Три, три, - подотри. Три тоталитаризма

В связи с ментально -культурным резонансом аудитории - дополнительный материал. Прошу учесть, что Святой Инквизицией  пугали всегда. Люди всегда темные. Когда к слепым приходил зрячий и ничтоже сумняшеся проговаривал  о солнце. Конечно он злил.

Не хочу пугать новых убогих. Но поверьте на слово. Лучше событие называть знакомыми словами , хоть иногда, чтобы понимать прошлое, также  настоящее и даже будущее. Да, термин  "фашизм"  вызывает жесткое отторжение (особенно в СССР). Но он есть. Он процветает сегодня везде. И одно и то же проявление коллективной диктатуры требует ясности. Хотя бы не надо путать итальянский фашизм с немецким нацизмом. Или имперским шовинизмом. Везде есть солидарный пучок и   культ превосходства внутри. У правого - культ высшей расы, это все знают. Что еще? Была ведь еще диктатура номенклатуры, использовавшей  традиционную круговую поруку против классовых врагов. Здесь вместо превосходства нации некий пролетарский класс, экспроприирующий  собственность, имущество "экспроприаторов". Как же назвать  это пролетарский пучок? Превосходство неимущих, возведенное в идею?       

Из книги Тва тоталитаризма

Глава XVIII

Три тоталитаризма

1.Правый фашизм. От слова fascio — пучок, связка фасции, связанные в фашину

Фашизм — обобщённое название крайне правых политических движений, идеологий и соответствующая им форма правления диктаторского типа, характерными признаками которых называют милитаристский национализм, антилиберализм, ксенофобию, реваншизм и шовинизм, антикоммунизм, вождизм, презрение к выборной демократии и либерализму, веру в господство элит и естественную социальную иерархию.

2. Левый тоталитаризм (левый фашизм) — автократия и диктатура правящей партии, где официальный вождь совмещает руководство аппаратом власти и партии. Тоталитаризм создается в результате контроля над обществом бюрократии, исполнительного аппарата, который является одновременно партийным. Бюрократия сама осуществляет подбор «сознательных» для себя кадров в том числе выбирает нужного слабого вождя. Хотя вождь потом становится самостоятельным автократом — самым сильным среди остальных посредственностей. Общество находится под тотальным контролем «сознательно» толпы, фанатичной и нетерпимой посредственности — само себя контролирует новой круговой порукой. Самые низовые звенья подчиняются морали или кодексу так называемой социалистической общины, где имущественным различением (классовым) или насильственной уравниловкой (материальным равенством) устанавливаются элементы контроля бюрократии над обществом. Интернационализм является дополнением к манипуляции, что у всех народов будут точно такие же правила. Идеологический базис равенства постепенно отходит от жесткого классового различения в связи с относительным материальным равенством, но все время держит мнимое равенство относительно талантов и инициативы. Левый фашизм является отражением типичного поведения либо старших в традиционной семье, либо хитрых и малоэнергичных (слабопассионарных), чтобы покорностью заслужить внимание системы (отца). Спекуляция наиболее покладистых, безынициативных, расчетливых карьеристов — «смирных сыновей» отца или партии выходит из традиции и патернальной культуры. Смирность, скромность или официальная сознательность являются «народным» методом отбора в правящую элиту левого фашизма. Антиэволюционный отбор бесталанных, но удобных аппарату левого фашизма. Антиэволюционный отбор завершается откатом (социальной антиэволюцией) в центральный или правый фашизм.

3. Центральный или финансовый фашизм — диктатура правящих элит или банковской обслуги Запада, также периферийной бюрократии с использованием либеральной риторики со стремлением якобы к равным гражданским правам, свободе и демократии, на самом деле подчинение единому центру, «мировому правительству»

Глава XIV

Почему Маркс понравился России

Если ли бы в России капитализм развивался повсеместно и равномерно, то Россия напоминала бы ту же кайзеровскую Германию. Интеллигентного слоя, ремидов, умов и авторитетов, проживающих в двух столицах империи, явно не хватило. А так как среднего слоя как раз и не хватило, произошло столкновение лоб в лоб дворянства (зеротов) и мелоземельного крестьянства (зерефов). И как мы знаем из истории противостояния рабов и рабовладельцев, рабовладельцам, то есть русским дворянам и помещикам не оставалось шансов остаться в живых. Слишком велика амплитуда, расстояние между кастами, что создает такую по размеру ненависть и месть. Присутствие среднего слоя или же горожан (зеремидов и ремидов) могло бы смягчить удар двух метеоритов и искры, свалившихся с большого расстояния друг на друга каст, были бы меньше. Но чего не было, того не было. Отсюда легко сделать вывод: именно наличие большой группы горожан ремидов определяет, каким путем пойдет новая тотальность — националистическим, реакционным, или коммунистическим полуаграрным. Но то, что это будет тотальность, выраженная восторженными марширующими и орущими массами, нет никакого сомнения. Нужно было только выяснить, что определяет выбор тотальности и какая она будет по густоте.

За коммунизм отвечают конечно младшие братья.

Традиционных и не только крестьянских семей. Как раз младшие сыновья желают справедливости в разделе отцовского имущества, мечтают хотя бы про себя, в душе. Но традиция их все время выгоняла искать счастья вне отчего дома, на стороне. Они и уходили, подавались в города и становились там потенциальной массой со спящей той же справедливостью внутри. Пролетарии тем и понравились Карлу Марксу, а Карл Маркс пролетариям. Маркс сам был младшим сыном и мог понять этих несчастных на своем опыте. Он увидел в них не революционеров, а себя и сделал из них орудие собственной мести консервативной семье — системе. Конечно он совершенно не имел в виду русских младших сыновей крестьян. Он совершенно на них не рассчитывал. Так и писал в своем письме народоволке Засулич, русская община мол его не интересует. Но именно русский мир, русская община выразила самую предельную консервативность, что и проявилась в обиде на старый консервативный сарай самых молодых крестьян. Это была реакция на реакцию. Безземельные молодцы сильно обиделись и стали идейными. Миф о справедливости и диктатуре трудящихся пришелся по душе все из-за той же диктатуры отцов и старших в традиционных семьях. Мир всеобщего равенства и справедливости — это по сути русский мир в идеале, когда каждые 12 лет шел передел крестьянских наделов и все многодетные отцы с сыновьями с завистью смотрели на земли помещиков. Вот и настал этот светлый день! Но не Юрьев день, а Карла Маркса.