Зимний путь (20) (oohoo)

 20. «Hush now, baby, baby, don't you cry…»
 В коридорах отечественной психиатрии ходит неполиткорректная байка, будто бы проф. Снежневский как-то раз поделил женщин на четыре типа: дура, стерва, истеричка (она же шизофреничка) и просто ангел, хотя ни один из типов в чистом виде не встречается. На наш обывательский взгляд, можно лишь посочувствовать ученым психиатрам и их кругу общения из пациенток с разбалансированной психикой.

Однако такая же разбалансированность, преобладание одного типа психических функций и соответствующих ипостасей (комплексов) личности, присуща политическим элитам и особенно проявляется в периоды кризисов. Так что доля правды в шутке профессора может нам пригодится при описании и анализе поведения элит, диктуемого похожими, но только надличными бессознательными комплексами. Про киевскую «истеричку» у нас уже было в прошлый раз, теперь обсудим геополитическую «стерву».

Почему элиты преимущественно «южных» по психотипу наций и цивилизаций, как торгашеские США, Британия, Франция, Украина, точнее их национальные архетипы так похожи по реакциям именно на разбалансированные женские психотипы? Потому что так же доминирует внешняя эмоциональная коммуникация над другими функциональными комплексами. Женщины более склонны к преобладанию эмоциональной коммуникации и ее сетевой организации в силу известных ежемесячных особенностей физиологии и немного иного устройства мозга - равноправной коммуникации двух полушарий.

В международной политике тоже преобладание торгово-политической элиты с ее сетевой, а не иерархической коммуникацией влияет на характер власти (и проявляется в том числе в большей активности женщин-политиков как английские королевы или «первые леди» в США). Хотя внешнеполитическую стервозность под влиянием «женского» характера национального эгрегора проявляют и политики-мужчины. Тот же Боря Джонсон – вполне себе голубчик в плохом смысле. И таки да, «стервозный эгрегор» влияет на развитие новых поколений элиты в сторону гомосексуальности (путем подавления мужского начала и выращивания стервецов).

Несмотря на множество эмпирических обобщений в житейских афоризмах и анекдотах, научного или хотя бы философского определения стервозности по не было. Из житейских, так чтобы не матерных образцов, подкупает циничностью самоопределение: «Трудно убедить мужчину, что он не прав, когда он прав, но нужно постараться.» То есть речь о постоянном самоутверждении через манипулирование.

В случае стервозной нации нужно говорить о такой же непрерывной манипуляции доминирующей финансово-торговой элиты не только в отношении континентальных соседей, но собственной военно-политической элиты. Когда-то давно это было доминирование «партии королевы» над «партией короля», теперь скорее речь о «партии Сити» и «партии ВПК». Третейская «партия епископа», а ныне «партия спецслужб» всегда склонялась к банкирам-ювелирам, а не к бюджетным транжирам-воякам.

Само по себе манипулирование партнером не является признаком стервы, все леди делают это, и даже мужчины иногда умеют торговать и торговаться. В нормальной семье баланс сил и душевное равновесие часто зависит именно от умения женщин мягко манипулировать слишком напористыми мужчинами. И наоборот тоже бывает на пользу семье. Эта общая польза для семьи и для партнера как цель манипулирования и отличает от сугубо эгоистичной стервозности. Например, самый невинный образец стервозной манипуляции – уловками направить партнера в казино именно к столу игры в блэк-джек, где женская партия всегда гарантированно выигрывает у игроков, делающих крупные ставки. Польза для себя любимой в ущерб партнеру и его семье, иногда даже своей.

На уровне наций такая же стервозная игра может выглядеть как сталкивание между собой континентальных держав, причем с обеими есть тайные договора о взаимной помощи, например о поставке оружия или кредитовании производства оружия. Такая «женская партия в блэк-джек» еще выгоднее, особенно если кредитует оружием не сама, а банкиры, которых в случае чего тоже можно кинуть, как Англия обанкротила дом Барди. Или история с поспешным бегством английских вояк через Дюнкерк, сначала подставили под удар, а потом бросили союзников, не иначе как по тайному сговору с противником.

Впрочем, и французы не остались в долгу, коварно всей страной переметнувшись на другую сторону. Про британский замысел операции «Немыслимое» сразу после победного мая 1945-го тоже теперь известно – хотели столкнуть между собой двух других союзников – США и СССР. А до того проманипулировали польскими союзниками против советских союзников, спровоцировали Варшавское восстание. И так далее всю дорогу.

Вот и в третью глобальную перезагрузку лондонские манипуляторы успели еще до всякого СВО руками поляков и стокгольмских «арбитров» взорвать европейский газовый рынок, поживиться на перепродажах за счет вроде как союзников. Через контроль масс-медиа и политических партий втянули европейцев в санкционную поддержку Киева, заодно поживились на оружейном рынке. Как и поляков в 1944-м, легко подставили своих киевских как бы союзников из ВСУ под разгром, только чтобы ослабить влияние правых глобалистов из США. А сегодня так же незамысловато, как и в 1945-м, пытаются втянуть США в немыслимое для американцев прямое столкновение с Россией. Американцы даже одобрили, но потом догнали и добавили – давайте, союзнички, попробуйте поохотиться на медведя в его берлоге, но только без нас, а мы посмотрим.

Провокационная роль лондонской «стервы» за эти три года, если считать со взрыва газового рынка в августе 21-го, стала понятной для многих наблюдателей. Даже тот, кто раньше легко велся на антиамериканскую пропаганду пролондонских инфлюенсеров, сначала предполагает влияние Лондона, а потом уже возможную поддержку США этих провокаций. Доля правды здесь есть, поскольку проигравшее крыло правых глобалистов раскололось и его «демократическая часть», то есть клинтониты с соросятами вынуждены играть против «трампистов» и «обамитов-байденитов» вместе с лондонскими. Впрочем, именно этим «стервы» и отличаются от «истеричек», что всегда опирают неизбывную ложь своих обещаний или побуждений на достаточно прочной основе полуправды.

А еще на неплохом знании или просто психологическом чутье, этакой наизнанку вывернутой эмпатии. Стервозность, как и истеричность с дуростью – это проявления неумеренной, болезненной амбициозности, а она в свою очередь диктуется глубинными унаследованными страхами, они же коллективные неврозы. Как рыбак рыбака, так и невротик невротика чует издалека, они как бы притягиваются. И если нормальная эмпатия бессознательно подвигает нас иди навстречу позитивным мыслям и желаниям ближних, то вывернутая наизнанку невротическая антиэмпатия подталкивает к реализации темных желаний и подспудных страхов. И такая негативная связь ведет к разрушению обеих сторон невротического партнерства. Однако первым успевает сожрать душу наивно доверившегося партнера более развитая тварь, усвоившая и использующая в негодных целях не только символический капитал высокой культуры. А еще интуитивное знание невротических уязвимых мест – эмоциональных кнопок, на которые можно давить.

Именно этим стервы и отличаются от дур, что способны соблазнить, развратить, использовать в своих эгоистических целях и разрушить достаточно сильных партнеров с неплохим фундаментом аристократической культуры. Далеко можно не ходить, если вспомнить чем закончила высшая аристократия Российской империи, соблазненная новыми датскими и британскими родственниками и союзными им Ротшильдами. Впрочем, нужно признать, что лондонские или парижские партнеры действительно предлагали многие дельные вещи для переманивания Петербурга на свою сторону. Вообще «стервы» заслуживают внимания именно как серьезные бизнес-партнеры, если при этом строго контролировать личную дистанцию и не поддаваться соблазнам.

Нарастающее понимание стервозно провокационной роли лондонских элит, играющих как всегда против всех – и «союзников», и противников, пытаясь тайно всех продать и перепродать в закулисном политическом торге – заставляет задавать один и тот же вопрос – «Что делать?». Вопрос «Кто виноват?» уже не актуален, ответ известен. Кто-то предлагает вдарить по поганому острову ядреным оружием. Только вот от такого удара пострадает кто угодно, да – подручные, подчиненные, виновные, но только не сами манипуляторы и кукловоды, не головы финансовой олигархии. Стерва потому и живучая, что легко жертвует всеми – даже родственниками и детьми, она просто перекочует в другой узел своей финансовой паутины.

Это для военно-политической элиты или для третейской важны почва и кровь, контроль территории и судьба народа. А для космополитичной финансовой олигархии потеря одного из узлов сети, и без того загибающегося экономически – не критична. Для стервы критично контролировать сеть коммуникаций и разрушать любые попытки обманутых партнеров – номинальных союзников или противников выстраивать и контролировать свои сети коммуникации.

Причем такие обволакивающие сети стервы выстраивают всегда в партнерстве, в том числе и с номинальными противниками, сохраняя за собой ключи контроля от большой части сети. Сначала так выстраивались финансовые сети, потом сети разведок (например, тот же Абвер оказался в зависимости от англичан, и дело не в личности Канариса). В наше время на похожей основе лондонские помогают выстраивать внешнюю часть сетей масс-медиа, как РТ, популярных мессенджеров как Тик-ток или Телеграм. Такая взаимопомощь против политического доминирования США помогает Лондону сохранять ключевую роль в международной информационной среде.

Например, редакционная политика книгоиздательств, а значит и сети книжных магазинов, цифровых маркетплейсов – все еще находится под решающим влиянием лондонской рекламно-копирайтной олигополии. (Отсюда русофобское содержание учебников и многих типа исторических нон-фикшн и просто фейков не только в соседних странах, но и в самой России. И с этим пора что-то делать, но не разрушать международные сети, что просто невозможно и вредно, а оказывать давление на заклятых партнеров и так же постепенно перехватывать влияние. Это сделать быстрее, чем самим выстраивать сети в многополярном мире с огораживающимися полюсами).

Поскольку политика заклятых партнеров строится на сугубом фарисействе – вовлечение в свои сети на основе проповеди всего наилучшего или обещании пользы, то и рецепт противоядия давно известен – делайте, как они говорят, но не делайте, как они делают. Следование позитивной стороне повестки лучше всего разрушает теневую разрушительную часть западного влияния. Например, всерьез системно бороться с коррупцией, а не использовать антикоррупционную повестку в сугубо политических целях, как киевский или другие марионеточные режимы.

Противодействовать «стервам» необходимо, но нельзя зеркалить примитивно. Для примера – эпизод с якобы украинским беспилотником в Мурманской области, прилетевшем со стороны НАТО. Сетевые турбо-патриоты сразу же требуют в ответ вдарить по супостату. Только вот разве целью типично нагличанской провокации был реальный удар по аэродрому? Разве они не знали о надежном ПВО? Нет, это был эпизод не в горячей, а информационной войне, гибридной. И если отвечать тупо зеркально, например, направить свой ударный беспилотник в сторону баз НАТО, не говоря уже о реальном ударе, то это было бы соучастием в достижении целей провокации – сугубой эскалации между Россией и США в самый чувствительный период американских выборов. И тогда нынешний ситуативный альянс левых и правых глобалистов против американских национал-глобалистов («контролеров») имел бы больше шансов отодвинуть «коллективного Байден»а в теневом альянсе с «коллективным Трампом».

По-настоящему зеркальным ответом является не тактический, а стратегический. Британская стратегия в духе «разделяй и властвуй» всегда строилась на разрушении любых сильных и здоровых альянсов на континенте, постоянное сталкивание между собой всех конкурентов – Германии и Франции, Европы и России, России и США. Зеркальная стратегия заключается именно в поддержании такого же неустранимого раскола между англосаксонскими и в целом западными элитами. Сначала поддержать Лондон в его кознях против США и правых глобалистов, а потом наоборот. Делать ставку на самое слабое в элите США национально ориентированное крыло элиты, кто также заинтересован в поддержании раскола и постепенном снижении баланса сил двух самых опасных глобалистских крыльев финансовой олигархии. Однако для этого нужно, как минимум, не поддаваться на явные провокации и не усиливать тем самым позиции глобалистов в решающем раунде их борьбы против национальной бюрократии США.

Кстати, о коллективных страхах и неврозах, точнее об их проявлении в культуре и той самой глобальной коммуникационной среде. Отличие здоровой культуры с позитивной эмпатией от невротической – в том числе и в глубинной переработке негативных переживаний в позитивное жизнеутверждающее искусство. Как военные переживания русского общества в Отечественной и в Крымской войне преломились в светлые образы «Войны и мира». Ужасы гражданской войны и раскола общества вдруг порождают ностальгически теплую «Белую гвардию» и жизнеутверждающий пророческий булгаковский Роман. Здоровая часть британской культурной элиты – да, есть и такая, в чистом виде стервы не встречаются и на уровне наций, есть что-то и от ангела в Англии, иначе не могла бы соблазнять…

Так вот, и в Лондоне тоже случаются провидческие художественные прорывы в будущее, не хуже азимовских или чеховских (хотя до булгаковских далеко). Для внимательного и эмпатичного поклонника «Пинк Флойд» и особенно фильма «Стена» не укрылась глубинная невротическая основа сюжета, переживание травмы мировых войн, особенно первой. А как великолепно раскрыта в мультипликации стервозная сущность летающей твари, уносящей душу героя! Но мы сейчас не об этом, а о смутном дежа вю при просмотре нынешней новостной хроники с полей бывшей Украины. Где-то мы этот сюжет видели лет сорок тому назад, и тоже на экране телевизора.

В год выхода киноверсии «Стены» (1982) ее антивоенный сюжет выглядел только как отклик на ужасы двух мировых войн. Прикованный к экрану герой, наблюдающий мерзости позиционной окопной войны как бы в прямом эфире телемарафона – тогда воспринимались как своего рода гротеск, художественная гипербола. Однако, вот что тогда выглядело как сугубая фантазия – это превращение популярного шоумена-наркомана в неонацистского диктатора, дирижирующего политическими репрессиями и уличными расправами.

Однако сбылось это пророчество, невротическое желание еще и еще посмаковать пережитые страхи и страдания, но не в самой Британии, а как и положено «стерве», спроецировано на соблазненного «союзника». И отрабатывается этот сюжет на украинском полигоне, чтобы по возможности повторить этот невротический кайф в масштабах США. И вообще апокалиптический сюжет «Стены», сильно действовавший на подсознание не только англосферы, но всей мировой культуры, а теперь воплощенный в трагедии бывшей Украины – это самое что ни на есть надежное гуманитарное доказательство лондонского авторства этой трагедии.

Вернемся к одной из сквозных тем нашего аналитического обзора. Есть ли у нынешней британской элиты своя политическая теория, и на какой философской и мировоззренческой основе она может быть создана? Возможна ли вообще какая-то писаная идеология в политической системе, основанной на перманентной манипуляции и постоянном передергивании карт?

Идеологическая практика в европейском виде в Британии невозможна, поскольку «свобода слова». Только используется этот мощный символ сугубо по-фарисейски, тоже для манипуляции. Закрепленные в политических декларациях или тем более в указах главы государства идеологические нормы как основа бюрократической или партийной цензуры означают серьезное влияние как исполнительной ветви политического центра, так и третейской контролирующей ветви. А в Британии и в целом североатлантической цивилизации доминирует представительная ветвь, финансовая олигархия, которой такое усиление иерархических ветвей просто опасно – могут и объединиться для потрошения раздувшейся мошны банкстеров.

Поэтому редакционная политика масс-медиа, издательств, а теперь и соцсетей основана не на идеологии, а на постоянной тренировке идейного послушания в духе Оруэлла. Сегодня политическая повестка масс-медиа для манипулирования элитами и плебсом одна, завтра с утра она может быть диаметрально противоположной, и нужно невозмутимо на голубом глазу продолжать врать и подличать, но теперь против Остазии, а не союзной Евразии, ну или наоборот.

Соответственно, философской основой для такой идеологической машины может быть только антисистемный «нигилизм», придуманный учеными масонами на заре имперской эпохи Британии. Нет никакого Бога, а значит нет и иерархии ангелов, а есть всеобъемлющее Ничто, порождающее иллюзорное сиюминутное существование личности. В такой морально релятивистской системе мировоззренческих координат центром, пупом Вселенной оказывается сам наблюдатель, его драгоценное Эго. Отсюда полшага до этического постулата: «Люби себя, чихай на всех, и в жизни ждет тебя успех!», ну или в переводе на русский литературный – «Если Бога нет, то все позволено».

Предтечей и вдохновителем нынешнего поколения англосаксонских контрэлит был, естественно, сам Оруэлл. А вот с политической теорией тоже проблема – она не может быть явной, постоянной, писаной, иначе иерархические крылья элит могут перехватить политическое управление, осуществляемое олигархией посредством гибридных информвойн. (А соблазн такого перехвата велик из-за доли богатства, контролируемого олигарзией.) По этой же причине не может быть идеологического и политического лидера (хотя бы «такого как Путин», как бы ни было завидно). Любые ситуативно используемые банкстерами мурзилки-пародии на Путина, как Макрон или Милей, должны быть идеологически стерильными, бесплодными.

Собственно поэтому никакого иного «лидера» и «спасителя», способного по коллективному политическому заказу финансовой олигархии, контролировать ключевую информационную сферу, нет и не может быть, кроме обезличенного Искусственного Интеллекта. Только такой фейковый «субъект» в наши последние времена может удовлетворить всем признакам чаемого «пришествия антихриста». Это не человек, у него тоже нет имени и воплощения, как и у Творческого духа Истории, но ему можно поклоняться и верить в спасительное всемогущество.

Ну да ладно, лучше снизим пафос до разбора еще одной комедии-предсказания. Если общий сюжет киевского политического трагифарса продиктован решающим влиянием лондонской олигархии и английских культурных неврозов, это не отрицает, а наоборот предполагает какую-то местную культурно-невротическую основу и опору для такой апокалиптической постановки. Причем вряд ли невротичные, но сугубо провинциальные местные режиссеры замахивались на Вильяма, пардон, на Роджера нашего Уотерса. И все же – нет ли среди относительных шедевров украинской сугубо комедийной культуры чего-то близко похожего?

Оказывается есть такой фильм-пророчество про киевского интеллигента, вдруг волею случая ставшего самым авторитетным бугром на районе. Называется «Профессор в законе» (2006), а сценаристами и продюсерами были руководители «Студии Квартал-95», то есть команда Зеленского. Вряд ли они тогда даже задумывались о политической карьере, но невротические интеллигентские мрии о хотя бы моральном реванше над такими подавляющими авторитетами как Беня Коломойский уже лелеяли. И если для этого нужно продать душу внешним темным силам, то главное – не задешево, по местным киевским меркам. Там в общем-то пяти миллиардов баксов хватило на закупку оптом.

Что характерно, скромный киевский интеллигент с единственной яркой краской «граммар-наци», превращается в жесткого авторитета на районе после случайно вроде бы ночной встречи с обыкновенной придорожной шалавой (ровно как и в сюжете «Стены» герой привозит ее к себе домой). Эта, пардон, шлюха, обрисованная сценаристами в самых мягких комплиментарных тонах, быстро оценивает обстановку старого, но крепкого еще особняка. И сразу же, как и положено нстоящее стерве, начинает использовать героя в своих целях, втягивает в разборки с относительно мелким криминалом, но самое главное – создает вокруг героя замкнутое на нее информационное поле для повышения внешнего статуса до криминального авторитета. По ходу дела как бы случайно убираются конкуренты и так далее. Тема кокаинового угара и как бы невольного соучастия в убийствах тоже обозначена, хотя и максимально притушена в соответствии с комедийным жанром.

Так что делаем вывод, лондонская столичная «стерва» и киевская провинциальная «истеричка» нашли друг друга не случайно, а просто давно мечтали о таком партнере для воплощения своих невротических грез. Одним была нужна мазохистская жертва, другим – ушлая «мамочка» с хлыстом, способная привести даже захудалую клячу на пьедестал путем манипуляций в кулуарах европейского «ипподрома». Ну да, в реальной гонке кляча «не шмогла», но в манипулируемом западном информполе – она ого-го как хороша.

Продолжение следует