Почему нет научной экономической теории

09.05.2024. Прежде, чем ответить на вопрос - почему нет НАУЧНОЙ экономической теории? (а, почему ненаучные элиты признают научными, мы выясним дальше) - надо вспомнить, что такое экономическая наука? Сегодня экономическая наука - это выявленные экономические феномены в виде типовых взаимодействий между субъектами и несколько экономических теорий, пытающихся их объяснить, которые разделяются на два направления - марксистская политэкономия и маржинализм (где экономикс, или неоклассика образуют мейнстрим, и еще несколько маржинальных (от margo «край, граница») теорий - австрийская школа, кейнсианство и т.п.). Поэтому на фоне этого, можно сказать, «цветения» теорий, «изучающих» экономику, тезис про отсутствие НАУЧНОЙ экономической теории, для читателя может выглядеть неожиданным. Однако утверждение о регрессе экономической науки это уже обоснованный факт, который в своих лекциях уже достаточно давно обосновал Олег Вадимович Григорьев, я же в данной статье покажу - как элиты капиталистических стран Европы отказались от научного экономического знания, и почему - это произошло на промежутке истории экономической мысли, занявшем конец 19 века.

Введение

1.2. Если к остальным наукам люди еще испытывают пиетет, то в отношении знаний про экономику все считают себя академиками. И, отчасти, люди правы, ведь сама социализация человека предполагает обучение каждого правилам обменных операций. Ведь для того, чтобы стать человеком своего времени, ребенок должен усвоить и знания и заблуждения предшествующих поколений, поэтому можно говорить, что экономическая мысль появилась вместе с людьми. Другое дело, что изучать правила взаимодействия между людьми начали с появлением первых цивилизациях, а первым сборником этих правил стал трактат древнегреческого философа Ксенофонта, название которого Oίκοςνομος (на русском языке - экономика) и стало обозначением сферы производства-распределения-потребления любого сообщества. Потом было достаточно много гипотез-теорий о том, что взаимодействия происходят именно так, а не иначе, но для появления - не просто целостного учения, а достоверного (то есть, с хорошим приближением к истине), нужно было появление многочисленного сословия экономически активных людей, которым знание требовалось в их работе, что произошло с появлением капитализма в Европе. Свою книгу «Богатство народов» (опубликована в 1776 году) шотландский академист Адам Смит писал как ответ на запрос английской буржуазии - как ей действовать для повышения эффективности своих действий? А так как книга Адама Смита стала откровением даже для самих участников рыночной экономики, то получила ошеломляющий успех, и название политическая экономия, каким Смит назвал свое учение, стало названием целого направления изучения экономики, которое считалось «научным», так как оно соответствовало тогдашним требованиям к «науке», сформулированных Беконом.

1.3. Но, если сегодня читатель поинтересуется - какая же теория признается в странах капитализма, то он узнает, что сегодня господствующей в мире является не политэкономия, а ECONOMICS (или неоклассическая экономическая теория как экономикс называют вне англосаксонских стран), относящийся к совершенно другому направлению экономической мысли по названию - маржинализм. И естественного спросить - а что же случилось с политической экономией, признание которой в 19 веке было триумфальным, свидетельство чему можно найти даже в романе Пушкина, где главный персонах - Евгений Онегин цитирует большие отрывки из книги Адама Смита, и это - всего лишь через несколько лет от её публикации. Казалось, что не может быть теории более КАПИТАЛИСТИЧЕСКОЙ, чем политическая экономия, а история говорит нам, что капиталисты от нее отреклись-таки и, ради какого-то непонятного маржинализма. Очевидно, что в истории экономической мысли в период 19 века была некая интрига.

(Здесь нет способа выделить сноску, буду для выделения использовать блок. цитаты.) 1.4. Далее я объясню более подробно, почему буржуазная политэкономия (так Маркс назвал ортодоксальную политэкономию) к концу 19 века пришла в тупик, в Западной Европе начала 20 века политэкономию перестают преподавать, и только большевики признают её, но уже в марксистском варианте, поэтому в качестве учебной дисциплины она сохранялась до 1991 года в СССР, но, сегодня, не знаю, как там в Китае, а в новой России политэкономию преподают только в нескольких вузах. Ведь команда Гайдара перевела работу правительства России на правила либеральной экономики, которые маржиналисты, якобы, открыли. Новая элита России признала, что марксизм свое отыграл, и политэкономия в любом варианте стала лишь культурным артефактом, поэтому в настоящее время американский экономикс под названием Микро-Макроэкономика успешно искривляет мировоззрение российских студентов.

1.5. Если я утверждаю, что науки про экономику не было, то можно подумать, что мне придется опровергать все теории, но мою задачу упрощает тот факт, что при всей пестроте теорий - они четко разделяются на всего лишь два направления: - (1) политическая экономия и (2) маржинализм. И хотя отличия политэкономии от маржинализма коренятся в разности аксиоматики, думаю, читателю достаточно знать, что самым основным и простым критерием принадлежности теории к одному из направлений является - признание/непризнание ТРУДА фактором стоимости. И теперь задача подтверждения тезиса про отсутствие науки сводится к обоснованию НЕСОСТОЯТЕЛЬНОСТИ базиса только этих двух направлений. (Причем, люди, знакомые с теорией познания, могут сказать, что я уже опоздал, так как Карл Поппер и Имре Лакатос уже давно все экономические теории лишили звания «научных», но те зануды политэкономию и маржинализм выкинули из разряда научных по формальному признаку отсутствия признаков науки, я же это делаю путем разоблачения (фальсификации) содержательной части, и честно признаюсь, лишь иными словами повторяя Олега Григорьева.)

1.6. Фактором называется все, что влияет на какую-то величину, в нашем случает - МЕНОВУЮ СТОИМОСТЬ, как вычисляемые людьми пропорции-соотношения-коэффициенты объемов одного обмениваемого товара к объемам другого. Ведь при обменах товары обмениваются не в равных объемах-количествах-весах, но при этом люди явно ощущали-понимали-признавали справедливость обмена, что наводило на мысль о каком-то уравнивании ЧЕГО-ТО, что и порождало чувство справедливости. То есть если задуматься, то ОБМЕН не так уж и прост, товары меняются в разных объемах, а сам процесс вычисления пропорций никто не видит.

1.7. Итак, при ОБМЕНАХ никто не стремится к равенству товаров в объемах и по весу (будь так - не было бы проблемы), природа товаров никак не учитывается, и как раз на сравнении стоимостей однотипных товаров стало понятно, что более высокая стоимость определяется исключительно бо́льшими трудозатратами. Так еще в древности люди поняли, что ТРУД (точнее - ОБЪЕМ ТРУДА, потраченный на изготовление товара) - влияет на СТОИМОСТЬ, как и называются числовые коэффициенты обмена товаров. Появилось понимание, что товар - и сам есть результат труда человека, его изготовившего, и стоимость его определяется трудозатратами, но теперь удивляло - как люди узнают объем чужого труда, потраченный другим человеком на изготовление чужого товара? Удивляла и быстрота, с которой участники обмена находили пропорции-коэффициенты обмена, часто не доходя до измерения или взвешивания обмениваемых товаров, не производя письменных вычислений, люди на глаз делили товары на части, которые и передавали друг другу.

Почему модель ВЕСОВ ОБМЕНА стала предтечей трудовой теории стоимости

2.1. Для ощущения-чувства справедливости обмена ПРОДАВЕЦ и ПОКУПАТЕЛЬ должны были что-то выровнять, но, если участники обмена добивались справедливости-равенства ОБЪЕМОВ ТРУД, овеществленных в обмениваемых партиях товаров, то, где же взвешивался этот ТРУД? Естественным стало представление о неком органе в голове каждого человека, который можно назвать термином - ВЕСЫ ОБМЕНА, где по аналогии с реальными весами - на одну чашу ВЕСОВ кладется труд изготовления одного товар, на другую чащу - труд изготовления второго. И ПРОДАВЕЦ дает согласие на обмен, если во встречном товаре ПОКУПАТЕЛЯ, «вес-объем-масса» овеществленного ТРУДА, пошедшего на его изготовление, будет не меньше «веса-объема» ТРУДА самого ПРОДАВЦА, затраченного им на изготовление товара. ПОКУПАТЕЛЬ же не соглашается на обмен, считая товар слишком дорогим, если сочтет, что «вес-объем» ТРУДА, запрашиваемый ПРОДАВЦОМ - больше того, который по расчету ПОКУПАТЕЛЯ - он сам бы затратил на изготовление товара ПРОДАВЦА. То есть, для ОБМЕНА - чаши ВЕСОВ должны выровняться, что уже в реальности (вне голов участников обмена) означает, что ПРОДАВЕЦ и ПОКУПАТЕЛЬ обмениваются реальными товарами в тех количествах-объемах, когда оба согласились, что в этих количествах разных обмениваемых товаров содержится равные «массы» овеществленного ТРУДА.

2.2. Думаю, что читатель и сам представляет ОБМЕН как взвешивание на ВЕСАХ ОБМЕНА в голове, уж больно хорошо модель весов обмена объясняет механизм нахождения пропорций товаров при их ОБМЕНЕ. А если механизм работы этих ВЕСОВ ОБМЕНА изложить на бумаге, то это объяснение можно называть теорией о том, что при определении пропорций-коэффициентов обмена люди руководствуются (1) знаниями и (2) предположениями-расчетами о затратах ТРУДА. Такая теория - в силу того, что в ней единственным фактором, определяющим СТОИМОСТЬ, был ТРУД - получила название ТРУДОВАЯ ТЕОРИЯ СТОИМОСТИ. То есть, сама теория зависимости СТОИМОСТИ от ТРУДА существовала давно, однако, целостной системы представлений о законах экономики не было до конца 18 века, все исследования мыслителей были некими рекомендациями монархам (в духе Макиавелли) - как увеличить доходы казны. И меркантильный интерес, который был целью трактатов предшественников, позволил шотландскому мыслителю Адаму Смиту объединить их в одно воображаемое сообщество меркантилистов, так что, приписав им идей, неверные, по мнению самого Смита, и на основе критики этих же идей - он и создал целостное учение, которое уместилось в трактате «Богатство народов».

2.3. Тут следует отметить важное для статьи обстоятельство, что основным столпом политэкономии, как Адам Смит назвал свое учение, станет - по надеждам Смита - как раз ТЕХНОЛОГИЧЕСКОЕ РАЗДЕЛЕНИЕ ТРУДА, по крайне мере в момент написания книги, ведь именно описанию РАЗДЕЛЕНИЯ ТРУДА посвящена добрая часть текста, а ТРУДОВАЯ ТЕОРИЯ уже и так являлась очевидным исходным положением. Однако надеждам Адама Смита не суждено было сбыться - классическая политэкономия просуществовала еще сотню лет, но, уже не как «научная», так как пришла в тупик, и причиной было забвения последователями Адама Смита как раз РАЗДЕЛЕНИЯ ТРУДА. Однако как я покажу читателю, ненаучность ничуть не мешает считаться наукой, поэтому настоящей причиной забвения политэкономии надо считать сознательный отказ элит главных капиталистических стран финансировать её адептов.

Сколько в мире направлений изучения экономики

3.1. Любому государству как системе управления, противостоящей, как своим гражданам, там и другим государствам, для самосохранения нужны знания обо всём и, когда профессиональное занятие наукой стало исключать другие источники существования, государства стали брать ученых на свое содержание. Но, это же финансирование становится рычагом влияния элит на ученых, превращая науку в служанку, обслуживающую интересы государства. А на примере судьбы политической экономии можно увидеть, что элита способна даже прекратить финансовую поддержку неугодных ученых, если их наука не устраивает властную элиту. (Другое дело, что без настоящей науки государство само становится безоружным, но государство надо отделять от его сиюминутного носителя, каким являются люди, образующие политическую элиту, которые в своих решениях исходят из того, что последствия их поступков превратятся в проблемы уже для следующих поколений элит, что было всегда, но еще никогда не было столь критичным отсутствия понимания будущего.) Поэтому без выяснения отношений элит к экономическим теориям мы не найдем ответа на вопрос - почему нет научной экономической теории? (Однако, если учитывать элиты как фактор в истории экономической науки, то структуру статьи надо строить в виде нескольких линий, в одной из которых я объясняю успехи и проблемы самих экономических теорий (без которых трудно понять причину признания, недовольства и отказа от них властей государств), и во второй - надо показывать уже историю отношений элит к науке.)

3.2. Статья предполагает знание читателем основ экономических теорий на достаточно высоком уровне, так как не имеет целью образовывать читателя в познаниях самих теорий, особенно в марксизме, который в России считают, едва ли не автохтонной идеологией (в чем, отчасти, есть правда), и старшее поколение более-менее знакомо с марксистской политэкономией, которая является лишь продвинутым вариантом политической экономии Адама Смита. Ведь стержневым я считаю вопрос отказа от классической политэкономии, содержавшей научное зерно, для поиска ответа на который таки придется познакомиться с другим направлением экономической мысли - со странные названием - маржинализм, который элиты капиталистических государств предпочли вместо политэкономии (почему, и секрет нам предстоит выяснить).

3.3. Для получения ответа надо вернуться в Западную Европу 19 века, где, как мы выяснили, еще с конца 18 века возникла политическая экономия, которая и главенствовала до последней трети 19 века. Однако в конце 19 века - и как бы неожиданно - неких людей озаряет идея о другом новом ФАКТОРЕ СТОИМОСТИ, так что эти люди почти одномоментно придумывают маржинализм, который уже изначально - по той причине, что придумавшие его люди жили в разных странах - состоял из нескольких школ, из которых - английская, позже названная бессмысленной словоформой economics (или Neoclassic economy, как называют экономикс вне англоязычных стран, название которой русский перевели как - неоклассическая экономическая теория), стала мейнстримом, но сохранилось еще несколько школ: - австрийская школа маржинализма, кейнсианство и т.п.

3.4. На Западе эту, якобы, неожиданность озарения об измеримости ПОЛЕЗНОСТИ - всячески восхваляют, будто это было не реализацией заказа от элит на создание альтернативной экономической теории, а благословением Бога (что не соответствует действительности, ведь свои законы Госсен написал три десятка лет ранее). Поэтому самая интересная и, не побоюсь сказать, самая детективная часть история экономической науки пришлась на 19 век. (Теоретическое содержанием маржинализма всё равно разбирать придется, но, для понимания отличия маржинализма от политэкономии будет нужна хотя бы краткая характеристика именно политической экономии, так как маржинализм это не самостоятельная теория, он появился именно как отрицание трудовой теории политической экономии.)

Краткая история политической экономии

4.1. Итак, на конец 19 века в мире было ДВЕ экономические теории, но так как маржинализм появился как антипод-альтернатива политической экономии, то начинать надо с истории политической экономии, и точкой отсчета сюжета, излагаемого в данной главе, будет 1776 год, когда была издана книга Богатство народов Адама Смита. Идеи Смита, изложенные в книге, всеми признаются прорывом в экономических знаниях, но, основной прорыв состоял во введение в экономическую науку понятия ТЕХНОЛОГИЧЕСКОГО РАЗДЕЛЕНИЯ ТРУДА, а все остальные положения уже были разработаны другими мыслителями еще до книги Смита, что не умаляет его заслуги по выстраиванию их в одну стройную теорию, чего с лихвой хватает, чтобы считать Смита гением. Собственно, общепризнанной была и ТРУДОВАЯ ТЕОРИЯ СТОИМОСТИ (с основами которой я уже познакомил читателя), которая станет стержнем всего учения Смита.

4.2. Но в истории случаются казусы, и приходится констатировать, что среди «последователей» Адама Смита не оказалось ни одного, понявшего значение РАЗДЕЛЕНИЯ ТРУДА. Конечно, была и причина, которая, я думаю, состояла в том, что общество - 18-ого и, даже 19-ого - веков еще не понимало даже маленькую мастерскую как СИСТЕМУ РАЗДЕЛЕНИЯ ТРУДА, пусть несложную, не говоря уже про более сложный машинный способ производства на промышленном предприятии. Мастерские считались (и все подобным способом организованные производства со сложным разделением труда, родовым обозначением которых стал термин - фирма) всего лишь одним местом-помещением-зданием, куда хозяин-промышленник собрал несколько ремесленников, каждый из которых - по-прежнему - продолжает изготавливать товар от-начало-до-конца исключительно собственными руками, то есть, разделение труда все видят, признают, но, ведь каждый работник - как бы может все операции произвести и сам, потому в глазах общества, изготовитель одной операции ничем не отличался от ремесленника. Судя по всему, в плену тех же представлений находились и «последователи» Смита, что можно объяснить забвением ими РАЗДЕЛЕНИЯ ТРУДА, без чего политэкономия Адама Смита стала бесполезной.

4.3. Для понимания изменения отношения к политической экономии, надо вспомнить ситуацию в момент появление книги Адама Смита. Конец 18 века был временем, когда в Англии заканчиваются гражданские войны, которые, по сути, были буржуазными революциями, в которых новое сословие буржуазии добивается политического равенства с аристократией, но аристократы и землевладельцы уже составляли заметную часть капиталистов, и правящая элита формируется путем кооптации в нее нуворишей. И одна из целей книги Адама Смита, как обоснование для лишения земельной аристократии привилегии наследовать земли на том основании, что когда-то какой-то викинг-норманн, бывший предком аристократа, при помощи меча отнял эти земли у коренного англосакса, уже работала против устоявшегося состава правящей элиты. (Земля в городах принадлежала родовой аристократии, которая настолько завышала ренту, что промышленные предприятия приходилось строить в пригородах, и это существенно мешало развитию капитализма.)

4.4. Анти аристократический характеристики книги Смита не помешал триумфальному признанию политэкономии, но элита из крупных собственников, принимавшая теорию Смита как откровение, даже не могла себе представить, какую опасность для нее самой в скором будущем будет представлять трудовая теория стоимости, являющая стержнем всей политэкономии. Собственно, в данной статье я постараюсь показать читателю, как забывание «последователями» Смита его учения о РАЗДЕЛЕНИИ ТРУДА привела саму политэкономию в тупик, хотя, надо признать, политэкономией занимались, как на подбор, величайшие умы своего времени. (Кроме всего, мы должны понимать, что та же ошибка привела к появлению и ложных социальных теорий Маркса, способствовавших коренному изменению хода развития всего человечества.

4.5. Правящие элиты и, не только Англии, с воодушевлением приняли политэкономию, ведь в том варианте, в каком трудовая теория стоимости входила в книгу Адама Смита, она была совершенно нейтральной социально, так как временем её применения считалась далёкая первобытность. И трудовая теория стоимости оставалась чисто книжной до появления настоящего капиталистического производства, где ПРОИЗВОДИТЕЛЕМ стал ВОСПРОИЗВОДСТВЕННЫЙ КОНТУР конкретного товара, как Григорьев назвал всю СИСТЕМУ РАЗДЕЛЕНИЯ ТРУДА, которая не ограничивается локальной системой разделения труда на ПРЕДПРИЯТИИ, а включает всех людей, участвующих хоть секундой своего труда в производстве товара. И, если бы политэкономы смогли бы это объяснить, то ТРУДОВАЯ ТЕОРИЯ СТОИМОСТИ не превратилась в радикальную социальную теорию, выставляющую предпринимателя-владельца-хозяина-капиталиста вором прибавленной стоимости у своих рабочих.

4.6. Трудно сказать, имело ли значение то обстоятельство, что следующее поколение политэкономов возглавил финансист Давид Рикардо, который заинтересовался политэкономией, так как после выхода на пенсию он купил себе место в парламенте Великобритании, и знание про экономику ему понадобились для депутатской деятельности. При этом Рикардо, как и все современники, считал LABOUR (труд в английском языке) уделом низших слоев общества, и, занимаясь проблемой рабочего движения, Рикардо сам сосредоточился на уточнение природы Labour, понимаемого как физический труд исключительно наемных рабочих.

4.7. Источником понимания Смитом, Рикардо и остальными англоязычными политэкономами труда как удела низших слоёв общество было происхождение слова «labour» от латинских слов «laborare» (“страдать”) и «labor» (“изнурение”), которыми в рабовладельческой Древнем Риме характеризовали исключительно труд рабов. Этимологию labour читатель может найти на сайте en.wiktionary.org, но и в статье про концепт труд в английском языке мы читаем:

Труд [значение слова labour] обычно относится к физической или ручной работе (physical or manual work), особенно когда он требует напряженных усилий (effort) или выполняется повторяющимся образом. Он часто подразумевает тяжелую работу, изнурительный труд и напряжение (hard work, toil, and exertion).

4.8. Упрекая Смита в том, что тот непоследователен, учитывал и «труд» Природы в создании СТОИМОСТИ, сам Рикардо исключал всё, кроме LABOUR, признавал и роль прошлого овеществленного труда (капитала) в составе ФАКТОРА СТОИМОСТИ, но, даже общественно необходимый труд для него мог быть только трудом рабочих на производстве (просто в силу устройства самого английского языка, в котором «labour» это обозначение тяжкого физического труда). И уже не надо винить Рикардо в том, что все политэкономы считали ТРУД в составе ФАКТОРА СТОИМОСТИ исключительно трудом раба-рабочего, который после отождествления его с ИСПОЛНИТЕЛЕМ ОДНОЙ ОПЕРАЦИИ становился тем ПРОИЗВОДИТЕЛЕМ товара, которым в условиях первобытного варианта ТЕОРИИ СТОИМОСТИ Адама Смита и должен был быть СОЗДАТЕЛЬ СТОИМОСТИ. Развитие теории стоимости было подменено спорами о видах труда, которые влияли-не-влияли на стоимость, но без РТ это было бессмысленно. Шел бурный рост промышленного производства, а его не понимало не только общество, заблуждение общества - что только РАБОЧИЙ у станка есть СОЗДАТЕЛЬ всех БЛАГ-ЦЕННОСТЕЙ-СТОИМОСТЕЙ - разделяли и политэкономы, что способствовало возникновению революционных идей.

4.9. Самым опасным было заблуждение в отношении управленцев, да и торговцев, которые, по мнению общества, не занимались производительным трудом, а предприниматель и вовсе считался бездельником - ненужным, даже лишним в производстве, ведь по старым представлениям - ТРУДОМ, создающим СТОИМОСТЬ, мог быть только труд человека, непосредственно своими руками изготавливающего товар. Когда же из списка получателей дохода, который был реализацией ДОБАВЛЕННОЙ СТОИМОСТИ, удалялись управленцы, торговцы, и сам предприниматель, организовавший само это предприятия ради получения прибыли себе лично, то и создавалось ложное умозаключение, что единственным СОЗДАТЕЛЕМ ПРИБАВЛЕННОЙ СТОИМОСТИ является непосредственный ИСПОЛНИТЕЛЬ ОДНОЙ ОПЕРАЦИИ, которому (совокупно) по праву собственности законно полагается вся прибыль, а остальные участники процесса создания товара - воры части этой прибыли у «РАБОЧИХ».

4.10. Получалось, что сама ТРУДОВАЯ ТЕОРИЯ СТОИМОСТИ - именно потому, что не развивалась - уже своим положением, что ФАКТОРОМ СТОИМОСТИ является исключительно LABOUR-ТРУД, из которого исключался труд предпринимателя, управленцев и торговли, подкрепляла заблуждение общества в том, что СТОИМОСТЬ создается даже не ТРУДОМ всего персонала предприятия, а физическим трудом исключительно ИСПОЛНИТЕЛЯ ОДНОЙ ОПЕРАЦИИ, которого неправомочно обозвали «РАБОЧИМ», что делало этого, якобы, «РАБОЧЕГО» - и СОЗДАТЕЛЕМ всех ЦЕННОСТЕЙ. Конечно, такое возвеличивания «РАБОЧЕГО» в главного субъекта общества элиты капиталистических государств не могли простить политэкономии (как можно усмирять выступления рабочих, если правоту их требований подкрепляла, якобы, «наука»), поэтому, когда им подвернулся маржинализм, даже выглядевший в те времена довольно псевдонаучно, так как только обещал доказать измеримость ПОЛЕЗНОСТИ, то элиты капиталистических государств тут же отреклись от политической экономии.

5.1. Из истории понятно, что в 19 веке и (1) сама политэкономия «затухала» сама по себе от нерешенных проблем, но причиной пресекновения стало (2) прекращение финансирования её властями капиталистических государств. И основной причиной бед политэкономии была её теория стоимости, так как в неё ФАКТОРОМ СТОИМОСТИ считался ТРУД. С одной стороны ни Адам Смит, ни его последователи даже не объяснили, как вычисляют СТОИМОСТЬ их современники, ведь даже ремесленник не был ПРОИЗВОДИТЕЛЕМ ОТ НАЧАЛА ДО КОНЦА, как оно должно было быть по условиям Смитовской же «первобытной» трудовой теории. Ведь сам Смит жил в период крупных мастерских и мануфактур, а в книге отсутствовал даже «ремесленный» вариант теории для предшествующего ему периода ремесленного способа производства. Ведь без РТ политэкономы не видели смены способов производства, но, не зря я сказал, что политэкономией занимались незаурядные люди, так как от них не ускользнуло понимания роли рынков в сохранении эволюционирующих стоимостей от их первородного значения.

5.2. Действительно, исходные пропорции между товарами устанавливаются в древности, но с появлением рынка - именно рынок и берет на себя знание стоимостей как общедоступную информацию, когда каждый день миллионы обменов корректируют коэффициенты обмена, так что покупатель и продавец, встречаясь на рынке ради обмена - уже от других участников, свершивших обмен перед ними, узнают об установившейся минутой ранее некой стоимости, как стартовой с которой они сами могут начать договариваться о собственных коэффициентах обмена.

5.3. Фактически «последователи» лишь уточняли-и-уточняли структуру труда как субстанции ФАКТОРА СТОИМОСТИ в том же до-ремесленном Смитовском «первобытном» варианте трудовой теории. Появление разновидностей понятия СТОИМОСТИ - номинальной и меновой - все равно не объясняло современных им ОБМЕНОВ[/u], ведь «последователи» Смита уже жили в период бурного развития капиталистического машинного способа, а, единственной возможностью хоть как-то продвинуть политэкономию - без РТ - выглядело только дальнейшее изучение состава ручного ТРУДА исполнителей, в надежде, что в составе ФАКТОРА СТОИМОСТИ можно найти (или включить) нечто, отличное от ТРУДА, и, объявив его новым ФАКТОРОМ, выйти из научного тупика. Но, удалив РАЗДЕЛЕНИЕ ТРУДА из своей теории, политэкономы лишили себя возможности изучения и остальных феноменов экономики, без чего вся политэкономия становилась никому не нужной.

5.4. При этом важнейшую роль в судьбе политической экономии - как признаваемой науки - сыграло ОТСТАВАНИЕ общественного мнения на фоне быстрой смены способов производства. Если при феодализме само общественное мнение подданных не играло особой роли, то при капитализме с появление избирательной системы представительства во власти, элиты стали чувствительны к настроению граждан, и даже заблуждения больших масс населения стали влиять на политику. Одним из таких заблуждений, приведшим к череде социальных потрясений было непонимание машинного способа производства.

5.5. Это в представлении человека 20-21 веков капитализм ассоциируется с громадными заводами, но промышленный капитализм начинался с мастерских и мануфактур, которые возникали, когда сам ремесленник нанимал себе несколько помощников для выполнения тех операций (и видов труда), между которыми раньше сам ремесленник делил свое рабочее время. И европейское общество, наблюдавшее мастерские со Средневековья, продолжало считать их всего лишь подсобным придатком к тому, что делал главный ремесленник-производитель, даже когда при сетевых мануфактурах он уже перестал быть хозяином. Общество в несложной системе разделения труда мастерской не видело деления техпроцесса на последовательность операций. А НАУЧНО-ТЕХНИЧЕСКАЯ РЕВОЛЮЦИЯ была настолько стремительным процессом, что после изобретения универсальной паровой машины Джеймсом Уаттом в 1784 году по всей Европе быстро начинают появляться огромные заводы и фабрики, что общество, еще не понимавшее мастерские-мануфактуры как СИСТЕМЫ РТ, определенно, не могло понять устройство машинного предприятия.

5.6. И огромные предприятия для обывателей европейских стран 19 века не были продолжением мастерских, описанных Адамом Смитом, и в глазах общества - при ОТСУТСТВИИ ПОНИМАНИЯ производства как СИСТЕМЫ РАЗДЕЛЕНИЯ ТРУДА - все предприятия выглядели как «черные ящики», в которые с одного конца поступает сырье, которое внутри его (невидимо для общества) перемалывают машины, а с другого - выходят готовые товары. Как оно там производится - было непонятно, зато всем было видно, что на предприятие каждый день приходит большое число рабочих, среди которых терялись малочисленные представители управления, так что вопрос - кто является ПРОИЗВОДИТЕЛЕМ - даже не возникал.

5.7. Все внимание общества сосредотачивалась не на сложности организации труда, а на машинах, подтверждением чему можно считать вандализм луддитов в Англии, ведь настроение было именно против станков, которых ремесленники и работники мастерских, лишавшиеся рабочих мест, считали своими личными врагами. Собственно и сегодня фобии в отношении роботов показывают, что люди считают, что на его рабочем месте происходит простая замена человека на станок-робот, продолжающий выполнять точно те же операции, тогда как реально происходит УГЛУБЛЕНИЕ РАЗДЕЛЕНИЯ ТРУДА в СИСТЕМЕ, в ходе которой, особенно в те времена, чаще происходило увеличение численности персонала предприятия. (Ведь и машины, станки и роботы не с неба падают - для их производства надо было нанять едва ли не большее число рабочих, но люди, от машинизации-роботизации лишающиеся работы здесь - в одном месте, просто не видят те новые предприятия, где и создаются рабочие места для производства этих станков-машин-роботов.) Машина имеет большую производительность по той причине, что она заменяет физические силы человека на силы Природы, которые в ней самой удалось обуздать за счет труда изобретателя и людей, её изготовивших. Если быть точным, то смена одного рабочего на машину-станок-робот - есть замена одного на результат труда множества людей, и производительность растет от того, что теперь к этому рабочему месту подключилась еще и система РТ производства станка, которая при массовости выпуска существенно удешевляет продукцию.

5.8. Особо непонятным для общества был вопрос о СОЗДАТЕЛЕ СТОИМОСТИ, ведь в глазах общества - им мог быть только ИЗГОТОВИТЕЛЬ, НЕПОСРЕДСТВЕННО СВОИМИ РУКАМИ, УЧАСТВУЮЩИЙ В ПРОИЗВОДСТВЕ ТОВАРА, что поднимало вопрос - а что на заводе делают остальные люди? Ответом было мнение - что люди вне непосредственного процесса производства - бездельники, без которых товар так же может быть произведен. К сожалению, такое же понимание персонала, кроме исполнителей одной операции - как лишних, не только не создающих СТОИМОСТЬ, но и ворующих прибыль у «рабочих» - было и у политэкономов. (А Маркс вообще положение - что СОЗДАТЕЛЬ СТОИМОСТИ - это исключительно ИСПОЛНИТЕЛЬ ОДНОЙ ОПЕРАЦИИ, то есть, «РАБОЧИЙ» у станка - внес в саму теорию как основополагающую аксиому.)

5.9. Реально на капиталистическом машинном предприятии ПРОИЗВОДИТЕЛЕМ является весь персонал предприятия-фирмы-организации, как один ОРГАНИЗМ, в котором каждый работник предприятия может считаться отдельным «органом» со своим функционалом, но общество 19 века в своем заблуждении из всего персонала считало ПРОИЗВОДИТЕЛЕМ товара лишь ту часть, которая физически своими руками прикасалась к товару, поэтому СОЗДАТЕЛЕМ СТОИМОСТИ стал считаться ИСПОЛНИТЕЛЬ ОДНОЙ ОПЕРАЦИИ в звене «колбасы» техпроцесса. А разделение труда в вертикали управления, которая есть нервная система в организме предприятия-производителя, общество не понимало совершенно, считая неким излишним довеском к производственной части фирмы. И, не понимая этой разницы, общество переносило понятие СОЗДАТЕЛЯ (и самого товара и его СТОИМОСТИ) только на ИСПОЛНИТЕЛЯ ОДНОЙ ОПЕРАЦИИ, на которого еще и распространилось - не совсем правомерно - название «РАБОЧИЙ».

5.10. В действительности на фирме СОЗДАТЕЛЕМ СТОИМОСТИ являются все участники системы разделения труда, а ФАКТОРОМ СТОИМОСТИ не только их совокупный труд, а труд людей вне ограды фирмы - добытчиков сырья и производителей станков, и еще многих других людей, овеществленный труд которых (капитал) используется на фирме. Без РАЗДЕЛЕНИЯ ТРУДА политэкономы не могли понять, что в состав ФАКТОРА СТОИМОСТИ надо включать весь совокупный труд людей, имеющих даже малейшее отношение к производству товара, потому политэкономия того времени никак не могла ПРОСВЕТИТЬ общество и, тем самым, разрушить ложное убеждение, что на предприятии - единственным, кто ЗАНИМАЕТСЯ ТРУДОМ - является только ИСПОЛНИТЕЛЬ ОПЕРАЦИИ, тогда как - руководитель предприятия и управленцы - никаким «видимым» производящим трудом не занимаются, они - бездельники, не имеющие отношения к непосредственному производству товара (ведь у ремесленника - как истинного ПРОИЗВОДИТЕЛЯ (с которым отождествляли рабочих) - начальника не было, а он производил-таки, а раз - можно обойтись без всяких излишних управленцев, то зарплата предпринимателя, управленцев и продавцов - есть воровство-вычет из доли рабочих-исполнителей.

5.11. Так мы подошли к более важному следствию непонимания разделения труд, которым надо считать заблуждение общества в том, что капиталист - он же промышленник - он же хозяин, то есть, фактический организатор-создатель-руководитель производства (отнесем в этот ряд еще управленческий аппарат и работников торговли-логистики) - в глазах общества оказался НЕПРОИЗВОДИТЕЛЕМ, а значит - в соответствии с представлением европейцев о праве частной собственности - НЕСОБСТВЕННИКОМ, не имеющий права распоряжаться товаром, тем более, получать ВСЮ прибыль. Общество 18-19 веков еще не понимало капиталистического способа производства, и, оставаясь в отсталых представлениях о промышленном производстве как собрании в одном помещении нескольких ремесленников, получение всей прибыли от выручки товара - хозяином, бывшим в понимании общества НЕПРОИЗВОДИТЕЛЕМ-НЕСОБСТВЕННИКОМ - оценивало как грабеж наемных рабочих его предприятия, ведь общество считало именно ИСПОЛНИТЕЛЯ одной операции, как прикасающегося руками к товару даже в виде его полуфабриката, единственным истинным ПРОИЗВОДИТЕЛЕМ, СОЗДАТЕЛЕМ СОБСТВЕННОСТИ и, соответственно, СОБСТВЕННИКОМ. (И политэкономы, так как они отбросили Смитовское понятие РАЗДЕЛЕНИЯ ТРУДА, уже и сами не могли подняться выше этого бытового общественного заблуждения, продолжение существования которого со времен ремесленничества можно объяснить как раз отсутствием просвещения со стороны экономических ученых, самих неспособных что-нибудь сказать по причине научного тупика.).

5.12. Самое интересно, что человечество это непонимание роли ПРЕДПРИНИМАТЕЛЯ сохраняет до настоящего момента, так как большинство граждан продолжает считать капиталиста, если не бездельником, то нахлебником, несправедливо получающим всю прибавочную стоимости (особенно, если хозяева уже не первоначальные организаторы производства, а их наследники, действительно, чаще не имеющие непосредственного отношения к производству).

5.13. Подтверждением сохранения непонимания можно считать типичное мнение «рабочих» (исполнителей), например, я уверен, если сегодня спросить рядового рабочего у станка - как он оценивает труд администрации и бухгалтеров, сидящих в здании, отдельном от промышленного цеха, то в ответе он охарактеризует их - дармоедами, ненужными для производства, «зряплата» которых лишь уменьшает его личную зарплату, украдена у него, так как он считает их живущими за счет ДОБАВЛЕННОЙ СТОИМОСТИ, созданной исключительно его трудом, которая - по праву частной собственности - законно должна полностью принадлежать ему как «СОЗДАТЕЛЮ», даже если его участие в производстве сводится к завинчиванию одной гайки.

Почему политэкономия стала неугодной элитам?

6.1. В главе будет некоторое повторение, но без него нельзя обойтись, если требуется закрепить пройденное: Когда элиты европейских стран признавали официальной наукой политэкономию Адама Смита, то в центральных университетах специально для преподавания политэкономии были открыты экономические кафедры, но тогда еще никто еще не понимал, что признание ТРУДА фактором, который определяет СТОИМОСТЬ, уже само по себе когда-нибудь выдвинет исполнителя одной операции (рабочего) на роль единственного СОЗДАТЕЛЯ всех материальных ценностей, всего лишь по той причине, что само общество считало, что стоимость создается лишь трудом того человека, который непосредственно у станка трогает полуфабрикат руками.

6.2. Просто теория стоимости у Адама Смита по времени применения была «первобытной», так как в ней все участники обмена были производителями своих товаров своими руками, что могло быть лишь в столь далекую древность, когда - скорее, даже у австралопитеков, чем у людей - появляется сам ВЗАИМООБМЕН с учетом справедливости трудозатрат.

6.3. И «первобытная» формулировка трудовой теории стоимости в 18 веке была совершенно социально нейтральной, тем более что в своей книге Смит анализировал не столько капитализм, сколько обобщал предшествующий период меркантилистов, как период перехода от ремесленничества к мастерским (способу производства с относительно простым разделением труда), когда покупатель в массе уже перестал быть производителем, но ремесленники еще оставались, и главное - они в глазах общества по-прежнему считались СОЗДАТЕЛЯМИ СТОИМОСТИ. И это отставание общественного мнения от бурных изменений в способе производства, создало ситуацию, когда трудовая теория стоимости - «отставшая» от реалий экономики в силу невозможности политэкономами описать ОБМЕН при капитализме, по причине отказа последователей Смита от РТ, из экономической - становилась остро социальной, и причиной - действительно - было признание ТРУДА фактором стоимости, ведь в глазах непонимающего общества - ТРУДОМ на капиталистическом производстве занимается исключительно наемный исполнитель одной операции (а остальные участники всей системы разделения труда предприятия товар не производят.

6.4. Ни общество, ни политэкономы - еще не понимали, что труд ремесленника и наемного исполнителя операции в одном звене техпроцесса имеют разную сущность. Ремесленник, если даже признать его - изготавливающим товар не от «начала», но - до конца, еще можно считать основным ИЗГОТОВИТЕЛЕМ товара, тогда как - ИСПОЛНИТЕЛЬ одной операции - даже не «рука», а всего лишь один «палец», нажимающий кнопку станка. Настоящим ИЗГОТОВИТЕЛЕМ при капиталистическом способе стал «ОРГАНИЗМ» в виде всей СИСТЕМЫ РАЗДЕЛЕНИЯ ТРУДА (или ВОСПРОИЗВОДСТВЕННЫЙ КОНТУР), включающей всех людей, своим трудом имеющих отношение к изготовлению.

• Напомню читателю, что труд ремесленника не имеет РАЗДЕЛЕНИЯ ТРУДА, ремесленник - как любой единственный ИЗГОТОВИТЕЛЬ - лишь разделяет свое рабочее время на промежутки выполнения разных операций, с разным видом труда,
• а операция же исполнителя, даже если он непосредственно прикасается руками к полуфабрикату - лишь звено (сегмент в «кишке» организма) в СИСТЕМЕ РАЗДЕЛЕНИЯ ТРУДА, представляющей собой строгую последовательность звеньев, а более важными в производстве являются звенья именно в вертикальной системе разделения труда, то есть - в управленческом аппарате - директор (хозяин), управленцы, бухгалтеры, до уборщицы, без которой этот товар произвести так же не возможно.

6.5. При промышленном производстве - СОЗДАТЕЛЬ СТОИМОСТИ - это вся СИСТЕМА РАЗДЕЛЕНИЯ ТРУДА (ВОСПРОИЗВОДСТВЕННЫЙ КОНТУР), и она не ограничивается составом персонала предприятия, едва ли не большей частью СОЗДАТЕЛЯ СТОИМОСТИ являются, может, уже не живые, создатели машин, других средств производства, зданий, даже строители забора и ворот, предыдущий труд которых так же есть часть ТРУДА, который так же формирует СТОИМОСТЬ конкретного товара.

6.6. Другое дело, что общество 18-19-20 (21?) веков, не понимая настоящего пооперационного разделения труда, ошибочно отождествляло любого ИСПОЛНИТЕЛЯ ОДНОЙ ОПЕРАЦИИ с ИЗГОТОВИТЕЛЕМ ТОВАРА, а с наложением на это заблуждение священного для европейцев права частной собственности - ИЗГОТОВИТЕЛЬ, понимаемый как совокупность исполнителей операций, в глазах людей того времени - становился СОБСТВЕННИКОМ товара. Когда же ИСПОЛНИТЕЛЯ стали называть словом «РАБОЧИЙ» (Маркс добавит слово «КЛАСС»), то эта цепочка выводов из заблуждений приобретает радикально-революционный характер.

6.7. Отождествление ИСПОЛНИТЕЛЯ ОДНОЙ ОПЕРАЦИИ (РАБОЧЕГО) с СОЗДАТЕЛЕМ СТОИМОСТИ исключало из ряда законных получателей своей доли ПРИБАВЛЕННОЙ СТОИМОСТИ - не только остальной персонал предприятия - от владельца-директора до уборщицы, но и участников СРТ вне предприятия, например - сталевара на Урале, или овцевода в Австралии, то есть, всех тех, чьим трудом было создано всё оборудование. При этом я бы особо выделил ложность положения, к которому в 19 веке пришли политэкономы: - что ВЛАДЕЛЕЦ предприятия не имеет права на ДОХОД. (Понятно, что для политэкономии - это был тупик, в который себя «последователи» Адама Смита загнали, когда из своей теории исключили РАЗДЕЛЕНИЕ ТРУДА.)

6.8. Итак, следствием непонимания машинного способа производства как системы разделения труда, СОЗДАННОГО И РУКОВОДИМОГО ПРЕДПРИНИМАТЕЛЕМ, стало ложное представление европейцев о ПРЕДПРИНИМАТЕЛЕ-ХОЗЯИНЕ (а так же - об управленцах и работниках торговли), как людях, НЕПРОИЗВОДЯЩИХ добавленную стоимость. И, когда начался бурный рост капитализма - неожиданно для самих политэкономов - трудовая теория стоимости стала подтверждать общественное мнение, ложное из-за незнания РТ, что хозяева фабрик и заводов - воруют у своих рабочих всю добавленную стоимость. В 19 веке трудовая теория фактически (еще до Маркса) превратилась в социальную теорию, объясняющую причины материального неравенства грабежом капиталистами своих рабочих, и, можно понять буржуазных политэконом, самих происходящих из состоятельных сословий, почему они все усилия сосредоточили на поиске другого ФАКТОРА СТОИМОСТИ. (Для выхода из тупика нужно было вернуться к РАЗДЕЛЕНИЕ ТРУДА, без которого все поправки политэкономов к трудовой теории - сводились к придумыванию лишь иных словесных формулировок, под которыми они «прятали» всё тот же ТРУД. Ведь политэкономы не были сумасшедшими, чтобы отказаться от ТРУДА как ФАКТОРА СТОИМОСТИ.) Капитализм уже вступил в стадию империализма, практики накопили огромный объем материала, а политэкономы еще искала истину в моделях экономики Робинзона, в хозяйстве которого не могло быть разделения труда.

6.9. Думаю, читатель уже понимает, что выход из тупика лежал через возврат к учету РАЗДЕЛЕНИЯ ТРУДА, но политэкономы о РТ давно забыли, не понимали, лишь ритуально упоминали в предисловиях, а все их игры с переименованием ФАКТОРА, который по своей сути оставался ТРУДОМ, не давали возможности вырваться - как из научного тупика, так и - избежать становления политэкономии социальной теорией, крайне враждебной классу капиталистов. (Этим тупиком впоследствии и воспользовался Маркс - не экономист по образованию, которому заблуждения самих политэкономов позволили создать свое ответвление под названием - марксистская политэкономия, которая нужна была ему совсем не в исключительно научных целях, а только - для обоснования его социальных теорий, ложных, но живучих, так как они опирались на низменные инстинкты людей.

6.10. После того, как упомянули Маркса, можно рассказать еще про одну причину недовольства элитами политэкономией, но уже не как теорией, а дисциплиной, преподаваемой в высшей школе, ведь для конца 19 века довольно массовым явлением стал уход части европейской интеллигенции и мелкой буржуазии в состав революционной антиэлиты. Состоятельные родители отдавали своих детей в университеты, где на кафедрах политэкономии те знакомились с трудовой теорией стоимости, которая, уже ставшая социальной теорией о несправедливости распределения плодов труда, меняла мировоззрение этих потомков буржуазии на революционное. И выходцы из буржуазии, движимые иерархическими инстинктом продвинуть свой социальный статус в первый ряд элиты государства, в 19 веке массово пошли в политическую борьбу. А возможность становления вождями больших масс людей для этой части буржуазной молодежи представляли как раз выступления рабочих во многих странах Европы.

6.11. Именно такой путь для себя избрали - Маркс и Энгельс, сами выходцы из буржуазии, которые в молодом возрасте непосредственно окунулись в революционные выступления, но решили стать учеными, поставив цель - «просвещать» (туманить головы) рабочих о способах достижения политического равноправия и справедливого распределения материальных благ, для чего - очень кстати - пригодился научный тупик политэкономии с ФАКТОРОМ СТОИМОСТИ. И поход Маркса в политэкономию объясним еще сохраняющимся у политэкономии авторитета как признанной науки, ведь в конце 19 века её научная ничтожность еще не была ясна, да, и критики заговорят об этом открыто лишь в 20 веке, причем уже только в сторону марксистского ответвления.

6.12. Так недоработка политической экономии, ставшая следствием отказа «последователей» Адама Смита от РАЗДЕЛЕНИЯ ТРУДА, позволила в политэкономию «ворваться» Карлу Марксу, который критическую ошибку политэкономов разворачивает в ряд крайне радикальных социальных теорий: - (1) о присвоение капиталистом прибавочной стоимости (категории несуществующей, специально выдуманной Марксом для обращения к низменным чувствам людей), (2) о классовой борьбе, (3) теории о социальной революции, как способе устранения неравенства, сыгравших решающую роль (возможно, положительной?) в изменение хода истории человечества. (Практически, Маркс лишь довел эти заблуждения политэкономов, неспособных развеять заблуждения общества, до логической ясности, а выводы сформулировал - как инструкцию для контр-элит, показав им путь, что через создание политических рабочих партий они могут после революции занять место правящей элиты.)

6.13. Однако для дальнейшей судьбы политэкономии - куда важнее было то обстоятельство, что то же самое увидели элиты государств Европы, которые выводы из «застрявшей» трудовой теории поняли как угрозу в отношении себя лично, ведь в начале 19 века правящие элиты Европы уже состояли из крупных капиталистов, породнившихся с аристократией. Негативное отношение элит к политэкономии усугубила политическая борьба, которую против властей начали вести политические партии, возникшие на волне выступлений рабочих, которые, выступая от лица рабочего класса, как раз апеллировали к выводам трудовой теории стоимости как «научному» обоснованию классовой борьбы. С появлением политических партий требования рабочих уже не ограничивались увеличением заработной платы, и это свидетельствовало о фактическом превращении политической экономии в научную опору лозунгам радикальной антиэлиты, что лишь усилило недовольство к ней со стороны правящих элит.

7.1. Как бы сказали сегодня: со стороны правящих элит возник социальный заказ на новую экономическую теорию, и первой страной, где элиты отказались от политэкономии, стала - Пруссия, где официальной была признана, так называемая, историческая школа в экономике. (Однако, хотя этот отказа германских элит от политэкономии прекрасно подтверждает мои тезисы, я решил - не создавать отдельную главу для изложения истории исторической школы в экономике, ведь у элит Германии были иные - и более весомые - причины.)

7.2. После Наполеоновских войн элита Пруссии приняла решение на создание единой Германии, и для сплочения малых немецких государств в одно - ей потребовалась идейная основа, которую могла дать лишь общая история немецкого народа. (Мы не знаем, была ли у элиты Пруссии, которая передавала кафедры экономики представителям исторической школы, еще и надежда, что «историки в экономике» придумают новую теорию стоимости, где бы ТРУД не был фактором стоимости, но для такого расчета имелись большие основания, ведь историческая школа исходила из положения об уникальности исторического пути каждого государства, тем самым отрицая общие закономерности развития государств, поэтому на территории Германии историческая школа как бы отменила действие и трудовой теории стоимости с ее негативными для властей социальными выводами.)

7.3. Скорее, именно поэтому власти Германии очень долго «держались» за историческую школу, ведь она - антинаучность которой была понятна даже без всякой критики - в статусе официальной переживет: - падение политэкономии, появление марксизма в Великобритании (для Маркса только иммиграция из Пруссии стала условием для серьезного занятия политэкономией и борьбой рабочего класса)), появление маржинализма и признание его научным мейнстримом в остальных странах капиталистического Запада, и даже признание большевиками марксизма государственной идеологией в СССР.) Конечно, история признания антинаучной исторической школы официальной наукой в Германии - довольно весомое подтверждение моего тезиса, что властям государств - истинная наука не особо нужна, но локальность не позволяет её экстраполировать на Европу вне Германии.

8.1. В предыдущих абзацах я осветил ситуацию с экономической наукой, которая сложилась на середину 19 века. Некая излишность текста объясняется тем, что из читателей статьи, скорей всего, мало кто знает историю экономической мысли второй половины этого века, которая в СССР, если и освещалась, то однобоко. Все знают, что большевики увлеклись марксизмом, но никто не просвещал (даже студентов соответствующих факультетов) по поводу вопроса - какая-такая экономическая теория утвердилась не в Советской России, а, в Европе и остальном капиталистическом мире? Многие убеждены, что Октябрьская революция произошла буквально по Марксовым лекалам (хотя Маркс именно Россию то исключал из кандидатов на очаг революции по причине малочисленности того самого рабочего класса (пролетариата)), они не сомневаются, что в науке нет ничего более продвинутого, чем «вечно живое учение», если оно победило (?) в отдельно взятой стране, (даже вопреки Марксу, который сам, как типичный европеец, мягко скажет, не очень любил Россию). Просто информация о том, что же происходило вне СССР, являвшимся островком, якобы, марксизма, до рядовых россиян не доходила. Лишь было понятно, что в капиталистической части планеты была признана всё же ИНАЯ экономическая теория, а СССР, приняв марксизм, тем самым, выбился из общего капиталистического строя.

8.2. Но, и сам марксизм не был изобретением большевиков, поэтому необходимо обратиться к истории экономической мысли последней трети 19 века, когда в европейской экономической науке произошел перелом, но - я тут разочарую читателя с марксистскими взглядами - этот перелом никак не была связан с появлением марксизма, так как, и сам Маркс, и его теории - были, еще мало кому известны. Внешне перелом выглядел как масштабный отказ от политической экономии в главных странах капитализма, так как - неожиданно дружно - европейские элиты стали признавать своей официальной экономической наукой одну из нескольких новоявленных школ маржинализма, появившихся, почти одновременной в трех странах. И сегодня на Западе этот переход от политической экономии к маржинализму за его быстротечность, удивляющую тех, кто не понимал наличие запроса со стороны элит на новую теорию, альтернативную политэкономии, называется термином маржиналистская революция.

8.3. Извиняюсь перед читателем, за то, что уже несколько раз упоминал МАРЖИНАЛИЗМ, не считая нужным объяснить значение названия этого направления «изучения» экономики. Иностранное слово margo означает «граница», но для придумывания названия «маржинализм» было использовано его другое значение - «предел-пограничье», так как апологеты маржинализма признавали бытовое представление о наличии margo (предела) у Utility (ПОЛЕЗНОСТИ) при потреблении товара, где пределом ПОТРЕБЛЕНИЯ неявно подразумевалась некая физиологическая норма. (Предупреждаю читателя, что в маржинализме все слова - чистые абстракции, пустые по содержанию, кроме порядка букв, порождающих у читателя ложные ассоциации с реальной полезностью, от чего он должен решительно отказаться.) Например, по мнению маржиналистов, при утолении жажды водой - первый глоток, якобы, имеет самую большую ПОЛЕЗНОСТЬ для человека, так как снимает остроту жажды, зато - с каждым последующим глотком - ПОЛЕЗНОСТЬ порций уменьшается.

8.4. В реальности же вся вода - до последней капли - в объеме, нужном в данный момент для удовлетворения физиологических потребностей организма, и является полезной, так как она вся нужна для поддержания нормальной жизнедеятельности организма, другое дело, что организм приматов так устроен, что утоление жажды сопровождается психическими ощущениями нарастания и спада напряжения, которое подобно работе пружины - от чувства жажды (пружина сжимается) вожделение нарастает, и по мере удовлетворения - это же напряжение так же постепенно спадает. Но, научное объяснение было противопоказано маржиналистам, думаю, если бы они его и знали, то они его бы не использовали, ведь свою теорию они сознательно строили на основе примитивных представлений о бытовых ощущениях, что даже при равенстве порций воды в каждом глотке - в порядке(?) потребления: - первый глоток имеет - по ощущениям - самую большую ПОЛЕЗНОСТЬ, и все следующие - с убыванием, пока не наступает очередь глотка с нулевой ПОЛЕЗНОСТЬЮ, маржинальной-предельной-пограничной, так как следующий глоток приносит уже ВРЕД-НЕПОЛЕЗНОСТЬ. (Ведь в этой логике рассуждений - все остальные глотки после маржинального-предельного имеют уже ОТРИЦАТЕЛЬНУЮ ПОЛЕЗНОСТЬ, точнее - ВРЕДНОСТЬ, но маржиналисты эту сторону своей теории обсуждать избегают, хотя, ВРЕДНОСТЬ равноценна ПОЛЕЗНОСТИ, от чего теория вредности имеет такое же право на существование. И получается, что всё открытие маржиналистов практически сводится к ПЕРЕНОСУ этого - ошибочного с точки зрения психологии и физиологии - бытового представления об УБЫВАНИИ ПОЛЕЗНОСТИ в порциях воды при утолении жажды на ЛОБОЕ потребление ЛЮБОГО товара, то есть, маржиналисты любое ПОТРЕБЛЕНИЕ отождествили с серией глотков воды.

8.5. На тот момент, когда элиты европейских стран решили признать маржинализм наукой - он собой представлял лишь набор обещаний доказать свои «хотелки», что в ином случае - сочли бы аферой. (За 150 лет маржиналисты так не доказали измеримость ПОЛЕЗНОСТИ, но, почему то эта «теория», не имеющая основного положения, не считается наглым обманом). Собственно, и сегодня - с научной стороны - маржинализм обманом и остался, стоит лишь трезво проанализировать любое введение в маржинализм. Новичку рассказывают про ПРИНЦИП ПОТРЕБЛЕНИЯ ПОРЦИЯМИ, пытаясь использовать для обмана его же чувственный опыт, знакомый ему при утолении жажды. Но, стоит только человеку согласиться с тем, что существуют: - порция-глоток воды, имеющая максимальную ПОЛЕЗНОСТЬ, и существует - порция с нулевой ПОЛЕЗНОСТЬЮ, то он уже не заметил - как эти шулеры его обманули, так как на следующем шаге маржиналисты уже предлагают ему рассмотреть примеры, в которых ему подсовывают ИЗМЕРИМОСТЬ ПОЛЕЗНОСТИ как давно общеизвестный факт, и он уже не может понять, когда же он сам с этим согласился. Ведь новичок согласился-признал реальным наличие промежутка от максимума ощущений до нуля, который маржиналист тут же - без остановки на отрезвление - предлагает читателю смело делить на число глотков, лучше на 100, чтобы сразу получить ЕДИНИЦУ ПОЛЕЗНОСТИ - 1 util (ютиль).

8.6. Хотел для подтверждения тезиса найти определение единицы ПОЛЕЗНОСТИ, но сегодняшние маржиналисты уже так боятся неминуемого разоблачения, что в западном Интернете «потёрли» все статьи про исходную для маржинализма кардиналистскую теорию полезности. Поэтому смотрим перевод единственного упоминания единицы ПОЛЕЗНОСТИ в статье Utility в англоязычной Википедии, где единица ПОЛЕЗНОСТИ - util - вводится без всякого обоснования, просто - явочным порядком:

Utility - ... is quantified using ungrayits known as utils ... ПОЛЕЗНОСТЬ (Utility) - ... количественно определяется с помощью единиц, известных как ютиль (utils) ...

8.7. Впрочем, я и далее буду разоблачать маржиналистский подлог, даже более подробно, но читатель должен согласиться со мной, что ПРИЗНАНИЕ элитами главных стран капитализма в качестве официальной экономической «науки» этой псевдо-психической примитивно-бытовой теории, какой маржинализм представлялся в своем начале, надо признать УНИКАЛЬНЫМ феноменом, который требует своего объяснения.

9.1. Уже несколько глав я посвятил разъяснению причин замены политэкономии на маржинализм, при том, что еще в начале 19 века считалось, что политической экономии нет альтернативы. По-моему, первым признаком охлаждения со стороны европейских элит можно считать передачу в университетах Пруссии экономические кафедры в руки представителей, так называемой, «исторической школы в экономике», отчасти по той причине, что представители исторической школы отрицали какие-либо общие закономерности в развитии каждого государства, каждое явление возникает индивидуально исторически, поэтому в соответствии с концепцией «историков в экономике» не могло быть и единой для всех стран теории стоимости, а значит - не обязательно, чтобы ФАКТОРОМ СТОИМОСТИ всюду в мире был ТРУД. (Политическая экономия в том состоянии, в которое ее привели идеи Давида Рикардо вызывала критику со стороны многих буржуазных политэкономов, которые искали альтернативу, одной из которых стала Историческая школа (экономика). В Англии Франции и даже в Российской империи появились экономисты, отрицавшие универсальность экономических законов и писавшие работы на экономико-исторические темы, но настоящая школа - Die Historische Schule der Nationalökonomie - сформировалась только в Пруссии, потом в Германии, где она с 1850 по 1950 год была признана официально. Я уже объяснял, что причиной отрицания элитами классической политэкономии была ТРУДОВАЯ ТЕОРИЯ СТОИМОСТИ, так как стараниями Давида Рикардо она уже в середине 19 века становится социально опасной для правящего класса. (Причем, можно сказать, эта опасность, еще гипотетическая в 19 веке, в 1917 году была реализована в виде Октябрьской революции, снесшей-таки тогдашнюю элиту в Российской империи.)

9.2. Еще раз повторю другими словами причину неприязни элит и буржуазных экономистов к политической экономии в 19 веке: По причине выступлений рабочих за повышение оплаты труда, старое понимание ИЗГОТОВИТЕЛЯ-ПРОИЗВОДИТЕЛЯ как ремесленника - стало дрейфовать в сторону выставления именно «РАБОЧЕГО», как обозвали ИСПОЛНИТЕЛЯ одной операции, СОЗДАТЕЛЕМ всех СТОИМОСТЕЙ-ЦЕННОСТЕЙ в мире, Но, при сравнении материального положения этого создателя всех богатств в мире с имущественным состоянием хозяев заводов и фабрик, возникало подозрение, что капиталист - не доплачивает рабочим и присваивает львиную долю их труда. Именно этот факт, что хозяин предприятия - не понятно, почему - оказывается получателем совокупного конечного продукта и выручки за него - выглядел крайне несправедливым, так как, кроме всего, этот факт нарушал европейское право частной собственности, ведь при общем непонимании характера капиталистического производства как системы разделения труда, предприниматель-владелец-инициатор самого этого производства - по причине заблуждения общества - считался на предприятии излишним бездельником, так как все видели, что он не участвует в изготовлении товара непосредственно ЛИЧНО своими руками.

9.3. Но, в 19 веке правящие элиты европейских стран уже окончательно сформировались из крупных капиталистов и аристократов, часто уже породнившихся между собой, и при выступлениях рабочих они естественно сразу становились на защиту интересов хозяев предприятий, что лишь подкрепляло мнение, что - в совокупности - правящая элита вместе с буржуазией (капиталистами) образует СОЦИАЛЬНЫЙ КЛАСС КАПИТАЛИСТОВ, так как народ приписывал им один интерес - эксплуатацию остальных классов. Понятно, что социальный заказ от правящих элит состоял в создание теории, ИСКЛЮЧАЮЩЕЙ ТРУД из факторов стоимости, так как, тем самым, и РАБОЧИЙ лишался звания СОЗДАТЕЛЯ ВСЕХ ЦЕННОСТЕЙ.

9.4. Теперь надо понять - каким образом маржиналистам удалось исполнить этот СОЦИАЛЬНЫЙ ЗАКАЗ - то есть, каким способом маржиналисты «убрали» ТРУД из факторов стоимости, что, как я говорил, в научной теории сделать невозможно, но невозможно - это же - в НАУЧНОЙ теории, а в НЕНАУЧНОЙ - никаких преград не было. И нашлись-таки экономисты-маржиналисты, которые методом обмана и передергивания понятий (некоторые фокусы я уже показал при знакомстве читателя с понятием ПОЛЕЗНОСТЬ в маржинализме), смогли-таки «исполнить» СОЦИАЛЬНЫЙ ЗАКАЗ (по мнению самих элит). Конечно, их новый ФАКТОР СТОИМОСТИ никакой критики не выдерживал, но, всё дело было в том, что решение о признании маржиналистской теории стоимости «научной» определяли не ученые, а сами правящие элиты, и объяснением этому признанию было то обстоятельство, что в конце 19 века властных элит меньше всего интересовала научность кандидатов на место новой «экономической теории», так как им в тот момент надо было решать ПОЛИТИЧЕСКИЙ ВОПРОС - как уничтожить антикапиталистическую антигосударственную социальную теорию, в какую превратилась политэкономия?

10.1. Если с причинами признания маржинализма элитами европейских государств довольно понятно, то остается разобраться с тем, что придумали маржиналисты, чтобы выполнить заказ элит на альтернативную теорию. Еще раз напоминаю читателю, что элит не устраивало положение трудовой теории, что ФАКТОРОМ СТОИМОСТИ является ТРУД. Поэтому маржиналистам нужно было найти НЕЧТО ИНОЕ, что так же влияло на СТОИМОСТЬ, и они вспомнили, что в быту люди позволяют себе делать сравнения ПОЛЕЗНОСТЕЙ разных вещей, хотя это неправильно, так как оценочное суждение - больше/меньше не применимо к понятию полезности.

10.2. Отдаю мои тезисы на суд читателя, конечно, нужны заключения настоящих лингвистов и психологов, но сдается, что в индоевропейских языках понятие польза (нам интересны - немецкое Nutzen, и английское Utility) существует только в дихотомии с понятием вреда, так как понятие польза-полезность используется при классификации вещей на «опасные», «вредные», «безвредные» и, наконец - «полезные», где оценочные слова есть названия тех множеств, куда человек распределяет окружающие предметы. И «полезность» - сама по себе - есть психическое ощущение от оценки предмета всего лишь по одной его грани - по критерию «полезно/вредно». Когда слово «полезность» употребляется самостоятельно, дихотомия всё равно подразумевается, поэтому конструкт понятия-слова «полезность» (и «полезные») совершенно не предполагает её измеримость, это слово как метка, которая вешается на предмете, чтобы подчеркнуть его принадлежность к множеству полезных-безопасных-безвредных вещей. Как особая метка слово не характеризует ни одно конкретное физическое свойство, оно лишь сигнал или знак для другого человека, что произносящий слово полезное считает, что человек, которому он его говорит - может пользоваться-изучать-обращаться с так охарактеризованным предметом БЕЗ СОБЛЮДЕНИЯ ИНСТРУКЦИЙ О БЕЗОПАСНОСТИ, применимой ОБЯЗАТЕЛЬНО при обращении с остальным незнакомыми предметами. Поэтому в научном тексте - просто по причине отсутствия сущностных значений (эти метки в голове и, лишь опосредовано - к предмету суждения) - вообще нет смысла использовать слова - «польза» или «полезность».)

10.3. Кроме того бытовое суждение - о бо́льшей «полезности» предмета - делается ТОЛЬКО на основе как раз присутствия - конкретного ПОТРЕБИТЕЛЬНОГО СВОЙСТВА предмета, которое делает его полезным. При употреблении всегда предполагается, что человек дополнительно сообщит это конкретное свойство. В отношении предмета труда - слово «полезное» предполагает дополнение в виде оценочной характеристики - в чем же состоит «лучшесть-удобство» или «худшесть» для человека, которые обусловлены всё теми же ОБЪЕМАМИ затраченного ТРУДА. Полезность есть лишь указание на наличие неких свойств, которые могут быть и сравнимы, и измерены, а как измерить указание-метку?

10.4. Однако в быту суждения, типа - «одна травка БОЛЕЕ ПОЛЕЗНА, чем друга», люди делают, не задумываясь о правильности использования понятия пользы. Мы уже разобрались, что сравнение по величине полезности, означает сравнение по неким потребительным свойствам, никакой сравнимости полезностей нет, но маржиналистам она была так нужна, что они пошли на нарушение основ психологии и правил языка, чтобы невозможную сравнимость полезностей объявить экономическим законом. Думаю, теперь читателю понятно, почему слова - Utility, Nutzen, Utilité («полезность» на языках отцов основателей маржинализма) были использованы для названия маржиналистского ФАКТОРА СТОИМОСТИ, хотя маржиналистская ПОЛЕЗНОСТЬ не имеет отношения к настоящей полезности. И использование слов - UTILITY-NUTZEN через ассоциацию с Utility, Nutzen, Utilité - создает лишь иллюзию понятливости основного понятия маржинализма, что было лишь началом подлога понятий, какими является весь маржинализм.

10.5. Далее несколько абзацев будут посвящены истории появления ФАКТОРА СТОИМОСТИ в маржинализме, которая у отцов основателей свелась к эволюции значения слов - Utility, Nutzen, Utilité, обозначавших на европейских языках понятие «полезность», в неопределяемый маржиналистский термин UTILITY (переводимый на русский как ПОЛЕЗНОСТЬ), что читатель, специально не интересующийся тонкостями экономических терминов, как бы мог и пропустить. Другое дело, что без этого довольно многословного объяснения трудно понять - почему настоящая полезность не может быть фактором.

10.6. Значение слова «полезность» сводится, в первую очередь, к ОЩУЩЕНИЮ отсутствия опасных и вредных свойств предмета, известных - из опыта, знания от других, предположения, и только потом - к наличию неких ПОЛЕЗНЫХ (ПОТРЕБИТЕЛЬНЫХ) СВОЙСТВ, которые в совокупности определяют ЦЕННОСТЬ предмета как его потенциальную способность удовлетворить потребности, и, как бы ни хотелось, но, мне всё равно, придется искать, причем вместо самих маржиналистов, значения фантастической маржиналистской "ПОЛЕЗНОСТИ", для отделения которой от земной полезности далее я буду использовать ПРОПИСНЫЕ буквы.

10.7. Собственно, для зачинателей маржинализма подсказка - где искать фактор - лежала в предварительных ВНЕЭКОНОМИЧЕСКИХ условиях самой трудовой теории стоимости, а именно - в характеристике ТОВАРА как сущности, выступающей для участников ОБМЕНА в двух ипостасях:

• В первой ипостаси - товар выступает как некая ПОТРЕБИТЕЛЬНАЯ ЦЕННОСТЬ (нем. Gebrauchswert), ведь для участия в обмене у вещи должны быть некие потребительные свойства (предметов кругом много, но объектом обмена, который и называется словом ТОВАР, являются только те из них, свойства которых позволяют им быть использованными человеком). То есть, чтобы предмет стал товаром, (1) у него - на стороне самого товара - должны быть потребительные свойства, делающие товар СПОСОБНЫМ УДОВЛЕТВОРИТЬ НЕКИЕ ПОТРЕБНОСТИ ЧЕЛОВЕКА, а на стороне человека - (2) на основе данных от органов чувств должно возникнуть ОЩУЩЕНИЕ (предположение-знание) о присутствии у предмета этих потребительных свойств. Но, только когда это ОЩУЩЕНИЕ основано на ЗНАНИИ наличия потребительных свойств, возникает ОЦЕНОЧНОЕ СУЖДЕНИЕ о товаре, каким и является ПОТРЕБИТЕЛЬНАЯ ЦЕННОСТЬЮ;

• Во второй ипостаси - товар в АКТЕ ОБМЕНА выступает как МЕНОВАЯ СТОИМОСТЬ, суть которой состоит в том, продавец заявляет ОБЪЕМ ТРУДА, пошедшего на изготовление товара (кладет на свою чашу ВЕСОВ), покупатель путем добавления частей или числа единиц своего встречного товара, на своей чаше докладывает своего ТРУДА, в них воплощенного, до равновесия, и ОБМЕН состоится, если продавец взамен товара получает столько встречного товара, чтобы ТРУД покупателя, воплощённый в нём, равнялся воплощенному в товар ТРУДУ продавца. (И число единиц встречного товара покупателя, которые дают в обмен за среднестатистическую единицу товара продавца, и называется СТОИМОСТЬЮ. (В политэкономии нет понятия денег, но путем представления, что встречным товаром являются монеты, появлялась, якобы, ЦЕНА, как стоимость (коэффициент обмена) выраженная в числе монет (денежных единиц).)

10.8. Как я уже сказал, обычные люди в тонкостях понятия полезность не разбираются, и поэтому в быту позволяют себе - на основе - как раз присутствия в «бо́лее полезном» предмете - бо́льшего числа-объема ПОТРЕБИТЕЛЬНЫХ СВОЙСТВ, судить о сравнимости ПОЛЕЗНОСТЕЙ разных вещей, не отдавая себе отчет, что в отношении предметов труда, какими являются товары - их лучшесть-удобство или хужесть для человека обусловлена всё теми же ОБЪЕМАМИ затраченного ТРУДА. Но, бытовое суждение, что «одна травка БОЛЕЕ ПОЛЕЗНА, чем друга» - порождает заблуждение о возможности сравнимости «полезностей» и всех товаров, причем, не по одному критерию, а по всем свойствам.

10.9. Но, когда мы попытаемся разобраться с понятием ПОЛЕЗНОСТЬ, которое есть в современном маржинализме, выясняется, что всё то, что я выше наобъяснял про реальную полезность - оказывается ненужным, так как на некотором этапе развития своего направления маржиналисты решили, что их ПОЛЕЗНОСТЬ имеет происхождение не от настоящей полезности, и ассоциация с земной полезностью понадобилась всего лишь для обмана когда-то в самом начале, а от - Бентамовского понятия UTILITY ("ПОЛЕЗНОСТЬ"), которое благодаря своей не-определяемости, куда лучше подходит для постоянного передергивания значений. (Этическое учение Утилитаризм было модным в Англии, но даже сам английский графоман Иеремия Бентам (и ни кто другой, включая гениального Джона Стюарта Милля), так и не сумел определить эту UTILITY-ПОЛЕЗНОСТЬ.)

11.1. Успехи точных наук в Европе сделали их эталоном даже для гуманитарных наук, и политическая экономия строилась на основе аксиоматического метода, который предполагает наличие основополагающих понятий, базовых аксиом, и предварительных условий, которые признаются без какого доказательства как истинные. В случае с маржинализмом - предварительные условия отсекают всю реальность, потому оглашение аксиом и определений понятий было равносильно саморазоблачению, однако, уж совсем без основных понятий обойтись было нельзя, и понятие ПОЛЕЗНОСТИ, на котором стояла вся теория маржиналистов, хочешь-не-хочешь надо было определять. Но, после моего анализа этого понятия, очевидно, фундаментального для всего направления, думаю, читатель согласиться со мной, что никакого фундаментального ПОНЯТИЯ у маржиналистов нет, и не было, а есть лишь некая ОБОЛОЧКА по названию ПОЛЕЗНОСТЬ-UTILITY, под которой - как за вывеской - происходит постоянная подмена значений. А само слово UTILITY-ПОЛЕЗНОСТЬ используется лишь для обмана, чтобы у читателя, благодаря знакомым словам, сохранялась иллюзия, пусть не столько понимания бреда, сколько того ощущения, что читатель маржинализма остается еще на Земле. Отцам основателям маржинализма нельзя отказать в изворотливости ума, но, при всей сегодняшней, якобы, масштабности всего маржиналистского направления - по своей сути - он так и остается подлогом (как и все, что составляет идеологию либерализма, которую элиты стран создали в конце 19 века для сокрытия от народов истинных целей своей политики). (Терминология как бы марксистская, но в сокрытии целей через идеологию я обвиняю не только элиты капиталистических стран, но и самих большевиков. Без собственной идеологии коммунисты вряд ли бы и сами защитили свою власть, как от внешней угрозы, так и от народа.)

11.2. Понятно, что псевдонаучность маржинализма надо было маскировать, поэтому аксиоматика маржинализма - самый скрываемый «скелет в шкафу», который читатель, желающий понять маржинализм, никогда не должен увидеть. Отсюда и манипуляции с сознанием людей, решивший изучить маржиналисты, которые начинаются с первых страниц учебников Микро-Макро, ведь читатель думает, что термины имеют те же значения, что и в реальной жизни, но дело в том, что - не сообщая об этом читателю - маржиналисты уже наполнили их своим поддельным значением. Термины, как бы, те же самые, знакомые, и, хотя смысл утверждений вызывает сомнение, но желание изучить-понять заставляет новичка признавать «правильность» сомнительный идей маржиналистов по принципу - «ну, почему бы не попробовать?», тем более, объяснение основ своей теории от маржиналистов идет на бытовом уровне питекантропа. И, читателю кажется, что после 5-минутного знакомства с откровенно бытовым ненаучным определением ПОТРЕБЛЕНИЯ методом порций - закончится и подмена понятий, но, в случае с маржинализмом - в каждом предложении эти значения еще - не могут быть, а обязательно будут - передернуты на другие. И для подтверждения моего тезиса, предлагаю рассмотреть череду манипуляций, какими маржиналисты пытаются доказать - фантастическое, но для маржинализма фундаментальное - утверждение: - что ощущение «полезности» является сущностью не просто материальной, оно может быть измерено в физических единицах - U (от названия "util").

12.1. Собственно, все теории маржиналистов начинаются с обмана - они на секунду признают полезность психическим ощущением, то есть нематериальной сущностью, но, так как им - кровь из носу - надо обосновать ее измеримость, то первым делом надо было «сделать» полезность материальной сущностью. Думаю, первое поколение маржиналистов, считая, что они свершают «прорыв в науке», находилось в состоянии самообмана, когда предложили ПЕРЕНЕСТИ «полезность» из её природного места обитания в мозгу человека - на сторону самого товара, где она, по мнению маржиналистов, чудесным образом становилось «материальным» свойством самих предметов. (Мы не знаем, понимали ли первые маржиналисты, что уровень их рассуждений не просто антинаучный, а, на уровне дичайшего бытового невежества, думаю, надеялись ограничиться лишь одним единичным случаем подлога понятий, да, и ради исполнения заказа от элит - деваться было некуда, потому пошли на самообман, не предполагая, что из него вырастет ложь вселенского масштаба.)

12.2. Но, начав с самообмана, для убеждения в нем нормальных людей, маржиналистам пришлось-таки ступить на путь тотальных манипуляций, ведь антинаучные бытовые представления, на которых стояли все их гипотезы, надо было камуфлировать под научные. Именно так обстояло дело с объявлением, что теперь под словом «полезность» подразумевается не субъективное ощущение человека, а некое «реальное» СВОЙСТВО «товара» (передергиваний еще будет несколько, поэтому некоторые термины потусторонней маржиналистской «экономики» я буду выделять кавычками, а так как для передергивания значений основных понятий никаких кавычек не хватит, то буду выделять еще ПРОПИСНЫМИ буквами, например, «ПОЛЕЗНОСТЬ» в маржинализме - это не ощущение, а СВОЙСТВО маржиналистского «товара»).

12.3. В результате у маржиналистов "«ПОЛЕЗНОСТЬ»" - одновременно - и «ОЩУЩЕНИЕ» в мозгу, и «ПОЛЕЗНОЕ» (потребительное) «СВОЙСТВО», присущее «предметам» мира маржиналистов. (В реальности - заявление о полезности есть ложь, если не указывается - в каком конкретном свойстве она выражается. Но, мир маржиналистов - это не наша реальность, и - там ПОЛЕЗНОСТЬ может быть чем угодно, даже отдельным СВОЙСТВОМ предметов.) И, так как маржиналисты не сообщают читателю, что рассуждения идут не про реальный перенос, а, про перенос рассуждений в мир фантазий самих маржиналистов о возможности «полезности» быть измеримой в их фантастической «модели» экономики, то разобраться с обманом довольно сложно.

12.4. Материальность «ПОЛЕЗНОСТИ» маржиналистам нужна была для доказательства измеримости, так как только «ИЗМЕРИМОСТЬ» позволяла их чудную «ПОЛЕЗНОСТЬ» объявить ФАКТОРОМ СТОИМОСТИ, и они это пытались сделать через отождествление «ПОЛЕЗНОСТИ» с полезными свойствами «товара» (где прилагательное «полезное» - чисто бытовое). Мол, если не говорить, что потребительные свойства товара появляются в результате труда, а как бы у него есть уже изначально, например, как способности - утолять жажду у воды, или блеск в алмазе, то их количество (редкость) и качество можно объявить «ФАКТОРОМ», влияющим на СТОИМОСТЬ. (А тот факт, что товар - не вода, или алмаз, найденный только что на дороге, то надо всячески игнорировать факт, что ПОТРЕБИТЕЛЬНЫЕ СВОЙСТВА у товара возникают благодаря опять же ТРУДУ. Но, подмена ТРУДА всего лишь переименованием в «ПОЛЕЗНОСТЬ», хотя и довольно сложным методом - через отождествление с ПОЛЕЗНЫМИ потребительными свойствами - довольно легко разоблачалась (это уже пытались проделать буржуазные политэкономы, и такой ход - даже маржиналистам, ставшими профессиональными обманщиками - показался недостаточно убедительным. Но, цель сделать ПОЛЕЗНОСТЬ отдельным СВОЙСТВОМ никуда не делась.

12.5. И тут маржиналисты вспомнили про Бентамовскую "ПОЛЕЗНОСТЬ" - как нечто, приносящее человеку УДОВЛЕТВОРЕНИЕ-УДОВОЛЬСТВИЕ-СЧАСТЬЕ, что делало эту "«ПОЛЕЗНОСТЬ»" (во всех ипостасях) стопроцентно схожей с наркотиком, тем более что предыдущую «ПОЛЕЗНОСТЬ» маржиналисты уже перенесли на сам товар как его «ПОЛЕЗНЫЕ» свойства. То есть, у маржиналистов произошло очередное передергивание значения: - не успели они предыдущую «ПОЛЕЗНОСТЬ» отождествить с потребительными свойствам, как появилась "ПОЛЕЗНОСТЬ" из УТИЛИТАРИЗМА - уже как НЕЧТО, приносящее "УДОВЛЕТВОРЕНИЕ"-"УДОВОЛЬСТВИЕ"-"СЧАСТЬЕ" от приобретения-покупки-пользования товаром. Однако маржиналисты поняли, что убедить читателя в этой, мягко скажем, удивительной, мысли - не представляется возможным, поэтому они свою новую "ПОЛЕЗНОСТЬ" вводят как новую аксиому: - "ЦЕЛЬЮ ОБМЕНА" является желание покупателя - подобно наркоману - получать "«ПОЛЕЗНОСТЬ»" как «ОЩУЩЕНИЕ» удовольствия-удовлетворения-счастья от завладения новым товаром, которая, если её переложить на обычный язык - означает, покупатель вместе с "товаром" получает "НАРКОТИК" по имени "ПОЛЕЗНОСТЬ", который переходит в организм покупателя во время "ПОТРЕБЛЕНИЯ". (Тут было не сосем понятно - в какой момент "ПОЛЕЗНОСТЬ"-"СЧАСТЬЕ"-"УДОВОЛЬСТВИЕ" из "товара" переходило в покупателя, или - с момента ПОКУПКИ, или - с начала использования по назначению (ПОТРЕБЛЕНИЯ), и второе - а куда она девается потом - из "товара", и - из "человека" после завершения употребления "товара"?)

12.6. Само по себе - выдвижение гипотезы в науке - самое обычное дело, но, для обоснования своей гипотезы маржиналисты решили апеллировать к вульгарным представлениям о психических ощущениях при утолении жажды, которые они буквально переносят (экстраполируют) на чувства, возникающие у покупателя в ситуации любой покупки. (Обращаю внимание, что маржиналисты упорно рассуждают про чувства одного единственного покупателя (с двумя участниками обмена у них уже начинался кошмар, который и будем разбирать дальше)). Ведь для единственного участника (когда он менялся сам с собой) получалось как бы правдоподобно: - маржиналисты утверждают, что при каждом взгляде на новый "товар" - у "человека" психическое напряжение владеть (ВОЖДЕЛЕНИЕ) (присущее ему, якобы, по его природе) поднимается на максимальную высоту (равную, если покупатель и продавец это один «человек»), причиной чему является предвкушение получения "ПОЛЕЗНОСТИ" (что и позволяет мне сравнивать "ПОЛЕЗНОСТЬ" с наркотиком). И, понятно - почему, ведь - чем больше "ПОЛЕЗНОСТИ" «человек» «видит» в товаре, которая, по мнению маржиналистов, и есть для него настоящая "ЦЕЛЬ" покупки, тем выше будет ЦЕННОСТЬ (Wert) этого товара. Логика настолько прямая, что "ПОЛЕЗНОСТЬ" получалась просто идеальным ФАКТОРОМ СТОИМОСТИ - буквально как ЦЕННИК, висящий (или написанный) на любом товаре, ведь свою "ПОЛЕЗНОСТЬ" маржиналисты приписали «видеть» с рождения каждому «человеку». Это настолько примитивно-понятно, что "ПОЛЕЗНОСТЬ" как ФАКТОР получалась - куда удобнее ТРУДА, просто - смотри и сравнивай числа "ПОЛЕЗНОСТИ" на ценниках, «видимых» с рождения на товарах, тогда как в трудовой теории, где ФАКТОРОМ СТОИМОСТИ считался ТРУД, продавцу и покупателю еще надо было знать ОБЪЕМЫ личного ТРУДА, потраченные на изготовление своего товара, для того, чтобы взвешивать их в голове на ВЕСАХ ОБМЕНА, да еще при согласовании СТОИМОСТИ - надо вычислять пропорции-коэффициенты..

12.7. Но "«видимость»" еще не означала "«измеримость»". Поэтому требовался еще один подлог, тут маржиналисты решили не заморачиваться на введение через аксиому, ведь, если читатель уже все предыдущие несуразности принял как реальные вещи, то с ним уже можно не церемониться. (Это трезвого человека трудно убедить в возможности измерения психического ощущения, а лоха, который не раскусил все предыдущие манипуляции с его сознанием, уже не трудно убедить в «ИЗМЕРИМОСТИ» маржиналистской ПОЛЕЗНОСТИ-УДОВОЛЬСТВИЯ-СЧАСТЬЯ.) Тут основная трудность для маржиналистов заключалась в том, что в реальности - полезность вещи не заставляет человека ее купить, но даже те, кто поверил в существование маржиналистской "«ПОЛЕЗНОСТИ»", понимают, что одни люди - «видят» ее в товаре, тогда как одновременно с этим - другие люди вообще "ЕЁ" «не видят», а это был тупик даже для махинаций с сознанием лохов, изучающих маржинализм, поэтому маржиналистам понадобился профессиональный шулерский приём с отвлечением внимания.)

12.8. На данном этапе лох уже согласился с предположением, что все участники во всех обмениваемых товарах "«ВИДЯТ»" бентамовско-маржиналистскую "«ПОЛЕЗНОСТЬ»", но, стоит читателю всего лишь согласиться с тем, что такие ситуации на рынке встречаются, как ему тут же выдвигается следующее предположение, но уже как «данность», не подлежащая сомнению, что все без исключения участники обмена при взгляде на один и тот же товар - не просто «видят» "ПОЛЕЗНОСТЬ", но «видят» именно ПРЕДЕЛЬНУЮ - в смысле - МАКСИМУМЫ этой "ПОЛЕЗНОСТИ" (они так сильно хотят завладеть товаром, что психическое напряжение вожделения у всех, включая и продавца, захлестывает на максимальную силу). А, как только желающий понять маржиналистскую теорию соглашается признать возможность еще и ситуации - когда, хотя бы ДВА участника «видят» МАКСИМУМЫ "ПОЛЕЗНОСТИ", которые - максимумы - попутно уже однотипным наименованием как бы уравниваются по величине, то маржиналисты предлагают считать этим МАКСИМУМЫ за 100 единиц "ПОЛЕЗНОСТИ" (не процентов), что означает - что разум читателя удалось смутить до признания ИЗМЕРИМОСТИ "ПОЛЕЗНОСТИ".

12.9. Конечно же, маржиналисты хотят убедить новичков в ТОЖДЕСТВЕННОСТИ тех "«ПОЛЕЗНОСТЕЙ»", которые «видят» оба-два участника ОБМЕНА (потому для обмана им и нужно «видение» именно МАКСИМУМОВ, так как некоторых людей еще можно убедить в том, что у всех людей максимумы ощущений тождественны-равны друг другу), но, понимая, что подобное утверждение - своей нереальностью - отпугнет даже неразумных читателей, они решают придти к тому же самому не прямо, а через несколько промежуточных пред-условий и началом служит - утверждение о существовании "ПРЕДЕЛА-МАКСИМУМА" не у ощущений "ПОЛЕЗНОСТЕЙ", которых много - в смысле - столько, сколько их в головах участников обмена, а у той ЕДИНСТВЕННОЙ, которая сама собой станет ОДНОЙ, если "ПОЛЕЗНОСТЬ" считать "СВОЙСТВОМ" на стороне "товара". (Суть рассуждений - в двух разных головах две "ПОЛЕЗНОСТИ" - разные даже в максимуме, но если перенестись их на сторону «рассматриваемого» товара, то понятно, что у одного "товара" и "МАКСИМУМ" этого "СВОЙСТВА-ПОЛЕЗНОСТИ"- может быть только один, а это значит, если каждому человеку позволено иметь в головах собственную субъективную (значит - разную) "ПОЛЕЗНОСТЬ-ЯКОБЫ-ОЩУЩЕНИЯ", то МАКСИМУМ у "ПОЛЕЗНОСТИ-ЯКОБЫ-СВОЙСТВА" одного товара все люди "ОБЯЗАНЫ" (в смысле - объективно) «видеть» одинаково (не может же одновременно одно свойство товара быть разным). И таким маневром - одновременно убирается и субъективность, и разность видимой "ПОЛЕЗНОСТИ".

12.10. И тут свершается коронный номер обмана - маржиналисты, как опытные шулеры, предлагают лоху, только что признавшему вероятность «видения» МАКСИМУМОВ "ПОЛЕЗНОСТИ" участниками обмена - поиграть в "ПРИМЕРЫ", где для каждого "товара" уже указана его "ПОЛЕЗНОСТЬ" в конкретных единицах, типа - 3 ютиля "ПОЛЕЗНОСТИ" в чашке "чая", и - 5 ютилей в чашке "кофе", и задача читателя решить - сколько он сам получит "ПОЛЕЗНОСТИ", если выпьет и чай, и кофе? И человек изучающий маржинализм, чьё внимание отвлечено решением арифметической задачки, даже не успевает понять, что маржиналисты - как опытные шулеры - уже успели провести его мимо пунктов доказательства и физического существования самой "ПОЛЕЗНОСТИ", всучили ему её "ИЗМЕРИМОСТИ".

12.11. Обман маржиналистов строится на двух обстоятельствах. Первое состоит в том, что большинство людей даже не задумывается, что ОЩУЩЕНИЕ - как феномен психики - не может быть измерено. Но основным породителем невежества является особенность мышления человека, которая состоит в том, что ум человека так устроен, что в поисках упорядочивания окружающего мира его сознание готово признать ИЗМЕРЯЕМОСТЬ ВСЕГО, поэтому препятствием к признанию измеримости ощущений является уровень образованности. (Маржинализм возник ДО появления знаний в психологии мышления, поэтому человеку для вхождения в маржинализм нельзя обладать этими знаниями.

12.12. Сам по себе математический примерчик не имел никакого отношения к экономике, с тем же успехом можно было решать пример, где чай содержал бы (или стоил) - 3 абракадабры, а кофе - 5, но, всего лишь самим своим участием в решении примерчиков, читатель уже признал реальность существования "единицы" "ПОЛЕЗНОСТИ". А признания существования ютиля как единицы "ПОЛЕЗНОСТИ" - фактически означало и признание "«ИЗМЕРИМОСТИ»" психических ощущений в физических единицах, на что читатель, будь он в здравом рассудке, никогда бы не согласился. И, на примерчиках, позволив читателя подумать, что он что-то понял в экономике, маржиналисты захлопнули крышку ловушки манипуляции сознанием. Всего лишь желание изучить маржинализм, заставившее читателя пойти на признание реальными неких сомнительных условий, сделало из него лоха, в смысле - обычного потребителя всей этой кучи маржиналистских теорий - экономикс, неоклассической теории, кейнсианства и т.п.)

12.13. Надеюсь, теперь моему читателю понятно - как нечто по названию "ПОЛЕЗНОСТЬ" стало ФАКТОРОМ СТОИМОСТИ в теориях маржиналистов. Они, конечно, не признаются, что маржиналистская "ПОЛЕЗНОСТЬ" - это фактически наркотический эфир, залитый (буквально в каждый атом, без кавычек) во все товары в разных объемах (вначале они, якобы, признают её субъективных характер), но, так как каждый «человек» - это у маржиналистов оформлено как еще одна аксиома) - наделен ими с рождения способностью «видеть» объем этого наркотика лишь при взгляде на товар, то, уже не надо объяснять ПРИЧИНУ ВЫБОРА, ведь понятно - почему наркоман по имени "экономический человек" - сразу ВОЗЖЕЛАЛ тот товар, в котором больше наркотика "ПОЛЕЗНОСТИ".

12.14. После "покупки" - наркотическая жидкость -по названию "ПОЛЕЗНОСТЬ" - перейдёт в организм "покупателя", где, попав в мозг - вызовет "ОЩУЩЕНИЕ УДОВЛЕТВОРЕНИЯ-УДОВОЛЬСТВИЯ-СЧАСТЬЯ", которое опять же (что странно для нормального человека, но не для маржиналиста) имеет название "ПОЛЕЗНОСТЬ", и ясно, что этот «приход» от приобретения товара будет - тем сильнее, чем больше НАРКОТИКА-"ПОЛЕЗНОСТИ" содержалось в "товаре".) (Вот, что значит - иметь понятия в виде пустых оболочек, в которых при желании можно передергивать значения хоть в каждом предложении. Уверен, скоро маржинализм станет предметом изучения в психиатрии как феномен массового заблуждения, но для тезиса моей статьи о главной роли элит капиталистических государств в признании маржинализма господствующей в мире «экономической» «наукой», мы не можем пропустить вариант, что элиты прекрасно понимали всю бредовость благословляемой ими теории.)

13.1. Думаю, читатель уже заметил, что в статье я веду две линии: - в одной я объясняю содержательную часть конкретного направления экономической мысли, так как без этого - вряд ли будет понятна вторая линия, а именно - история взаимоотношений экономических теорий и властных элит государств. Например, причиной, благодаря которой в конце 19 века элиты капиталистических государств признали официальный наукой антинаучный маржинализм, было предложение маржиналистами новой теории стоимости без ТРУДА как ФАКТОРА СТОИМОСТИ. Однако для признания элитами - нужно было - пусть анти-научное, но, все же СОДЕРЖАНИЕ, лучше - псевдо-научное, чтобы легче было «выдать» его за науку. Поэтому ПРЕДЛОЖЕНИЕ ОБ УДАЛЕНИИ ТРУДА ИЗ ФАКТОРОВ СТОИМОСТИ маржиналисты оформили в виде, якобы, теории (называлась она - КАРДИНАЛИСТСКАЯ ТЕОРИЯ ПОЛЕЗНОСТИ о собственной безграничной вере в "ИЗМЕРИМОСТЬ ПОЛЕЗНОСТИ", но, понимая, что никто кроме них самих в такую фантастику не поверит, потихоньку затушевали свой примат веры под теорию о сравнимости количества "ПОЛЕЗНОСТИ" (называется она ОРДИНАЛИСТСКАЯ ТЕОРИЯ ПОЛЕЗНОСТИ), и, продолжая стесняться безумия своего исходного положения, ужали своё фундаментальное условие до такого, якобы, естественного "свойства" товаров как "ПОЛЕЗНОСТЬ", которое вводится в теорию без какого либо обоснования, например, в тексте определения понятия ПРЕДЕЛЬНАЯ ПОЛЕЗНОСТЬ в Википедии сама ПОЛЕЗНОСТЬ уже присутствует, и читатель, хотя бы для понимания, невольно должен признать существования этой сущности, несмотря на ее фантастичность.

13.2. Какова бы не была бредовой идеи порционного потребления товара, она принимается так же без доказательства, лишь на основании бытовых ощущений при утолении жажды. И человек, решивший изучить маржинализм, невольно должен согласиться с пониманием "ПОТРЕБЛЕНИЯ", например, автомобиля, как употребления в себя череды порций в виде его атомов, причем в строго обязательном порядке, ведь, если очередность будет другая, то ломается и маржиналистская теория. (Но, сами маржиналисты не говорят, кто определяет порядок потребления атомов должный быть единым для всех "потребителей" автомобиля, так что на фоне этой фантастики - даже моя интерпретация "ПОТРЕБЛЕНИЯ" "ПОЛЕЗНОСТИ" как наркотического эфира - выглядит куда убедительнее.) Поэтому маржинализм - это такая особая теория, аксиоматическое ядро которой можно найти только в статьях критиков, так как читатель маржиналистских теорий ни в коем случае не должен знать предварительные условия.

13.3. Казалось, "ПОЛЕЗНОСТЬ" как наркотик - идеально годилась на роль ФАКТОРА СТОИМОСТИ, ведь, по мнению маржиналистов, достаточно лишь взглянуть на товар, так сразу знаешь - столько он стоит, другое дело, что в реальности - из двух человек, смотрящих одновременно на одну и ту же вещь, один - может видеть в нем пользу, а другой - нет. Реальность противоречила даже УСЛОВИЯМ, но, это не останавливало маржиналистов, а, лишь подвигло их на создание не одного, а, целого ряда ПРЕДВАРИТЕЛЬНЫХ УСЛОВИЙ (аксиом, осекающих от реальности), первым из которых стало (1) ПРЕДПИСАНИЕ всем участникам обмена - умение не просто «видеть», а «видеть» "ПОЛЕЗНОСТЬ" в одном "ИЗМЕРИМОМ" объеме (причем, сразу в физических единицах, для которой тут же придумали название - util (ютиль), в надежде: раз - придумали единицу, то уже точно - кто же будут сомневаться в самой ВОЗМОЖНОСТИ изменения ощущений?). Далее - и (2) самой "ПОЛЕЗНОСТИ" пришлось приписать свойства "НАРКОТИКА СЧАСТЬЯ" (ведь товар то сам не знал, что содержит наркотик), и это всё - лишь для того, чтобы переубедить читателя, что (3) он лично товар покупает не ради его потребительных свойств, а, исключительно, ради удовольствия им обладать. (Но, поняв, что читателя, не так просто убедить в том, что он сам обменивает или покупает товары лишь ради получения наркотика удовольствия, маржиналисты решили в своей теории совсем отказаться от людей и для своих моделей придумали некоего игрового персонажа - по названию Homo economicus (ЧЕЛОВЕК ЭКОНОМИЧЕСКИЙ). (Теория действительно получалась про каких-то марсиан, и маржиналистов одолевало сомнение - кто же её тогда купит, потому слово «человек» они были вынуждены оставить, чтобы через содержание слова "«человек»" в названии - "ЧЕЛОВЕК ЭКОНОМИЧЕСКИЙ" - притянуть субъекта (агента, индивида) к примату рода Homo, чтобы избежать обвинения в том, что теория про каких-то марсиан.)

13.4. Однако, насколько мир маржинализма - фантастический, читатель может познакомиться и сам, там еще - уйма удивительных предварительных условий, поэтому тут, думаю, кроме предыдущих - достаточно будет рассмотреть лишь еще одно - про "«разумность»" экономического "человека". Отмечу, что этот ход был странным, ведь разумность плохо сочетается с тем обстоятельством, что человек экономический есть «конченый» наркоман "ПОЛЕЗНОСТИ", да и в игровых моделях маржиналистов «разумность» вовсе не нужна экономическому человеку, ведь всё его поведение определяют 1 установка: - патологическое стремление-мания получения как можно большего объема "ПОЛЕЗНОСТИ". Поэтому единственный смысл условия "«разумности»" - состоял в создании видимости объективности "опытных" моделей маржиналистов. Ведь в маржинализме - как в придуманной игре - каждому автору ничего не стоит заранее установить желаемый ему результат, и за счет условий и подстройки характеристик игрока - этот результат гарантированно и получить, но, от обвинения автора в подтасовке, по мнению маржиналистов, должно было спасти как раз то, что они называют «разумностью», которую они в этом случае отождествляют со «свободой воли». Фактически у самого игрового персонажа-субъекта-агента-индивида никакого иного варианта поведения даже не предусматривается, персонаж игры-модели не мог поступить иначе, но, по мнению маржиналистов, быть "объективными" в опытах им позволяет псевдо-свобода воли в виде их маржиналистской "разумности". (В маржинализме нельзя построить достоверную гипотезу, даже если идея разумная, ведь все стоит на изначальной лжи, поэтому каждую теорию надо подпирать множеством других, якобы, исключающих разоблачения, но в результате растет лишь гора текстов, на сочинение которые потрачены колоссальные интеллектуальные усилия совсем неглупых людей, но этот «колосс на глиняных ногах», прикрываемый элитами, стоял лишь до момента современно мирового кризиса.)

13.5. Итак, к середине 19 века правящие элиты капиталистических государств, напуганные масштабными выступлениями рабочих, были крайне недовольны и политической экономией, причем к концу века - ситуация «приперла» их настолько, что они были готовы признать экономической «наукой» любую другую теорию, лишь бы в ней ТРУД не считался ФАКТОРОМ СТОИМОСТИ.

13.6. Еще раз кратко про ситуацию конца 19 века: Дело в том, что в Европе оформлялся парламентаризм, появились радикальные политические партии, программы которых старались обосновать с опорой на выводы НАУКИ, что считалось признаком бесспорной «истинности», но из тогдашней политэкономии можно было получить только крамольные выводы, направленные против класса капиталистов. Кроме того дети из семей зажиточных сословий - буржуазии и породнившихся с ними аристократов, в процессе получения образования - после знакомства с положениями политической экономии - становились бунтовщиками, но заменить политическую экономию до конца 19 века, хотя бы в преподавании - было нечем, что, собственно, и показала историческая школа в экономике, призванная в Германии как альтернатива политэкономии, но так и не создавшая своей теории стоимости.

13.7. Поэтому, когда в последней трети 19 века некие экономисты предложили идею, как можно объяснить образование СТОИМОСТИ, вообще не используя понятия ТРУДА, да еще - почти одновременно - в трех разных странах Западной Европы, что считается дополнительным аргументом (якобы, благословения от самого Всевышнего), то правящие элиты СРАЗУ оказали им поддержку:

• в Великобритании Уильям Стенли Джевонс публикует в 1871 году книгу «Теория политической экономии» (а, краткие тезисы «Об общей математической теории политической экономии» не были замечены в 1862 г.), с 1876 становится преподавателем в Лондонском университетском колледже;
• в Австрии Карл Менгер после издания в 1871 году книги «Основания политической экономии» становится в 1873 году профессором Венского университета, а потом наставником наследника австрийского престола;
• в маленькой Швейцарии Леон Вальрас увлекался многим, пока не устроился работать в банке, и только после удачного (первый диплом у него был по литературе) выступления на Международном конгрессе в Лозанне по проблеме налогов в 1860 г., ему предложили возглавить вновь созданную кафедру политической экономии юридического факультета Лозаннского университета, так как под влиянием отца, бывшего экономистом-любителем, он еще увлекался и экономикой, в 1874 году опубликовал «Элементы чистой политической экономии».

13.8. Однако признание всего маржинализма - как новоявленного НАПРАВЛЕНИЯ - шло не так триумфально, как это расписывают маржиналисты сегодня, кроме того, что первые три школы маржинализма были столь разношерстными, чтобы никакого движения к единению не наблюдалось, хотя отцы маржинализма читали друг друга, ведь круг экономиксистов-теоретиков была очень ограничен. Для создания впечатления о маржинализме как едином направлении заметную роль сыграло переоткрытие Джевонсом книги Госсена, который, как выяснилось, еще в 1840 году сформулировал основные тезисы маржинализма, причем даже в более ясной формулировке, чем это повторили в своих трудах признанные «отцы основатели» маржинализма. После переоткрытия законов Госсена - хотя бы стало ясно, что разные школы, возникшие в разных странах, признают одни и те же закономерности в экономике, описанные Госсеном, но, до сих пор каждая школа маржинализма сохраняет свои подходы (а, едва ли не самая сильная, какой была австрийская школа, до сих пор так и стоит особняком).

13.9. Поэтому заслуга создания методологического единства маржинализма принадлежит не маржиналисту, а, преподавателю политэкономии Альфреду Маршаллу, который, судя по всему, не особо рассчитывал на славу своей книги "Principles of Economics" (которую на русский язык почему-то переводят как «Принципы экономической науки», хотя "economics" - это бессмысленная придуманная словоформа, и отождествление её при переводе с наукой довольно противоречиво. Ведь в своей книге Маршалл лишь разъяснял в терминах политэкономии идеи «первооткрывателей» маржинализма, чем, собственно, и объяснялось использование им окончания -mics, отсылающее к слову mix (микс, сборник). (Не будем отвлекаться на выяснение, зачем эту словоформу «economics» придумал Джевонс, но именно использование Маршаллом термина «Economics» подчеркнуло характер его книги как попытку соединения еще неструктурированного маржинализма с классической политэкономией).

13.10. Очевидной задачей микса-сборника Маршалла было: - сделать идеи маржиналистов более понятным широкой публике, и, естественно, что все предварительные условия и аксиомы маржинализма Маршалл в него не включал, но, неожиданно книга стала столь популярной, что фактически на её основе возникла английская школа маржинализм, получившая в название как раз бессмысленную словоформу ECONOMICS, и, не забываем - БЕЗ АКСИОМ И ПРЕДВАРИТЕЛЬНЫХ УСЛОВИЙ, ведь их сам Маршалл - то ли не знал, то ли забыл включить в книгу.)

13.11. И, только после того, как Маршалл сделал маржиналистский экономикс более-менее понятным другим экономистам (тогда еще никто не видел безумных условий), в англосаксонских (англоговорящих) странах возник мейнстрим экономикс (Neoclassical economics), который разошелся по другим капиталистическим странам под названием - Neoclassical theory, название которого в России перевели как - неоклассическая экономическая теория). Однако надо сказать, маржинализм так и не собрался в нечто единое целое, книга Маршалла (без разоблачительных аксиом, что ещё раз отметим) так и осталась единственной общей для всего этого направления экономической мысли, и понятно - почему, ведь она была лишь сборником основных понятий маржинализма, и только, когда на эти термины перешли все авторы-маржиналисты, то и создалось впечатление о, якобы, единстве направления (пусть терминологическом), если даже отдельные теории взаимоисключали друг друга.

13.12. Тут следует отметить, что с начала 20 века в Великобритании началось вытеснение слова «economy» и замена его на словоформу «economics» (и я уже показывал, что словоформе «economics» теперь при переводе на русский язык принято(?) ставить в соответствие - не только слово экономика, но, и - экономическая наука). Понятно, что такое быстрое и, очевидно, искусственное-и-специальное, изменение в английском языке не могло произойти без одобрения властей (т.е. элиты Великобритании как единой корпорации).

13.13. Еще одно замечание по поводу отсутствия единства маржинализма, свидетельством чему является множество противоречащих друг другу теорий, которые никто даже не пытается опровергать (да и - нечем), чтобы отсечь до одной, что и характерно для настоящей науки. (Ведь наука по своему смыслу - это конкуренция, в которой побеждает только одна теория, в данный момент признаваемая «точной», пока ее не опровергает какая-то другая, обосновавшая, что она еще более «точная».) Остается лишь констатировать, что на Западе вообще перестали понимать - что такое наука, так как главный критерий в либерализме - свобода выбора потребителя, поэтому в этой абсурдной либеральной логике - большое число теорий не считается недостатком, а, как раз - великим достижением, ведь теперь каждый потребитель - даже НАУЧНОЙ ТЕОРИИ - может себе выбрать инструкцию для жизни - на свой вкус, а не исходя из того, чтобы её единственность - как самой близкой к истине - была обоснована какой-то там наукой.

13.14. Сегодня маржиналистских теорий такое множество, что никакой жизни не хватит, чтобы их разоблачить, зато весь маржинализм легко разоблачается тем, что его основы не совместимы с ПРЕДСТАВЛЕНИЕМ ОБМЕНА как ВЕСОВ в головах людей, которое возникло на основе миллиардов обменов, совершенных приматами рода Homo. (Истинность этой эмпирической модели ВЕСОВ ОБМЕНА - в смысле доведения ее до уровня науки - и должны были доказать политэкономы, но, которые, это свое предназначение - по причине отказа от РТ, исполнить так и не смогли.) А доказательство НАУЧНОЙ НЕСОСТОЯТЕЛЬНОСТИ маржинализма нам потребуется для характеристики как СГОВОРА этого неожиданного признания элитами европейских государств псевдонаучного маржинализма, о бредовости которого они прекрасно знали, но, вопреки очевидному, возвели в ранг официальной науки. (И, тут уместно сравнить - в принципе аналогичное - признание большевиками марксизма, так же малозначимого научно - в качестве культурно-исторического артефакта, (эдаких скрижалей веры, в которых было запрещено править даже букву), но - в Западной Европе произошел сговор между властями и отцами основателями маржинализма по низвержению политической экономии, про который уже второе поколение элит не знало, и поэтому изначально научно ничтожный маржинализм воспринимался уже как нечто серьезное (ведь никто не мог представить, что предыдущее поколение элиты признало наукой чистое шельмовство с понятиями), чем уже надо было даже руководствоваться в хозяйственной жизни. Другое дело, что противоречивость кучи теорий, называемой маржиналистским направлением, позволяла хозяйствовать, не обращая на него внимания, и истинной сущностью всего направления стали лишь споры между школами маржинализма о собственной "правильности".

14.1. Думаю, и читатель представляет ОБМЕН как акт взаимодействия, в котором участвуют всё же не менее двух участников, которые дают согласие на обмен реальными ПОТРЕБИТЕЛЬНЫМИ СВОЙСТВАМИ своих товаров, если ОБЪЕМЫ ТРУДА на чашах ВЕСОВ ОБМЕНА в головах ДВОИХ - продавца и покупателя - приходят в равновесие. И, пока ФАКТОРОМ СТОИМОСТИ был ТРУД, проблем с объяснением механизма определения СТОИМОСТИ не было, но, когда маржиналисты ТРУД подменили ОЩУЩЕНИЕМ ПОЛЕЗНОСТИ, то критичным условием стало - одинаковое «видение» покупателем и продавцом ОБЪЕМОВ нового ФАКТОРА СТОИМОСТИ, ведь открылось, что важен не столько сам фактор, сколько - возможность наложить его поровну на чаши ВЕСОВ ОБМЕНА.

14.2. Даже позиционируя свою теорию - субъективной и психической - маржиналисты всё равно не могли обойти основное условие ОБМЕНА, которое сводилось к равенству ОБЪЕМОВ ФАКТОРА, в случае с маржиналистами - ОБЪЕМОВ "ПОЛЕЗНОСТИ", «залитых» в товары. Но, дело в том, что одна и та же маржиналистская "ПОЛЕЗНОСТЬ" находится - и в "товарах", и одновременно - в головах "участников ОБМЕНА", и маржиналисты, понимая, что нереально найти хотя бы одну пару людей с ОДИНАКОВЫМИ ОЩУЩЕНИЯМИ о РАВЕНСТВЕ ОБЪЕМОВ "ПОЛЕЗНОСТИ", хотя бы в двух обмениваемых "товарах", тихонько-тайно, не сообщая об этом читателям, подменяют реальных людей на модели экономических человеков, так как реальные люди не отвечают условиям маржинализма, зато придуманные персонажи могут все, что угодно, включая и «видение» равенства "ПОЛЕЗНОСТЕЙ", которая сама как-не-понятно-что - по фантастичности, едва ли не выше, чем «экономический человек». (Эту подмену маржиналисты называют моделированием, что, действительно свойственно любой науке и, вполне допустимо упрощение человека до субъекта экономики, но, тут дело - не столько в подмене человеков на модель, а в том, что маржиналисты в своих моделях фактически подменяют всех людей на копии ОДНОГО экономического человека, так как удовлетворить требованию одинаковости ОЩУЩЕНИЙ ПОЛЕЗНОСТИ всех товаров - могут лишь идентичные копии одного субъекта - человека экономического (Homo economicus, как называется игрок в игре по названию «маржиналистское(ая) экономикс».)

14.3. Даже не понятно, насколько маржиналисты продвинулись от своего первоначального предположения, что человек - может «видеть» ПОЛЕЗНОСТЬ и «измерять» это ОЩУЩЕНИЕ в физических единицах, так как мой анализ показал, что маржинализм так и остался теорией об "экономическом" взаимодействии одного единственного марсианина с самим собой, то есть, двух копий экономического человека между собой. И надеюсь, мой читатель понял, что в конце 19 века причиной признания элитами капиталистических государств такой бредовой идеи - была необходимость в удалении всего лишь политэкономической теории стоимости, так как в ней фактором стоимости считался ТРУД. Собственно, прошедшие 150 лет показали, что капиталистическим государствам никакая экономическая теория не была нужна, колоссальный интеллектуальный труда, и огромные деньги на оплату маржиналистов были потрачены лишь ради создания видимости о наличии «научной» теории про экономику.

14.4. А крах СССР показал, что и марксистская политэкономия играла ту же роль ширмы, скрывавшей отсутствие экономической науки при большевиках. И сегодня уже не скрывается факт, что практика хозяйствования в СССР была государственным капитализмом, где единственным владельцем предприятий было государство, и все, кто знал - помалкивали, что правила управления экономикой банально копировались из стран капитализма. Предназначение марксистской политэкономии сводилось к запугиванию студентов описаниями от Карла Маркса, как плохо жилось рабочим во времена дикого капитализма.

14.5. Какой вывод можно сделать из истории двух самых известных направлений экономической мысли? Политическая экономия, к которой надо причислять и марксистскую, быстро пришла в тупик благодаря отказу последователей Адама Смита учитывать РАЗДЕЛЕНИЕ ТРУДА. Маржинализм же создавался в виде альтернативы трудовой теории стоимости, и - как выдумка от начала до конца - должен был разоблачен давно, если бы не признание его элитами капиталистических государств, якобы, "экономической наукой". Поэтому марксистская политэкономия пролежала до 1991 года в составе «гербария» марксизма и о ней - просто забыли вместе с распадом СССР, то, все теории маржиналистов ждет, судя по всему, аналогичная судьба, как только на Западе начнут отказываться от ветоши либерализма. Кому надо - практическая неприменимость ортодоксальных экономических теорий - известна давно, сама же экономическая жизнь не зависит от отсутствия научной или ненаучной теории о ней, что показала даже практика планового хозяйства, якобы, социализма, где не пригодилась ни одна, и отметим, не возникла собственная теория «социалистической» экономики. Поэтому единственный значимый урок состоит в том, что ложь, положенная в основание теории, хоть - признавай ее наукой, хоть - нет, быстро приводит в труху все знания о предмете.

15.1. Тут я понял, что ПРОПУСТИЛ марксистскую политэкономию, которая по моим представлениям имеет очень малую научную ценность, чтобы выделить для нее отдельную главу, однако учитывая, что многие читателя - определенно ждали анализ «вечно истинного» учения Маркса-Ленина-Сталина, придется разбираться с вопросом о ВКЛАДЕ Маркса в экономическую науку. Вначале надо еще раз напомнить читателю, что в силу отсутствия в европейских языках, включая и немецкий, некоторых слов, являющихся экономическими терминами в русском языке, переводы работ Маркса представляют некое РАСШИРЕНИЕ марксистских теорий, так как лишние русские слова вносят дополнительный смысл, часто улучшающий смысл, но, мы должны отдавать себе отчет в том, что сам-то Маркс никаких таких дополнительных смыслов в своей теории не имел.

15.2. Конечно, я утрирую, но вклад Маркса в политическую экономию свелся к введению понятия абстрактного труда. Остальное в виде трех томов Капитала - это не про экономику, а многословие, которым Маркс и Энгельс пытались обосновать свою СОЦИАЛЬНУЮ теорию о революциях как способе разрешения противоречий. Для неё надо было создать подкрепляющую теорию о классовой борьбе, а материальное неравенства обосновывалось, якобы, ЭКОНОМИЧЕСКОЙ теорией о воровстве капиталистом у рабочих некой невиданной ПРИБАВОЧНОЙ СТОИМОСТИ. То есть, то самое заблуждение общества о том, что СТОИМОСТЬ создается исключительно трудом рабочих-исполнителей одной операции, о котором я же рассказал, Маркс оформил в специальную СОЦИАЛЬНУЮ теорию - точнее в целый ряд теорий, в котором - конечной была ТЕОРИЯ СОЦИАЛЬНЫХ РЕВОЛЮЦИЙ, которая стояла на ТЕОРИИ О КЛАССОВОЙ БОРЬБЕ - и весь это ряд выдуманных теорий, по мнению Маркса, должен был опираться на, якобы, ЭКОНОМИЧЕСКУЮ - ТЕОРИЮ О ВОРОВСТВЕ ПРИБАВОЧНОЙ СТОИМОСТИ капиталистом у своих рабочих. Тут надо понимать, что ПРИБАВЛЕННАЯ СТОИМОСТЬ вполне понятная реальная вещь, но Марксу для своего подлога надо было придумать некую ХРЕНЬ под названием - ПРИБАВОЧНАЯ СТОИМОСТЬ, как та часть ПРИБАВЛЕННОЙ СТОИМОСТИ, которую произвел персонал предприятия за вычетом расходов, и которая - кто бы сомневался, по мнению Маркса, должна была полностью принадлежать рабочим. Собственно, тупик, в который пришла политэкономия, был следствием отказа от РТ, так как политэкономы из числа ПРОИЗВОДИТЕЛЕЙ и СОЗДАТЕЛЕЙ СОБСТВЕННОСТИ - выкинули уйму людей, участвующих в системе производства, но Маркс и вовсе про них не вспоминает (специально?), так как ему для объяснения причин экономического неравенства социальных классов важно было исключить из числа производителей ТОЛЬКО предпринимателя-хозяина-капиталиста. (Сама по себе классовая борьба имеет место, но Марксу, который, судя по всему, подобно маржиналистам, сам находился в самообмане, но независимо от этого - ему надо было извратить (и он извратил) и - определение классов, и - спрятать свой подлог в куче текста, чтобы люди думали (сегодня от обнаруженных нестыковок Капитал уже разваливается), что - уж точно - где-то есть-будет окончательное доказательство.) Конечно, Маркс был гениальным человеком, но, как не менее гениальный Джон Стюарт Милль, вывести политэкономию из научного тупика он не мог по принципиальным причинам, да ему, как выясняется сегодня, научность и не была нужна.

15.3. А нахождение марксистской политэкономии, представлявшей собой критику капиталистической экономии - то есть, того, чего не было в СССР - можно объяснить уже совсем ритуальными соображениями большевиков, так как она никаким образом не могла быть применима для, якобы, социалистического хозяйства. Если на Западе маржинализм, якобы, развивался за счет присваивания рабочих теорий, имевших эмпирическое происхождение, то в Советском Союзе развитие марксизма свелось к уточнению запятых в скрижалях классиков марксизма-ленинизма. (Боюсь, критиков моей оценки марксистской политэкономии будет много, однако, предупреждаю - меня не переубедить, а марксистским политэкономам рекомендую перечитать положения ТЕОРИИ ПРИБАВОЧНОЙ СТОИМОСТИ и определить - кем является в ней персонах РАБОЧИЙ, и, почему его днём с огнем не найдешь (вместе с пролетариатом) на современных предприятиях.) Маркс велик не потому, что политэконом, а потому, что его ЛОЖНЫЕ теории на фоне ЗАБЛУЖДЕНИЙ обществ 19-20 веков - СРАБОТАЛИ так, что привели к Октябрьской революции, которую Олег Григорьев считал тем единственно значимым, что могло произойти с Россией. Думаю, Олег Вадимович подразумевал еще - и мир, так как Российская империя даже в качестве победителя в Первой мировой войне, так бы и осталась бы аграрно-сырьевой периферией Европы (к какому - ее предопределенному при капитализме - месту начала было дрейфовать Россия после 1991 года.

16.1. Если подводить некий итог по существующим экономическим теориям, то можно сказать, что предшествующая экономическая мысль была продолжением бытовых - то есть, ненаучных - представлений, которые были канонизированы античными философами. А в средневековой Европе, пережившей темные века после падения Западной Римской империи, считалось даже престижным, если теории были продолжением гипотез древних философов. Фактически так появились точные науки, по аналогии с ними возникали гуманитарные и общественные науки, и поначалу экономическая мысль не считалась чем-то особо важным. Сегодня же мы считать экономику атрибутом каждого человеческого общества, что делает науку про экономику едва ли не главный стержнем всей антропологии, но, весь казус состоял в том, что в момент возникновения политической экономии у Адама Смита в 18 веке не было никаких знаний про эволюцию, ни про антропогенез, ни данных про смену исторических форм обществ.

16.2. А капитализм можно смело считать причиной опережения экономических знаний по отношению остальных общественных дисциплин, но несостоятельность всех экономических теорий не надо даже доказывать, и критики марксизма были правы, когда упрекали Маркс в том, что он свою теорию написал НЕ ПОСЛЕ, а за несколько лет до появления теории Дарвина. Ведь действительно - в марксизме субъект экономики не является представителем человеческого рода, там - умозрительный индивид от античных философов, так как политэкономы не знали про обезьянью природу людей, когда появилась теория происхождения человека, то Маркс уже написал основную часть своей теории. По идее, Марксу надо было переписывать все сначала, так как открылась возможность объяснить происхождение-появление экономических феноменов - почему они такие, как они есть, но Маркс, который свой Капитал хотел посвятить Дарвину, даже не понял, что именно так высоко почитаемый им Дарвин лишил все его теории какого-либо обоснования. Марксизм был про какого-то философского индивида, а тут все сообщества превратились в СТАИ приматов, и все взаимодействия надо было рассматривать как продукт социальной эволюции единиц существования обезьян в Природе.

16.3. В СССР, тем более, в современной России, даже не знают, что на Западе авторитет марксизма был подорван в большой степени как раз за счет успехов в антропологии. Ведь в начале 20 века начали находить останки древних людей, а так как все открытия делали ЗАПАДНЫЕ археологи, то маржинализм все их достижения приписал себе, и на основе экономикс даже появились целые дисциплины - культурная, политическая и прочие антропологии. Кроме того на Западе для Страны Советов на фактах гонений на генетику успешно создали имидж территории мракобесия, а так как трудовая теория стоимости оставалась - объектом ненависти, то марксистскую экономию пытались уничтожить и морально, для чего сгодилась нестыковки марксизма с дарвинизмом. Однако со временем все наплодившиеся на Западе антропологии - культурные, экономические и прочие - потихоньку перешли на марксизм, но до сих пор в странах капитализма предпочитают помалкивать, что и все социальные науки теперь у них марксистские. Укоряя марксизм в отсутствии антропного принципа, маржиналисты не замечали бревна в своем глазу, каким был человек экономический, провозглашаемый научной моделью человека в рыночной экономике. Думаю, я уже достаточно много рассказал про свойства этого человека, чтобы читатель согласился со мной, что достаточно и одного того положения маржинализма, что этот субъект-индивид-агент с рождения наделен способностью «видеть» все ПОЛЕЗНОСТИ во всех предметах во всех концах Вселенной в любое время, чтобы поставить крест на маржинализме, как научной теории.

16.4. Заслуга НАУЧНОГО обоснования тезиса про отсутствие экономической теории принадлежит Олеге Григорьеву, но что нам дает знание, что сегодня у человечества отсутствует экономическая наука? Казалось бы, сколько тысячелетий элиты обходились без научных знаний про экономику, могли без особых бед существовать и дальше без них, если бы не то ФАТАЛЬНОЕ ОБСТОЯТЕЛЬСТВО, что МИРОВОЙ ЭКОНОМИЧЕСКИЙ КРИЗИС сегодня вступил в острую фазу, а правительства государств не имеют инструкции, даже не для выхода из кризиса, а, хотя бы некое понимание тенденций в экономике дольше нескольких месяцев. (При этом понятно, что государству надежное НАУЧНОЕ знание того, что произойдет в ближайшее время, обеспечивает заметное преимущество перед остальными государствами.)

16.5. С этой точки зрения вызывает удивление пренебрежение российскими властями НЕОКОНОМИКОЙ Олега Григорьева. Кроме всего сам Олег Вадимович Григорьев неожиданно умер, а вся НЕОКОНОМИКА была в его голове, так как трудно считать полноценной экономической теорией содержание книги ЭПОХА РОСТА, включающей мысли лишь из первых и довольно сырых лекций Григорьева. А ребята из Центра Григорьева - это недавние выпускники экономических факультетов, которые сами не имеют столь широкого кругозора, да и как-то мало отличаются общественной активностью. При всех проблемах российской экономической теории - можно утверждать, что НЕОКОНОМИКА есть-состоялась (чему подтверждением надо считать хотя бы успех Михаила Хазана, ставшего знаменитым экономистом путем оглашения всего лишь первых - еще совсем вульгарных - версий неокономики), но, Центру Григорьева еще предстоит многое, чтобы отойти от оценки неокономики как всего лишь очередной - КРИТИКИ КАПИТАЛИЗМА, пусть, и с учетом РАЗДЕЛЕНИЯ ТРУДА.] (Думаю, всего лишь 12 лет ежедневных занятий по изучению и популяризации НЕОКОНОМИКИ Григорьева позволяют мне делать замечания по её развитию, которые приходится делать на сторонних ресурсах, так как Григорьев не создал площадки в Интернете для обсуждения положений неокономики.)

16.6. Статья является развитием анализа экономической науки, который Олег Григорьев сделал достаточно давно, но он почти не известен вне узкого круга неокономиксистов. Разоблачение самых известных теорий - марксизма и неоклассической экономической теории - является не столько целью, сколько побочным продуктом анализа (по методологии неокономики), который сегодня должен знать каждый образованный россиянин. Ведь в думающем сословии России сложилось расхождение взглядов, происходящее из-за того что марксистскую политэкономию в России помнят представители старшего поколения, а после отказа от марксизма в 1991 году, молодое поколение обучали как раз по учебникам Микро-Макро, причем и марксизм и economics (как в англоговорящих странах называется неоклассическая теория) - являются ПЕРЕВОДАМИ на русский язык оригиналов, написанных - один на немецком, другой(-ое-ая) на английском - языках.

16.7. Но, и в последнее время стали обращать внимание на то обстоятельство, что в словарях этих европейских языков отсутствуют свои автохтонные термины для описания доденежных отношений периода натурального обмена, например, вообще отсутствует понятие СТОИМОСТЬ. Причиной было раннее знакомство германских народов, экономика которых была еще натуральной, с экономической терминологией Римской империи, уже имевшей развитую денежную экономику, поэтому собственные термины не появились или были забыты, чего избежал русский язык. И каждый перевод положений западных экономических теорий на более богатый русский язык представляет собой некую НОВУЮ теорию, так как в переводной текст вплетаются ДОПОЛНИТЕЛЬНЫЕ слова русского языка, что создает дополнительную трудность для критики, понять которую можно на - ставшем уже классической - проблеме перевода слова Wert как СТОИМОСТЬ или ЦЕННОСТЬ. И критиковать приходится не столько оригинальные идеи европейских авторов, которые в их истинном смысле перевести невозможно, сколько их интерпретацию на русский язык.

17.1. По поводу НЕОКОНОМИКИ. По-моему, Григорьев создал настоящую российскую отечественную экономическую теорию, которая для следующего поколения элит России (нынешние ей ни к чему) станет ИНСТРУКЦИЕЙ ЖИЗНИ, ПО КОТОРОЙ ОНИ БУДУТ ВЫХОДИТЬ ИЗ КРИЗИСА, поэтому мои замечания (если они кому-нибудь вообще важны) направлены на совершенствование неокономики. Первое, сам Григорьев не успел подойти до концепции смены общественно-экономических формаций, но, только отталкиваясь от которой - можно понять нынешний МИРОВОЙ КРИЗИС как ПЕРЕХОД человечества в следующую формацию. Как я уже сказал, любая экономическая теория может существовать только как ЭКОНОМИЧЕСКАЯ АНТРОПОЛОГИЯ, объясняющая эволюцию не только от момента возникновения единиц человечества, а от момента зарождения жизни, включая и нынешнее СЛИЯНИЕ человечества - предположительно через ТЕРРИТОРИАЛЬНЫЕ ИМПЕРИИ с конечной целью образования ПЛАНЕТАРНОЙ ЦИВИЛИЗАЦИИ.

17.2. Не понятно, как долго бы человечество шло к ПЕРЕХОДУ В НОВУЮ ФОРМАЦИЮ, если бы не КАПИТАЛИЗМ, возникший случайно-закономерно в Западной Европе 500 лет назад, благодаря уникальности ее истории, который сработал как «машина времени» не только к Европе, «переместив» все население планеты едва ли не на тысячи лет к ГЛОБАЛИЗАЦИИ (тут имею в виду - переход). Дело в том, что для капитализма постоянно требовались внешние рынки, и сегодня - едва ли не половина жителей планеты ужу встроена в систему разделения труда, вершиной которой является экономика США. А после 1991 года вся мировая экономика представляла собой экономику единственного государства - Соединенных Штатов, а экономики других государства располагались на уровнях иерархической пирамиды: - ближайшую полку занимали Япония и Германия, ниже - страны Европы и азиатские тигры, еще ниже - уровни развивающихся стран, поставляющих сырье наверх. Тенденция на объединение экономик была настолько велика, что выкристаллизовала пирамиду до того состояния, что самим Соединенным Штатам уже не надо было производить что-либо, их роль свелась к печатанию мировых денег, которые спускались вниз, а навстречу им двигалось сырье, которое на каждом уровне превращалось во все более технологически сложное изделие, потребителем которого могли быть лишь жители США, получающие безлимитно деньги просто из бюджета и богатые представители элиты других стран. Но такой путь ГЛОБАЛИЗАЦИИ был прерван КРИЗИСОМ, и мы уже никогда не узнаем ответа на вопрос - могло ли объединение в одну формацию (тут то, что называется Глобализацией) произойти под руководством элиты одной страны? (Поэтому в политическом плане ОСТРОТА кризиса будет определяться эгоизмом англосаксонских элит, которые не захотели ПОСТУПИТЬСЯ своими ПРИВИЛЕГИЯМИ, которые надо было разделить с элитами стран, которые вливались в то новое образование, которое должно было стать ПЛАНЕТАРНОЙ ЦИВИЛИЗАЦИЕЙ.) (Да простит мне читатель, что все утопические абзацы я домыслил за Григорьева, который - наоборот - стремился к земной конкретике.)

17.3. Пока в мире настоящий кризис воспринимают еще как циклический, элиты не понимают, что системный кризис капитализма запустил гораздо более глобальный ПРОЦЕСС ПЕРЕХОДА В НОВУЮ ФОРМАЦИЮ, так как выход из начавшейся ТОТАЛЬНОЙ депрессии лежит не в окончании кризиса капитализма, и человечество преодолеть его (уже не говорим про государства порознь) сможет только через объединение большей части населения планеты в ОБЩЕПЛАНЕТНУЮ ЦИВИЛИЗАЦИЮ. Сегодня - уже для того чтобы в кризис не умереть с голоду странам надо сохранить связи, а для того, чтобы хотя бы вернуться на вчерашний уровень потребления - нужен масштабный-кратный рост ЧИСЛЕННОСТИ людей в СИСТЕМЕ. Тут нужна не, так называемая, мировая СИСТЕМА РАЗДЕЛЕНИЯ ТРУДА, а нужен численно ТРИЖДЫ-СУПЕР-КИТАЙ людей, встроенных в единую производственную систему, ведь тут населения даже Китая - уже может не хватить для радикального удешевления продукцию (выход на новый уровень потребления) или строительства межпланетного корабля. И, если для дальнейшего развития нужен КРАТНЫЙ РОСТ УЧАСТНИКОВ В СИСТЕМЕ, который произойти может единственным способом СЛИЯНИЯ существующих единиц человечества в более масштабные - по тому самому, по какому из СОЮЗОВ ПЛЕМЕН возникли ГОСУДАРСТВА, что означает исчезновение границ, а это значит, что малые государства - ради того, чтобы их население просто не умерло с голоду - будут присоединяться к центрам империй. И эта тенденция - на переход в новую формацию - уже отчетливо проявляла себя в последние годы, чем можно считать и возникновение экономических союзов, подобных почившему СЭВу, и сегодняшнему Европейскому Союзу, причем, на фоне общемировой ГЛОБАЛИЗАЦИИ.

17.4. Мир уже БЕЗВОЗВРАТНО объединен в единую СИСТЕМУ РАЗДЕЛЕНИЯ ТРУДА, другое дело, что элиты некоторых стран, теряющие свои лидерские позиции, обеспечивающие им благосостояние, захотели поломать его на несколько блоков, но, так как выпадение из СИСТЕМЫ равносильно откату по уровню потребления в Средневековье, то ПЕРЕКРОЙКА экономических и политических взаимоотношений всё равно будет происходить ВНУТРИ сложившейся СИСТЕМЫ (Хазин, Школьников и другие - несколько перебарщивают с разломами на блоки). Получается, как и предсказывал Маркс: - государства будут исчезать, но лишь по той причине, что регионы локальных воспроизводственных контуров будут от своих сегодняшних столиц-центров переподключаться, и - экономически, и - политически на другие центры стабильности, могущие обеспечить им безопасность. Скорей всего, именно эти центры будут превращаться в очаги экономического роста (пока эта мысль тешит надежды россиян, при упорном непонимании этих тенденций властями). Мировые центры безопасности могут стать зародышем для всех, так называемых, валютно-технологических зон, макро-регионов, блоков и союзов, которые будут формироваться, скорей всего, в границах когда-то существовавших территориальных империй, так как при общем попадании технологического уровня производства, географическая близость территорий опять станет важнейшим фактором экономики. (Падение технологического уровня может быть настолько страшным, что переносить товары придется едва ли не пешком на ногах, ведь торговля на большие расстояния может стать слишком дорогой.)

17.5. Для России это означает, что содержание людей в суровых климатических условиях, фактически вне разделения труда, будет только разорять государство. Пора начинать переселение жителей из удаленных приполярных областей (сегодня, например, Канада осваивает богатства своей Сибири вахтовым методом), и из российской Сибири - в южные регионы, так же надо ликвидировать и все малые деревни и города, где жители занимаются лишь самообеспечением. Нужна концентрация людей в точках роста, а размазывание бюджета по территориям ради пасторалей местечковых бюрократов только разоряет.)

18.1. НЕОКОНОМИКА Григорьева хорошо обосновывает предстоящие беды от разрушения сложившейся мировой системы разделения труда, примером чему должна служить известная нам бездна технологического падения Западной Европы после краха Западной Римской империи, где уровень жизни граждан был настолько высок, что римляне жили в многоэтажных домах с водопроводом, а для того, чтобы водопровод вновь заработал в домах Парижа понадобилось почти 2000 лет. Но, можно ли - по наличию достоверных прогнозов - считать НЕОКОНОМИКУ полноценной экономической теорией? Думаю, пока - НЕТ, и причиной считаю невнятную ФОРМУ, в которой существует сама НЕОКОНОМИКА.

18.2. Конечно, создать неокономику мог только уникальный человек, а Григорьев работал, и - в Госплане СССР, и - в правительстве России, думаю, его скоро все будут называть ГЕНИЕМ - после-последним энциклопедистом, но, как ученый, взращенный в лоне марксистской политэкономии, свою неокономику он строил как ТРЕТЬЮ экономическую теорию, альтернативную двум предыдущим, предметом которой он видел всё тот же капитализм, так как нависший над человечеством МИРОВОЙ КРИЗИС требует решения насущных проблем современного капитализма, а не знакомство с экономикой феодализма или рабовладения. (Тема капитализма - она как трясина, сама столь важна и велика, что для экономиста все остальные периоды развития человечества на порядок менее интересны. Тем более что неокономика изначально строилась именно как КРИТИКА существующих теорий, которые сами все имели своим основным предметом изучения период капитализма.)

18.3. Свою НЕОКОНОМИКУ Григорьев пытался строить, следуя буквально принципам научно-исследовательской программы: - на основе анализа положений марксизма и маржинализма делал собственное объяснение с учетом разделения труда как новый слой знаний, но открылось, что традиционные экономические понятия не годятся для нового описания, и, что проблема - куда глубже, так как в словах, используемых в качестве экономических терминов, вшиты первобытные бытовые значения, вложенные в них в момент придумывания этих слов, едва ли не кроманьонцами десятки тысяч лет назад (никто даже не задумывался, что в бытовых понятиях причина чаще есть следствие). Для НОВОЙ науки нужно СОЗДАВАТЬ ЗАНОВО совершенно новую терминологию, и эту работу, очевидно, должен произвести не Григорьев, предназначение которого, очевидно, состояло в создании СОДЕРЖАТЕЛЬНОЙ ЧАСТИ своей теории, а какие-то другие ученые, типа меня любителя.

18.4. Получалось, что НЕОКОНОМИКА сама по себе представляет совершенно отдельное древо знания, должное вырасти - для того чтобы стать НАУКОЙ - на собственном базисе понятий (просто уже введение РАЗДЕЛЕНИЯ ТРУДА изменяет значения всех экономических терминов), но Григорьев строил свою теорию как НАУЧНО-ИССЛЕДОВАТЕЛЬСКУЮ ПРОГРАММУ, схему которой Имре Лакатос предлагал для традиционных теорий (которая сама была отражением мнения, что ХОРОШАЯ теория обязательно должна быть ПРОДОЛЖЕНИЕМ идей античных философов и мыслителей Средневековья). Но НЕОКОНОМИКЕ нечего продолжать, ведь сам же Григорьев просто снес вместе с корнями все ортодоксальные экономические теории как ничем не обоснованные фантазии про экономические явления. Ведь когда теория строится по подобию точных наук, то феномены лишь описываются, без поиска их происхождения, но, если для астронома - происхождение вновь обнаруженной звезды на небе - не так уж и важно, то все ортодоксальные экономические теории, вовсю оперировали экономическими феноменами, и не зная их генезис, даже давали рецепты гражданам и государствам для серьезных действий. Понятно, что теорий, построенные как УГАДЫВАНИЕ закономерностей, когда появятся настоящие знания о происхождении самих феноменов, все должны были быть разоблачены.

18.5. А изучение возникновения экономических феноменов - это отдельная история, так как переход блага от одной особи к другой существует у многих животных, если не у большинства видов. И обязательность обратного одаривания придумали не люди, требование соизмеримости встречного-обратного дара присутствует у низших обезьян, а ОБМЕН как взаимная передача блага С УЧЕТОМ ТРУДОЗАТРАТ, определенно, должен был быть у австралопитеков, так как сами люди есть результат появления СИСТЕМЫ РАЗДЕЛЕНИЯ ТРУДА в СТАЯХ, какими были единицы существования австралопитеков. (Много перьев поломали в поисках критерия разграничения людского рода от обезьян, хотя он лежит в появление специализации в виде выделения из состава СТАИ ЛЮДЕЙ особых отрядов для добычи отдельных видов сырья. Если у обезьян стаи движутся всем составом, но, при этом каждая особь добывает пропитание самостоятельно, то людей характеризует СИСТЕМА РАЗДЕЛЕНИЯ ТРУДА, когда каждый член единицы человечества специализируется на добычи одного вида сырья, который он в составе отдельного отряда добывает и приносит в СТОЯНКУ, где происходит РАСПРЕДЕЛЕНИЕ и ПЕРЕРАСПРЕДЕЛЕНИЕ, в результате которого человек получаете все остальные продукты, добытые остальными членами. (Человек, специализируясь на одном продукте - не мог бы прожить, если бы ежедневно не получал остальные жизненно-необходимые продукты, которые в СТОЯНКЕ появлялись благодаря труду других членов, а ПЕРЕРАСПРЕДЕЛЕНИЕ могло происходить только благодаря наличию функциональной и линейной иерархий (Читаем ПРИНЦИП ИЕРАРХИЧЕСКОГО ПОТРЕБЛЕНИЯ). Эволюция австралопитеков в условиях саванн, где по биологическим законам крупные обезьяны жить вообще не могли (среда не имела для них даже готовых продуктов питания), привела их стаи к подобию сообществ общественных животных - муравейника, роя пчел, сообществ африканских слепышей, поэтому с тех пор все сообщества людей есть ЧЕЛОВЕЙНИКИ. Людей нельзя рассматривать как обособленных индивидов, один человек не может существовать вне родной системы РАСПРЕДЕЛЕНИЯ (ни один человек еще никогда не произвел всего, что ему надо для жизни, другие нужны, чтобы произвести даже еду), но для наполнения этой СИСТЕМЫ РАСПРЕДЕЛЕНИЯ продуктами жизнедеятельности - человек обязан стать элементом СИСТЕМЫ РАЗДЕЛЕНИЯ ТРУДА его ЧЕЛОВЕЙНИКА-СТАИ-ЕДИНИЦЫ ЧЕЛОВЕЧЕСТВА.

18.6. Думаю, я достаточно подробно ознакомил читателя с нынешним состоянием научной МЫСЛИ об экономике, когда поддержка в России западного маржинализма (economics) выглядит ужу совсем странной, а при таком подходе российских властей к отечественной неокономике, скорей всего, она возникнет на территории Китая. Но, главное, благодаря Олегу Григорьеву, наконец-то, мы поняли, что экономика есть система разделения труда единицы существования людей в Природе, да и сами люди есть результат ее возникновения в СТАЯХ австралопитеков. НЕОКОНОМИКА есть ЭКОНОМИЧЕСКАЯ АНТРОПОЛОГИЯ, но, не в том узком определении (как её определяет Википедия) - как дисциплины, изучающей «развитие хозяйства первобытных, примитивных, докапиталистических обществ», а едва ли не как главная ИСТОРИЧЕСКАЯ НАУКА, ведь современные взаимодействия между членами и самими единицами человечества можно понять только как результат эволюции форм взаимодействий у животных и предков людей. Переход предков к существованию в ЧЕЛОВЕЙНИКАХ был способом выживания в саваннах, следующий этап - это поиск способов выживания человечества на небольшой планете ради нахождения способа экспансии на другие планеты. Ведь целью человечества как биологического вида является РОСТ ЧИСЛЕННОСТИ, который люди сделали вечным двигателем повышения уровня потребления (в смысле - развития и прогресса). Численность - и цель человечества, и - способ повышения численности.

18.7. Итак, статья получилась большой, и несколько размытой в отношении описания НЕОКОНОМИКИ, однако, думаю, читатель понял, что мир пока так и останется в плену антинаучных теорий, зато есть надежда, что вскоре в России появится - наконец-то научная - и отечественная российская - экономическая теория.

Точилин Владимир, Тамбов, 9.07.2024