Сказ о том, как сибирский крестьянин Орден в Кремле получал

Недавно обсуждали на АШ довольно редкую тему – сравнительный анализ российского и западного (польского) крестьянина. За словами видно, что автор хорошо понимает о чем пишет и читать интересно. Однако, в силу трансцендентной уверенности в величии России, я позволю себе категорически не согласиться с высказанным автором вот этим утверждением:

Если что, то после глобального песца скорее поднимается польский крестьянин, а не российский. 

Я считаю, что в отличие от любого немецкого, польского или любого другого евро- крестьянина, как правило, способного действовать адекватно исключительно по заданному алгоритму – русский крестьянин всегда проявит смекалку, сам изменит любые алгоритмы под новые вводные, и поднимется при любых жизненных обстоятельствах.

В качестве иллюстрации – забавный рассказ о русском крестьянине уже из современной, капиталистической страницы Учебника Истории России. Итак:

Сказ о том, как сибирский крестьянин Орден в Кремле получал.

Случилось это в отдаленной сибирской деревне в тучные годы, в самую серединку между пиками синусоиды капиталистических кризисов, за несколько лет до Эры ВКБ (великого ковидного безумия).

В этой самой отдаленной деревне мы своей семьей уже не один десяток лет пребываем в качестве дачников. Поэтому историю знаю не понаслышке, точнее – в основном как прямую передачу по внутридеревенскому устному радио. Хотя довелось косвенно поучаствовать в этих событиях.

Деревня наша находится на берегу великой сибирской реки, в самом сердце массивного соснового бора – это я к тому, что климат совсем не польский.

Деревня обычная. Как и большинство сибирских деревень основана примерно в начале восемнадцатого века – века освоения Сибири. На берегах реки – замшелые останки истлевших за сотню лет грибоварен, а гуляя по окрестности можно встретиться с многометровой древней обжиговой печью, заросшей подлеском.

Широченные улицы, темные от времени суровые бревенчатые срубы, русские печи, изящная беленая церквушка…  – все эти останки из имперской исторической эпохи постоянно напоминают о том, что ты идешь по земле, где ЛЮДИ ЖИЛИ ВСЕГДА. Недавно в огороде на лопату мне попалась медная монета 1844… И это у нас обычное дело.

На самом деле удивительное чувство – ощущать за спиной бороду времен. Я считаю, что это самое ощущение где-то переходит в понимание библейского – «мы по образу и подобию Его». Мы создаем этот мир. Мы – творцы. И эта творческая энергия никуда не девается, а хранится в том месте, где мы ее произвели.

Но мы отвлеклись от Соли Земли Русской – от крестьянина.

Есть у нас в деревне Паша, который когда-то родился здесь (как его отец и дед) и школу местную окончил и из армии потом сюда же, в отцовское гнездо, вернулся вместе с белокурой красавицей – женой Натальей. Работал в лесхозе, одно время чуть не загремел за хулиганку… Бузил… Пил… Но прошли годы, родились дети один за другим и третьим, и Паша наш остепенился – вдруг официально оформил свое крестьянско-фермерское хозяйство и занялся производством молочки и мяса.  Пахотных полей вокруг нашей деревни нет – дремучий лес. Испокон веков из крестьянских забот здесь – лесхоз, сборы грибов-ягод, да рыбалка с охотой. Паша начал с шести коров, а к моменту нашей истории его стадо насчитывало уже 75 голов. Я не знаю как через древние стены московского Кремля прошла история Пашиного успеха, но вдруг нашего Пашу – как достигшего больших высот в своей работе фермера – приглашают в Москву, в Кремль на вручение ордена и премии! 

Вы понимаете, что в деревне надолго было о чем поговорить.

Орден-то ладно. Но абсолютно всех живо интересовало – а сколько же дадут премии!  Понятно, что вся деревня ждала Пашу из Москвы, примерно, как страна ждала в свое время полета Гагарина.

Паша вернулся не один. На полученную премию он купил (!!!) в самой Голландии породистых коров и быка, которые ему самолетом (!!!) прямо из Голландии доставили почти в деревню (ближайший небольшой аэродром был в ста километрах – туда). Сразу скажу – сколько была та премия не знаю, Паша так и не раскололся. Но судя по тому, что он на нее купил… считайте сами.

Однако, приключения на этом только начались.

Паша выделил для нового стада самый лучший луг. Всего было пять коров и один чудовищный бык по имени Малыш. Кошмар, а не бык – ужасное чудовище из сказок.  Весь лохматый (коровы напротив были гладкие), морда кудрявая, гигантский нос, копыта, сам огромный как лось…А рога!!!  У этих существ были длинные, изогнутые почти на девяносто градусов рога. Бык был очень страшный, а коровы были какие-то… не наши. Даже не знаю в чем – слишком гладкие… безэмоциональные…  хвостами не махали как наши… не отвлекались ни на что… как биороботы.

Паша был счастлив целый месяц. Через месяц эти красивые коровы начали молча ложиться и умирать. Умирать среди душистых цветов прекрасного летнего луга, рядом с серебряным ручьем чистейшей воды. После того как умерла уже третья корова, и приготовился умирать Малыш – лег на землю и начал хрипеть и харкать слизью… Паша бросился к сопроводительной документации с намерением (пи-пи-пи) жестко дозвониться до продавцов… и… (пи-пи-пи). На самом деле именно так – пи-пи-пи – негодовала вся деревня и уже была готова идти немедленно утопить всю эту Голландию вместе с тюльпанами. Но все равно было интересно – какого рожна этим рогатым скотам не хватает?

Вот есть же старый советский анекдот – «Если после всех манипуляций прибор все равно отказывается работать – прочтите инструкцию». Анекдот в яблочко.

Оказалось… купленные коровы были комнатными (!!!) Эти существа ВООБЩЕ НИКОГДА не были приспособлены жить на улице. В инструкции, которая прилагалась к коровам (переведенная добросовестными голландцами на русский язык), предусматривалось, что даже в процессе проветривания помещения, коров следовало временно перевести в другое место, ибо даже простой сквозняк для них был смертельно опасен…

После прочтения инструкции к коровам Паша ушел в глухую самогонную нирвану.

Коровы умерли все. А вот Малыш выжил. Сам Паша тогда совсем забросил своих прилетных голландцев, постоянно пребывая в медицинской хмельной коме. Но за жизнь лохматого заморского гостя мы боролись всей деревней.  Малыш болел долго и тяжело. Он хрипел, обливался слизью и потом, его чудовищную тушу колотила дрожь.

У быка установили дежурство – обтирали страшную морду от слизи (рога предварительно обмотали поролоном), поили чем-то вонючим из тазика, укладывали голову листьями каких-то лопухов… вобщем огороды и собственная скотина отошли на второй план – главное было спасти лохматого голландца.  Конечно, Малыша лечили не только народными, но и вполне научными ветеринарными методами. Но в бубен вроде бы никто не бил…

Перетаскивать эту гигантскую гору – лежащего на лесной поляне Малыша – не представлялось возможным, поэтому вокруг него в срочном порядке мужики взялись строить защиту от ветра – ну раз голландец комнатный! Буквально за пару дней сколотили вокруг лежащего быка сарай и даже обшили этот сарай снаружи поликарбонатом -- чтобы не дуло из щелей. Вокруг быка тетки устлали землю льняным и джутовым войлоком – чтобы клещи-кровососы и прочие насекомые не доели бедолагу. Сверху быка накрыли старыми коврами и одеялами – этого добра натащили целую гору.

Выздоравливать они начали одновременно – Малыш и Паша.

Уже не стану утомлять рассказом о сложном процессе выхода из комы их обоих и последующем деревенском празднике. Скажу только одно. Сейчас Малыш уже стар, но живет в деревне до сих пор. Лохматый голландец обрусел и теперь предпочитает зимой большую часть суток (несмотря на сибирские минуса) гулять на улице.

Паша называет Малыша своим другом и кормильцем и заявляет, что ни за что не даст прикоснутся к быку ножом мясника, пусть живет сколько Бог даст. И понятно почему кормильцем! У Малыша громадное количество детей, внуков и правнуков. И вот что интересно, в значительной части потомства – его сыновья – это маленькие малышата, а его дочери – копии подруг, погибших когда-то на цветущем лесном лугу. Единственное отличие, эти псевдо-голландцы (Паша дал новому племени название – «голландский метис») совсем не боятся не только сквозняка, но и отлично переносят сибирские морозы – предпочитают гулять до поздней осени, выкапывая своими огромными копытами траву из-под первого снега. Понятно, что процесс производства  породистых телят по всей округе составляет значительную часть дохода в Пашином крестьянско-фермерском хозяйстве.

Вот такие они, крестьянские алгоритмы, когда вдруг приперся песец… Вы сейчас скажете – у Паши все получилось, потому что всем селом. Да. К тому и веду – именно в этом и есть главное и решающее отличие российского крестьянина от евро-крестьянина – у нашего ВСЕГДА за спиной тыл – Русский Мир. 

Церквушка в нашей деревне не древняя. Точнее, древняя у нее только одна стена. Эта стена уцелела после того, как это чудо начала восемнадцатого века сносило революционным тайфуном начала двадцатого. Ее восстановили энтузиасты, восстановили даже уникальные ангобные фрески внутри Храма и конечно оставили старую стенку…

Так вот. Когда прикасаешься к этим старым обломанным кирпичам, то ощущаешь себя неким проводником – световодом – физически чувствуешь поток который через тебя идет… Думаю, что это идет та самая энергия, которую запасли в этой земле люди, жившие на ней до нас. Я уверена, что эта энергия – компонент цемента Русского Мира. 

Эта энергия меняет нас.

Вот мы – дачники, горожане – но когда мы здесь, в деревне, мы не можем не участвовать в спасении быка, или не можем не идти чистить сельское кладбище к Родительскому дню, хотя у нас там нет никого из близких, мы вместе со всей деревней бежим ночью с баграми в ледоход спасать общий причал… Нас никто не заставляет это делать -- это нужно нам самим – потому что внутри нас этот поток, говорящий, что нельзя жить иначе. А когда мы забираемся на свой восемнадцатый этаж в городе – мы становимся другими. Нам нет дела до того, кто живет с нами рядом на лестничной площадке. Даже не знаю отчего так, но энергетика высокоорганизованного человейника формирует сознание, что спасением быков здесь занимаются специально обученные Люди в черном. Вероятно поэтому, в городе мы с трудом узнаем своих соседей в лифте. И вот именно так чувствует себя в своей жизни евро-крестьянин любой национальности – он всегда один.

Да, наверное, евро-крестьянин более качественный, чем наш – как евро-бетон, евро-ремонт, евро-кирпич или что там у нас еще помечено этим современным знаком качества? Евро-дрова… евро-мысли… а теперь еще и евро-любовь (ЛГБТ).

Но вот когда рядом скалит зубы песец, этому высококачественному евро-крестьянину всегда придется справляться с этим пушистым хулиганом в одиночку. 

А мы – как обычно, всем Миром, несмотря на то, что всевозможные евро-любители или борцы в трех поколениях изо всех сил мечтают надеть на Россию вожделенный ими и очень качественный евро-ошейник.