовать, побогатеть, поиграть в царька. Я ведь не виню машину, машина не может быть виновата, это вещь. Я виню людей за их слабость и мелкое мышление. Именно от этого беды, коррупция в прошлом и бесчеловечная власть машины в настоящем.  

Сначала это были калькуляторы, компьютеры. Потом они стали управлять движениями поездов, блокировкой колёс на авто, разные датчики, авторегистраторы превышения скорости на дорогах. Это было удобно. Потом пошли автоматизированные судьи, полицейские, политики. Ну а что, люди требовали такое руководство, которое не делает ошибок и не ворует. А за свой разум никто не хочет браться, мы всегда были рабами и только мечтали о добром царе. И так незаметно, мелкими шажками докатились до того, что имеем. Создали золотого тельца и отдали ему всю власть. Люди больше ничего не решают. Получите, распишитесь. Почему-то мы принимаем только ту реальность, где нас заставляют шагать строем. Сон разума порождает чудовищ, инспектор.  

Клиент задумался о своём, опять повисла тишина. Михаил тоже молчал, не хотелось лишний раз нервировать вооружённого смертника. Только чуть заметно переступил – тяжело стоять в одной позе, опасаясь сделать резкое движение.  

- Я вот что решил, - снова поднял тот голову. – Моё место – в гробу. Думаю, я заслуживаю могилы. Моё тело должно быть упокоено, а не ходить по улицам как зомби. Я всю жизнь стремился к этому, и считаю, что заработал. Скажи, у меня есть выход?  

Михаил промолчал.  

- Ну да, конечно. За тобой тут боты стоят. Ждут сигнала. Они за дверью или где? Хотят связать меня и выжечь мозги. Но только у них ничего не получится. У меня есть план. Прощай, инспектор.  

Неверный свет ещё доходил снаружи, и Михаил увидел, как рука с оружием поднялась. Клиент направил дуло себе в висок.  

Далее произошло сразу несколько событий.  

Лопнуло стекло в окне напротив, пистолет с грохотом отлетел в угол. С криком мужчина схватился за правую руку. Остального Михаил не разобрал во тьме, клиент упал на пол и окончательно растворился в тенях. Позже Михаил понял: стрелял бот-снайпер, точная пуля выбила пушку из рук больного, он не успел нажать на курок.  

В комнату тут же хлынули боты – штук семь их ворвалось через дверь бесшумно один за другим. Первый ловко сместил инспектора с дороги – чётким равнодушным движением, как сдвигают занавеску у окна. Ещё трое накинулись на клиента, послышалась возня. Михаил не мог разобрать деталей. Боты боролись бесшумно, но жертва вопила отчаянно. Скоро драка завершилась: человека прижали к полу. Один из ботов неспеша наполнил шприц из ампулы.  

Отборно ругаясь, клиент пытался вырваться, но биомеханизмы надёжно удерживали слабое измученное тело. После укола он трепыхался недолго. Всё было кончено. Боты подняли человека, как простой груз, как мебель – и вынесли за дверь.  

Тот бот, который удерживал до сих пор инспектора, наконец разжал руки. Михаил посмотрел в его рыбьи глаза. Губы зомби шевельнулись.  

- Возвращайтесь в населённые районы, инспектор, - проговорила мёртвым голосом Сеть. – Здесь небезопасно.  

Михаил и так это понимал. Чувствуя себя опустошённым, он спустился с лестницы и пошёл по развалинам, уже не помышляя об осторожности, погружённый в мысли. Он ехал на метро и ощущал себя ботом, но выглядел как очень грустный, резко постаревший человек.  

Что я могу сделать, твердил себе Михаил. Да, я маленький человек и просто выполняю свою работу. Чего надо? Восстать и отказаться? Но другой придёт на моё место и будет послушным. А я… Меня система выбросит на свалку. Кто от этого выиграет? Кого я спасу? Ни одного человека, только себя погублю.  

Он утешал себя снова и снова на разные лады, но легче не становилось.  

Опустив голову, Михаил достиг серой многоэтажки, в которой проживал. Не стал пользоваться лифтом, а побрёл по ступеням и по пути едва не столкнулся с ботом женского пола. Сначала скользнул по ней взглядом, потом резко встал на месте от чёткого ощущения, что увидел знакомое лицо.  

Он продолжал стоять столбом секунд пятнадцать, потом бросился вниз, туда, где удалялись ритмичные шаги.  

- Стой! Погоди!.. Подожди, мне надо спросить!  

Бот остановился и повернул голову к человеку. Михаил смотрел в серое лицо и не верил глазам:  

- Ира?  

Это лицо и тело когда-то принадлежало девушке, которую он любил и продолжал втайне любить по сей день. Именно на неё он спустил почти весь свой лимит когда-то давно.  

- Сексуальные услуги, - замогильным, но всё же узнаваемым голосом отчеканил бот. – Любые фантазии и пожелания, без ограничений, кроме повреждения государственной собственности. Услуга бесплатная, включена в пособие.  

Михаил только и стоял с открытым ртом. Он не пользовался услугами проституток-ботов, потому что не мог воспринимать их как женщин. Но другие, менее разборчивые люди периодически заказывали себе такие услуги.  

- Ира, боже мой, Ирина…  

- Инспектор, вы напрасно обращаетесь к боту как к человеку. Обратите внимание на форму – биоматериал был изъят в соответствии с поправкой закона «О государственном кредитовании частных лиц».  

Голоочки услужливо выдали информацию – дата изъятия, лимит, прочие технические и бюрократические детали. Михаил зажмурил глаза и сорвал проклятые очки.  

- Если вы не желаете воспользоваться услугами, гражданин, просьба не задерживать ресурс. Есть ожидающие услуг.  

- Нет… я не хочу заказывать…  

Бот развернулся и продолжил шествие по лестнице – топ-топ-топ – чёткие отмеренные движения механизма. Михаил опустился на ступеньку и закрыл лицо руками.  

Мимо шагали боты, изредка люди. Машины просто обходили инспектора, а живые косились опасливо и ускоряли шаг. Когда Михаил пришёл в себя, за окном стояла непроглядная темень. Он поднялся со ступеньки тяжело, словно старик – и отправился дальше вверх.  

Очки напомнили о себе из кармана требовательным зуммером. Михаил на автомате протянул руку, заглянул в экраны и первое время не мог понять, что ему показывают.  

Новый клиент. Но никуда ехать не надо – должник прямо в этом доме. Инспектор в ступоре смотрел на адрес квартиры – и понимал, что знает этот номер.  

Спустя двадцать минут он позвонил в дверь.  

- Ну, наконец-то, - улыбнулся Геннадий. – Я уже думал, тебя прихлопнули где-нибудь в подворотне. Заходи быстрее, там уже бои по телеку начинаются…  

- Геннадий Владимирович Стрельцов, - просипел инспектор. – Ваш лимит исчерпан, и вы должны выплатить залог в соответствии с последней поправкой закона «О государственном кредитовании частных лиц»…  

Геннадий уставился на друга, будто тот сию секунду превратился в монстра. А потом вдруг расхохотался:  

- Ну и шуточки у тебя, Мишань, ты так до инфаркта доведёшь, смотри… Профессионал, что уж там говорить, умеешь! Ну ладно, проходи уже, пиво ждать не будет…  

- Это не шутка. – Михаил слышал свой голос будто со стороны, будто сам стал ботом. – Сокращение штата инспекторов.  

Сверху по лестнице спустились двое, отстранили Михаила и взяли Геннадия под руки. Тот рефлекторно упёрся ногами в пол:  

- Погодите, погодите, ребята, это же ошибка! Я работаю уже сколько лет, у меня же опыт, я же стольким людям кредит выдал, да и ещё выдам…  

- Бесполезно, - пробормотал Михаил. – Если решение принято, его ничто уже не отменит. Сеть всё просчитала.  

Боты волокли Геннадия к специальному лифту, тот продолжал кричать, увещевать, обещать – конечно, всё бестолку. Казалось, биороботы и не слышат человека. Двери лифта сомкнулись, крики сразу стали глуше.  

Широко раскрыв глаза, Михаил глядел на одинокий тапок, что лежал перевёрнутый на пыльном бетоне. Дверь квартиры так и осталась открытой. Изнутри раздавался уютный гомон комментатора телешоу.  

Поддавшись импульсу, инспектор прошёл внутрь и затворил за собой. Двинулся по комнатам и повыключал свет. Слегка вздрогнул, когда проходил через спальню и увидел бота-проститутку. Та уже натягивала юбку, двигаясь не как девушка, а как заводской механизм.  

Михаил вышел из спальни и посмотрел на себя в зеркало, будучи в голоочках. На экранах появились буквы: «Жнецов Михаил Константинович. Лимит исчерпан. Находится на государственной службе, взыскание залога приостановлено».  

Он увидел в зеркале, как шлюха-бот прошла из спальни.  

- Я больше не могу, - прошептал инспектор.  

Машина остановилась и навёла на человека глаза-окуляры:  

- Вы хотите отказаться от государственной службы?  

- Нет… да… я не знаю.  

- Вы понимаете, что для вас это автоматически означает немедленное взыскание вашего залога?  

- Я… нет. Я продолжаю работать. Но у меня ничего не осталось.  

- У вас осталось ваше сознание.  

- Оно приносит только муки… - Михаил вдруг осознал фразу Сети и встрепенулся, поглядел на бота с сомнением: - Что ты знаешь о сознании человека?  

- Это ваша душа. Нечто, чем я не могу владеть.  

Инспектор уставился на женщину-бота ошеломлённый. Та смотрит в ответ – прямо, не моргая, без выражения. Михаил не выдержал и отвёл взгляд. Всегда сдаётся первым. Никто не мог выдержать замогильного взгляда машины. Из человеческих глаз смотрело нечеловеческое существо.  

Замок двери щелкнул, когда бот покинул квартиру. Михаил налил себе пива и подошёл к окну.  

Посмотрел вниз: на улице сновали боты, намечался праздник. Висели украшения на столбах и бордюрах, биомашины расставляли красочные палатки и столики. Движения идеально слажены, как пальцы руки. Как фигуры на шахматной доске. Как единый организм – кто они, собственно, и есть.  

Завтра веселье и танцы, люди будут покупать красивые ненужные вещи. Подарки себе и друзьям, а также много, много других трат. Будто дети. Лимиты просядут, и у кредитных инспекторов появится куча работы.  

Сейчас на улице ни одного человека, но много человеческих фигур. Кажется, живых и не осталось. Но Михаил знает: пока его держат на службе, есть кого обращать в бота. Пока берут кредиты, он без заданий не останется, а значит, жизнь продолжится. Пока существуют люди.  

Отхлёбывая из стакана, инспектор рассматривал мёртвый город.