Среди тех, кто использует Palantir для соединения точек, есть морские пехотинцы, которые развернули его инструменты в Афганистане для судебно-медицинского анализа придорожных бомб и прогнозирования атак повстанцев. Программное обеспечение помогло найти членов мексиканского наркокартеля, которые убили американского таможенного агента, и выследить хакеров, которые установили шпионское ПО на компьютер Далай-ламы. В книге The Finish , подробно описывающей убийство Усамы бен Ладена, автор Марк Боуден пишет, что программное обеспечение Palantir «на самом деле заслуживает популярного обозначения Killer App».

И теперь Palantir выходит из теневого мира шпионов и спецопераций, чтобы штурмом взять корпоративную Америку. Те же инструменты, которые могут предсказывать засады в Ираке, помогают фармацевтическим фирмам анализировать данные о наркотиках. По словам бывшего сотрудника JPMorgan Chase, они сэкономили фирме сотни миллионов долларов, решая проблемы от кибермошенничества до проблемных ипотечных кредитов. Пользователь Palantir в банке может за считанные секунды увидеть связи между адресом нигерийского интернет-протокола, прокси-сервером где-то в США и платежами, исходящими из захваченной кредитной линии под залог жилья, точно так же, как военные клиенты собирают воедино отпечатки пальцев на фрагментах артиллерийских снарядов, данные о местоположении, анонимные подсказки и социальные сети, чтобы выследить афганских изготовителей бомб.

Эти инструменты позволили двадцатилетним парням в футболках Palantir переманить клиентов от костюмов и галстуков IBM, Booz Allen и Lockheed Martin с помощью продукта, который развертывается быстрее, предлагает более чистые результаты и часто стоит менее 1 миллиона долларов за установку — лишь малая часть цены, которую могут предложить его конкуренты. Его коммерческие клиенты — чьи личные данные он охраняет даже более тщательно, чем данные своих государственных клиентов — включают Bank of America и News Corp. Сделки с частным сектором теперь составляют около 60% выручки компании, которая, по оценкам FORBES, достигнет 450 миллионов долларов в этом году, по сравнению с менее чем 300 миллионами долларов в прошлом году. Карп прогнозирует, что Palantir подпишет миллиард долларов новых долгосрочных контрактов в 2014 году, который также может принести компании первую прибыль.

Итог: финансируемая ЦРУ фирма, которой руководит эксцентричный философ, стала одной из самых дорогих частных компаний в сфере технологий, оцененная в 5–8 миллиардов долларов в раунде финансирования, который компания в настоящее время проводит. Карпу принадлежит примерно десятая часть фирмы — чуть меньше, чем ее крупнейший акционер Питер Тиль, миллиардер PayPal и Facebook. (Среди других инвесторов-миллиардеров — Кен Лангоне и титан хедж-фондов Стэнли Дракенмиллер.) Это ставит Карпа на путь становления последним миллиардером Кремниевой долины — и Тиль может удвоить свое состояние — если компания станет публичной, возможность, которую, по словам Карпа, Palantir рассматривает неохотно.

Самая большая проблема для бизнеса Palantir может заключаться в том, насколько хорошо работает ее программное обеспечение: оно помогает клиентам видеть слишком много. После разоблачений Эдварда Сноудена, уличенного в массовой слежке агентства, инструменты Palantir стали олицетворением самых больших страхов защитников конфиденциальности перед технологией добычи данных — инженерией уровня Google, применяемой непосредственно к правительственному шпионажу. Это сочетание Большого брата и Больших данных оказалось в центре внимания как раз тогда, когда Palantir становится одним из самых быстрорастущих стартапов в Долине, угрожая испортить свои первые публичные впечатления и сделать фирму токсичной в глазах клиентов и инвесторов как раз тогда, когда она в них больше всего нуждается.

«Они занимаются страшным бизнесом», — говорит адвокат Electronic Frontier Foundation Ли Тьен. Аналитик ACLU Джей Стэнли написал, что программное обеспечение Palantir может стать причиной «настоящего тоталитарного кошмара, отслеживая действия невинных американцев в массовом масштабе».

Карп, доктор философии в области социальной теории, не избегает этих проблем. Он видит в Palantir компанию, которая может переписать правила игры с нулевой суммой конфиденциальности и безопасности. «Я не подписывался на то, чтобы правительство знало, когда я курю косяк или завожу интрижку», — признает он. В обращении компании он заявил: «Мы должны найти места, которые мы защищаем от правительства, чтобы мы все могли быть уникальными и интересными, а в моем случае — несколько ненормальными людьми, какими мы хотим быть».

Palantir может похвастаться техническими мерами защиты конфиденциальности, которые выходят далеко за рамки юридических требований для большинства ее клиентов, а также командой «инженеров по конфиденциальности и гражданским свободам». Но именно сам Карп в конечном итоге определяет путь компании. «Он — наша совесть», — говорит старший инженер Ари Гешер.

Однако возникает вопрос, не испортят ли эти теплые и пушистые идеалы реалии бизнеса и конкуренция. Когда речь заходит о конкурентах в отрасли, Карп часто звучит не как совесть Palantir, а как его id. Он выразил свою главную мотивацию в июльском обращении к компании: «убить или искалечить» конкурентов, таких как IBM и Booz Allen. «Я думаю об этом как о выживании», — сказал он. «Мы побеждаем хромых конкурентов, прежде чем они убьют нас».

***

КАРП, ПО-ВИДИМОМУ, ЛЮБИТ перечислять причины, по которым он не подходит для своей работы. «У него нет технического образования, он не имеет никаких культурных связей с правительством или коммерческими сферами, его родители — хиппи», — говорит он, маниакально шагая по своему офису и описывая себя в третьем лице. «Как может быть так, что этот человек является соучредителем и генеральным директором с 2005 года, а компания все еще существует?»

Ответ восходит к многолетней дружбе Карпа с Питером Тилем, которая началась в Стэнфордской юридической школе. Они оба жили в скромном общежитии Crothers и делили большую часть занятий на первом курсе, но придерживались резко противоположных политических взглядов. Карп вырос в Филадельфии, сын художника и педиатра, которые проводили много выходных, водя его на протесты за права трудящихся и против «всего, что делал Рейган», вспоминает он. Тиль уже основал ярый либертарианский Stanford Review во время своего обучения в университете в качестве студента.

«Мы сталкивались друг с другом и нападали... как дикие животные на одной тропе», — говорит Карп. «В общем, мне нравилось с ним спарринговаться».

Не желая заниматься юридической практикой, Карп продолжил обучение у Юргена Хабермаса, одного из самых выдающихся философов XX века, во Франкфуртском университете. Вскоре после получения докторской степени он получил наследство от своего деда и начал вкладывать его в стартапы и акции с удивительным успехом. Некоторые состоятельные люди услышали, что «этот сумасшедший парень хорош в инвестировании», и начали искать его услуг, говорит он. Чтобы управлять своими деньгами, он основал лондонскую Caedmon Group, отсылку к среднему имени Карпа, такому же, как у первого известного англоязычного поэта.

Вернувшись в Кремниевую долину, Тиль стал соучредителем PayPal и продал его eBay в октябре 2002 года за $1,5 млрд. Затем он создал хедж-фонд Clarium Capital, но продолжал основывать новые компании: одна из них стала Palantir, названная Тилем в честь палантиров — видящих камней из «Властелина колец» Дж. Р. Р. Толкиена, сфер, позволяющих владельцу смотреть на огромные расстояния, чтобы отслеживать друзей и врагов.

В мире после 11 сентября Тиль хотел продать эти полномочия, подобные полномочиям Palantir, растущему комплексу национальной безопасности: его концепция Palantir заключалась в использовании программного обеспечения для распознавания мошенничества, разработанного для PayPal, для предотвращения террористических атак. Но с самого начала либертарианец видел в Palantir противоядие, а не инструмент для нарушений конфиденциальности в обществе, скатывающемся в тиски безопасности. «Это была ориентированная на миссию компания», — говорит Тиль, который лично вложил 40 миллионов долларов в Palantir и сегодня является ее председателем. «Я определил проблему как необходимость сокращения терроризма при сохранении гражданских свобод».

В 2004 году Тиль объединился с Джо Лонсдейлом и Стивеном Коэном, двумя выпускниками Стэнфордского университета по информатике, и инженером PayPal Натаном Геттингсом, чтобы вместе написать черновой продукт. Изначально их полностью финансировал Тиль, и молодая команда изо всех сил пыталась заставить инвесторов или потенциальных клиентов воспринимать их всерьез. «Как, черт возьми, заставить их слушать 22-летних?» — говорит Лонсдейл. «Мы хотели, чтобы у кого-то было немного больше седых волос».

Появляется Карп, чьи каштановые кудри Крамера, европейские связи с богатством и докторская степень маскировали его неопытность в бизнесе. Несмотря на его несуществующее техническое образование, основатели были поражены его способностью мгновенно схватывать сложные проблемы и переводить их для неинженеров.

Лонсдейл и Коэн быстро попросили его стать исполняющим обязанности генерального директора, и когда они проводили собеседования с другими кандидатами на постоянную работу, ни один из чопорных вашингтонцев или магистров делового администрирования, с которыми они встречались, не произвел на них впечатления. «Они задавали вопросы о нашей диагностике всего доступного рынка», — говорит Карп, презирая жаргон бизнес-школы. «Мы говорили о создании самой важной компании в мире».

В то время как Карп привлек некоторых ранних европейских инвесторов-ангелов, американские венчурные капиталисты, похоже, испытывали аллергию на компанию. По словам Карпа, председатель Sequoia Майкл Мориц рисовал каракули на протяжении всей встречи. Руководитель Kleiner Perkins полтора часа читал основателям Palantir лекцию о неизбежном крахе их компании.

Palantir спасло направление в In-Q-Tel, венчурное подразделение ЦРУ, которое сделало два раунда инвестиций на общую сумму более 2 миллионов долларов. «Они явно были первоклассными талантами», — говорит бывший руководитель In-Q-Tel Харш Патель. «Самым впечатляющим в команде было то, насколько они были сосредоточены на проблеме... как люди будут общаться с данными».

Эта миссия оказалась намного сложнее, чем представлял себе любой из основателей. PayPal начал с идеально структурированной и организованной информации для своего анализа мошенничества. Клиенты разведки, напротив, имели разрозненные коллекции электронных писем, записей и электронных таблиц.

Чтобы выполнить свои обещания по конфиденциальности и безопасности, Palantir необходимо было каталогизировать и пометить данные клиентов, чтобы гарантировать, что только пользователи с правильными учетными данными могли получить к ним доступ. Эта система служебной необходимости означала, что секретная информация не могла быть просмотрена теми, у кого не было соответствующего допуска, и также была разработана для предотвращения неправомерного использования конфиденциальных персональных данных.

Но центральная защита конфиденциальности и безопасности Palantir будет тем, что Карп, с его академической любовью к жаргону, называет «неизменяемым журналом». Все, что пользователь делает в Palantir, создает след, который может быть проверен. Ни один русский шпион, ревнивый муж или Эдвард Сноуден не могут использовать возможности инструмента, не оставив неизгладимой записи своих действий.

С 2005 по 2008 год ЦРУ было покровителем и единственным клиентом Palantir, проводя альфа-тестирование и оценивая его программное обеспечение. Но с одобрения Лэнгли слухи о растущих возможностях Palantir распространились, и разношерстные калифорнийцы начали заключать сделки и набирать рекрутов. Оказалось, что философ Карп обладает уникальной способностью распознавать и соблазнять звездных инженеров. Его коллеги были настолько сбиты с толку его чутьем на технические таланты, что однажды отправили пару не слишком впечатляющих кандидатов на финальное собеседование с Карпом в качестве теста. Он сразу же раскусил обоих.

Уникальная культура Palantir начала формироваться в иконоборческом образе Карпа. Ее штаб-квартира в Пало-Альто, которую она называет «Шир» в честь родины хоббитов Толкиена, представляет собой конференц-зал, превращенный в гигантский бассейн с пластиковыми шариками, а полы завалены дротиками Nerf и собачьей шерстью. (Собаки приветствуются.) Сотрудники, большинство из которых предпочитают носить одежду с брендом Palantir ежедневно, проводят так много времени в офисе, что некоторые оставляют свои зубные щетки возле раковин в ванной.

В 2010 году клиенты Palantir из полицейского управления Нью-Йорка направили компанию в JPMorgan, который стал ее первым коммерческим клиентом. Команда инженеров арендовала чердак в Трайбеке, спала на двухъярусных кроватях и работала круглосуточно, чтобы помочь распутать проблемы мошенничества банка. Вскоре им дали задание распутать его токсичный ипотечный портфель. Сегодня нью-йоркское подразделение Palantir расширилось до полноценного офиса в стиле Бэтмена, известного как Gotham, и его прибыльная практика финансовых услуг включает в себя все: от прогнозирования конфискаций имущества до борьбы с китайскими хакерами.

Однако по мере роста клиентской базы в идеалистической культуре Palantir начали появляться трещины. В начале 2011 года появились электронные письма, в которых говорилось, что инженер Palantir сотрудничал над предложением по борьбе с угрозой WikiLeaks о раскрытии документов Bank of America. Сотрудник Palantir в электронных письмах охотно согласился предложить отслеживать и идентифицировать доноров группы, проводить кибератаки на инфраструктуру WikiLeaks и даже угрожать ее сторонникам. Когда разразился скандал, Карп отправил нарушителя в отпуск и опубликовал заявление, в котором лично извинился и пообещал компании поддержку «прогрессивных ценностей и дел». Для проверки действий и политики фирмы был нанят внешний консультант, и после некоторых раздумий было решено, что нанять нарушителя снова приемлемо, что вызвало презрение критиков компании.

После инцидента с WikiLeaks команда по защите конфиденциальности и гражданских свобод Palantir создала горячую линию по вопросам этики для инженеров под названием Batphone: любой инженер может использовать ее, чтобы анонимно сообщить директорам Palantir о работе от имени клиента, которую они считают неэтичной. Например, в результате одного сообщения Batphone компания отказалась от работы, которая включала анализ информации на публичных страницах Facebook. Карп также заявил, что Palantir отказалась от возможности работать с табачной фирмой, и в целом компания отказывается от 20% своего возможного дохода по этическим причинам. (Еще неизвестно, будет ли компания столь придирчивой, если станет подотчетной публичным акционерам и требованию квартальных результатов.)

Тем не менее, по словам бывших сотрудников, Palantir изучала возможность работы в Саудовской Аравии, несмотря на опасения сотрудников по поводу нарушений прав человека в королевстве. И несмотря на все внимание Карпа к ценностям, его извинения за дело WikiLeaks, похоже, не оставили большого впечатления в его памяти. В своем обращении к инженерам Palantir в июле он звучал вызывающе: «У нас никогда не было скандала, который был бы действительно нашей виной».

***

В 16:07 14 НОЯБРЯ 2009 ГОДА Майкл Кац-Лакейб парковал свою красную Toyota Prius на подъездной дорожке своего дома в тихом пригороде Окленда Сан-Леандро, когда мимо проехала полицейская машина. Камера с номерным знаком, установленная на патрульной машине, бесшумно и буднично сделала снимок места происшествия: его не совсем белый одноэтажный дом, его увядший газон и кусты роз, а также его 5- и 8-летние дочери, выпрыгивающие из машины.

Кац-Лакабе, седой и лохматый член местного школьного совета, общественный активист и блогер, увидел фотографию только год спустя: В 2010 году он узнал об автоматических считывателях номерных знаков полицейского департамента Сан-Леандро, разработанных для постоянного фотографирования и отслеживания перемещений каждой машины в городе. Он подал запрос в публичные записи на любые изображения, на которых была изображена любая из его двух машин. Полиция прислала обратно 112 фотографий. Он нашел фотографию своих детей наиболее тревожной.

«Кто знает, сколько чужих детей запечатлены на этих снимках?» — спрашивает он. Его опасения выходят за рамки простого чувства родительской защиты. «С помощью этой технологии вы можете отмотать время назад и увидеть, где находятся все, припарковались ли они у дома кого-то другого, кроме своей жены, клиники медицинской марихуаны, центра планирования семьи, протеста».

Когда Кац-Лакабе копнул глубже, он обнаружил, что миллионы фотографий, собранных камерами с номерными знаками Сан-Леандро, теперь передаются в Региональный разведывательный центр Северной Калифорнии (NCRIC), одну из 72 федеральных организаций по слиянию разведданных, созданных после 11 сентября. Именно там фотографии анализируются с помощью программного обеспечения, разработанного компанией, расположенной прямо напротив залива Сан-Франциско: Palantir.

В деловом предложении, которое Palantir отправил NCRIC, компания предложила рекомендации клиентов, в том числе полицейские управления Лос-Анджелеса и Нью-Йорка, хвастаясь тем, что это позволяет проводить поиск по 500 миллионам фотографий номерных знаков NYPD менее чем за пять секунд. Кац-Лакейб связался с Palantir по поводу своих проблем с конфиденциальностью, и компания ответила, пригласив его в свою штаб-квартиру на встречу. Когда он прибыл в Shire, двое сотрудников устроили ему часовую презентацию хваленых мер безопасности Palantir: контроля доступа, неизменяемых журналов и Batphone.

Кац-Лакейб не был впечатлен. Он отмечает, что программное обеспечение Palantir не имеет ограничений по времени по умолчанию — вся информация остается доступной для поиска, пока она хранится на серверах клиента. А его функция аудита? «Я не думаю, что это что-то значит», — говорит он. «Журналы бесполезны, если кто-то их не просматривает».

Когда Карп слышит историю Кац-Лакаба, он быстро парирует: программное обеспечение Palantir спасает жизни. «Вот реальный пример использования», — говорит он и начинает рассказывать историю педофила, который ехал на «побитом Кадиллаке», и был арестован в течение часа после нападения на ребенка благодаря камерам считывания номерных знаков полиции Нью-Йорка. «Благодаря данным считывателя номерных знаков, которые они собрали в нашем продукте, они вытащили его с улицы и спасли жизни человеческих детей».

«Если мы, как демократическое общество, считаем, что номерные знаки в общественных местах запускают защиту Четвертой поправки, наш продукт может гарантировать, что вы не сможете пересечь эту черту», ​​— говорит он, добавляя, что должны быть временные ограничения на хранение таких данных. Однако, пока закон не изменится, Palantir будет играть в рамках этих правил. «В реальном мире, где мы работаем — который никогда не бывает идеальным — приходится идти на компромиссы».

А что, если журналы аудита Palantir — его главная защита от злоупотреблений — просто игнорируются? Карп отвечает, что журналы предназначены для чтения третьей стороной. В случае с государственными учреждениями он предлагает надзорный орган, который проверяет все наблюдения — институт, который на данный момент является чисто теоретическим. «Что-то подобное будет существовать», — настаивает Карп. «Общества построят это именно потому, что альтернативой является либо позволить терроризму произойти, либо потерять все наши свободы».

Критики Palantir, что неудивительно, не успокоены гипотетическим судом Карпа. Активистка Центра информации о конфиденциальности электронных данных Эми Степанович называет Palantir «наивной» компанией, ожидающей, что правительство начнет контролировать собственное использование технологий. Ли Тиен из Electronic Frontier Foundation высмеивает аргумент Карпа о том, что меры защиты конфиденциальности могут быть добавлены к системам наблюдения постфактум. «Вам следует думать о том, что делать с токсичными отходами, пока вы строите атомную электростанцию», — утверждает он, «а не когда-нибудь в будущем».

Некоторые бывшие сотрудники Palantir говорят, что они были в равной степени обеспокоены возможными нарушениями прав, которые допускала их работа. «Вы создаете нечто, что может быть абсолютно использовано во зло. Это был бы кошмар, если бы Дж. Эдгар Гувер имел такие возможности в своем крестовом походе против Мартина Лютера Кинга», — говорит один бывший инженер. «Одной вещью, которая действительно беспокоила меня, было беспокойство о том, что то, во что я вношу свой вклад, может предотвратить революцию в стиле Арабской весны».

По словам другого бывшего инженера, несмотря на высокие принципы Palantir, ее повседневные приоритеты направлены на удовлетворение потребностей клиентов из числа полиции и разведки: «Поддержание хороших отношений с правоохранительными органами и поддержание «света включенным» — это два противоположных идеала».

Он продолжает утверждать, что даже основатели Palantir не совсем понимают камни видения Palantiri во «Властелине колец». Шары Толкиена, указывает он, на самом деле не давали своим владельцам честных идей. «Палантири искажают правду», — говорит он. И те, кто смотрят в них, добавляет он, «видят только то, что хотят видеть».