Стадии коллапса США

[Часть третья. Часть первая. Часть вторая.]

Предположим, наш уважаемый читатель убеждён, что коллапс США неминуем, и случится он если не прямо сию минуту, то уж точно на его веку. Наша задача — помочь ему смириться с ним и преодолеть шок, ужас, горе, уныние и прочие вредные эмоции. Ведь США (были) такие великие и могучие — как же так?! Швейцарско-американский психолог Элизабет Кюблер-Росс [Elizabeth Kübler-Ross] определила следующие стадии процесса примирения с трагедией и горем: шок, гнев, торг, депрессия и принятие. Она вполне успешно применила эти категории, помогая пациентам превозмочь последствия столь травмирующих психику событий в личной жизни, как смерть близкого человека и неожиданный конец своей карьеры. Некоторые мыслители, такие, как американские авторы Джеймс Ховард Канстлер [James Howard Kunstler], обнаружили для себя, что модель Кюблер-Росс также напрямую применима к процессу, через который нынче проходят их сограждане (по крайней мере, думающая их часть) примиряясь с тем, что в их будущем неминуемо произойдёт разрыв с их настоящим, будь то результат истощения природных ресурсов, национального банкротства, климатических катастроф, пандемии вируса с весьма низкой смертностью, вопиющей деградации систем образования и здравоохранения, жизнеугрожающего износа инфраструктуры или неумолимо прогрессирующего маразма правящих элит. Но они почти ничего не говорят о внутренней логике этого разрыва. Вместо анализа, эти аналитики предлагают различные субъективные оценки и метафорические описания, от пресловутого «шанса серьёзной и продолжительной рецессии», всё чаще упоминаемого в финансовой прессе, до «затяжного чрезвычайного положения» (как назвал свою книгу Канстлер) и вплоть до извечно модного «коллапса западной цивилизации», который в любой момент и где угодно может послужить поводом для фееричного разгула фантазии.

Для кого-то достаточно и такого подхода. Для тех же, кто уже успешно миновал все стадии примирения и свыкся с мыслью, что коллапс Америки неминуем, я предлагаю более точную терминологию, позволяющую различать стадии коллапса. Такого рода таксономия коллапса имеет практическое применение: в зависимости от ситуации, может возникнуть возможность локально притормозить или заморозить коллапс на определённой стадии и таким образом спасти множество жизней. Даже когда дальнейшее существование общества в целом на данном уровне социоэкономического развития становится невозможным и коллапс неминуем, это ещё не означает, что всё оно должно почти целиком вымереть, а немногие выжившие выродиться в полудиких, одиноких бродяг, жалко прозябающих среди руин во мраке и холоде и тщетно ожидающих подвоза гуманитарной помощи.

Как описал американский антрополог Джозеф Тэйнтер в своей книге «Коллапс сложных сообществ» [Joseph Tainter, Collapse of Complex Societies], в определённых условиях коллапс является правильной и необходимой адаптацией с точки зрения выживания. Руководствуясь его логикой, можно представить себе коллапс не как разгром или бегство с поля боя, а как тактически и стратегически обоснованное отступление, проведённое по всем правилам военной науки и без потерь. Можно осмыслить коллапс как своего рода реорганизацию (запланированную без нашего участия, так что бессмысленно обсуждать её целесообразность) в ходе которой транснациональные финансовые структуры, мировое общество потребления и либеральные политические режимы рухнут вместе с теми социальными группами и культурами, которые от них особенно сильно зависимы, а всё остальное, важное, ценное и горячо любимое — у нас останется.

Постаравшись сделать мою таксономию коллапса максимально применимой и полезной, я организовал её в виде серии ментальных вех, позволяющих любому из нас определить, где мы находимся, насколько мы подготовлены и как подготовиться ещё лучше. Каждая веха привязана не к определённой эмоции, как у Кюблер-Росс, а к определенному уровню доверия или веры в нерушимость существующего положения вещей — а точнее, к утрате этого уровня доверия. Хотя каждая стадия коллапса влечёт за собой определенные физические, доступные для наблюдения и измеримые изменения, они могут затягиваться, в то время как утрата доверия часто проносится сквозь общество молниеносно, иногда в виде паники. Можно признать за универсальное правило общественного поведения, что никто не хочет оказаться последним дураком, всё ещё верящим в ложь. Таким образом, то, что ещё вчера казалось невероятным, может завтра стать очевидным для всех, и на ехидное замечание «а ведь вчера вы так не думали!» последует вполне резонный ответ «вчера никто так не думал!»

Первая стадия: финансовый коллапс. Утрачена вера в то, что дела и дальше пойдут, как обычно. Становится невозможно полагаться на то, что будущее будет достаточно походить на прошлое, чтобы рассчитывать финансовые риски и гарантировать сделки. Всё больше финансовых учреждений оказывается за гранью банкротства. Сбережения и инвестиции рушатся в цене или вовсе обнуляются. Утрачивается доступ к кредитам, финансовым рынкам и денежным переводам.

Вторая стадия: коммерческий коллапс. Утрачена вера в то, что свободный рынок может вас снабдить всем необходимым. Деньги обесцениваются или становятся дефицитными. Товары первой необходимости скапливаются в частных руках, импорт и розничная торговля замедляются или останавливаются и повсеместная нехватка продуктов, необходимых для выживания, становится нормой.

Третья стадия: политический коллапс. Утрачена вера в то, что ваше правительство о вас позаботится. По мере того как попытки чиновников компенсировать утрату доступа к товарам первой необходимости среди населения оказываются бесполезными, политическая элита теряет легитимность и дееспособность. Спонтанно возникают местные, часто нелегальные или полулегальные виды обмена и торговли.

Четвертая стадия: социальный коллапс. Утрачена вера в то, что ваш народ вас не бросит в беде. Общественные организации, будь то благотворительность или иные группы, пытающиеся восполнить образовавшуюся нехватку продуктов и услуг, сталкиваются с нехваткой ресурсов или пробуксовывают из-за внутренних конфликтов. Сталкиваясь со всеобщим недоверием и враждебностью, люди замыкаются внутри своих семей и круга знакомств.

Пятая стадия: культурный коллапс. Утрачена вера в человеческую добродетель. Люди теряют способность проявлять «доброту, щедрость, заботу, симпатию, честность, гостеприимность, сочувствие, милосердие». (Этот список человеческих добродетелей позаимствован из книги антрополога Колина Тёрнбулла [Colin Turnbull] «Пещерные жители» [The Mountain People].) Расхожим принципом становится солженицынский «Умри ты сегодня, а я завтра».

Вооружившись этим списком, можно представить себе коллапс как каскад стадий коллапса, происходящих строго в вышеуказанном порядке. Финансовый коллапс происходит первым, как только финансисты понимают, что что-то серьёзно пошло не так, и начинают отзывать коммерческие кредиты. Коммерческий коллапс случается следующим, когда из-за отсутствия коммерческих кредитов бизнесмены вынуждены разрывать торговые отношения. Политический коллапс становится неминуем после того как в результате коммерческого коллапса падает налоговая выручка и правительство теряет способность производить обязательные выплаты и оплачивать свою деятельность. Ну и так далее по цепочке. Но на деле оказывается, что все стадии коллапса происходят не одна за другой, а накладываются друг на друга причудливым образом. Этого и следует ожидать: люди не насекомые и как только они начинают что-то подозревать, их поведение перестаёт быть предсказуемым. Но фазы коллапса различать тем не менее полезно, поскольку каждая фаза требует своих особых подходов и адаптаций.

Разумеется, коллапс чего бы то ни было невозможен при наличии отсутствия оного. Таким образом, если финансового сектора нет и в помине, а на каждую старуху-процентщицу уже нашлось по топору, то финансовый коллапс невозможен. Если же коммерция завязана на бартерных сделках с использованием некоторого количества золота и серебра в качестве залога, то отсутствие коммерческих кредитов ей ни в коей мере не повредит. А если нет политической системы, а есть строго анархичный патриархально-племенной строй, то и политический коллапс нам не угроза, в коем случае нам нечего бояться и наши скрепы, устои и самобытная культура останутся целы и невредимы. С другой стороны, если у нас не осталось ни скреп, ни устоев, ни самобытности, а лишь вульгарная поп-культура, неуёмное потребительство и жалкие потуги на понты, то самые либеральные и демократичные на свете финансы, коммерция и политика нам — как мёртвому припарки.

Если коллапс предрешён, то пытаться остановить коллапс на первой или второй стадии — пустая трата времени и сил. Иногда имеет смысл окопаться и держать оборону на третьей стадии. А вот предотвращение четвёртой и пятой стадии — это вопрос чисто биологического выживания. В районах с высокой плотностью населения и наличием опасных химических производств, складов оружия массового поражения и атомных объектов предотвращение третьей стадии может потребовать вмешательства международных миротворцев и прочих внешних сил в целях предотвращения актов атомного и прочего терроризма и техногенных катастроф. В то же время, население отдалённых степных земледельческих и скотоводческих регионов, изолированных горных анклавов и труднодоступных островов может миновать третью стадию коллапса почти её не заметив.

Будем надеяться, что эти определения послужат основой для более осмысленного обсуждения в чём-то грядущего, а в чём-то уже свершившегося коллапса США, Евросоюза и иже с ними коллапсирующих регионов, чем неизменно модный но пустопорожний «коллапс западной цивилизации».