С Днём шахтёра!

Он провел свои последние дни, сидя в своей спальне и глядя в окно. А за окном был сад, в котором росли яблони, вишни и виноград. Все это было посажено его руками много лет назад.

Однажды, встревоженная молчанием в комнате, в нее вошла его жена.

— Иван, ты меня слышишь?
— Да.
— Что беспокоит тебя? Почему ты молчишь?
— Ничего.

Он вернулся в свои размышления. Никто не знал, о чем он думает, скорее всего, он мысленно проживал еще раз свою жизнь, которая вот-вот должна была оборваться.

1 августа 1978 года местная пресса сообщила о его смерти. Джон (Иван) Пинтер, знаменитый Донецкий шахтер, приехавший в СССР из США, умер в возрасте 85 лет.

Шахтерская коммуна
Так что же привело Джона Пинтера, американца, который работал на шахтах Иллинойса до 1921 года, пока не приехал в Донецк, угольный центр Украины.

Согласно дневнику Пинтера, которых хранится в его семье, он был невероятно взволнован книгой американского коммуниста Джона Рида «Десять дней, которые потрясли мир». В ней было рассказано о том, как люди в России начинают строить новую жизнь.

Именно эта книга подвигла Пинтера и еще 34 добровольцев из Иллинойса переехать жить в Советскую Россию. Они основали коммуну, скопили достаточно денег для путешествия («сумму, превосходящую все наши ожидания», как позже напишет Пинтер в своем дневнике) и приобрели необходимые инструменты для работы в шахте. Также они припасли достаточное количество еды, которая должна была помочь пережить первые 2 года в России. (Они слышали о голоде в стране).

Группа энтузиастов пересекла океан. Плавание на пароходе «Царицын» продолжалось 2 недели. Потом до границы с Россией они добирались на поезде. Группу встречали на пограничном пункте с духовым оркестром и сразу направили в Петроград (Ленинград). Там они провели следующие 6 недель, помогая реконструировать водопровод и городские канализационные сети. Все заработанные деньги они отдали на благотворительность, оказав помощь фонду помощи сиротам. «Это был наш первый небольшой вклад в большое дело революции», — позже напишет Пинтер в своем дневнике.

После работы американские рабочие занималась изучение русского языка. Имея небольшой навык общения и немного изъясняясь на русском языке, они сели на поезд в Донбасс, тот самый регион, о котором Джон Рид упоминал в своей книге.

Первыми людьми, которые встретили группу американцев на железнодорожном вокзале, были музыканты духового оркестра да горластый парнишка, который все время кричал: «Американцы приехали, американцы приехали!» Не обошлось и без традиционного митинга. Группу расселили в двух домах на Лидиевском руднике, где они и приступили к работе. Дома их выглядели не очень хорошо, являясь молчаливыми свидетелями развития шахтной промышленности Донбасса.

Лидиевка была одной из первых угольных шахт там, которая была открыта в 1892 году и названа именем дочери владельца. Там и сегодня продолжают добывать уголь, но же в в тех количествах, как раньше. Хотя эксперты верят, шахта хранит еще большие запасы каменного угля. Но давайте вернемся к воспоминаниям Пинтера.

«Мы продолжали жить коммуной. Мы были холосты и работали одной командой. Егор Абакумов был одним из самых частых гостей в наших домах». Абакумов, легендарная фигура в Донбасса, умер в шестидесятых. Именно он сыграл большую роль в становлении министерства угольной промышленности. В то время все обсуждали Второй конгресс шахтеров, решения речи с которого были доставлены лично основателю Советского Союза Владимиру Ленину. Абакумов отметил, что в строительстве нового порядка, Советскому Союзу нужно новое оборудование. И приобрести его в то время можно было исключительно в Соединенных Штатах Америки. Абакумов попросил членов коммуны высказать свои предпочтения и осторожности касательно угольного оборудования, которое планировалось приобретать. Именно Абакумов и стал главой делегации, которая отправилась за океан для покупки шахтного оборудования.

В 20-е годы не было никаких дипломатических отношений между США и СССР. Абакумов с делегацией приехали в Нью-Йорк как туристы. Рассказывая о его приезде, газеты Нью-Йорка писали: «Советские миллионеры открывают здесь банковские счета».

Позже, на Лидиевке, Пинтер будет умело управлять врубмашиной и успешно учить работе на ней других местных шахтеров, которые до этого работали обушком и лопатой. А вскоре и сам Пинтер пойдет учиться. Когда его обучение в Москве будет окончено, он будет назначен управляющим нового Петрово-Лидиевского рудника, гордости Донбасса того времени. Но Пинтер отвергнет назначение. «Я умею работать с машинами», — именно так будет звучать его главное возражение, после чего он вновь вернется к врубмашине.

А в 120 километрах от места жительства Пинтера Алексей Стаханов увеличил свою дневную добычу в 14 раз. Это было в 1935 году, пример Стаханова стал не только образцом для подражания, но и настоящим брендом в национальной экономике. Именно с этого и началось стахановское движение.

В дружеском соревновании Пинтер сравнял свои показатели со стахановскими. Серго Орджоникидзе, министр тяжелой промышленности (шахтеры подчинялись его ведомству) вручил американцу автомобиль «ГАЗ», машину, сделанную по чертежам завода Форда.

Позже за свою работу Пинтре будет награжден еще тремя медалями, которые сейчас хранятся в музее. А статуя Ивана Пинтера украсила местный парк.

В письмах к братьям и друзьям-шахтерам, оставшимся в Америке, он рассказывал о жизни в Советской России. Они не могли поверить в некоторые строки, что «наш Джон, простой шахтер как тысячи из нас», без всяких церемоний пил чай за одним столом с Михаилом Калининым, сопровождая его в рамках поездки, в которой Калинин знакомился с результатами труда и быта шахтеров. Одну вещь его братья и друзья не могли понять, почему Орджоникидзе подарил Пинтеру первый автомобиль, собранный в Советском Союзе.

55 лет вместе
Что же произошло с остальными членами коммуны? Я услышал продолжение истории от вдовы Ивана, которая живет в Донецке, Марии Пинтер 74 лет. Эта женщина немного пролила свет на то, что происходило более 50 лет назад.

«Американцы, которые приехали в Донбасс, привыкли работать в высоких выработках. А выработки в наших шахтах очень низкие. Так что привычка рубить уголь, стоя во весь рост сменилась необходимость работать практически на коленях. Они не могли справляться со своей работой и потому уехали.

Пинтер остался один, тем более, что он управлял врубмашиной, никто, кроме него, не мог это освоить, да еще и свадьба, он женился на мне.

В своей молодости он был настоящим спортсменом. Одним прекрасным днем, а точнее, вечером в 1923 году, я возвращалась одна домой с футбольного матча. Дорогу мне преградил какой-то молодой человек. Он был высок, красив и силе. Заговорил он со мной на русском, но с каким-то странным акцентом.

«Смогу ли я этим путем завоевать ваше сердце?», — спросил он.

Иван (а именно так все начали называть Джона после его приезда) получил согласие моих родителей на брак. Мне было 17 лет, и я работала разметчицей с Иваном на одном участке. Моей задачей было отмечать количество вагонеток с углем, которые вывозили лошади из шахты. Вот моя фотография, посмотрите на мою модную по тем временам прическу с огромной челкой, мы называли такую прическу «фокстрот».

Глядя на ее огромные глаза, я легко понимал, почему Иван Пинтер влюбился в Марию на первом свидании. И вместе они прожили 55 лет. У Марии с Иваном было 4 детей, 9 внуков и 9 правнуков.

Их старшей дочери Розалии уже 57, и она ушла на заслуженный отдых. Старший сын Игорь пошел по стопам отца, ему уже 50, но он продолжает работать на шахте Лидиевка. Младшей дочери Лидии 49, она – модистка, а младший сын Александр, которому 43, профессиональный художник. Его работы часто выставляются в различных галереях Донецка.

Иван часто говорил своим друзьям, что он был счастлив, что мог дать своим детям достойную жизнь, помогая им делать то, к чему лежит душа. Но он никогда не упоминал о том, что у него было множество учеников по всему Донбассу. Всегда он говорил, что кто-то присоединился к нему благодаря престижу шахтерского труда.

Друзья никогда не забывали о нем. Они часто навещали Пинтера, посиделки были дружными, с песнями, танцами и выпивкой, причем чаще всего пили вино, которое Иван делал из своего винограда. Дом Пинтера всегда был открыт для всех.

Друзья не забыли его и после смерти. Именно они настояли на том, чтобы новую улицу в Донецке назвали его именем.