Урсула Хавербек и Холокост

Ушла из жизни храбрая женщина: Урсула Хавербек

Эмброуз Кейн • 23 ноября 2024 г.

Урсула Хавербек (8.11.1928 — 20.11.2024) недавно скончалась в преклонном возрасте 96 лет. Она была известна или «печально известна» в Германии тем, что осмелилась бросить вызов «рассказу» о шести миллионах жертв Холокоста. Снова и снова она попадала в неприятности с немецкими властями за «отрицание Холокоста» и «разжигание ненависти» — преступление, которое часто приводит либо к непомерному штрафу, либо к тюремному заключению. Бедняжка была обвинена в том, что осмелилась поверить в то, что Освенцим был рабочим лагерем (каким он и был), а не лагерем смерти. В речи, которую Урсула произнесла в 2016 году в берлинском районе Лихтенраде, она назвала Холокост одной из величайших лож в истории. Она также заявила, что газовых камер в Освенциме не было.

Согласно её статье в Википедии, «в ноябре 2015 года, в возрасте 87 лет, она была приговорена к десяти месяцам тюремного заключения за отрицание Холокоста. Несколько дополнительных приговоров, вынесенных осенью 2016 года, привели к дальнейшим подобным наказаниям. Она безуспешно обжаловала все приговоры и 7 мая 2018 года начала отбывать свой последний двухлетний тюремный срок после того, как немецкая полиция задержала её дома. Выйдя из тюрьмы в Билефельде в конце 2020 года, она вскоре снова предстала перед судом, который состоялся в марте 2022 года, и была приговорена к одному году тюремного заключения. 26 июня 2024 года она снова была признана виновной и приговорена к дополнительным 16 месяцам тюремного заключения.

Однако тюремное заключение Урсулы раскрывает в наших врагах нечто глубоко маниакальное. Это показывает не только то, насколько отчаянно они стремятся любой ценой поддерживать пропаганду Холокоста, которой они кормили нас последние 60 лет, но и то, насколько они фундаментально слабы, раз считают необходимым посадить в тюрьму 90-летнюю женщину просто потому, что она думает иначе об Освенциме. Преступления Урсулы, по сути, были мыслительными преступлениями; она думала иначе, чем немецкие власти в тот исторический период с 1939 по 1945 год. В результате её арестовали, оштрафовали, приговорили и посадили в тюрьму.

Урсуле, возможно, позволили бы и дальше думать о таких «еретических» вещах и не пришлось бы ей ни дня провести в суде, если бы она держала это при себе. Но она осмелилась поделиться своей «ересью» с другими и примкнуть к «крайне правым» политическим диссидентам Германии. Деспотичные правительства, такие как в Германии, не могут позволить своим гражданам «замечать» или даже публично подвергать сомнению еврейскую догму о том, что произошло в Освенциме. Во всё это нужно верить. Поступить иначе — значит вызвать сомнения, разногласия или даже неверие во всю историю Холокоста. Поэтому лучше пресекать любой шепот несогласия или даже малейшее возражение, чтобы весь карточный домик не рухнул.

Была бы Урсула оштрафована и заключена в тюрьму, если бы она осмелилась оспорить или поставить под сомнение факт геноцида в Камбодже (1976–1980) со стороны «красных кхмеров»? Была бы она арестована за «разжигание ненависти», если бы заявила, что не верит в некоторые аспекты геноцида во время Голодомора (1932–1933), который привёл к гибели миллионов украинцев? Или что бы случилось с Урсулой, если бы она отказалась верить в геноцид армян, устроенный турками (1915–1923), в ходе которого было жестоко убито около миллиона армян? Или что, если бы Урсула по-другому отнеслась к геноциду в Руанде (1994), в результате которого было убито около миллиона тутси? Арестовали бы Урсулу или оштрафовали, если бы она заявила, что массовое убийство Иосифом Сталиным примерно 50 миллионов человек (1929–1953) никогда не происходило или что его режим не имел никакого отношения к Большой чистке, которая была направлена против политических инакомыслящих? Если бы Урсула сказала своим соотечественникам-немцам, что режим Мао Цзэдуна (1949–1976) никогда не приводил к массовым убийствам, в результате которых погибло от 40 до 70 миллионов человек, как вы думаете, вызвали бы её на допрос?

По правде говоря, с Урсулой ничего бы не случилось. Ни один немецкий суд не осудил бы её за то, что она по-другому относилась к таким геноцидам, и за то, что она делилась своими мыслями с другими. Однако тема Холокоста, по их мнению, — это совсем другое дело, и не из-за того, что при тщательном изучении она подтверждается историческими и статистическими данными, а из-за власти, денег и влияния, которыми евреи обладают по всей Европе. Евреи не допустят никаких отклонений в вопросе о том, было ли число жертв Холокоста шесть миллионов или гораздо меньше. Они не согласятся ни на что меньшее, чем на то, что Освенцим был лагерем смерти, созданным исключительно для уничтожения еврейских заключённых. И они оказывают огромное давление на немецкие власти, чтобы те никогда не допускали даже малейшего отклонения от общепринятой версии.

В каком-то смысле я понимаю это, потому что каждая пострадавшая группа или этническая общность, которая считает, что с ней обошлись несправедливо, считает себя главной жертвой истории. Таким образом, евреи лишь делают то, что делали другие группы, которые считают, что их преследовали несправедливо.

Но есть важное отличие.

Евреи используют правовую борьбу и уголовные обвинения, чтобы навязать свои убеждения и заставить неевреев подчиниться, чтобы их не вызвали в суд. В настоящее время в 17 европейских странах, включая Израиль и Канаду, отрицание Холокоста является наказуемым преступлением. Евреи часто публично очерняют тех, кто отказывается соглашаться с их точкой зрения, в своих СМИ. Они делают всё возможное, чтобы выставить несогласных в самом худшем свете. Ни одна другая этническая группа на планете так не поступает.

Армянский народ, в отличие от евреев, не будет участвовать в священном крестовом походе против тех, кто по-другому относится к деталям геноцида армян. Они могут спорить с такими представлениями как отдельные личности, но не в рамках какой-либо коллективной общественной кампании, направленной на то, чтобы заставить всех согласиться с каждой возможной деталью этих событий. То же самое можно сказать о любой другой этнической группе, которая пережила массовое уничтожение со стороны своих врагов. Армяне также не создают по всей Европе и Америке музеи, посвящённые их страданиям от рук турок, как это сделали евреи в своих музеях Холокоста. Армяне также не требуют от других стран непомерных компенсаций и не проводят политику постоянных компенсаций для каждого нового поколения своего народа, как это делают евреи. Только евреи могли придумать такие изощрённые финансовые махинации и уловки и остаться безнаказанными. Норман Финкельштейн не зря назвал свою книгу 2000 года «Индустрия Холокоста: размышления об эксплуатации еврейских страданий».

Интересно, что правительство Израиля отказалось официально признать геноцид армян (см. Йосси Мелман, «Отказ Израиля признать геноцид армян неоправдан», Foreign Policy, 29.04.2019). Евреи склонны либо отрицать, либо преуменьшать ужасы геноцида армян, потому что всё, что отвлекает внимание от страданий евреев, воспринимается как угроза их власти, их существованию как народа.

Еврейская одержимость маргинализацией и уголовным преследованием тех, кто отказывается верить в Холокост, отражает ярко выраженный религиозный характер. Подобно Римско-католической церкви в Средние века, которая преследовала «еретиков» за их мыслительные отклонения, так и сегодняшняя еврейская система власти, проникшая на Запад, фанатично верит, что должна нападать и, по возможности, привлекать к уголовной ответственности любого, кто отказывается от догмы о Холокосте и сообщает об этом другим.

Многие евреи даже не могут смириться с тем, что кто-то может отвергать историю Холокоста из-за связанных с ней проблем, которые делают её сомнительной или сильно преувеличенной, и при этом испытывать положительные чувства к еврейскому народу. По их мнению, нежелание полностью принять то, что пережили евреи, является явным доказательством того, что они «антисемиты». Никакие разумные доводы не принимаются во внимание. Для евреев Холокост — это вопрос «всё или ничего», что снова демонстрирует их чрезмерно догматическую и религиозную натуру.

Всё это со стороны евреев проистекает из завышенного и грандиозного представления о самих себе. Ничто в мире не имеет значения, кроме того, как это влияет на еврейский народ, в том числе страдания других групп. Евреи могут утверждать, что заботятся о неевреях, бедных мигрантах и обездоленных в своих попытках «исправить мир». Но почти всегда это сводится к тому, что белые западные правительства обременяют себя большим количеством небелых иммигрантов за счёт налогоплательщиков и ослабляют социальную сплочённость.

Среди евреев есть популярная фраза из Талмуда: «Тот, кто уничтожает одну жизнь, считается уничтожившим целый мир; а тот, кто спасает жизнь, считается спасшим целый мир» (Санхедрин 37а). Сначала я не понимал, что это значит, пока не осознал, что на самом деле это означает, что спасение одной еврейской жизни имеет такую ценность, что это равносильно спасению всего мира, всего человечества! Конечно, современные евреи пытаются утверждать, что это относится ко всем без исключения, как к евреям, так и к неевреям. Но это не было преобладающим мнением среди древних раввинов, особенно если учесть, с каким пренебрежением евреи обычно говорили о неевреях в своих талмудических трудах.

Тогда становится понятно, почему евреи не хотят признавать, что геноцид других групп был таким же или более жестоким, чем геноцид евреев. Это одна из нескольких причин, по которым евреи стремятся наказывать за любые формы отрицания Холокоста. То же самое произойдёт и в США, если первая поправка будет когда-нибудь упразднена или отменена. Евреи в Америке в настоящее время работают над этим, поскольку первая поправка мешает им объявить вне закона все высказывания, которые считаются «антисемитскими».

То, чего евреи, кажется, боятся больше всего, — это слова. Как напоминает нам Эйб Фоксман, бывший национальный директор Антидиффамационной лиги: «Холокост начался не с газовых камер или Освенцима. Он начался со слов». Стоит ли удивляться, что они делают всё возможное, чтобы контролировать мысли и слова других? Евреи хотят свободы слова только тогда, когда это им выгодно. На самом деле они хотят контролируемой свободы слова.

Наши оппоненты пытаются оправдать преследование тех, кто не согласен с историей о Холокосте, утверждая, что зверства, совершённые нацистами, были уникальными во всей истории. Поэтому необходимо сохранять историческую достоверность произошедшего, в том числе соучастие Германии в гибели миллионов евреев, о чём никогда нельзя забывать. Таким образом, немецкое правительство обязано штрафовать и даже сажать в тюрьму тех, кто «разжигает ненависть» к евреям, чтобы не допустить повторения тех же событий.

Но такое мышление ошибочно с самого начала. Холокост не является уникальным событием во всей истории, если говорить о геноциде или количестве погибших. Помимо серьёзных вопросов о том, откуда взялось понятие «шесть миллионов», включая его символическое использование евреями за много лет до Второй мировой войны, история Холокоста изобилует множеством исторических проблем, из-за которых всё больше людей сомневаются в её правдивости.

Более того, множество по-настоящему странных и откровенно глупых историй о смерти нацистов, связанных с Холокостом, лишь ещё больше ставят под сомнение то, что нам о нём рассказывали (например, смерть от машин для мастурбации; мыло, сделанное из кожи евреев; и самые нелепые истории о выживших в газовых камерах).

На протяжении всей истории человечества также было множество геноцидов, которые по количеству жертв и масштабу ужаса превосходили предполагаемый Холокост. Любая попытка представить Холокост величайшим злодеянием в истории человечества абсурдна и противоречит историческим фактам.

В конце концов, когда запрет на высказывания и свободное расследование когда-либо способствовал прогрессу истины? Если история о Холокосте правдива, то зачем окружать её юридическими санкциями и наказаниями за то, что кто-то осмеливается думать и говорить иначе? Почему сторонники истории о Холокосте не могут отстаивать свою позицию на арене идей и открытого расследования, а не прибегать к угрозам уголовного наказания и крупным штрафам? Является ли поведение евреев в этой сфере признаком того, что они — народ, преданный Истине, или народ, который так отчаянно пытается сохранить ложь, что с радостью посадит в тюрьму 96-летнюю пожилую женщину за то, что она осмелилась высказать противоположную точку зрения?

Урсула Хавербек была смелой женщиной, которая придерживалась своих убеждений. Она была готова заплатить за это. Я надеюсь, что другие белые будут так же непоколебимы в своих убеждениях, как она.