Сложность сознания и инструменты войны

Думая шаблонами прошлого невозможно построить мир будущего.
Что собой представляют эти шаблоны на практике и как начать думать в новых, более сильных категориях, рассказывается в недавно вышедшей книге "Наука складности".
Многие материалы нашей колонки основаны на науке складности. А сегодня мы публикуем одну из глав книги, в адаптированном под самостоятельную статью варианте.

В последнее десятилетие в международной политике вошёл в моду термин «гибридная война». Согласно Википедии он означает сборную солянку несиловых методов подавления противника. Более внимательное исследование вопроса возводит нас к «Протоколам Сионских мудрецов» начала 20в, «Плану Даллеса» середины 20в, и «Доктрине Герасимова», принятой в 2013г на вооружение ВС РФ... хотя последние это гибридно отрицают.

Но что такое несиловые методы нападения? Какова их структура? Каковы последствия их применения? Как нам определить, если в кране нет воды – это уже нападение, или ещё нет? А если нападение – то что мы потеряем в результате – чистоту рук, или здравый смысл?

Наука складности позволяет нам рассмотреть эти вопросы под новым углом: не как нападение на живую силу и технику, а как нападение на деятельность общности людей и их сознание. В этом ракурсе гибридная война, как фрегат, разворачивается к нам бортом, со всеми открытыми люками своих орудий и, в тот короткий момент, пока по нам не жахнули, даёт себя рассмотреть во всей красе.

Однако, прежде чем мы займёмся анализом особенностей военного столкновения, нам необходимо рассмотреть наше собственное утлое судёнышко, которое оказалось в столь неудачном месте в неудачное время – наше сознание, под водительством которого мы действуем. Однажды, когда мне довелось оказаться на современной парусной яхте, сунув свой любопытный инженерный нос в пространство под штурвалом я оказался немало озадачен, увидев там примитивную, как крестьянская телега, передачу, через которую сидящий на горизонтальной оси штурвал крутил при помощи тросов огромный вертикальный барабан, сцепленный с пером руля.

Примитивная – не значит ненадёжная или неудобная. Но изобретение этой конструкции почти такое же древнее, как колесо... ну, не такое, конечно, но Петра I она видела. Уже на судне другой материал паруса, мачты, рубки, бортовой компьютер с радиолокатором, а рулевой механизм всё тот же – потому что работает. Если бы его конструировали сейчас заново, то он был бы каким-то другим, с блэк-джеком и гидроусилителем. Но его не меняют.

Так и наше сознание – содержит напластование чреды конструкционных решений, которые когда-то оказались удачными для преодоления трудностей на своём простом уровне, да так и прижились, обеспечивая нам в тяжёлые минуты несколько уровней управляемости.

Религиозная доктрина, в целом, следует за этим усложнением сознания: человек, в окружающей его природе, способен прозреть только тот уровень сложности отношений, который способен сам понять. Соответственно, силы Природы или пантеон Богов и духов будут отражать его текущие социальные представления – ведь не может же у высших сил жизнь течь проще, чем у людей.

С чего же началось наше сознание?

Очевидно, оно начало свою эволюцию с полуживотного состояния (в скобках, для креационистов и сторонников теории инволюции замечу, что подобное же состояние может быть следствием не только естественной эволюции, но и следствием потери культурной передачи в каком-либо небольшом сообществе после катастрофы, а такие события случались с человечеством неоднократно).

Но, вернёмся к полуживотному сознанию. Какими концепциями будет оперировать человек, который ещё не отлепился в полной мере от матери-Природы? Он живёт под открытым небом, прячется в естественных укрытиях, мокнет под дождём и сохнет под Солнцем. Но мы знаем, что у него уже пробудилось сознание, иными словами он обнаружил СЕБЯ. Других он ещё не обнаружил – чтобы их обнаружить, ему ещё предстоит проделать долгий путь. Возможно, он воспринимает только себя, а, быть может, воспринимает как себя всё своё небольшое племя. Известны полинезийские племена, в словаре которых нет слова «я», а только слово «мы». В любом случае, это сознание единично. Оно понимает только про себя и только то, что оно, в принципе, есть. Оно живёт в согласии с Природой, уже отделяя себя от неё, но не отдаляясь.

Такого человека мы называем «человек воспринимающий».

Методом жизни человека воспринимающего будет «брать и убегать», а принципиальным его инструментом будет знание: ему крайне важно знать, что, где и когда брать, в какую сторону убегать и где лучше переночевать.

Это собиратель. Он может сделать себе орудие добычи, но ещё не занимается производительным трудом.

Сознание человека воспринимающего рождает шаманизм, который различает многочисленных духов, живущих буквально во всех предметах и множество миров, в которых они обитают.

Появление производительного труда знаменует появление человека обменивающегося. Возникает он с обнаружения того, что на природу можно воздействовать, как на объект и тогда она будет что-то возвращать. Его сознание способно обрабатывать (моделировать) уже систему из двух объектов: «я и он». Появляется скотоводство и земледелие, появляется разделение труда, обмен и договор. Себя человек обменивающийся теперь воспринимает в наиболее прогрессивном ключе – как объект, который имеет определённую мощность и ёмкость и участвует в обменных операциях. Основным инструментом человека обменивающегося является труд – осознанное преобразование окружающей среды.

Сознание человека обменивающегося рождает пантеон языческих Богов, каждый из которых покровительствует определённой профессии, т.е., приносит пользу другим персонажам пантеона в системе разделения труда и получает статус одного из Богов за своё архетипическое мастерство и силу космического размаха.

Со временем, человек обнаруживает, что вместо непосредственного труда он может организовывать труд других, т.е., посредничать: между дровами и огнём, между селениями, между народами, между людьми вступающими в брак, между человеком и Богами. Это более сложная конструкция сознания, которая предполагает выделение себя и отдельно – двух других. Это даётся не просто и означает, что человек способен моделировать взаимодействие двух других объектов и определять себя по отношению не только к каждому из них в отдельности, а ещё и к тому, что из этого взаимодействия получается.

В общем случае этот новый человек учится влиять, поэтому назван человеком влияющим.

Сознание человека влияющего рождает монотеизм, который отражает идеологию посредничества. Таковы, например, авраамические религии. Это система с вершиной, что неизбежно влечёт за собой возникновение строгой иерархии. Мы видим эту иерархию в описании ангельских чинов и других существ и видим, что в ней уже не профессия определяет чин, а чин профессию.

Одновременно с этой эволюцией сознания растёт и сложность взаимодействия человека с окружающим миром.

Человек воспринимающий учиться брать от земли, от реки охотой, собирательством рыболовством, делать простой инструмент. У него возникает развитый язык чтобы обмениваться знанием, возникает система отношений. Это уже достижение осознанной деятельности, но у него ещё не возникает необходимости понимать, как сеять, жать, обрабатывать урожай, как пасти скот – всё это за него делает Природа, а его задача – грамотный выбор места стоянки.

Человек обменивающийся уже должен понимать про производственный цикл, поскольку мест, где Природа даёт сама, становится всё меньше и необходимо учиться не просто брать, а и побуждать её к тому, чтобы она дала достаточно. Однако он не осознаёт целостности экономической системы, частью которой являются его обменные операции, эта система саморегулируется, естественным путём.

Человек влияющий, в свою очередь, не может обходиться без грамотного управления. Он кормится не от земли, а с экономической системы, которую ему позволяет обнаружить новый уровень сознания. Чтобы кормиться с экономической системы, её потоки необходимо обложить данью, комиссией или другими видами сборов. Появляется государство, чеканятся деньги – всё это требует управления. Низший уровень управления имеет воинскую природу иерархии задач и наиболее проявлен в менеджменте, армии и на государственной службе. Высший уровень управления имеет жреческую природу бесструктурного концептуального управления. Механику его действия описывают кабала и концепция общественной безопасности. Жреческий уровень оперирует иерархией понятий.

Предел влияния

Тем не менее, аналогично тому, как человек воспринимающий берёт от Природы то, что выросло, не задумываясь о том, как и откуда оно берётся; аналогично тому, как человек обменивающийся пользуется разделением труда, но не воспринимает его как механизм единой экономической системы; так и человек влияющий, будь он Воином или даже Жрецом, оттачивает своё мастерство управления, но не имеет ни инструментария, ни семантического аппарата для того, чтобы даже поставить вопрос: как, откуда и за счёт чего возникает сам объект управления – он «просто есть» и когда он уже есть, им можно управлять.

Мы также воспринимаем и своё собственное тело: мы знаем, как им управлять, т.е., направить на решение внешних задач, но до сих пор понятия не имеем, как спроектировать и создать тело, которое было бы живым. Новые человеческие тела образуются сами, по любви. Вся биология и медицина сфокусирована именно на задачах управления: когда тело, как объект, уже есть в готовом виде, решается вопрос, как можно на него воз-действовать, чтобы оно изменило поведение, приобрело или потеряло какие-то функции.

С таким подходом возможно создавать только один тип объектов управления – иерархический, т.е., армию пригодную для захвата уже существующих социальных экосистем. Сами эти экосистемы доселе образуются исключительно стихийно и являются подлинно лакомым куском для любого управленца. Решить задачу создания самостабилизирующихся экосистем, состоящих из нескольких особиц при помощи методологического аппарата человека влияющего попросту невозможно.

Дело в том, что инструментарий человека влияющего нацелен на решение задачи целенаправленного влияния, т.е., именно на управление. Управление начинается с выстраивания иерархии целей. Иерархия, заданная на высшем уровне, определяет необходимость последовательного иерархического структурирования всех нижележащих элементов этой модели бытия.

Как сказал Гермес Трисмегист:

Что вверху, то и внизу

В то же время, социальный объект управления представляет собой некую конструкцию, реализующую хозяйственный процесс. А всякая конструкция характерна тем, что в ней не существует «главного элемента» – ни один элемент нельзя из неё выкинуть или, в случае социальной системы – выгнать или истребить, чтобы система при этом не перестала быть собой. А как нам описать систему без главного элемента управленческим языком, в котором вся логика действия выстраивается именно от поиска главного?

В области технических систем инженерия (создание) и эксплуатация (управление) разделены. Это произошло естественным путём, поскольку без инженеров появление инженерных конструкций было бы невозможно. Однако, в области социальных систем, где и оперируют настоящие управленцы, инженерия, т.е., создание новых экосистем, до сих пор не выделена как задача. С точки зрения низшей, воинской методики управления, всякий объект управления создаётся методом кнута и пряника и этот метод встречает тем больше управленческого одобрения, чем более твёрдым оказывается пряник – чтобы не крошился. С точки зрения высшей, жреческой методики управления, никаких иллюзий на этот счёт нет, жрецы-каббалисты понимают, что объект социального управления необходимо найти, причём, желательно, в такой, не совсем здоровой, стадии, в которой он будет податлив для управленческого воздействия. Аналогичным образом относятся к этому вопросу и мастера оранжевых революций, использующие методики Стаффорда Бира.

Иными словами, человек влияющий, по своему рождению и сути является потребителем социальных систем. К сожалению, апологеты единственного светлого учения о социальном управлении – Концепции общественной безопасности, будучи, в массе своей, Воинами, не видят того очевидного факта, что разница во внутренней морали потребителя не делает его созидателем. Но таково управление и таково его место в социальной четверице.

Наука складности – это наука инженерного постижения Мироздания, которая отвечает на вопрос о том, как создавать экосистемы, т.е., является следующей ступенью развития сознания по отношению к человеку влияющему. Это – принципиально новый уровень контакта с Природой, которого в рассмотренной нами цепи развития сознания ещё не было.

Казалось бы, инженерия в нашем обществе уже более чем развита, однако, её уровень до настоящего времени также определяется лишь парадигмой управления, и не позволяет перейти к созиданию природоподобных систем. В основе инженерии лежит диалектическое миропонимание: единство и борьба противоположностей, тезис-антитезис-синтез, линейная логика причинно-следственных связей. Всё это – иерархические механизмы, имеющие главный и подчинённые элементы: единство стоит выше противоположностей, синтез – выше тезиса и антитезиса, субъект, предикат стоят выше объекта.

Наука складности предлагает принципиально новую методологию описания Мироздания, которая, являясь не иерархичной, тем не менее, не призывает к упрощению и возврату в первобытное общество через отказ от отношений влияния. Модель складности, наоборот, более сложна, чем простая иерархия и представляет собой конструкцию циклического влияния. Эта циклическая замкнутость и естественный контур, возникающий из несовместимости его противоположных элементов, создают обратную связь, которая становится основой самостабилизации.

Человек, который способен смотреть на живую природу не как пользователь, а как создатель новых живых объектов - экосистем, биоценозов и природоподобных механизмов называется «человек складывающий».

(Прим: механизмы складности, её сущности и их взаимосвязи подробно рассмотрены в книге).

От эволюции к современному человеку

Мы рассмотрели сознание в его эволюции. Но модели более архаичных уровней никуда не исчезают. На самом деле, наше сознание представляет собой слоёный пирог, состоящий из удачных культурных находок, приобретённых в процессе эволюции нашего общества на всём его пути развития. Все накопленные за время эволюции культурные коды одновременно руководят нашим поведением и все они открыты для влияния извне.

Иными словами, с каждым человеком возможно взаимодействовать на уровне воспринимающего, обменивающегося, влияющего и складывающего человека. Однако, если у него нет культурных кодов соответствующего уровня, которые определяют устойчивые выигрышные стратегии поведения, то он окажется перед таким влиянием беззащитен.

Таблица показывает характерные черты четырёх уровней сознания.

* Агрессией является применение вооруженной силы государством против суверенитета, территориальной неприкосновенности или политической независимости другого государства, или каким-либо другим образом, несовместимым с Уставом Организации Объединенных Наций.
— Утверждено резолюцией 3314 (ХХIХ) Генеральной Ассамблеи от 14 декабря 1974 года

Как мы видим, термин «агрессия» приобретает новые смыслы в постиндустриальном мире. «Гибридное» влияние человека влияющего становится обыденностью и входит в обязательную программу нападения и защиты научно развитых держав, а системная агрессия на естественную складность ещё только будет исследоваться и ставиться на вооружение по мере того, как часть людей, имеющих к тому потенциал, будут подниматься к сознанию человека складывающего, вызывая перераспределение всей социальной пищевой пирамиды.

Сегодня любой цивилизованный человек имеет в мозгу настроенные нейронные связи для обработки сознания человека воспринимающего, обменивающегося и влияющего, но выбор, каким уровнем руководствоваться, каждый делает самостоятельно и мы это хорошо видим, определяя по приведённой таблице, кто на что лучше отзывается. К сожалению, чем ниже уровень, тем больше его представителей в природе, поскольку это менее энергозатратно для мозга на этапе его обучения.

Любой человек также неизбежно действует и на уровне складности, поскольку операционная четверица всегда полная. Так, мы все участвуем в естественных социальных экосистемах и, иногда, нам даже выпадает удача стать их родоначальниками. Но мы делаем это бессознательно и интуитивно. По этой же причине, воздействию на уровне складности мы тоже подвергаемся только лишь естественному, бессознательному.

Переход части людей на уровень человека складывающего изменит эту картину, переведя воздействие складного сознания на осознанный уровень освоивших его индивидов, что вызовет соразмерное истощение всех нижележащих уровней. В какой-то мере, это позитивный процесс, поскольку понудит часть населения, лениво оперирующего на уровне человека воспринимающего, разобраться хотя бы с взаимосвязями обмена. Это приведёт, в том числе, к появлению большего разнообразия с душой сделанных предметов потребления и возрождению традиционной культуры человеческих отношений. Тем не менее, такое понуждение будет связано с истощением пищевой поляны для людей, предпочитающих только лишь воспринимающий уровень сознания (например, наиболее простые виды работ, которые грозит заменить цифровизация и робототехника).

Однако, настоящий передел будет происходить между сознанием человека влияющего, владеющего сейчас всеми богатствами Мира и человека складывающего, способного эти богатства обратить себе на пользу, даже не прикасаясь к ним непосредственно - подобно тому, как доходность посредника оказывается гораздо больше доходности участников сделки, хотя посредник часто даже не касается товара а участникам сделки кажется, что комиссия приемлема.

В России, в связи с этим, сложилась уникальная ситуация: из всех четырёх уровней, наша страна органически наиболее приспособлена именно для уровня складывающего сознания, поскольку имеет явно выраженный геройско-инженерный склад ума населения. Поэтому широкое распространение во всём обществе понимания складных взаимосвязей Природы является важной стратегической задачей, которая обеспечит естественное доминирование России в новую эпоху.

Это была одна из заключительных глав книги «Наука складности». Подробнее вопросы нового мировоззрения рассмотрены в этой книге.