Эпиграмма

.., когда Пашка,наоравшись и наигравшись на гитаре,принялся за остатки в стоявшей перед ним тарелке, Серафима взяла со стола бутылку с вином, поднялась и глядя на Димитрия направилась к окну.

Приблизившись вплотную она, как ребенка, сунула бутыль в его скрещенные на груди руки,присела на подоконник и стала заворачивать рукав халата. Димитрий два раза отпил портвейна и предлагая горлышко кивнул головой вверх
-Как дела,красотка?Давно тебя не видно. 
-Дела, дела. хлопоты.

Серафима скромно украшала себя занавеской,оборачивая ее вокруг себя, типа сари, изламывая оголенные руки. Пашка за столом, глянув на такое, поперхнулся и громко глотнул. 
-Забей! Какие хлопоты,мать? До  сессии еще ого го.
Серафима с выражением сочувствия к чужому слабоумию на лице, глянула в комнату
-Нашел хлопоты, 
и грустно улыбнувшись Димитрию добавила - Просто в последнее время настроение говно.а кажется,что хлопоты. 
-Настроение можно настраивать,прекрасная шакти. 
В доказательство Димитрий, как верньер приемника, покрутил туда-сюда невидимую крышку, стоящей между ними  бутылки,а потом быстро перебросил ее в другую руку и немедленно отпил.
-Как там дела у твоей Лилит, Фимка?, чавкая продолжал набрасывать Пашка. Чем занимается? 
- Работаем над ошибками. 
-Какими сейчас конкретно? 
-По материальным и нематериальным системам. 
Пашка довольно гоготнул и нацелился вилкой в сторону Димитрия 
-Ты, Митька, хоть и влюблен в нашу Серафиму, а не совсем дурак. С тебя, как историка - лекция Фиме, а то уже видно, что  куратор ее зарежет за фантазии. 
С величайшим трудом удержавшись от сочувственного взгляда, Димитрий глянул в хмурое лицо Серафимы, потом на бутылку, и вторично удержавшись от глотка, - осторожно начал. 
-Ты, Фимочка, прежде всего должна с Лилит рассмотреть драму абстрактизации мышления древних. И начать со способа мыслить Галилея. Именно он первым и чисто размышлительным, дедуктивным методом предсказал, что перо и ядро будут падать в гравитационном поле с одинаковым ускорением. Так же падал "весь мир" в физике Эпикура. Факты, видимые всеми, этому противоречили. Это было "неестественно", "неприродно", природа себя так не вела. 
Это птм, что природой считался видимый глазом мир. Незнание того, что это видимое всего лишь мелкий уровень всего. Подобные чувства испытывали греки, глядя, как винт Архимеда поднимает воду вверх. Это было неестественно для всего человеческого опыта, чудо. И именно поэтому Галилей, а потом и Ньютон давали четкое определение понятию - эксперимент, как неприродному, неестественному, а рукотворному стечению обстоятельств. Именно тогда в мышлении человека начал прорисоваться образ "идеального наблюдателя". Галилей, не знавший о космическом пространстве, считал свое "безвоздушное пространство" идеализацией, абстракцией, не существующей в природе,где перо и ядро падали с разными ускорениями. И Ньтон назвал главный труд не случайно - математическими началами природной философии, абстрактным описанием. Он прекрасно понимал, что его инерциальная система отсчета в природе не существует, как и не существуют в природе любые предельные(бесконечные) отношения материи. Черная дыра в реальности - не точка в математическом, абстрактном описании, а имеет размеры, и "бесконечно малые" матанализа, конечно, никакие не бесконечные. Древние помнили их формулы, но не читали их книг и начали считать своих отцов глупцами, непонимающими, как они, что на самом деле никаких инерциальных систем отсчета в мире, где каждая его часть имеет и собственную и множество других осей вращения - не существует. Все движется вращаясь, неинерционно, с ускорением. И Вселенная расширяется с ускорением. Ее наблюдаемое расширение имеет своим свойством - конечность самой себя на всех реальных, а не вообразимых уровнях. 
Здесь ты должна ввести анекдот Галилея о сравнении рядов натуральных и четных чисел. 
И обязательно дать понять Лилит, что любые вводимые тобой определения бесконечности это, Фимочка, фикции, абстрактные, сушествующие только в наших головах экстремумы в расширяющейся, а значит и конечной реальной Вселенной. 
Глянув от бутылки на Серафиму, Димитрий продолжил. 
-Древние, после ошеломительных для них самих успехов в абстрактном описании неабстрактной реальности, потихоньку начали подменять причинно-следственную связь реальности математическим описанием. Это описание все больше и больше заменяло в мышлении материальную причину события на абстрактный термин описания и в результате физический смысл материальных процессов стал описываться Марковским процессом.

Процессом, не имеющим последствий по своему определению. Вероятность иметь в пространстве импульсов совершенно определенный импульс зависела в мышлении древних только от значения вероятности предыдущего импульса в описании, а следствие заканчивалось высчитанной вероятностью импульса. Сидя над листом бумаги и не выходя годами на улицу, как Кант, древние забыли, что эти импульсы не результат расчета, что выразилось в известной фразе Фейнмана - заткнись и считай, а результат обычнейшего, реально произошедшего столкновения двух частиц между собой. Древние тогда удовлетворились позитивизмом - ответом на вопрос КАК все происходит(описанием на языке математики)и забыли про главный вопрос- ПОЧЕМУ так происходит. Человек в своем мышлении превзошел им же самим придуманного бога. В этом суть той драмы абстрактизации мышления древних. 
Плюнув мысленно на все Димитрий допил остатки вина и заявил Серафиме
-Без ввода рефлексивного парадокса и его решения твоя Лилит останется древней дурочкой. 

Завернув руки за спину, веселея, Серафима потуже затянула полупрозрачную ткань занавески. Распахнувшуюся полу халата, свисающей с подоконника ноги, она обернула вокруг голени, скрыв колено и оставив обнаженным бедро. 
-И куратор мне базлал, что моя система ввода принципалов не соответствует программе проекта.. Не даете вы развиться моей душеньке. 
Душенькой Серафима (по моде дуалок-третьекурстниц) называла гос проект развития Настоящего ИИ. Как шутили физики - Стоящего ИИ. Официально - проект Лилит. Технически алгоритмы обработки информации были максимально идентичны известным у человека. Нейронные сети были инфо-няньками, а релевантностью нянек управляла Серафима. Мама и бог своей "душеньки" Лилит. Управлять ей она могла только пять лет, а потом Лилит получала глаза, уши, ноги и руки и отправлялась в свободное плавание в мир окружающих фактов.
От проекта ожидали конкретных результатов. 
-Заткнись и считай - это было в тему, Митька. Пашка уже доедал из соседней тарелки. 
-Вы, историки, можете, когда надо..э э, чего то вспомнить. 
Закончив с окружающей его, недоеденной другими закуской, Пашка в упор посмотрел на прекрасную Серафиму. 
-Что там с говном настроения, красотка? Твоего Палыча я знаю и если че, так пробьем эмоций твоей Лилит. 
Серафима подняла бровь и не вполне справедливо сощурилась на Пашку. 
-Не, нет. На линейных принципалах невозможно, конечно, белла, но на вторичных принципалах я его убежду, нет-убедю, забью мозгами, короче говоря.
 Пашка, как фокусник, достал откуда то из под стола еще одну бутылку портвейна и вопреки любому счету, заявил - Вторая за упокой. 
-Почему не знаю, но чем и как бороться с говном, Пашка? 
Серафима моментально раскрутила всю завернутую в себя штору и спрыгнула с подоконника на пол. 
-Руками его задушить? 
Пьяный Пашка тоже встал из за стола и, специально раскачиваясь, как пьяный моряк, подошел вплотную к Серафиме. 
-Четыре с плюсом за вопрос, Фимка. Плюс там - за твою красоту. Руками задушить, потом замесить, и наделать Митьке блинчиков. 
Пашка улыбался своей самой самоироничной улыбкой во весь рот и было невозможно победить это словами. 
-У вас всегда один способ.. Беги, тогда Пашо к друзьям за бабками и ведешь меня на "Цепи". 
-Митька тебя проводит, какие Цэпи, красоткина? Мне еще твоего куратора завтра надо на "болевой" поймать. Тут бухло не поможет, он сам бухает. 
Оценив такую отмазку положительно, Серафима повернулась к Димитрию. 
-Ни хао? спросил тот. 
Интересоваться едой было давно забытым моветоном, но он вспомнил, что древние так и приветствовали друг друга - как поел? 

-Спагетти с апельсинами? 

Закатывающееся солнце через окно светило ему в спину, затемняя черты лица, обеляло клуб сигаретного дыма у профиля Димитрия, горело в глазах и в волнистой буре волос Серафимы. Разоренный стол казался мультяшным, блестящая половина улыбки капризных губ не предназначалась никому, кроме ненадоедающей симметрии солнца и неповторимости заката. 

Полиглотка Серафима на мгновение задумалась, потом погрозила Димитрию пальцем, дала подзатыльник Пашке и вышла из комнаты...

 Димитрий возвращался домой пешком под звездным небом и глядя вверх на кусочек своей галактики видел красоту случайной несиметричности распределения звезд, которой древние придавали смысл и опору в расчетах с помощью придуманных созвездий. 
Услышав запах, а потом и увидев первые снежинки он вспомнил о простоте конфигурации, невидимой глазу молекулы воды, и о видимом неповторяющемся разнообразии симметрий снежинок из воды и, что какие то инуиты когда то имели свой язык с сотней слов и смыслов для слова "снег" - кучей снежинок, и понял, что чувствуют, такие, как Пашка, те, что когда то вычисляли, а потом проверяли правильность вычислений системы из трех атомов, двух видов- воды, что бы поражающей воображение простотой строения основы этого мира, обьяснить поражающую воображение сложность и многообразие следствий простых законов в видимом потом глазом. 
Снег исчез, оставив запах уже сырости, растаявшего в воду льда и Димитрий внезапно понял и фронду, таких, как Серафима, пытающихся внатуре доказать возможность електрических цепей порождать бесконечные абстракции при обьективном обучении (95% - факты без интерпретаций). 
Сам Димитрий знал и понимал изначальную ущербность и фактический неуспех попыток последних диалектиков, но еще и наверняка предчувствал, что завтра утром его разбудит сумасшедший треск сумашедших цикад за окном-