Simplicius: Последняя вундервафля?

Что ж, новая вундервафля была бесцеремонно сбита в небе во время своей первой миссии.

Как я с самого начала заявлял, F-16 использовались только для “безопасных” оборонительных целей в дальнем тылу, чтобы помогать сбивать российские беспилотники. Очевидно, даже эта задача была непосильной для бедного F-16.

Но есть интересный нюанс. Представитель Верховной Рады Украины Марьяна Безуглая заявила в своем официальном аккаунте, что F-16 был сбит не кем иным, как дружественным ракетным комплексом Patriot американского производства. Рука-лицо!

Согласно моей информации, F-16 закрепленный за украинским пилотом Алексеем "Лунная рыба" Ммесой был сбит ЗРК "Патриот" из-за отсутствии координации между подразделениями. 

Представитель Пентагона Сабрина Сингх подтвердила потерю, но отказалась комментировать, действительно ли самолет сбил Patriot.

Другой ведущий украинский канал заявил, что украинские F-16 на самом деле получили самые передовые комплексы радиоэлектронной борьбы НАТО, которые сделали бы F-16 полностью “невидимым” для базовых российских радарных технологий:

Что ж, либо Patriot имеет превосходный радар, либо самолет был не таким незаметным, как рекламировалось.

Правда в том, что этот инцидент показывает несколько вещей:

1. IFF (Identification friend or foe — система радиолокационного опознавания («свой-чужой» - прим .ред.)  сложнее, чем кажется. Либо системы IFF НАТО работают плохо, что забавно, учитывая все насмешки над российскими IFF во время заявленных сбитых дружественным огнем A-50 и т.д.; либо США просто не удосужились предоставить Украине коды IFF между Patriot и F-16.

2. Сторонники США, которые смеялись над возможно сбитыми самолетами "дружественного огня" России, особенно теми, которые произошли во время чрезвычайно сложных миссий ПВО, когда в небе были десятки украинских ракет и беспилотников, теперь  почувствовали вкус собственного горького лекарства, поскольку видят, что ситуация становится довольно неприятной, и даже лучшие из них могут случайно сбить свои самолеты, когда экраны радаров заполнены десятками целей.

Также вполне возможно - и на самом деле более правдоподобно, чем официальная версия - что F-16 не упал, героически сбив несколько российских беспилотников и ракет, а был фактически уничтожен на земле, как и заявило министерство обороны России. Вы помните, что во время крупномасштабных ударов несколько дней назад российское министерство обороны заявило, что два F-16 были потенциально уничтожены в своих ангарах.

Как бы погиб пилот, спросите вы?

Я бы подумал так: когда были зафиксированы первые пуски ракет, украинским пилотам было приказано поднять самолеты в небо, чтобы уберечь их от опасности, как это принято у обеих сторон. Они знают точную скорость и траекторию российских крылатых ракет и могут рассчитать точное время, которое у них есть до того, как ракеты потенциально достигнут аэродрома на западе страны.

Проблема в том, что они не могут точно так же вычислять "Кинжалы". Пока они инициировали процедуры набора высоты, Россия, возможно, выпустила несколько кинжалов, которые достигли бы аэродрома менее чем за 3 минуты. Такая гиперзвуковая ракета могла попасть в ангары даже тогда, когда украинские пилоты готовили самолеты.

В целом, это свидетельство того факта, что современный конфликт высокой интенсивности - это не вундерваффе и не игрушки, меняющие правила игры. Не существует такой вещи, как золотая пуля или оружие единорога, которые действительно могут перевернуть игру. Все зависит от совокупности того, что ваша нация в целом может предложить, в экономическом, военном, производительном плане, а также с точки зрения силы воли, политического влияния, морального духа и т.д. Любая отдельная система вооружения бессмысленна по большому счету и может быть легко уничтожена множеством доступных современных контрсистем.

И вот теперь давайте подойдем к главному вопросу. об “ударах с большой дистанции” по России. 

Как никогда ясно, что это последний стратегический трюк, который Зеленский припрятал в сумке, чтобы разжечь конфликт между НАТО и Россией.

Послушайте, как CNN объясняет, как высшие украинские чиновники летят в США, чтобы напрямую поговорить с Байденом об открытии этого последнего ящика Пандоры:

На самом деле ничего не остается, кроме как начать массированные провокации, направив атаки ATACM и Storm Shadows как можно глубже в Россию.

Но вот главная загвоздка, которую не понимает подавляющее большинство наблюдателей: нерешительность США не связана со страхом, что Россия проиграет и какой ”неконтролируемый" хаос это повлечет за собой, как продолжают говорить нам украинские комментаторы. Нет, скорее наоборот - США опасаются, что Украина может спровоцировать Россию пойти “на все”, что отвлечет Путина от его “мягкого” подхода к ведению войны. 

Видите ли, самые умные американские политические советники знают, что единственный шанс, который есть у Запада, чтобы свергнуть Россию, - это поддерживать этот конфликт на медленном огне, чтобы Путин “заснул” в ловушке, выигрывая время для режима, чтобы разжечь оппозицию против него. Но Украина может случайно задействовать всю мощь российской военной машины - что может включать официальное объявление войны или просто отмену всех прежних “правил”, запрещающих наносить удары по гражданским объектам, правительственным зданиям, руководству, Киеву в целом и т.д. Вашингтон знает, что это приведет к окончательной оккупации Россией всей Украины, что будет означать конец всего украинского проекта, который ЦРУ и компания разрабатывали 70 лет.

Вкратце: они хотят медленно пустить медведю кровь, протыкая его снова и снова так, чтобы медведь даже не понял, что истекает кровью; чего они не хотят, так это протыкать медведя так сильно, чтобы он разразился пенистой яростью и обезглавил их ужасным взмахом когтей.

Интересно, что в новой статье по иностранным делам - от людей из Совета по международным отношениям - утверждается, что с военной точки зрения было бы бесполезно допускать глубокие удары по территории России:

Профессиональный аппаратчик Стивен Биддл утверждает, что для достижения истинного стратегического эффекта Украине пришлось бы сочетать удары такой дальности с некоторыми чрезвычайно успешными достижениями в маневренной войне, на что у них просто нет возможностей в данный момент:

С чисто военной точки зрения ограничения никогда не помогают. Предоставление Украине средств и разрешения на нанесение ударов вглубь подконтрольной России территории, несомненно, улучшило бы боевую мощь Украины. Но разница вряд ли будет решающей. Чтобы добиться эффекта, меняющего правила игры, Украине необходимо будет сочетать эти удары с четко скоординированным наземным маневром в масштабах, которые ее войска пока не смогли освоить в этой войне. В противном случае преимуществ, которые Украина могла бы извлечь из дополнительных возможностей нанесения глубоких ударов, вероятно, было бы недостаточно, чтобы переломить ситуацию.

Чтобы аргументировать свою точку зрения, он использует несколько исторических прецедентов, в том числе бомбардировки Германии союзниками во время Второй мировой войны, когда более 700 000 самолетов сбросили миллионы бомб, только для последующего увеличения производства в Германии:

Во время Второй мировой войны союзные державы использовали более 710 000 самолетов, чтобы сбросить более двух миллионов тонн бомб на Германию за три с половиной года - и производство оружия в Германии все еще росло с января 1942 по июль 1944 года. Только в последние месяцы войны, после того как немецкие военно-воздушные силы были в значительной степени уничтожены, эта масштабная кампания вывела из строя немецкие сухопутные войска. Даже с учетом преимуществ современных технологий, никакая вероятная передача западного оружия сегодня не позволила бы Украине провести кампанию, хотя бы отдаленно сравнимую по масштабам.

В своем последнем абзаце он намекает на мой тезис, поднимая вопрос о том, стоит ли идти на такой риск ради столь незначительной выгоды:

Имея это в виду, партнерам Киева теперь следует задаться вопросом, стоят ли скромные военные выгоды эскалации риска. Ответ будет зависеть от оценок вероятности расширения конфликта и терпимости к риску западных правительств и общественности. Последнее, в конечном счете, является оценочным суждением; один только военный анализ не может указать, где провести черту. Что он может сделать, так это спрогнозировать последствия политических решений на поле боя. Если Запад снимет ограничения на возможности Украины по нанесению глубоких ударов, последствия вряд ли будут включать решительное изменение траектории войны.