Историк А.А.Майсурян: Письма об эволюции (109). Что означали слёзы марта 1953 года?

Автор: Александр Майсурян Исторические хроники  6 марта 2025 

5 марта не стало Иосифа Сталина. Могу рассказать о том, как реагировали на событие известные мне люди, в основном это мои родственники. Мама, которой в 1953-м был 21 год, и она тогда была по взглядам искренней комсомолкой, плакала. Как-то её младшая сестра Зоя при мне стала припоминать ей эти слёзы и посмеивалась над ней. «Помню, как ты говорила: «Сталин умер! Как же мы теперь будем?» (изображала её плач). Мама сконфуженно отворачивалась... Она пошла на похороны, но на улице были такие моря людей, что она повернула обратно, домой. В семье отца к Сталину относились гораздо более сдержанно. И там никто не плакал.

Так восприняли известие рабочие:

5 марта 1953 года. Рабочие завода «Динамо» слушают сообщение о смерти Иосифа Сталина. Фото Эммануила Евзерихина

Колхозницы:

Дамы из городской публики:

Маршал Советского Союза Константин Рокоссовский:

1953, март. Константин Рокоссовский (1896–1968) в форме маршала Польши у гроба И.В. Сталина

В общем, думаю, исторический факт реально неоспорим: множество людей искренне плакали в день смерти Иосифа Сталина.

Нечто похожее было и в 1924 году, когда не стало Владимира Ильича Ленина.

Александр Дейнека (1899—1969). 21 января 1924 года. 1959

Павел Соколов-Скаля (1899—1961). Путь из Горок. 1926

Ну, а когда ещё такое в ХХ веке бывало? В 1982 году автор этих строк был свидетелем того, как общество переживало смерть Леонида Ильича Брежнева. Ильич пользовался репутацией «хорошего человека»... сторонника мира и разрядки, время его осталось в памяти как «эпоха застоя, эпоха застолья», но — странное дело! — в те дни ни одной слезинки я не видел. И даже глубоко расстроенных людей не встречал.

1982, ноябрь. Не стало Л.И. Брежнева

Потом мне рассказывали, что слёзы как реакция на это событие всё-таки встречались, но это было, вероятно, исключение. Что уж говорить об уходе Юрия Андропова, Константина Черненко в последующие три года...
Тем не менее, как ни странно, но нечто похожее на реакцию 1953 и 1924 годов мы в истории ХХ века всё-таки найдём, если внимательно поищем. Причём — даже дважды, хотя и в гораздо меньшем масштабе.
Первый раз — в Феврале 1917 года. Вот как монархист Василий Шульгин описывал момент, когда он читал солдатам отречение императора Николая II:

«Стало так тихо, как, кажется, никогда ещё... У меня очень слабый голос... Но я чувствовал, что каждое слово летит над строем и дальше в толпу, и слышно им было все ясно. Я читал им «отречение»...
Слова падали... И сами по себе они были — как это сказать? — вековым волнением волнующие... А тут — в этой обстановке... Перед строем, замершим в торжественном жесте, перед этой толпой, испуганной, благоговейно затихшей, они звучали неповторяемо...
И я чувствовал, что слова падают во что-то горячее, что могло быть только человеческим сердцем...
— ...Да поможет Господь Бог России.
Я поднял глаза от бумаги. И увидел, как дрогнули штыки, как будто ветер дохнул по колосьям... Прямо против меня молодой солдат плакал. Слёзы двумя струйками бежали по румяным щекам...»
Шульгин провозгласил:
— Государю императору... Михаилу... Второму... провозглашаю — «ура!»
«И оно взмыло — горячее, искреннее, растроганное... И под эти крики я пошёл прямо перед собой, прошёл через строй, который распался, и через толпу, которая расступилась, пошёл, не зная куда... И показалось мне на одно короткое мгновение, что монархия спасена...»

Подождите... Но ведь в Феврале 1917 года никто не умер, ну да, император Николай II отрёкся, однако ведь он остался в тот момент жив-здоров. Откуда же эти слёзы, что они означают? И почему они так напоминают слёзы января 1924-го и 1953-го?..

А ещё один, четвёртый и последний раз подобные слёзы можно было наблюдать... в декабре 1991 года.

Вечером 25 декабря 1991 года над Московским Кремлём впервые с 1918 года был спущен красный флаг. Поэт Евгений Евтушенко (1932—2017) вспоминал этот момент:

«Один мой школьный товарищ позвонил мне и сказал: «Женя, ты должен быть на Красной площади, там, кажется, будут снимать красный флаг. Я немедленно поехал.
— Это же ночью было.
— Да. Красная площадь была переполнена народом. Было полное молчание, почти не разговаривали, никаких смешочков, ничего не было, ни пьяных, ничего. Все зачарованно смотрели, как будто не верили себе, что сейчас будут спускать флаг. И вот когда он пополз, у всех людей поползли слёзы. Я бы не сказал, что это были какие-то рыдания такие. Люди не могли просто удержаться от боли. Некоторые даже закрывали глаза.

Москва, Красная площадь. 21 декабря 1991 года 

 — А что за люди?
— Это были разные люди. Там были и шофёры такси (я, кстати, добирался на такси, и водитель пошёл со мной вместе, когда узнал, зачем я иду, и он тоже плакал). Кто-то пришёл с детьми, хотя было довольно поздно. Может быть, хотели показать детям, чтобы они увидели этот момент. Это был трагический момент, что-то было такое прямо шекспировское. Люди понимали, что сейчас что-то происходит. Потому что всё-таки красный флаг — это же был такой же флаг, как на Рейхстаге когда-то был поднят. И это было для многих людей невыносимо видеть. Некоторые люди вот так, пятясь, уходили. Некоторые, не все. Большинство стояли. И потом долго стояли. Потом начали разговаривать друг с другом. Но не все тоже, группами такими. Это были разговоры только репликами, потому что не складывались слова во фразы. Никогда не думал, что я это увижу вот так. Я там стоял часа два. Главное было — лица людей, они больше выражали, — люди. Это была трагедия для многих. Так оно и оказалось. Трагедия, конечно... У меня сейчас слёзы выступают, когда я рассказываю об этом. Я пришёл домой и сразу стал писать своё «Прощание»...»

Евгений Евтушенко написал тогда стихотворение, в котором повторил все стандартные претензии «демократов» к СССР, но там есть и такие строки:

...Прощай, наш красный флаг...
С наивных детских лет
играли в «красных» мы
и «белых» больно били.

Мы родились в стране,
которой больше нет,
но в Атлантиде той
мы были,
мы любили.

Лежит наш красный флаг
в Измайлове врастяг.
За доллары его
толкают наудачу.

Я Зимнего не брал.
Не штурмовал рейхстаг.
Я — не из «коммуняк».
Но глажу флаг и плачу...

Но ведь и 25 декабря 1991 года опять-таки никто не умер! Да, смерти были потом, тысячи, сотни тысяч смертей, они продолжаются до настоящего времени и в перспективе, вероятно, их число достигнет миллионов, однако 25 декабря 1991-го формально для скорби не было причин. Так что же оплакивали люди?

Выскажу такую версию. Ранее в этой серии я уже писал, что в истории действует

Правило неуклонного убывания власти, или «Закон трёх пирамид»

ПИСЬМА ОБ ЭВОЛЮЦИИ (97). Правило неуклонного убывания власти, или «Закон трёх пирамид»

Александр Майсурян. Исторические хроники1 мая 2023

Это исторический закон, который описывает изменение объёма власти, могущества или возможностей первого лица государства по мере смены поколений.

«Закон трёх пирамид»: власть каждого следующего правителя в династии, как и объём следующей пирамиды, оказывается меньше, чем у предыдущего

Согласно этому закону, власть, как и энергию, невозможно передать без потерь. Переходя из рук в руки, власть неуклонно убывает.
Sorry за самоцитирование, но в 2014 году в переписке с политзаключённым Ильёй Романовым автор этих строк писал:

«Вообще, власть, как я уже писал — это что-то аналогичное энергии в физических процессах. Энергия, как известно, бывает кинетической и потенциальной... Тут действует нечто вроде «второго начала термодинамики»: энергия, прежде принадлежавшая целому, перераспределяется между его отдельными частицами, причём процесс этот — односторонний, идёт он только в одном направлении. Собрать «обесцененную» энергию воедино без приложения внешних сил невозможно. Я даже думаю, что и второе начало термодинамики, и «закон трёх пирамид» — это просто две стороны одного и того же общего закона, действующего и в истории, и в физике, и в... в общем, очень широко действующего».

Ну, а в упрощённом виде этот же самый «закон трёх пирамид» описывает меткая арабская пословица:

«Любая династия состоит из основателя, продолжателя, подражателя и разрушителя».

Так вот, возвращаясь к теме сегодняшнего дня: по версии автора этих строк, наибольшим шоком для общества являются, так сказать, фазовые переходы между этими состояниями. Уход основателя (Ленина), продолжателя (Сталина) и полное крушение СССР (отставка «разрушителя» — Горбачёва). В 1917 году — крушение Российской империи (отречение последнего «разрушителя» — императора Николая II).

А из современников события в марте 1953 года, по-моему, причину общих слёз наиболее метко обозначил словами, как ни парадоксально, не кто-то из марксистов, а... бывший черносотенец, патриарх Московский и всея Руси Алексий I (1877–1970). В своей речи перед панихидой по И.В. Сталину 9 марта 1953 года, выражаясь в тогдашнем церковно-торжественном стиле, он сказал:

«Великого Вождя нашего народа, Иосифа Виссарионовича Сталина, не стало. Упразднилась сила великая, нравственная, общественная: сила, в которой народ наш ощущал собственную силу, которою он руководился в своих созидательных трудах и предприятиях, которою он утешался в течение многих лет».

Вот в этих двух словах – «упразднилась сила» – вся суть дела. Сила, к которой, действительно, если не каждый, то очень многие граждане ощущали собственную причастность. Именно те и плакали, кто ощущал...
Разве не то же самое было в январе 1924 года? И в декабре 1991-го? Ну, а в Феврале 1917 года, положим, далеко не все подданные царского трона ощущали свою причастность к упразднившейся «силе» в лице монархии, но многие военные-то, вероятно, по инерции действительно ощущали. Тем более, что за эту самую «силу» они только что проливали кровь на фронте, рисковали самое жизнью...

Понятное дело, что на Западе «упразднению» данной силы в 1953 году радовались:

Эти дни в марте 1953 года. Вашингтон, округ Колумбия. В честь радостного для владельцев ресторана события — кончины Иосифа Сталина — они объявили о «бесплатном борще» для всех желающих. Раздавали также другие традиционные блюда восточноевропейской кухни

Кстати, мой отец в те дни сохранил «Правду» 1953 года, в которой была полностью напечатана пространная речь президента США Дуайта Эйзенхауэра, что было для того времени большой редкостью. Я как-то спросил отца, почему он сохранил эту речь, что там было ценного. Он ответил:

«Речь пустяки, ничего особенного, но там была одна фраза, которая на нас тогда произвела большое впечатление. Он сказал: «Мы знаем, что со смертью Иосифа Сталина в Советском Союзе закончилась эра». И мы поняли, что со смертью Сталина действительно закончилась эра».

(Продолжение следует)

Оглавление серии ПИСЬМА ОБ ЭВОЛЮЦИИ

Александр Майсурян29 июля 2022