В последние недели Сирия оказалась в эпицентре трагических событий: террористическая группировка «Хайят Тахрир аш-Шам» (ХТШ, запрещена в России) захватила власть в стране, что уже привело к массовым религиозным чисткам алавитов и христиан, особенно в провинциях Латакия и Тартус. По скупым сообщениям с мест, число жертв исчисляется тысячами, может быть даже десятками тысяч и насилие продолжается.

Насильственные действия радикальных группировок сопровождаются попытками легитимизации террора через внедрение исламского права (шариата) в качестве основы законодательства. Традиционно шариат опирается на четыре источника: Коран, содержащий божественные предписания; Сунну — свод высказываний и поступков пророка Мухаммеда; Иджму — согласие исламских богословов по правовым вопросам; и Кияс — аналогию, позволяющую адаптировать шариат к новым реалиям. Однако в контексте сирийских событий, эти источники используются исключительно для обоснования репрессий и насилия.

Примечательно, что на фоне этих событий ио президента Ахмед аш-Шараа подписал так называемую «Конституционную декларацию на переходный период Сирии». Этот документ, как утверждают новые власти, станет правовой основой страны на ближайшие пять лет. Согласно положениям декларации, законодательная база государства будет формироваться на основе норм исламского права (фикха), а президентом сможет стать только мусульманин. Таким образом, уже на этапе формирования новой системы власти закладывается фундамент для дискриминации немусульманских меньшинств и дальнейшего усиления радикализации страны.

Структура новой системы управления в значительной степени напоминает прежнюю модель власти под патронажем партии БААС, хотя теперь она формально легитимизируется через якобы религиозные нормы, за которыми удобно обосновать любые насильственные действия нового радикального псевдогосударства. Исполнительная власть сосредоточена в руках президента, а Народный совет (парламент) получает полномочия по отстранению главы государства. Судебная система объявлена «независимой», однако именно президент назначает членов Конституционного суда, что фактически ставит её под контроль исполнительной власти. Кроме того, президент наделяется полномочиями объявлять чрезвычайное положение, что открывает путь для бесконечной узурпации власти под предлогом кризисного положения.

Несмотря на декларативные гарантии свободы слова, журналистской деятельности и прав собственности, очевидно, что эти положения останутся лишь на бумаге. В условиях радикального исламского режима, пришедшего к власти через насилие и этнические чистки, любые попытки реального политического плюрализма будут подавлены. Опыт Афганистана и других стран с подобным устройством показывает, что реальной свободы в таких системах нет — есть лишь репрессивный аппарат, оправданный религиозной догматикой.

Эти опасения уже выразили представители курдской автономной администрации, заявившие, что новая конституционная декларация не учитывает многообразие Сирии и напоминает модель правления БААС. Курды, составляющие значительную часть населения страны, по сути, оказываются за пределами официальной политической структуры. Это создаёт почву для нового витка конфликта, теперь уже между радикально-исламским режимом и этническими группами, не согласными с насильственным навязыванием шариата.

Если рассматривать ситуацию с позиции исторических аналогий, новая сирийская система управления чем то напоминает систему власти в СССР, где ключевые решения принимались узким кругом партийной элиты, а затем оформлялись документально (фетвами) в виде обязательных для всех постановлений Политбюро. В исламском мире аналогом этого механизма является иджма — коллективное мнение богословов, имеющее силу закона. Таким образом, в Сирии мы видим пример того, как под видом религиозной доктрины создаётся механизм полного политического контроля с полным отсутствием любой демократической альтернативы.

Прогноз развития событий остаётся мрачным. В ближайшие годы можно ожидать усиления репрессий, массовой миграции беженцев, этнических чисток и эскалации конфликта с курдскими формированиями. Кроме того, под видом защиты исламского порядка возможно появление новых конкурирующих радикальных группировок, которые будут бороться за власть внутри самой Сирии. Международное, так называемое демократическое сообщество, скорее всего, ограничится символическими заявлениями, не предпринимая реальных шагов для изменения ситуации. В результате Сирия может превратиться в новое подобие Афганистана, управляемое убийцами и террористами, но обладающее официальной государственной легитимацией.

С учетом ситуации в Афганистане и теперь уже Сирии, Ближний Восток, на наших глазах стремительно радикализируется. Что несет серьезную угрозу экспансии радикального исламизма в Европу и Россию. Массовая миграция мусульман в страны ЕС за последние десятилетия привела к тому, что белое меньшинство этих стран уже находится под угрозой исчезновения по естественным причинам, так теперь кратно возрасла опасность возникновения вооруженных конфликтов и на религиозной почве. В среде мигрантов беспрепятственно действуют эмиссары террористических группировок, вербующие новых сторонников. С другой стороны, облегчают работу эмиссарам и провластные социал-дарвинисты, подогревая общественное мнение мусульман антиисламскими PR акциями, такими как ежегодные сожжения Корана в той же Швеции.

Если радикальные группировки начнут объединяться, крепнуть и расширять зону своего влияния, не исключен сценарий, при котором Европа столкнется с новой террористической гражданской войной нового типа, буквально, против белого христианского населения, а государства бывшего СССР окажутся под угрозой уничтожающей волны исламского экстремизма. Таким образом, текущие события в Сирии уже выходят далеко за пределы региона и могут стать началом глобального кризиса безопасности.